Ошакан

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Село
Ошакан
арм. Օշական
Страна
Армения
Марз
Координаты
Официальный язык
Население
5 962 человек (2012)
Национальный состав
Конфессиональный состав
Часовой пояс
Официальный сайт
[oshakan.weebly.com/ .weebly.com]

Ошака́н (арм. Օշական) — село в Арагацотнской области. Село Ошакан расположено в 4 км южнее Аштарака, среди виноградников и зелени гранатовых садов, занимающих все пространство между Аштараком и Эчмиадзином. У села есть договор о сотрудничестве с Альфорвиллем с 2001 года, который передал Ошакану два автобуса.[1] В селе расположен детский реабилитационный центр «Ошакан».[2]





История

Ошакан впервые упоминается историком Фавстосом Бузандом в связи с событиями первой половины IV века. Находясь в царском уделе Аршакидов (Арагацотнская область ), Ошакан был их собственностью. Историками описано сражение между персами и армянами (в которой армяне одержали победу), происшедшее в 336 году в этом селении. За доблесть, проявленную в освободительных войнах, в 336 году армянский царь Хосров III Котак (Низкорослый) дарит Ошакан Ваану Аматуни. По инициативе князей Аматуни здесь был похоронен Месроп Маштоц. В 442 году на его могиле была построена купольная церковь. Есть свидетельства, что в Ошакане Месроп Маштоц основал школу. Своими плодоносными садами и сооружениями Ошакан и далее был одной из значимых деревень Армении.

На территории селения были найдены памятники и более раннего периода. На холме Диди обнаружены остатки урартской крепости VII—V веков до нашей эры, площадью 0,25га. Крепость была построена из крупных камней, которые были соединены известью. На территории крепости находилось много жилых и вспомогательных построек. Из пяти дворцовых комплексов раскопан лишь один и часть второго. Было раскопано 40 комнат дворца, зал. На территории комплекса были обнаружены остатки церкви. Археологами найдено много керамических предметов, изделий из камня и кости, более 100 статуеток. Здесь же были обнаружены захоронения III века до нашей эры. При раскопках было обнаружено много инструментов, оружия, золотых, серебряных и бронзовых украшений. На раскопках, которые были произведены в наши дни, на стенах дворцов были обнаружены следы кладки более позднего периода — IV-ого века нашей эры. Это говорит о том, что через много веков дворцы вновь были достроены и заселены. На берегу реки Касах было обнаружено несколько некрополей, сложенных из крупных камней. Вокруг них сохранилось много надгробий — хачкаров. В селении находится церковь Сион (Манканоц), построенная в VII веке. Это купольный храм с четырьмя нишами, имеющий крестообразную форму. Рядом находится кладбище, где сохранилось много уникальных надгробий VI—VII веков.

Во время русско-персидской войны 1826—1828 гг армянское ополчение и русские войска под предводительством генерала А. И. Красовского вели кровопролитные бои против 30 тысячной армии Аббас-Мирзы.[3][4]

Достопримечательности

В центре Ошакана стоит церковь Св. Месроп Маштоц, которую построил католикос Геворг IV в 1875—1879 гг. на месте церкви, основанной Вааном Аматуни в 443 году. Под алтарем церкви находится могила Месропа Маштоца (443), квадратная погребальня со входами с севера и юга. С севера вход закрыт, а с юга открывается вход в ризницу. Внутренняя часть церкви в 1960 году была покрыта фреской (Минасян). В восточной части возвышается двухэтаждная колокольня (1884 год), которая в армянской архитектуре единственная как по месту расположения, так и по своей цилиндрообразной форме. Вход в церковь с алтаря. В 1962 году в честь 1600-летия Месропа Маштоца (1962 г. архитектор Торосян) при въезде в Ошакан был установлен памятник, который представлял собой два огромных листа раскрытой книги, на которой был начертан армянский алфавит. Часовня с его могилой является одной из наиболее посещаемых мест в Армении. Каждый год, в сентябре, многочисленные первоклассники учат первую букву армянского алфавита именно в этой церкви: после торжественной клятвы, у могилы Св. Месропа Маштоца.

На северо-востоке от Ошакана, в месте, называемом «Манканоц», стоит купольная церковь Св. Сиона (VII век) с четырьмя приделами по углам, построенная из розового гладкотесаного туфа. В Ошакане находится раннесредневековый своеобразный монумент (VII—VIIIвв), который по преданию считается надгробьем императора Маврикия или его матери.

