Ошский уезд

Ошский уезд Герб губернии Губерния Ферганская область Центр Ош Образован 1876 Площадь 25252,7 верст(1896) Население 105032 (1896)

Ошский уезд — административно-территориальная единица Ферганской области Туркестанского генерал-губернаторства. Административный центр — город Ош.

История

Ошский уезд был образован в 1876 году после присоединении к Российской империи Кокандского ханства и создания Ферганской области.

Ошский уезд с одноименным городским центром в составе Ферганской области бы­л обра­зо­ван приказом Туркестанского генерал-губернатора от 6 февраля 1876 г. Ошский уезд, с цен­тром в городе Ош имел 25 253 версты с населением 59 760 человек, из них в самом городе Ош в 1881 г. про­жи­вало всего 3 950 человек обоего пола с 1049 дворами, то в 1912 г. уже свыше 45 тыс., а также около 900 русских. Рост и количество населения Ошского уезда и города Ош хорошо прослеживаются по данным адми­нис­трации Ферганской области, к 1897 году в Ошском уезде проживало 161 640 человек, в том числе в городе Ош 34 157 чел. К 1 январю 1910 года в Ошском уезде проживало 193 382 чел. На долю Ошского уезда приходилось 6 волостей и 50 аксакальств.

Административное управление городом было возложено на началь­ника уезда, офицера русской армии. Городом Ош и одноименным уездом управляли офицеры, назначенные военным губернатором Ферганской области — уездные начальники. Начальник Ошского уезда одновременно выполнял следую­щие функции: городской головы, исправника, полиц­мейстера, земского началь­ника, городской управы, председателя позе­мельно податного присутствия, боль­нич­ного комитета, уездного и городского коми­тета общественного здравия, еже­месяч­ной ревизии казначейства, председатель­ствующего директора тюремного отделения и другие. К 1912 г. правительственные учреждения города стали довольно разветвленными, разнообразными и структурно четко разделенными. Это уездный начальник и его помощник, которые одновременно возглав­ляли и город Ош, офицеры русской армии (соответственно полковник и подпол­ков­ник), уездные врачи и землемер, городской архитектор, участковый и поли­цей­ский приставы, начальник тюрьмы, мировые судьи и др. Постепенно в Оше стали прибывать разные специальности и чиновники — Топорнин С. А. — командир 10-го Туркестанского стрелкового батальона (Ошского гарнизона русских войск), Попов И. И. — уездный землемер, Томашевский Г. Р. — инженер строительного управления, Кондратьев Н. Н.- первый начальник Ошского лазарета, Глушков П. Я.- уездный ветврач, Орлов В. Ф. — заведующий русско-туземной школой, Яссинский Е. И.- старший медицинский фельдшер, Приходько Б. Ф. — лесообъездчик Ошского лесничества, Ларионов П. — помощник начальника Ошского уезда. Кандидатами и депутатами городской управы в разное время были — Романенко А. Ф., Артемьев И, Олифин Л. И., Попов А. Г., Гречкин Н. А. и многие другие. За порядком в городе следили полицейские — Чикунов А. И., Муштин А. Н., Шпилевский А., Грехов Н., Марков В., Рыбальченко Ф. Г. и другие. Отсюда начинались многие научные экспедиции по исследованию Средней Азии и территорий Памира знаменитых потом российских ученых: Федченко А. П. (1871), Ошанина В. Ф. (1876—1878), Мушкетова И. В. (1874—1877), Северцова Н. А. (1865—1867, 1877—1878), Иванова Д. А., Грумм-Гржимайло (1884—1887), Громбчевского Б. Л. (1889—1892), Костенко Л. Ф. (1876—1878), Зайцева В. Н., Корженевского Н. Л. (1903—1928), и многих других. Городским хозяйством заведуют уездный начальник при учас­тии депутатов от города. Городских доходов 30 800 руб.

Кроме царской администрации, также действовала туземная администрация, состоящая из местных представителей.

В древности

Город Ош расположен в предгорном оазисе, который издавна был населён людьми. Поселение земледельцев эпохи бронзы было обнаружено на южном склоне горы Сулайман-Тоо. Ош являлся одним из старейших селений Киргизии, ныне официально предложено считать, что история города насчитывает около 3 тысяч лет, однако в исторической науке принято вести отсчёт возраста городов от самого раннего упоминания в исторических актах; самое раннее упоминание города в летописях относится к IX веку н. э., что всё равно позволяет считать его старейшим городом страны. В X веке Ош считался третьим по величине городом Ферганы, являясь точкой пересечения караванных путей из Индии и Китая в Европу (см. Великий шёлковый путь). Ош являлся одним из религиозных мусульманских центров Средней Азии. Наиболее известен древними мечетями в центре города, а также горой Сулайман-Тоо (Тахт-и-Сулайман, Трон Соломона), которая является одним из мест паломничества среднеазиатских мусульман.

География

Ошский уезд был самым крупным уездом Ферганской области и занимал её южную часть. На западе граничил с Бухарским эмиратом, на востоке с Китаем. Уезд располагался на территории Памиро-Алайской горной системы.

Административное деление

При образовании в 1876 году уезд был разделён на три волости:

• Гульчинская;
• Ак-Бурин­ская;
• Ноокатская.

В 1881 году в уезде было 6 волостей.

В 1903 году в уезде было 11 волостей:

• Алайская (кочевая);
• Ак-Буринская;
• Булакбашинская;
• Гульчинская (кочевая);
• Кашгар-Кишлакская;
• Капчигайская (кочевая);
• Куршабская;
• Манакская;
• Ноокатская;
• Ошская;
• Турукская.

Символ герб города Ош

Герб города Ош был высочайше утвержден 22 октября 1908 года —

«В червленом щите серебряная вершина горы, сопровождаемая сверху золотым полумесяцем рогами вверх. В нижней оконечности щита две золотые воловьи головы с червлеными глазами. В вольной части щита герб Ферганской области. Щит украшен серебряною башенною короною о трёх зубцах и окружён двумя виноградными лозами, соединёнными Александровской лентою».

Силуэт горы Сулайман-Тоо занимает центральное место и в современном гербе Оша. Над силуэтом горы изображено золотое солнце с исходящими от него лучами, вся композиция окружена синим кыргызским орнаментом с надписью «ОШ» в нижней части.

Население

В 1896 году в уезде проживало 105 032 человек. Большую часть населения составляли узбеки и киргизы. Город состоял из двух частей: русской и туземной, азиат­ской. Русская часть расположена несколько выше по течению реки Ак-Буры (примерно, выше района нынешней областной государственной администра­ции, православной церкви, парка имени Ток­­то­гула и Дом отдыха).

Статистические данные о население города Ош в 1910 году. Население составляет 44 204 душ обоего пола (23 170 мужского, 21 034 женского): Узбеки — 38 646, киргизов — 2 031, уйгуры — 500, каракалпаки — 1 606, дунгане — 126, татары — 45, кара-киргизы — 8, таджики — 198, персы — 5, индусы — 3, цыгане — 12, армяне — 20, афганцы — 5, евреи — 33, других нацио­наль­ностей — 51. Домов — 6 254 (100 в русской части, 6 154 в туземной части). Церковь православная — Михаило-Архангельская. Мечетей — 154, мазаров — 7, при­­ход­ское училище для детей обоего пола, школ (мактабов) мужских — 20, женских — 12, медресе — 5, предприятий — 8, городская больница на 15 кроватей, местный военный лазарет, военное собрание при 10-м Туркестанском батальоне.

Экономика

Земледелие было развито лишь в северо-западной части уезда. Основными возделываемыми культурами являлись озимая и яровая пшеница, ячмень, просо, дурра, рис и хлопчатник. Число мелкокустарных предприятий и ремесленных мастерских по обработке кожи, дерева, металла и особенно по переработке сельхозпродукции возросло (только рисорушек и маслобоек туземного типа было 850). Но характер производства и ручного труда почти не изменился и численность наёмных рабочих промышленных предприятий (в основном мелких) долгое время не менялась. В 1908 году в Оше функционировало 441 промышленное заведение, количество рабочих — 616. В Оше начала зарождаться энергетика. В 1913 году в районе Нового города на арыке Яккалик была построена небольшая ГЭС, на которой были установлены гидротурбина типа «Френсис» (240 л.с.) и генератор постоянного тока (55 кВт). Электроэнергия поступала на мельницу и освещала дома русских богачей. В 1914-1916 годы фирмой «Шимонек» и инженером Лебедовым было проведено исследование реки Ак-Бууры и составлен проект второй ГЭС мощностью 4500 л.с. Вторая ГЭС была построена в Старом городе и давала свет в дома и магазины старогородских богатеев.

