Очеретько, Иван Данилович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Иван Данилович Очеретько
Дата рождения

15 сентября 1908(1908-09-15)

Место рождения

село Попельнастое, Александрийский район, Кировоградская область

Дата смерти

1 февраля 1989(1989-02-01) (80 лет)

Место смерти

город Александрия, Кировоградская область

Принадлежность

СССР СССР

Род войск

пехота

Годы службы

19431948

Звание

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

Сражения/войны

Великая Отечественная война

Награды и премии

Иван Данилович Очеретько (19081989) — старший лейтенант Советской Армии, участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза (1943).



Биография

Иван Очеретько родился 15 сентября 1908 года в селе Попельнастое (ныне — Александрийский район Кировоградской области Украины). После окончания шести классов школы работал в колхозе. В июне 1941 года Очеретько был призван на службу в Рабоче-крестьянскую Красную Армию. С июля того же года — на фронтах Великой Отечественной войны. В боях был ранен. К сентябрю 1943 года старший лейтенант Иван Очеретько командовал ротой 615-го стрелкового полка 167-й стрелковой дивизии 38-й армии Воронежского фронта. Отличился во время битвы за Днепр[1].

В ночь с 25 на 26 сентября 1943 года рота Очеретько одной из первых переправилась через Днепр в районе села Вышгород Киевской области Украинской ССР и очистила остров от противника, уничтожив около 50 солдат и офицеров противника. 29 сентября 1943 года рота успешно переправилась на западный берег и захватила плацдарм, отразив 11 немецких контратак и уничтожив около 150 вражеских солдат и офицеров. В тех боях Очеретько вновь был ранен, но продолжал сражаться, пока не получил очередной ранение, на сей раз тяжёлое[1].

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 29 октября 1943 года за «мужество, отвагу и героизм, проявленные в борьбе с немецкими захватчиками», старший лейтенант Иван Очеретько был удостоен высокого звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда»[1].

В 1948 году Очеретько был уволен в запас. Проживал и работал сначала на родине, затем в Александрии. Скончался 1 февраля 1989 года[1].

Был также награждён орденами Отечественной войны 1-й степени и Красной Звезды, рядом медалей[1]. Племянница И.Д. Очеретько в настоящее время проживает в Ярославле.

Напишите отзыв о статье "Очеретько, Иван Данилович"

Примечания

  1. 1 2 3 4 5  [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=15341 Очеретько, Иван Данилович]. Сайт «Герои Страны».

Литература

  • Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1988. — Т. 2 /Любов — Ящук/. — 863 с. — 100 000 экз. — ISBN 5-203-00536-2.
  • Чабаненко В. В. Прославлены в веках. Днепропетровск, 1983.

Отрывок, характеризующий Очеретько, Иван Данилович

Проголодавшийся с утра m r de Beausset, любивший путешествовать, подошел к императору и осмелился почтительно предложить его величеству позавтракать.
– Я надеюсь, что теперь уже я могу поздравить ваше величество с победой, – сказал он.
Наполеон молча отрицательно покачал головой. Полагая, что отрицание относится к победе, а не к завтраку, m r de Beausset позволил себе игриво почтительно заметить, что нет в мире причин, которые могли бы помешать завтракать, когда можно это сделать.
– Allez vous… [Убирайтесь к…] – вдруг мрачно сказал Наполеон и отвернулся. Блаженная улыбка сожаления, раскаяния и восторга просияла на лице господина Боссе, и он плывущим шагом отошел к другим генералам.
Наполеон испытывал тяжелое чувство, подобное тому, которое испытывает всегда счастливый игрок, безумно кидавший свои деньги, всегда выигрывавший и вдруг, именно тогда, когда он рассчитал все случайности игры, чувствующий, что чем более обдуман его ход, тем вернее он проигрывает.
Войска были те же, генералы те же, те же были приготовления, та же диспозиция, та же proclamation courte et energique [прокламация короткая и энергическая], он сам был тот же, он это знал, он знал, что он был даже гораздо опытнее и искуснее теперь, чем он был прежде, даже враг был тот же, как под Аустерлицем и Фридландом; но страшный размах руки падал волшебно бессильно.
Все те прежние приемы, бывало, неизменно увенчиваемые успехом: и сосредоточение батарей на один пункт, и атака резервов для прорвания линии, и атака кавалерии des hommes de fer [железных людей], – все эти приемы уже были употреблены, и не только не было победы, но со всех сторон приходили одни и те же известия об убитых и раненых генералах, о необходимости подкреплений, о невозможности сбить русских и о расстройстве войск.
Прежде после двух трех распоряжений, двух трех фраз скакали с поздравлениями и веселыми лицами маршалы и адъютанты, объявляя трофеями корпуса пленных, des faisceaux de drapeaux et d'aigles ennemis, [пуки неприятельских орлов и знамен,] и пушки, и обозы, и Мюрат просил только позволения пускать кавалерию для забрания обозов. Так было под Лоди, Маренго, Арколем, Иеной, Аустерлицем, Ваграмом и так далее, и так далее. Теперь же что то странное происходило с его войсками.
Несмотря на известие о взятии флешей, Наполеон видел, что это было не то, совсем не то, что было во всех его прежних сражениях. Он видел, что то же чувство, которое испытывал он, испытывали и все его окружающие люди, опытные в деле сражений. Все лица были печальны, все глаза избегали друг друга. Только один Боссе не мог понимать значения того, что совершалось. Наполеон же после своего долгого опыта войны знал хорошо, что значило в продолжение восьми часов, после всех употрсбленных усилий, невыигранное атакующим сражение. Он знал, что это было почти проигранное сражение и что малейшая случайность могла теперь – на той натянутой точке колебания, на которой стояло сражение, – погубить его и его войска.
Когда он перебирал в воображении всю эту странную русскую кампанию, в которой не было выиграно ни одного сраженья, в которой в два месяца не взято ни знамен, ни пушек, ни корпусов войск, когда глядел на скрытно печальные лица окружающих и слушал донесения о том, что русские всё стоят, – страшное чувство, подобное чувству, испытываемому в сновидениях, охватывало его, и ему приходили в голову все несчастные случайности, могущие погубить его. Русские могли напасть на его левое крыло, могли разорвать его середину, шальное ядро могло убить его самого. Все это было возможно. В прежних сражениях своих он обдумывал только случайности успеха, теперь же бесчисленное количество несчастных случайностей представлялось ему, и он ожидал их всех. Да, это было как во сне, когда человеку представляется наступающий на него злодей, и человек во сне размахнулся и ударил своего злодея с тем страшным усилием, которое, он знает, должно уничтожить его, и чувствует, что рука его, бессильная и мягкая, падает, как тряпка, и ужас неотразимой погибели обхватывает беспомощного человека.