В Ошакане и его округе находятся часовни Св. Тадеоса Аракяла (Апостол Фаддей), Св. Григория, Св. Саркиса, Св. Богородицы, Тух Манука (XIII в.). К югу от Ошакана, на реке Касах, католикосом Наапетом в 1706 году был построен пятипролетный мост из красного гладкотесаного туфа. Также сохранился редчайший памятник армянского мемориального искусства XIX века — монумент, построенный в 1833 году в память о русских воинах, погибших за освобождение Восточной Армении в 1827 году.[3][4][5][6][7][8][9]

Напишите отзыв о статье "Ошакан"

Ссылки

  • [www.findarmenia.com/?id=54&parent_id=6&shablon=sight&lang=ru Достопримечательности Ошакана]
  • [www.imegaservice.com/index.php?act=armenia&op=viewsights&itemid=79&langs=ru Ошакан, могила Св. Месропа Маштоца]

Примечания

  1. [hayinfo.ru/ru/news/society/15711.html HAYINFO Общество]
  2. www.parliament.am/hdoc/Laws/ru/oshaka.html
  3. 1 2 [www.findarmenia.com/?id=54&parent_id=6&shablon=sight&lang=ru FindArmenia.com — Հայոց լեռների գանձերը]
  4. 1 2 [www.yerevantour.com/publ/25-1-0-380 Ошакан — Достопримечательности Армении — Каталог статей — Всё об Армении и не только…Yerevan Tour!!!]
  5. [www.armnet.ru/armenia_html/oshakan.htm Ошакан]
  6. [www.abp.am/armenia/Villages/oshakan/ Село Ошакан]
  7. [www.welcomearmenia.com/main.php?id=7&sid=196&lang=rus Armenia Country Attractions — Welcome to Armenia]
  8. [www.imegaservice.com/index.php?act=armenia&op=viewsights&itemid=79&langs=ru Ошакан, могила Св. Месропа Маштоца : Imega Tour and Travel — tour operator in Armenia]
  9. [www.armeniatur.am/modules.php?name=News&file=view&news_id=274 Armenia Travel Guide — ОШАКАН]

Отрывок, характеризующий Ошакан

– У него спросить бы!.. Это сам и есть?.. Как же, успросил!.. А то что ж… Он укажет… – вдруг послышалось в задних рядах толпы, и общее внимание обратилось на выезжавшие на площадь дрожки полицеймейстера, сопутствуемого двумя конными драгунами.
Полицеймейстер, ездивший в это утро по приказанию графа сжигать барки и, по случаю этого поручения, выручивший большую сумму денег, находившуюся у него в эту минуту в кармане, увидав двинувшуюся к нему толпу людей, приказал кучеру остановиться.
– Что за народ? – крикнул он на людей, разрозненно и робко приближавшихся к дрожкам. – Что за народ? Я вас спрашиваю? – повторил полицеймейстер, не получавший ответа.
– Они, ваше благородие, – сказал приказный во фризовой шинели, – они, ваше высокородие, по объявлению сиятельнейшего графа, не щадя живота, желали послужить, а не то чтобы бунт какой, как сказано от сиятельнейшего графа…
– Граф не уехал, он здесь, и об вас распоряжение будет, – сказал полицеймейстер. – Пошел! – сказал он кучеру. Толпа остановилась, скучиваясь около тех, которые слышали то, что сказало начальство, и глядя на отъезжающие дрожки.
Полицеймейстер в это время испуганно оглянулся, что то сказал кучеру, и лошади его поехали быстрее.
– Обман, ребята! Веди к самому! – крикнул голос высокого малого. – Не пущай, ребята! Пущай отчет подаст! Держи! – закричали голоса, и народ бегом бросился за дрожками.
Толпа за полицеймейстером с шумным говором направилась на Лубянку.
– Что ж, господа да купцы повыехали, а мы за то и пропадаем? Что ж, мы собаки, что ль! – слышалось чаще в толпе.