Русский офицер Н. Л. Корженевский из подручных средств изготовил небольшую динамо-машину для освещения своей квартиры и квартир своих знакомых, занимался физическими опытами и усовершенствованиями использовавшихся тогда для освещения улиц газолильных (селеновых) фонарей. В 1902 году он при поддержке своего военного командования разработал и смонтировал две гелиотелеграфные станции для двусторонней связи Оша с Джалал-Абадом. На Джалал-Абадских минеральных источниках лечилось много военных и поэтому надежная связь с уездным городом Ош была весьма необходима.

В 1914 году в Оше действовали-пивзавод, 2 вальцовые мельницы, 2 кишечно-очистительных, 2 кожевенных, 2 хлопкоочистительных завода. Одно из отделений «Зингер» вело через своих агентов выгодную распродажу швейных машин среди горожан и жителей Ошского уезда. В Оше ведущее положение по закупкам шерсти и другого животноводческого сырья занимала немецкая фирма Г. В. Дюршмидта, фирма «Стукен и Ко», заготовкой и вывозом за границу орехового сырья из южно-киргизских лесов велась одной из французских компаний. Сырьевая база шелкомотальной промышленности (завод и продаже грены дыйканам, закупка и вывоз сырых коконов шелкопряда) находилась в руках итальянских и французских капиталистов (фирмы «Бауэр», «Братья Коломбини» и др.). Целый ряд российских фирм «Большая Ярославская мануфактура», «Братья Шлоссберг» и другие монополизировали в Оше скупку хлопка; его первичную обработку и вывоз для текстильных фабрик в России. Первым военно-лечебным учреждением стал Ошский госпиталь. Для местного населения функционировала туземная больница, потом была построена городская больница для всего населения. Велась большая санитарно-профилактическая работа, борьба с оспой и проказой. Организована ветслужба, метеостанция.

Кинотеатр принадлежал Апостолову А. К. Электрификацию и телефонизацию города начинал Дряхлов Т. Г., владелец пивзавода, который выпускал «Пильзенское пиво» был Монета А. Ю., владелица мельницы на Ак-Бууре — Сукоркина С. М. , строитель и владелец кишечно-очистного заведения Шустов И. Д. и многие другие. Промышленность имела кустарный характер. Основным занятием киргизов являлось кочевое скотоводство.

Торговля в Ошском уезде

На крупнейшем в крае, Ошском базаре в начале века имелось уже 1300 торговых помещений. Действовали тор­го­вые фирмы и торгово-промышленные предприятия: Торговыми заведениями в Оше занимались Давыдовы, Епифановы, Прядко, бакалея Д. Л. Филатова и Н. Я. Пу­гасова; ковры — Р.М. Мадазимова, А. Рахматул­лаева, А. Вахабова, Х. Ход­жиева; мануфактура Д. Щукина, С. Вадьяева, Ш. Х. Абра­су­ма; сырьё, скот — М. Са­ли­баева, С. Абдрасулова (ЦГА РУз. -Ф. И. 19. Оп.1. Д.2504. Л.13-27; Д.17054. Л.2-3; ООГАПД. -Ф.50. Оп.1. Д.41. Л.4; Д.71. Л.7,7 обр.). первую гостиницу открыл Таранин П. М. В начале ХХ в. рус­ский пред­при­­ниматель Д. И. Павлов построил и владел гости­ницей «Москва» и тремя ресторанами.

Система народного образования и русско-туземная школа в Ошском уезде

Старшие аксакалы и тысячники города Ош мулла Султан и его брат мулла Кудрат Таирбаевы были ини­циа­торами открытия русско-туземной школы в городе Ош. При этом они же предоставляли денеж­ные средства на рас­ходы по открытию русско-туземной школы. Уездные власти Оша счита­ли, что «готов­ность населения добровольно жертвовать денеж­ные средства на содержание школ дают основание предполагать, что туземное насе­л­е­ние само пришло к сознанию необходимости изучения молодым поколением русской грамоты и предвидит всю ту пользу, которую извлечет молодёжь из знаний приобретенных в школах». русско-туземные школы — это школы начального образования, открытые русской администрацией Туркестанского края для обучения детей местного населения в XIX веке. Эти школы являлись первыми школами европейского типа, в которых получали светское образование представители местного населения в Туркестане. Целью этих школ являлось обучение детей местного населения русскому языку и приобщение к ценностям европейской и русской культуры, имея в виду подготовку из них в последующем чиновников низового звена администрации края. Обучение русскому языку в этих школах начиналось с первого года обучения.

15 января 1887 года старшие аксакалы и тысячники города Ош Султан и Кудрат Таирбаевы при помощи начальника Ошского уезда М. Е. Ионова и Туркестанских властей в старой части города Ош открыли русско-туземную школу. В школе тогда работали: за­ведующий В.Ф. Орлов, две учительницы, в дальнейшем учитель мусуль­ман­ской грамоты Б.С. Султанов и один служи­тель. Данная школа давала лишь первоначаль­ные навыки русско-мусуль­ман­ской грамоты, которые были необходимы для низ­ших служащих уезда и волос­тей. А в 1915 г. местное русско-туземное училище уве­ли­чивает свои классы и ко­ли­­чество учи­телей. Если раньше это было одно клас­сное помещение, то с января месяца, генерал-губернатор Туркестанского края раз­­решил дополнить училище вторым классом и ком­плектом на 1 учителя — Журахона Зайнобиддинова. Тогда же уездное управ­ление выделило для расширения здания училища 740 руб. 39 коп. В дальнейшем эта школа была переименована именем 25-го Октября. Б. С. Султанов организовал библиотеку в русско-туземной школе. Эта библиотека была первой библиотекой до революции на Юге Кыргызстана. Также в Оше был открыта джадидская школа, где работали Балтыходжа Султанов и путешественник и революционер Фазылбек Касымбеков, который был отцом другого революционера Санжара Касымбекова, в честь которого в городе Ош была названа улица.

Культура и искусство в Ошском уезде

В 1914 году под руководством Рахмонберди Мадазимова вместе с учителями русско-туземной школы города Ош Балтыходжой Султановым и Журахоном Зайнобиддиновым был основан театральный кружок.

В 1918 году под руководством Рахмонберди Мадазимова вместе с другими просвещёнными деятелями и учителями Ошского уезда Бекназаром Назаровым, Иброхимом Мусабоевым, Журахоном Зайнобиддиновым, Назирханом Камоловым, А.Саидовым, А.Эшонхоновым, Абдукодиром Исхоковым, Исроилжоном Исмоиловым, Жалилом Собитовым впервые на Юге Кыргызстана был основан самодеятельный театральный кружок на базе концертной бригады при Реввоенсовете Туркестанского фронта из местных мусульманских актёров. Художественный руководитель театральной труппы Рахмонберди Мадазимов был первым основателем и организатором театрального движения Кыргызстана. В 1919 году кружок сформировался в драматическую труппу. Эта труппа послужила не только развитию театрального искусства, но и развитию профессионального музыкального искусства на юге Киргизии. Так как в репертуаре труппы, кроме театральных постановок ставились многочисленные концертные программы, также осуществлялась обработка народных мелодий для музыкального сопровождения спектаклей, что стало особым этапом на пути становления музыкантов-профессионалов. В дальнейшем эта труппа стала основой для создания Ошского Государственного академического узбекского музыкально-драматического театра имени Бабура. Академический узбекский театр в городе Ош является старейшим театром в Кыргызстане и вторым старейшим профессиональным театром в Центральной Азии, после Узбекского национального академического драматического театра имени Хамзы в городе Ташкент (основанного в 1913-27 февраля 1914 годах). Театральная труппа побывала во всех районах Ошского уезда, где ставила спектакли и боролась с басмачеством оружием искусства и культуры. Ставя спектакли в районах, знал, где были размещены басмачи и места хранения их оружия. Рахмонберди Мадазимов совместно со своим родственником, основателем и первым начальником милиции города Ош Балтыходжой Султановым активно участвовал в обезвреживании басмачества. На своей телеге он вместе с реквизитом театра незаметно пряча перевозил оружие красных через районы, где орудовали банды басмачей и таким образом снабжал Красную армию оружием и боеприпасами.

Ошский уезд в период Советской власти (1918-1924 годы)

Установление Советской власти в Ошском уезде

В конце мая 1917 года в г. Ош сформировалась легальная группа РСДРП. В неё входили А.Г. Аношин (председатель), Б.С. Султанов (заместитель председателя), К. Кабулджанов, М. Сарымсаков. До августа 1918 года парторганизация большевиков Оша насчитывало лишь 26 человек. Важное значение в установлении Советской власти в Ошском уезде имела победа Советов в Ташкенте и областных центрах Туркестанского края. 21 августа 1917 года был избран Ошский Совет мусульманских рабочих и чайрикерских депутатов. После 6-го съезда Советов Ферганской области (6-7 декабря 1917 года) власть в уездах стала переходить к Советам и было объявлено о переходе власти в г. Ош к Совету. Ошский Совет мусульманских и чайрикерских депутатов ввёл в уездный Совет своих трёх представителей с правом решающего голоса: Б.С. Султанов, У. Касымханова, Ю. Алиева. Решением этого Совета они были признаны депутатами от коренного населения. 17 января 1918 года осуществляется переизбрание и произошла большевизация Ошского уездного Совета и он стал в уезде органом диктатуры пролетариата. Во главе Ошского уездного Совета стояли А.Г. Аношин (первый председатель большевистской организации в Оше) и его заместители Б.С. Султанов, Ю. Алиев. Процесс советизации был закреплён 5-м краевым съездом Советом, провозгласившим 30 апреля 1918 года образование Туркестанской АССР, в состав которой вошёл и Юг Киргизии. В работе съезда участвовали делегаты-большевики Ошского уездного Совета А.Г. Аношин, Б.С. Султанов, Л.Н. Гречанинов. 5 декабря 1918 года Ошский уездный совет был преобразован в уездно-городской революционный комитет.

Организация и руководство милиции Ошского уезда

В конце января 1918 года в Оше образовалась военная комиссия по организации уездно-городской народной милиции. 5 февраля 1918 года в канцелярии этой комиссии состоялось объединённое заседание общественных организаций Оша, посвященное созданию народной милиции и передаче конфискованного у населения оружия для её вооружения. Ошская партийная организация направила лучших своих представителей в организуемую народную милицию. Первым начальником милиции города Ош был избран большевик Балтыходжа Султанов. В создании Ошской уездной милиции активное участие принял также брат Балтыходжи Султанова — Насрулла Султанов (один из первых милиционеров Оша), который был отцом Мухтара Насруллаевича Султанова, заместителя министра МВД Узбекистана. В период упрочнения Советской власти милиция являлась органом диктатуры пролетариата, и не только стояла на защите завоеваний революции, выполняя функции Красной армии до её создания, но и проводила агитационно-массовую и политико-воспитательную работу. Сотрудники милиции распространяли газеты среди сельских и волостных ревкомов и мусульманского населения. В годы гражданской войны и борьбы с басмачеством стали создаваться отряды самообороны и добровольческие отряды, выполнявшие функции милиции.

В период становления Ошская окружная милиция была укомплектована сотрудниками милиции лишь на 75 %, из них 80 % были неграмотными, не было средств передвижения, криминалистической техники, милиционеры были вооружены трофейными винтовками японского производства времён русско-японской войны (ЦГА КР. Ф.1428.оп.1.д.23.л.23). Штат отдела уголовного розыска Ошского уезда (как и милиции в целом) был малочисленным. Так, в ОУР Ошского уезда к 1 января 1920 года был 21 сотрудник. Вторым начальником милиции Ошского округа был Т. Машрапов.

Борьба с басмачеством

В июне 1918 года под руководством большевистской партийной организации Аношина А. Г. и Султанова Б. С. в Оше был создан отряд Красной Гвардии из 70 добровольцев, позднее в июле 1919 года в отряд входило уже 160 человек. Отряд поддерживал порядок обеспечивал население в проблемных районах хлебом и продуктами питания. В июле 1918 года банды басмачей предприняли попытку захватить Ош. Однако 70 добровольцев 1-го Ферганского полка, охранявших город, при поддержке населения сумели продержаться до прихода воинской части из Андижана и защитить город. Особую опасность представляло соединение, басмаческих банд курбаши Мадаминбека и главаря кулацко-крестьянской армии К. И. Монстрова, которые стремились свергнуть Советскую власть в Ферганской области. 8 сентября 1919 года, после полуторасуточных боёв бандам Мадаминбека и К. И. Монстрова, значительно превосходящим в численном отношении красноармейские части, удалось захватить города Ош и Джалал-Абад и начать наступление на Андижан, где располагался штаб войск Ош-Андижанского участка, однако наступление было остановлено и 26 сентября 1919 года Красная Армия освободила город Ош, а 30 сентября - Джалал-Абад, выдавив банды в горы.

В сентябре 1919 года Б. Султанов при защите города Ош зверски погиб от рук басмачей и первым был похоронен на братской могиле павших в борьбе за советскую власть в Оше. Которая расположена в центральном городском сквере г. Ош, возле дома культуры (ныне русская православная церковь). Под плитой мемориального комплекса «Вечный огонь» похоронены в братской могиле бойцы Красной армии, погибшие в период с 1919 по 1926 годы, это: Балтыходжа Султанов, Фазилходжа Касымбеков, Балтыхан Бабаджанов, Отабек Тиллабаев, Кузибай Ахмедов, Ахмаджон Юсупджанов, Валерий Бессонов, Пётр Павленко, Леонтий Лавода, Александр Пономаренко. Число захороненных составляет около 100 человек. На братской могиле установлены стилобаты с мемориальными досками. В 1974 году открыт памятник, представляющий собой стелу из серого мрамора, в которой пробита сквозная асимметричная звезда. Перед ней на плите из чёрного мрамора зажжён Вечный огонь. На стеле отлиты из бронзы слова: «Вечная слава павшим в борьбе за Советскую власть».

Система народного образования Ошского уезда в Советское время

Заместитель руководителя Ошского уезда Б. С. Султанов до революции работал учителем в русско-туземной школе, поэтому он уделял большое внимание народному образованию, развитию сети советских школ на юге Кыргызстана. Б. Султанов внёс большой вклад в развитие народного образования Ошской области. 20 мая 1918 года он принял активное участие в формировании в Оше совета народного образования. При его непосредственном участии в августе 1918 года был открыт первый детский сад на 95 человек, в Ошском уезде в 1918 году было открыто 13 школ, где обучалось 939 детей и подростков. Также большой вклад в систему образования Ошского уезда внёс первый начальник отдела образования Ошского округа Журахон Зайнобиддинов, в честь него была названа одна из центральных улиц города Ош, которая в 2013 году была переименована.

Ликвидация Ошского уезда

В октябре 1924 года был воплощён в жизнь план национально-территориального размежевания, предусматривавший выделение каждой национальной группе своей автономии. В результате размежевания ликвидирована Туркестанская АССР вместе с её административным делением. В итоге на территории бывшего Ошского уезда был создан Ошский округ, который входил в состав Кара-Киргизского автономной области (РСФСР).

Ошский кантон — административно-территориальная единица Киргизской АССР, существовавшая в 1926—1928 годах. Центр — город Ош. В 1928 году был включён в состав Ошского округа.

В кантон входили город Ош и 11 волостей:

По данным на 1926 год население кантона — 264,8 тыс. чел. (из них киргизы 188,7 тыс., узбеки 56,7 тыс., русские 5,6 тыс., украинцы 4,6 тыс., кашгарцы 3,3 тыс., тюрки 3,1 тыс.)

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 21 ноября 1939 года была образована Ошская область — административная единица Киргизии. Административный центр — город Ош.

Начальники Ошского уезда (1876-1924 годы)

В царское время Ошским уездом руководили:

• 1876-1888 годы — капитан Ионов, Михаил Ефремович впоследствии ставший генерал-майором русской армии (ООГАПД. -Ф. 50. Оп. 1. Д. 115-а. Л.25).
• 1889-1892 годы — подполковник А. Н. Дейбнер (ООГАПД. -Ф. 50. Оп. 1. Д. 34. Л.1; Д.113. Л.7,10).
• 1893-1895 годы — подполковник Громбчевский, Бронислав Людвигович впоследствии ставший генерал-майором русской армии (ЦГА РУз. -Ф. И. 19. Оп. 1. Д.24150. Л.1-2; Д.13587. Л.34-35; ООГАПД. -Ф. 50. Оп. 1. Д. 71. Л.3; Д.112. Л.21).
• 1895-март 1906 годы — полковник В. Н. Зайцев (ЦГА РУз. -Ф. И. 19. Оп. 1. Д. 25044.Л.13, 27; ООГАПД. -Ф. 50. Оп. 1. Д. 33. Л.5,17; Д.42. Л.1)
• март 1906-1915 годы — полковник А. А. Алексеев (ООГАПД. -Ф. 50. Оп. 1. Д. 4. Л. 7)
• 1916 год временно исполнял обязан­­ности началь­ника уездного управления подполковник Н. Городвин­ский (там же. Д. 114-а. -Л.18).
• 1916-1917 годы — полковник В. В. Брже­зицкий (ЦГА КР. Ф.2. Оп. 3. Д.8. Л.5).