Вечером 1 го сентября, после своего свидания с Кутузовым, граф Растопчин, огорченный и оскорбленный тем, что его не пригласили на военный совет, что Кутузов не обращал никакого внимания на его предложение принять участие в защите столицы, и удивленный новым открывшимся ему в лагере взглядом, при котором вопрос о спокойствии столицы и о патриотическом ее настроении оказывался не только второстепенным, но совершенно ненужным и ничтожным, – огорченный, оскорбленный и удивленный всем этим, граф Растопчин вернулся в Москву. Поужинав, граф, не раздеваясь, прилег на канапе и в первом часу был разбужен курьером, который привез ему письмо от Кутузова. В письме говорилось, что так как войска отступают на Рязанскую дорогу за Москву, то не угодно ли графу выслать полицейских чиновников, для проведения войск через город. Известие это не было новостью для Растопчина. Не только со вчерашнего свиданья с Кутузовым на Поклонной горе, но и с самого Бородинского сражения, когда все приезжавшие в Москву генералы в один голос говорили, что нельзя дать еще сражения, и когда с разрешения графа каждую ночь уже вывозили казенное имущество и жители до половины повыехали, – граф Растопчин знал, что Москва будет оставлена; но тем не менее известие это, сообщенное в форме простой записки с приказанием от Кутузова и полученное ночью, во время первого сна, удивило и раздражило графа.
Впоследствии, объясняя свою деятельность за это время, граф Растопчин в своих записках несколько раз писал, что у него тогда было две важные цели: De maintenir la tranquillite a Moscou et d'en faire partir les habitants. [Сохранить спокойствие в Москве и выпроводить из нее жителей.] Если допустить эту двоякую цель, всякое действие Растопчина оказывается безукоризненным. Для чего не вывезена московская святыня, оружие, патроны, порох, запасы хлеба, для чего тысячи жителей обмануты тем, что Москву не сдадут, и разорены? – Для того, чтобы соблюсти спокойствие в столице, отвечает объяснение графа Растопчина. Для чего вывозились кипы ненужных бумаг из присутственных мест и шар Леппиха и другие предметы? – Для того, чтобы оставить город пустым, отвечает объяснение графа Растопчина. Стоит только допустить, что что нибудь угрожало народному спокойствию, и всякое действие становится оправданным.
Все ужасы террора основывались только на заботе о народном спокойствии.
На чем же основывался страх графа Растопчина о народном спокойствии в Москве в 1812 году? Какая причина была предполагать в городе склонность к возмущению? Жители уезжали, войска, отступая, наполняли Москву. Почему должен был вследствие этого бунтовать народ?
Не только в Москве, но во всей России при вступлении неприятеля не произошло ничего похожего на возмущение. 1 го, 2 го сентября более десяти тысяч людей оставалось в Москве, и, кроме толпы, собравшейся на дворе главнокомандующего и привлеченной им самим, – ничего не было. Очевидно, что еще менее надо было ожидать волнения в народе, ежели бы после Бородинского сражения, когда оставление Москвы стало очевидно, или, по крайней мере, вероятно, – ежели бы тогда вместо того, чтобы волновать народ раздачей оружия и афишами, Растопчин принял меры к вывозу всей святыни, пороху, зарядов и денег и прямо объявил бы народу, что город оставляется.
Растопчин, пылкий, сангвинический человек, всегда вращавшийся в высших кругах администрации, хотя в с патриотическим чувством, не имел ни малейшего понятия о том народе, которым он думал управлять. С самого начала вступления неприятеля в Смоленск Растопчин в воображении своем составил для себя роль руководителя народного чувства – сердца России. Ему не только казалось (как это кажется каждому администратору), что он управлял внешними действиями жителей Москвы, но ему казалось, что он руководил их настроением посредством своих воззваний и афиш, писанных тем ёрническим языком, который в своей среде презирает народ и которого он не понимает, когда слышит его сверху. Красивая роль руководителя народного чувства так понравилась Растопчину, он так сжился с нею, что необходимость выйти из этой роли, необходимость оставления Москвы без всякого героического эффекта застала его врасплох, и он вдруг потерял из под ног почву, на которой стоял, в решительно не знал, что ему делать. Он хотя и знал, но не верил всею душою до последней минуты в оставление Москвы и ничего не делал с этой целью. Жители выезжали против его желания. Ежели вывозили присутственные места, то только по требованию чиновников, с которыми неохотно соглашался граф. Сам же он был занят только тою ролью, которую он для себя сделал. Как это часто бывает с людьми, одаренными пылким воображением, он знал уже давно, что Москву оставят, но знал только по рассуждению, но всей душой не верил в это, не перенесся воображением в это новое положение.
Вся деятельность его, старательная и энергическая (насколько она была полезна и отражалась на народ – это другой вопрос), вся деятельность его была направлена только на то, чтобы возбудить в жителях то чувство, которое он сам испытывал, – патриотическую ненависть к французам и уверенность в себе.
Но когда событие принимало свои настоящие, исторические размеры, когда оказалось недостаточным только словами выражать свою ненависть к французам, когда нельзя было даже сражением выразить эту ненависть, когда уверенность в себе оказалась бесполезною по отношению к одному вопросу Москвы, когда все население, как один человек, бросая свои имущества, потекло вон из Москвы, показывая этим отрицательным действием всю силу своего народного чувства, – тогда роль, выбранная Растопчиным, оказалась вдруг бессмысленной. Он почувствовал себя вдруг одиноким, слабым и смешным, без почвы под ногами.