Кроме царской администрации, также действовала туземная администрация.

• Старший аксакал тысячник города Ош мулла Султан Таирбаев (восточная часть города Ош, называлось улусом)
• Старший аксакал тысячник города Ош мулла Кудрат Таирбаев (западная часть города Ош)
• Городовой старшина города Ош мулла Насриддин. Затем ставший старшим аксакалом тысячником города Ош.
• Городовой старшина города Ош мулла Мамажан. Затем ставший старшим аксакалом тысячником города Ош.
• Городовой старшина города Ош мулла Гази (Гози). Затем ставший старшим аксакалом тысячником города Ош.

После Октябрьской революции Ошским уездом руководили большевики:

• 17 января 1918 года — Аношин Александр Григорьевич (1878—1958) председатель Ошского уездного Совета мусульманских рабочих и чайрикерских депутатов (первый председатель большевистской организации в Оше), в честь которого в городе Ош была названа улица. Султанов, Балтыходжа Султанович (1884—1919) — заместитель председателя Ошского уездного Совета мусульманских рабочих и чайрикерских депутатов.
• март 1918 года — Аношин Александр Григорьевич председатель Ошского уездно-городского комитета РКП(б), военный комиссар Ошского уезда. Султанов, Балтыходжа Султанович — заместитель председателя Ошского уездно-городского комитета РКП(б).
• 5 декабря 1918 год-сентябрь 1919 года Аношин Александр Григорьевич председатель Ошского уездно-городского революционного комитета, Султанов, Балтыходжа Султанович — заместитель председателя Ошского уездно-городского революционного комитета.
• 27 сентября 1919-28 февраля 1920 года — Румянцев председатель, октябрь 1919-28 февраля 1920 года Косимбеков Санжар Фозилбекович заместитель председателя РКП(б) города Ош.
• 28 февраля 1920-апрель 1920 года — Юрков председатель
• апрель 1920-январь 1921 года — Косимбеков Санжар Фозилбекович (1902—1924) председатель Ошского уездно-городского комитета, в честь которого в городе Ош была названа улица. Санжар Косимбеков видный партийный деятель и советский работник, активный участник борьбы с контрреволюцией и басмачеством. Организатор общества учеников в городе Ош. Занимался вопросами снабжения населения продуктами питания. Вел политико-воспитательную работу в отряде Красной Гвардии. Следователь Особого отдела Реввоенсовета Туркфронта. В 1924 году погиб (зверски замучен басмачами).
• январь 1921 — Мироновская К. ответственный секретарь
• 8 октября 1920-18 февраля 1921 года — Голубков Алексей Федорович (1889) ответственный секретарь УГЛ
• апрель 1921-30 июля 1921 года — Дубровин Андрей Григорьевич (1882), ответственный секретарь.
• ноябрь 1921-1922 год — Голубев М. ответственный секретарь.

• 1922-май 1923 года — Шлюшкин ответственный секретарь УГК.
• май 1923-август 1923 года — Махсумов Баходир Баховиддинович (1903) ответственный секретарь УГК
• сентябрь 1923-ноябрь 1923 года — Ванталь, ответственный секретарь
• сентябрь 1924-октябрь 1924 года — Медведев, ответственный секретарь
• 1920-1921 годы — Алифбоев Арслан (1897) председатель УГК
• 1922-сентябрь 1923 года — Салтанаев Дж. председатель УИК
• сентябрь 1923 год — 1924 года — Туракулов Кодир Туракулович (1900—1960) председатель Ошского уездно-городского революционного комитета (был младшим братом Тюрякулова Назира).

Литература

• Энциклопедия Киргизской ССР, изданная Академией наук Киргизской ССР в 1982 году, раздел «Победа Великой Октябрьской социалистической революции в Киргизии», Фрунзе.
• Энциклопедия Ошской области, изданная Академией наук Киргизской ССР в 1987 году, Фрунзе.
• Энциклопедия Кыргызская история изданная центром Государственного языка и энциклопедии. Бишкек, 2003.
• А.Абдугафуров «Видные сыновья Оша», 2000 год, город Ош.

При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

Ссылки

• [dipkurier.narod.ru/dip45/osh130.htm Ош-уездный город]
• [slovo.kg/?p=446 Только несколько страниц богатой биографии]
• [www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/M.Asien/XIX/1880-1900/Andizan_vosst_1898/text2.htm Андижанское восстание 1898 года]
• [zerrspiegel.orientphil.uni-halle.de/t502.html По проблемам оседания кочевников в Туркестане]
• [www.runivers.ru/doc/territory/368776/ Ферганская область]
• [sites.google.com/site/mileevart/memuary/dmmileevvospominaniasledovatelosskogouezda Д. М. Милеев. Воспоминания. Следователь Ошского уезда]
• [www.voskres.ru/army/library/belogoloviy.htm Памирская служба Василия Зайцова]
• [www.belogolovy.ru/zaycev/adres.jpg Письмо представителей туземной администрации бывшему начальнику Ошского уезда полковнику Зайцеву март 1906 год]
• [www.belogolovy.ru/zaycev/zaycev27.html Памирские письма капитана Зайцева]
• [www.mvd.kg/index.php?option=com_content&view=article&id=196&Itemid=313&lang=ru История МВД Кыргызстана]
• [dipkurier.narod.ru/dip78/pamjat.htm Памяти «Первой ласточки»]
• [reporter.akipress.org/news:25558/ Читательница жалуется, что на братской могиле мемориального комплекса Вечный огонь в Оше устраиваются увеселительные мероприятия‎]
• [www.referat.aknet.kg/2%20systems%20ovd.htm История Органов Внутренних Дел Кыргызской Республики. История ОВД КР]
• [www.centrasia.ru/person2.php?st=1386111814 Центразия Персоны]
• [portalus.ru/modules/biographies/rus_readme.php?subaction=showfull&id=1422802894&archive=&start_from=&ucat=5& Биографии знаменитостей]
• [www.yagrazdanin.ru/oshskij-otrjad-krasnoj-gvardii Ошский отряд Красной гвардии]
• [www.foto.kg/istoricheskie-dokumenty/2335-privetstvennyy-adres-ot-zhiteley-goroda-osh-byvshemu-nachalniku-oshskogo-uezda-polkovniku-vn-zaycevu.html Как строился город Ош]

Отрывок, характеризующий Ошский уезд

– Нет, mon pere. [батюшка.]
Как ни неудачно попала m lle Bourienne на предмет разговора, она не остановилась и болтала об оранжереях, о красоте нового распустившегося цветка, и князь после супа смягчился.
После обеда он прошел к невестке. Маленькая княгиня сидела за маленьким столиком и болтала с Машей, горничной. Она побледнела, увидав свекора.
Маленькая княгиня очень переменилась. Она скорее была дурна, нежели хороша, теперь. Щеки опустились, губа поднялась кверху, глаза были обтянуты книзу.
– Да, тяжесть какая то, – отвечала она на вопрос князя, что она чувствует.
– Не нужно ли чего?
– Нет, merci, mon pere. [благодарю, батюшка.]
– Ну, хорошо, хорошо.
Он вышел и дошел до официантской. Алпатыч, нагнув голову, стоял в официантской.
– Закидана дорога?
– Закидана, ваше сиятельство; простите, ради Бога, по одной глупости.
Князь перебил его и засмеялся своим неестественным смехом.
– Ну, хорошо, хорошо.
Он протянул руку, которую поцеловал Алпатыч, и прошел в кабинет.
Вечером приехал князь Василий. Его встретили на прешпекте (так назывался проспект) кучера и официанты, с криком провезли его возки и сани к флигелю по нарочно засыпанной снегом дороге.
Князю Василью и Анатолю были отведены отдельные комнаты.
Анатоль сидел, сняв камзол и подпершись руками в бока, перед столом, на угол которого он, улыбаясь, пристально и рассеянно устремил свои прекрасные большие глаза. На всю жизнь свою он смотрел как на непрерывное увеселение, которое кто то такой почему то обязался устроить для него. Так же и теперь он смотрел на свою поездку к злому старику и к богатой уродливой наследнице. Всё это могло выйти, по его предположению, очень хорошо и забавно. А отчего же не жениться, коли она очень богата? Это никогда не мешает, думал Анатоль.
Он выбрился, надушился с тщательностью и щегольством, сделавшимися его привычкою, и с прирожденным ему добродушно победительным выражением, высоко неся красивую голову, вошел в комнату к отцу. Около князя Василья хлопотали его два камердинера, одевая его; он сам оживленно оглядывался вокруг себя и весело кивнул входившему сыну, как будто он говорил: «Так, таким мне тебя и надо!»
– Нет, без шуток, батюшка, она очень уродлива? А? – спросил он, как бы продолжая разговор, не раз веденный во время путешествия.
– Полно. Глупости! Главное дело – старайся быть почтителен и благоразумен с старым князем.
– Ежели он будет браниться, я уйду, – сказал Анатоль. – Я этих стариков терпеть не могу. А?
– Помни, что для тебя от этого зависит всё.
В это время в девичьей не только был известен приезд министра с сыном, но внешний вид их обоих был уже подробно описан. Княжна Марья сидела одна в своей комнате и тщетно пыталась преодолеть свое внутреннее волнение.
«Зачем они писали, зачем Лиза говорила мне про это? Ведь этого не может быть! – говорила она себе, взглядывая в зеркало. – Как я выйду в гостиную? Ежели бы он даже мне понравился, я бы не могла быть теперь с ним сама собою». Одна мысль о взгляде ее отца приводила ее в ужас.
Маленькая княгиня и m lle Bourienne получили уже все нужные сведения от горничной Маши о том, какой румяный, чернобровый красавец был министерский сын, и о том, как папенька их насилу ноги проволок на лестницу, а он, как орел, шагая по три ступеньки, пробежал зa ним. Получив эти сведения, маленькая княгиня с m lle Bourienne,еще из коридора слышные своими оживленно переговаривавшими голосами, вошли в комнату княжны.
– Ils sont arrives, Marieie, [Они приехали, Мари,] вы знаете? – сказала маленькая княгиня, переваливаясь своим животом и тяжело опускаясь на кресло.
Она уже не была в той блузе, в которой сидела поутру, а на ней было одно из лучших ее платьев; голова ее была тщательно убрана, и на лице ее было оживление, не скрывавшее, однако, опустившихся и помертвевших очертаний лица. В том наряде, в котором она бывала обыкновенно в обществах в Петербурге, еще заметнее было, как много она подурнела. На m lle Bourienne тоже появилось уже незаметно какое то усовершенствование наряда, которое придавало ее хорошенькому, свеженькому лицу еще более привлекательности.
– Eh bien, et vous restez comme vous etes, chere princesse? – заговорила она. – On va venir annoncer, que ces messieurs sont au salon; il faudra descendre, et vous ne faites pas un petit brin de toilette! [Ну, а вы остаетесь, в чем были, княжна? Сейчас придут сказать, что они вышли. Надо будет итти вниз, а вы хоть бы чуть чуть принарядились!]
Маленькая княгиня поднялась с кресла, позвонила горничную и поспешно и весело принялась придумывать наряд для княжны Марьи и приводить его в исполнение. Княжна Марья чувствовала себя оскорбленной в чувстве собственного достоинства тем, что приезд обещанного ей жениха волновал ее, и еще более она была оскорблена тем, что обе ее подруги и не предполагали, чтобы это могло быть иначе. Сказать им, как ей совестно было за себя и за них, это значило выдать свое волнение; кроме того отказаться от наряжения, которое предлагали ей, повело бы к продолжительным шуткам и настаиваниям. Она вспыхнула, прекрасные глаза ее потухли, лицо ее покрылось пятнами и с тем некрасивым выражением жертвы, чаще всего останавливающемся на ее лице, она отдалась во власть m lle Bourienne и Лизы. Обе женщины заботились совершенно искренно о том, чтобы сделать ее красивой. Она была так дурна, что ни одной из них не могла притти мысль о соперничестве с нею; поэтому они совершенно искренно, с тем наивным и твердым убеждением женщин, что наряд может сделать лицо красивым, принялись за ее одеванье.
– Нет, право, ma bonne amie, [мой добрый друг,] это платье нехорошо, – говорила Лиза, издалека боком взглядывая на княжну. – Вели подать, у тебя там есть масака. Право! Что ж, ведь это, может быть, судьба жизни решается. А это слишком светло, нехорошо, нет, нехорошо!
Нехорошо было не платье, но лицо и вся фигура княжны, но этого не чувствовали m lle Bourienne и маленькая княгиня; им все казалось, что ежели приложить голубую ленту к волосам, зачесанным кверху, и спустить голубой шарф с коричневого платья и т. п., то всё будет хорошо. Они забывали, что испуганное лицо и фигуру нельзя было изменить, и потому, как они ни видоизменяли раму и украшение этого лица, само лицо оставалось жалко и некрасиво. После двух или трех перемен, которым покорно подчинялась княжна Марья, в ту минуту, как она была зачесана кверху (прическа, совершенно изменявшая и портившая ее лицо), в голубом шарфе и масака нарядном платье, маленькая княгиня раза два обошла кругом нее, маленькой ручкой оправила тут складку платья, там подернула шарф и посмотрела, склонив голову, то с той, то с другой стороны.
– Нет, это нельзя, – сказала она решительно, всплеснув руками. – Non, Marie, decidement ca ne vous va pas. Je vous aime mieux dans votre petite robe grise de tous les jours. Non, de grace, faites cela pour moi. [Нет, Мари, решительно это не идет к вам. Я вас лучше люблю в вашем сереньком ежедневном платьице: пожалуйста, сделайте это для меня.] Катя, – сказала она горничной, – принеси княжне серенькое платье, и посмотрите, m lle Bourienne, как я это устрою, – сказала она с улыбкой предвкушения артистической радости.
Но когда Катя принесла требуемое платье, княжна Марья неподвижно всё сидела перед зеркалом, глядя на свое лицо, и в зеркале увидала, что в глазах ее стоят слезы, и что рот ее дрожит, приготовляясь к рыданиям.
– Voyons, chere princesse, – сказала m lle Bourienne, – encore un petit effort. [Ну, княжна, еще маленькое усилие.]
Маленькая княгиня, взяв платье из рук горничной, подходила к княжне Марье.
– Нет, теперь мы это сделаем просто, мило, – говорила она.
Голоса ее, m lle Bourienne и Кати, которая о чем то засмеялась, сливались в веселое лепетанье, похожее на пение птиц.
– Non, laissez moi, [Нет, оставьте меня,] – сказала княжна.
И голос ее звучал такой серьезностью и страданием, что лепетанье птиц тотчас же замолкло. Они посмотрели на большие, прекрасные глаза, полные слез и мысли, ясно и умоляюще смотревшие на них, и поняли, что настаивать бесполезно и даже жестоко.
– Au moins changez de coiffure, – сказала маленькая княгиня. – Je vous disais, – с упреком сказала она, обращаясь к m lle Bourienne, – Marieie a une de ces figures, auxquelles ce genre de coiffure ne va pas du tout. Mais du tout, du tout. Changez de grace. [По крайней мере, перемените прическу. У Мари одно из тех лиц, которым этот род прически совсем нейдет. Перемените, пожалуйста.]
– Laissez moi, laissez moi, tout ca m'est parfaitement egal, [Оставьте меня, мне всё равно,] – отвечал голос, едва удерживающий слезы.
M lle Bourienne и маленькая княгиня должны были признаться самим себе, что княжна. Марья в этом виде была очень дурна, хуже, чем всегда; но было уже поздно. Она смотрела на них с тем выражением, которое они знали, выражением мысли и грусти. Выражение это не внушало им страха к княжне Марье. (Этого чувства она никому не внушала.) Но они знали, что когда на ее лице появлялось это выражение, она была молчалива и непоколебима в своих решениях.
– Vous changerez, n'est ce pas? [Вы перемените, не правда ли?] – сказала Лиза, и когда княжна Марья ничего не ответила, Лиза вышла из комнаты.
Княжна Марья осталась одна. Она не исполнила желания Лизы и не только не переменила прически, но и не взглянула на себя в зеркало. Она, бессильно опустив глаза и руки, молча сидела и думала. Ей представлялся муж, мужчина, сильное, преобладающее и непонятно привлекательное существо, переносящее ее вдруг в свой, совершенно другой, счастливый мир. Ребенок свой, такой, какого она видела вчера у дочери кормилицы, – представлялся ей у своей собственной груди. Муж стоит и нежно смотрит на нее и ребенка. «Но нет, это невозможно: я слишком дурна», думала она.
– Пожалуйте к чаю. Князь сейчас выйдут, – сказал из за двери голос горничной.
Она очнулась и ужаснулась тому, о чем она думала. И прежде чем итти вниз, она встала, вошла в образную и, устремив на освещенный лампадой черный лик большого образа Спасителя, простояла перед ним с сложенными несколько минут руками. В душе княжны Марьи было мучительное сомненье. Возможна ли для нее радость любви, земной любви к мужчине? В помышлениях о браке княжне Марье мечталось и семейное счастие, и дети, но главною, сильнейшею и затаенною ее мечтою была любовь земная. Чувство было тем сильнее, чем более она старалась скрывать его от других и даже от самой себя. Боже мой, – говорила она, – как мне подавить в сердце своем эти мысли дьявола? Как мне отказаться так, навсегда от злых помыслов, чтобы спокойно исполнять Твою волю? И едва она сделала этот вопрос, как Бог уже отвечал ей в ее собственном сердце: «Не желай ничего для себя; не ищи, не волнуйся, не завидуй. Будущее людей и твоя судьба должна быть неизвестна тебе; но живи так, чтобы быть готовой ко всему. Если Богу угодно будет испытать тебя в обязанностях брака, будь готова исполнить Его волю». С этой успокоительной мыслью (но всё таки с надеждой на исполнение своей запрещенной, земной мечты) княжна Марья, вздохнув, перекрестилась и сошла вниз, не думая ни о своем платье, ни о прическе, ни о том, как она войдет и что скажет. Что могло всё это значить в сравнении с предопределением Бога, без воли Которого не падет ни один волос с головы человеческой.


Когда княжна Марья взошла в комнату, князь Василий с сыном уже были в гостиной, разговаривая с маленькой княгиней и m lle Bourienne. Когда она вошла своей тяжелой походкой, ступая на пятки, мужчины и m lle Bourienne приподнялись, и маленькая княгиня, указывая на нее мужчинам, сказала: Voila Marie! [Вот Мари!] Княжна Марья видела всех и подробно видела. Она видела лицо князя Василья, на мгновенье серьезно остановившееся при виде княжны и тотчас же улыбнувшееся, и лицо маленькой княгини, читавшей с любопытством на лицах гостей впечатление, которое произведет на них Marie. Она видела и m lle Bourienne с ее лентой и красивым лицом и оживленным, как никогда, взглядом, устремленным на него; но она не могла видеть его, она видела только что то большое, яркое и прекрасное, подвинувшееся к ней, когда она вошла в комнату. Сначала к ней подошел князь Василий, и она поцеловала плешивую голову, наклонившуюся над ее рукою, и отвечала на его слова, что она, напротив, очень хорошо помнит его. Потом к ней подошел Анатоль. Она всё еще не видала его. Она только почувствовала нежную руку, твердо взявшую ее, и чуть дотронулась до белого лба, над которым были припомажены прекрасные русые волосы. Когда она взглянула на него, красота его поразила ее. Анатопь, заложив большой палец правой руки за застегнутую пуговицу мундира, с выгнутой вперед грудью, а назад – спиною, покачивая одной отставленной ногой и слегка склонив голову, молча, весело глядел на княжну, видимо совершенно о ней не думая. Анатоль был не находчив, не быстр и не красноречив в разговорах, но у него зато была драгоценная для света способность спокойствия и ничем не изменяемая уверенность. Замолчи при первом знакомстве несамоуверенный человек и выкажи сознание неприличности этого молчания и желание найти что нибудь, и будет нехорошо; но Анатоль молчал, покачивал ногой, весело наблюдая прическу княжны. Видно было, что он так спокойно мог молчать очень долго. «Ежели кому неловко это молчание, так разговаривайте, а мне не хочется», как будто говорил его вид. Кроме того в обращении с женщинами у Анатоля была та манера, которая более всего внушает в женщинах любопытство, страх и даже любовь, – манера презрительного сознания своего превосходства. Как будто он говорил им своим видом: «Знаю вас, знаю, да что с вами возиться? А уж вы бы рады!» Может быть, что он этого не думал, встречаясь с женщинами (и даже вероятно, что нет, потому что он вообще мало думал), но такой у него был вид и такая манера. Княжна почувствовала это и, как будто желая ему показать, что она и не смеет думать об том, чтобы занять его, обратилась к старому князю. Разговор шел общий и оживленный, благодаря голоску и губке с усиками, поднимавшейся над белыми зубами маленькой княгини. Она встретила князя Василья с тем приемом шуточки, который часто употребляется болтливо веселыми людьми и который состоит в том, что между человеком, с которым так обращаются, и собой предполагают какие то давно установившиеся шуточки и веселые, отчасти не всем известные, забавные воспоминания, тогда как никаких таких воспоминаний нет, как их и не было между маленькой княгиней и князем Васильем. Князь Василий охотно поддался этому тону; маленькая княгиня вовлекла в это воспоминание никогда не бывших смешных происшествий и Анатоля, которого она почти не знала. M lle Bourienne тоже разделяла эти общие воспоминания, и даже княжна Марья с удовольствием почувствовала и себя втянутою в это веселое воспоминание.
– Вот, по крайней мере, мы вами теперь вполне воспользуемся, милый князь, – говорила маленькая княгиня, разумеется по французски, князю Василью, – это не так, как на наших вечерах у Annette, где вы всегда убежите; помните cette chere Annette? [милую Аннет?]
– А, да вы мне не подите говорить про политику, как Annette!
– А наш чайный столик?
– О, да!
– Отчего вы никогда не бывали у Annette? – спросила маленькая княгиня у Анатоля. – А я знаю, знаю, – сказала она, подмигнув, – ваш брат Ипполит мне рассказывал про ваши дела. – О! – Она погрозила ему пальчиком. – Еще в Париже ваши проказы знаю!
– А он, Ипполит, тебе не говорил? – сказал князь Василий (обращаясь к сыну и схватив за руку княгиню, как будто она хотела убежать, а он едва успел удержать ее), – а он тебе не говорил, как он сам, Ипполит, иссыхал по милой княгине и как она le mettait a la porte? [выгнала его из дома?]
– Oh! C'est la perle des femmes, princesse! [Ах! это перл женщин, княжна!] – обратился он к княжне.
С своей стороны m lle Bourienne не упустила случая при слове Париж вступить тоже в общий разговор воспоминаний. Она позволила себе спросить, давно ли Анатоль оставил Париж, и как понравился ему этот город. Анатоль весьма охотно отвечал француженке и, улыбаясь, глядя на нее, разговаривал с нею про ее отечество. Увидав хорошенькую Bourienne, Анатоль решил, что и здесь, в Лысых Горах, будет нескучно. «Очень недурна! – думал он, оглядывая ее, – очень недурна эта demoiselle de compagn. [компаньонка.] Надеюсь, что она возьмет ее с собой, когда выйдет за меня, – подумал он, – la petite est gentille». [малютка – мила.]
Старый князь неторопливо одевался в кабинете, хмурясь и обдумывая то, что ему делать. Приезд этих гостей сердил его. «Что мне князь Василий и его сынок? Князь Василий хвастунишка, пустой, ну и сын хорош должен быть», ворчал он про себя. Его сердило то, что приезд этих гостей поднимал в его душе нерешенный, постоянно заглушаемый вопрос, – вопрос, насчет которого старый князь всегда сам себя обманывал. Вопрос состоял в том, решится ли он когда либо расстаться с княжной Марьей и отдать ее мужу. Князь никогда прямо не решался задавать себе этот вопрос, зная вперед, что он ответил бы по справедливости, а справедливость противоречила больше чем чувству, а всей возможности его жизни. Жизнь без княжны Марьи князю Николаю Андреевичу, несмотря на то, что он, казалось, мало дорожил ею, была немыслима. «И к чему ей выходить замуж? – думал он, – наверно, быть несчастной. Вон Лиза за Андреем (лучше мужа теперь, кажется, трудно найти), а разве она довольна своей судьбой? И кто ее возьмет из любви? Дурна, неловка. Возьмут за связи, за богатство. И разве не живут в девках? Еще счастливее!» Так думал, одеваясь, князь Николай Андреевич, а вместе с тем всё откладываемый вопрос требовал немедленного решения. Князь Василий привез своего сына, очевидно, с намерением сделать предложение и, вероятно, нынче или завтра потребует прямого ответа. Имя, положение в свете приличное. «Что ж, я не прочь, – говорил сам себе князь, – но пусть он будет стоить ее. Вот это то мы и посмотрим».
– Это то мы и посмотрим, – проговорил он вслух. – Это то мы и посмотрим.
И он, как всегда, бодрыми шагами вошел в гостиную, быстро окинул глазами всех, заметил и перемену платья маленькой княгини, и ленточку Bourienne, и уродливую прическу княжны Марьи, и улыбки Bourienne и Анатоля, и одиночество своей княжны в общем разговоре. «Убралась, как дура! – подумал он, злобно взглянув на дочь. – Стыда нет: а он ее и знать не хочет!»
Он подошел к князю Василью.
– Ну, здравствуй, здравствуй; рад видеть.
– Для мила дружка семь верст не околица, – заговорил князь Василий, как всегда, быстро, самоуверенно и фамильярно. – Вот мой второй, прошу любить и жаловать.
Князь Николай Андреевич оглядел Анатоля. – Молодец, молодец! – сказал он, – ну, поди поцелуй, – и он подставил ему щеку.
Анатоль поцеловал старика и любопытно и совершенно спокойно смотрел на него, ожидая, скоро ли произойдет от него обещанное отцом чудацкое.
Князь Николай Андреевич сел на свое обычное место в угол дивана, подвинул к себе кресло для князя Василья, указал на него и стал расспрашивать о политических делах и новостях. Он слушал как будто со вниманием рассказ князя Василья, но беспрестанно взглядывал на княжну Марью.
– Так уж из Потсдама пишут? – повторил он последние слова князя Василья и вдруг, встав, подошел к дочери.
– Это ты для гостей так убралась, а? – сказал он. – Хороша, очень хороша. Ты при гостях причесана по новому, а я при гостях тебе говорю, что вперед не смей ты переодеваться без моего спроса.
– Это я, mon pиre, [батюшка,] виновата, – краснея, заступилась маленькая княгиня.
– Вам полная воля с, – сказал князь Николай Андреевич, расшаркиваясь перед невесткой, – а ей уродовать себя нечего – и так дурна.
И он опять сел на место, не обращая более внимания на до слез доведенную дочь.
– Напротив, эта прическа очень идет княжне, – сказал князь Василий.
– Ну, батюшка, молодой князь, как его зовут? – сказал князь Николай Андреевич, обращаясь к Анатолию, – поди сюда, поговорим, познакомимся.
«Вот когда начинается потеха», подумал Анатоль и с улыбкой подсел к старому князю.
– Ну, вот что: вы, мой милый, говорят, за границей воспитывались. Не так, как нас с твоим отцом дьячок грамоте учил. Скажите мне, мой милый, вы теперь служите в конной гвардии? – спросил старик, близко и пристально глядя на Анатоля.
– Нет, я перешел в армию, – отвечал Анатоль, едва удерживаясь от смеха.
– А! хорошее дело. Что ж, хотите, мой милый, послужить царю и отечеству? Время военное. Такому молодцу служить надо, служить надо. Что ж, во фронте?
– Нет, князь. Полк наш выступил. А я числюсь. При чем я числюсь, папа? – обратился Анатоль со смехом к отцу.
– Славно служит, славно. При чем я числюсь! Ха ха ха! – засмеялся князь Николай Андреевич.
И Анатоль засмеялся еще громче. Вдруг князь Николай Андреевич нахмурился.
– Ну, ступай, – сказал он Анатолю.
Анатоль с улыбкой подошел опять к дамам.
– Ведь ты их там за границей воспитывал, князь Василий? А? – обратился старый князь к князю Василью.
– Я делал, что мог; и я вам скажу, что тамошнее воспитание гораздо лучше нашего.
– Да, нынче всё другое, всё по новому. Молодец малый! молодец! Ну, пойдем ко мне.
Он взял князя Василья под руку и повел в кабинет.
Князь Василий, оставшись один на один с князем, тотчас же объявил ему о своем желании и надеждах.
– Что ж ты думаешь, – сердито сказал старый князь, – что я ее держу, не могу расстаться? Вообразят себе! – проговорил он сердито. – Мне хоть завтра! Только скажу тебе, что я своего зятя знать хочу лучше. Ты знаешь мои правила: всё открыто! Я завтра при тебе спрошу: хочет она, тогда пусть он поживет. Пускай поживет, я посмотрю. – Князь фыркнул.
– Пускай выходит, мне всё равно, – закричал он тем пронзительным голосом, которым он кричал при прощаньи с сыном.
– Я вам прямо скажу, – сказал князь Василий тоном хитрого человека, убедившегося в ненужности хитрить перед проницательностью собеседника. – Вы ведь насквозь людей видите. Анатоль не гений, но честный, добрый малый, прекрасный сын и родной.
– Ну, ну, хорошо, увидим.
Как оно всегда бывает для одиноких женщин, долго проживших без мужского общества, при появлении Анатоля все три женщины в доме князя Николая Андреевича одинаково почувствовали, что жизнь их была не жизнью до этого времени. Сила мыслить, чувствовать, наблюдать мгновенно удесятерилась во всех их, и как будто до сих пор происходившая во мраке, их жизнь вдруг осветилась новым, полным значения светом.
Княжна Марья вовсе не думала и не помнила о своем лице и прическе. Красивое, открытое лицо человека, который, может быть, будет ее мужем, поглощало всё ее внимание. Он ей казался добр, храбр, решителен, мужествен и великодушен. Она была убеждена в этом. Тысячи мечтаний о будущей семейной жизни беспрестанно возникали в ее воображении. Она отгоняла и старалась скрыть их.
«Но не слишком ли я холодна с ним? – думала княжна Марья. – Я стараюсь сдерживать себя, потому что в глубине души чувствую себя к нему уже слишком близкою; но ведь он не знает всего того, что я о нем думаю, и может вообразить себе, что он мне неприятен».
И княжна Марья старалась и не умела быть любезной с новым гостем. «La pauvre fille! Elle est diablement laide», [Бедная девушка, она дьявольски дурна собою,] думал про нее Анатоль.
M lle Bourienne, взведенная тоже приездом Анатоля на высокую степень возбуждения, думала в другом роде. Конечно, красивая молодая девушка без определенного положения в свете, без родных и друзей и даже родины не думала посвятить свою жизнь услугам князю Николаю Андреевичу, чтению ему книг и дружбе к княжне Марье. M lle Bourienne давно ждала того русского князя, который сразу сумеет оценить ее превосходство над русскими, дурными, дурно одетыми, неловкими княжнами, влюбится в нее и увезет ее; и вот этот русский князь, наконец, приехал. У m lle Bourienne была история, слышанная ею от тетки, доконченная ею самой, которую она любила повторять в своем воображении. Это была история о том, как соблазненной девушке представлялась ее бедная мать, sa pauvre mere, и упрекала ее за то, что она без брака отдалась мужчине. M lle Bourienne часто трогалась до слез, в воображении своем рассказывая ему , соблазнителю, эту историю. Теперь этот он , настоящий русский князь, явился. Он увезет ее, потом явится ma pauvre mere, и он женится на ней. Так складывалась в голове m lle Bourienne вся ее будущая история, в самое то время как она разговаривала с ним о Париже. Не расчеты руководили m lle Bourienne (она даже ни минуты не обдумывала того, что ей делать), но всё это уже давно было готово в ней и теперь только сгруппировалось около появившегося Анатоля, которому она желала и старалась, как можно больше, нравиться.
Маленькая княгиня, как старая полковая лошадь, услыхав звук трубы, бессознательно и забывая свое положение, готовилась к привычному галопу кокетства, без всякой задней мысли или борьбы, а с наивным, легкомысленным весельем.
Несмотря на то, что Анатоль в женском обществе ставил себя обыкновенно в положение человека, которому надоедала беготня за ним женщин, он чувствовал тщеславное удовольствие, видя свое влияние на этих трех женщин. Кроме того он начинал испытывать к хорошенькой и вызывающей Bourienne то страстное, зверское чувство, которое на него находило с чрезвычайной быстротой и побуждало его к самым грубым и смелым поступкам.
Общество после чаю перешло в диванную, и княжну попросили поиграть на клавикордах. Анатоль облокотился перед ней подле m lle Bourienne, и глаза его, смеясь и радуясь, смотрели на княжну Марью. Княжна Марья с мучительным и радостным волнением чувствовала на себе его взгляд. Любимая соната переносила ее в самый задушевно поэтический мир, а чувствуемый на себе взгляд придавал этому миру еще большую поэтичность. Взгляд же Анатоля, хотя и был устремлен на нее, относился не к ней, а к движениям ножки m lle Bourienne, которую он в это время трогал своею ногою под фортепиано. M lle Bourienne смотрела тоже на княжну, и в ее прекрасных глазах было тоже новое для княжны Марьи выражение испуганной радости и надежды.
«Как она меня любит! – думала княжна Марья. – Как я счастлива теперь и как могу быть счастлива с таким другом и таким мужем! Неужели мужем?» думала она, не смея взглянуть на его лицо, чувствуя всё тот же взгляд, устремленный на себя.
Ввечеру, когда после ужина стали расходиться, Анатоль поцеловал руку княжны. Она сама не знала, как у ней достало смелости, но она прямо взглянула на приблизившееся к ее близоруким глазам прекрасное лицо. После княжны он подошел к руке m lle Bourienne (это было неприлично, но он делал всё так уверенно и просто), и m lle Bourienne вспыхнула и испуганно взглянула на княжну.
«Quelle delicatesse» [Какая деликатность,] – подумала княжна. – Неужели Ame (так звали m lle Bourienne) думает, что я могу ревновать ее и не ценить ее чистую нежность и преданность ко мне. – Она подошла к m lle Bourienne и крепко ее поцеловала. Анатоль подошел к руке маленькой княгини.
– Non, non, non! Quand votre pere m'ecrira, que vous vous conduisez bien, je vous donnerai ma main a baiser. Pas avant. [Нет, нет, нет! Когда отец ваш напишет мне, что вы себя ведете хорошо, тогда я дам вам поцеловать руку. Не прежде.] – И, подняв пальчик и улыбаясь, она вышла из комнаты.


Все разошлись, и, кроме Анатоля, который заснул тотчас же, как лег на постель, никто долго не спал эту ночь.
«Неужели он мой муж, именно этот чужой, красивый, добрый мужчина; главное – добрый», думала княжна Марья, и страх, который почти никогда не приходил к ней, нашел на нее. Она боялась оглянуться; ей чудилось, что кто то стоит тут за ширмами, в темном углу. И этот кто то был он – дьявол, и он – этот мужчина с белым лбом, черными бровями и румяным ртом.
Она позвонила горничную и попросила ее лечь в ее комнате.
M lle Bourienne в этот вечер долго ходила по зимнему саду, тщетно ожидая кого то и то улыбаясь кому то, то до слез трогаясь воображаемыми словами рauvre mere, упрекающей ее за ее падение.
Маленькая княгиня ворчала на горничную за то, что постель была нехороша. Нельзя было ей лечь ни на бок, ни на грудь. Всё было тяжело и неловко. Живот ее мешал ей. Он мешал ей больше, чем когда нибудь, именно нынче, потому что присутствие Анатоля перенесло ее живее в другое время, когда этого не было и ей было всё легко и весело. Она сидела в кофточке и чепце на кресле. Катя, сонная и с спутанной косой, в третий раз перебивала и переворачивала тяжелую перину, что то приговаривая.
– Я тебе говорила, что всё буграми и ямами, – твердила маленькая княгиня, – я бы сама рада была заснуть, стало быть, я не виновата, – и голос ее задрожал, как у собирающегося плакать ребенка.
Старый князь тоже не спал. Тихон сквозь сон слышал, как он сердито шагал и фыркал носом. Старому князю казалось, что он был оскорблен за свою дочь. Оскорбление самое больное, потому что оно относилось не к нему, а к другому, к дочери, которую он любит больше себя. Он сказал себе, что он передумает всё это дело и найдет то, что справедливо и должно сделать, но вместо того он только больше раздражал себя.
«Первый встречный показался – и отец и всё забыто, и бежит кверху, причесывается и хвостом виляет, и сама на себя не похожа! Рада бросить отца! И знала, что я замечу. Фр… фр… фр… И разве я не вижу, что этот дурень смотрит только на Бурьенку (надо ее прогнать)! И как гордости настолько нет, чтобы понять это! Хоть не для себя, коли нет гордости, так для меня, по крайней мере. Надо ей показать, что этот болван об ней и не думает, а только смотрит на Bourienne. Нет у ней гордости, но я покажу ей это»…
Сказав дочери, что она заблуждается, что Анатоль намерен ухаживать за Bourienne, старый князь знал, что он раздражит самолюбие княжны Марьи, и его дело (желание не разлучаться с дочерью) будет выиграно, и потому успокоился на этом. Он кликнул Тихона и стал раздеваться.
«И чорт их принес! – думал он в то время, как Тихон накрывал ночной рубашкой его сухое, старческое тело, обросшее на груди седыми волосами. – Я их не звал. Приехали расстраивать мою жизнь. И немного ее осталось».
– К чорту! – проговорил он в то время, как голова его еще была покрыта рубашкой.
Тихон знал привычку князя иногда вслух выражать свои мысли, а потому с неизменным лицом встретил вопросительно сердитый взгляд лица, появившегося из под рубашки.
– Легли? – спросил князь.
Тихон, как и все хорошие лакеи, знал чутьем направление мыслей барина. Он угадал, что спрашивали о князе Василье с сыном.
– Изволили лечь и огонь потушили, ваше сиятельство.
– Не за чем, не за чем… – быстро проговорил князь и, всунув ноги в туфли и руки в халат, пошел к дивану, на котором он спал.
Несмотря на то, что между Анатолем и m lle Bourienne ничего не было сказано, они совершенно поняли друг друга в отношении первой части романа, до появления pauvre mere, поняли, что им нужно много сказать друг другу тайно, и потому с утра они искали случая увидаться наедине. В то время как княжна прошла в обычный час к отцу, m lle Bourienne сошлась с Анатолем в зимнем саду.
Княжна Марья подходила в этот день с особенным трепетом к двери кабинета. Ей казалось, что не только все знают, что нынче совершится решение ее судьбы, но что и знают то, что она об этом думает. Она читала это выражение в лице Тихона и в лице камердинера князя Василья, который с горячей водой встретился в коридоре и низко поклонился ей.
Старый князь в это утро был чрезвычайно ласков и старателен в своем обращении с дочерью. Это выражение старательности хорошо знала княжна Марья. Это было то выражение, которое бывало на его лице в те минуты, когда сухие руки его сжимались в кулак от досады за то, что княжна Марья не понимала арифметической задачи, и он, вставая, отходил от нее и тихим голосом повторял несколько раз одни и те же слова.
Он тотчас же приступил к делу и начал разговор, говоря «вы».
– Мне сделали пропозицию насчет вас, – сказал он, неестественно улыбаясь. – Вы, я думаю, догадались, – продолжал он, – что князь Василий приехал сюда и привез с собой своего воспитанника (почему то князь Николай Андреич называл Анатоля воспитанником) не для моих прекрасных глаз. Мне вчера сделали пропозицию насчет вас. А так как вы знаете мои правила, я отнесся к вам.
– Как мне вас понимать, mon pere? – проговорила княжна, бледнея и краснея.
– Как понимать! – сердито крикнул отец. – Князь Василий находит тебя по своему вкусу для невестки и делает тебе пропозицию за своего воспитанника. Вот как понимать. Как понимать?!… А я у тебя спрашиваю.
– Я не знаю, как вы, mon pere, – шопотом проговорила княжна.
– Я? я? что ж я то? меня то оставьте в стороне. Не я пойду замуж. Что вы? вот это желательно знать.
Княжна видела, что отец недоброжелательно смотрел на это дело, но ей в ту же минуту пришла мысль, что теперь или никогда решится судьба ее жизни. Она опустила глаза, чтобы не видеть взгляда, под влиянием которого она чувствовала, что не могла думать, а могла по привычке только повиноваться, и сказала:
– Я желаю только одного – исполнить вашу волю, – сказала она, – но ежели бы мое желание нужно было выразить…
Она не успела договорить. Князь перебил ее.
– И прекрасно, – закричал он. – Он тебя возьмет с приданным, да кстати захватит m lle Bourienne. Та будет женой, а ты…
Князь остановился. Он заметил впечатление, произведенное этими словами на дочь. Она опустила голову и собиралась плакать.
– Ну, ну, шучу, шучу, – сказал он. – Помни одно, княжна: я держусь тех правил, что девица имеет полное право выбирать. И даю тебе свободу. Помни одно: от твоего решения зависит счастье жизни твоей. Обо мне нечего говорить.
– Да я не знаю… mon pere.
– Нечего говорить! Ему велят, он не только на тебе, на ком хочешь женится; а ты свободна выбирать… Поди к себе, обдумай и через час приди ко мне и при нем скажи: да или нет. Я знаю, ты станешь молиться. Ну, пожалуй, молись. Только лучше подумай. Ступай. Да или нет, да или нет, да или нет! – кричал он еще в то время, как княжна, как в тумане, шатаясь, уже вышла из кабинета.
Судьба ее решилась и решилась счастливо. Но что отец сказал о m lle Bourienne, – этот намек был ужасен. Неправда, положим, но всё таки это было ужасно, она не могла не думать об этом. Она шла прямо перед собой через зимний сад, ничего не видя и не слыша, как вдруг знакомый шопот m lle Bourienne разбудил ее. Она подняла глаза и в двух шагах от себя увидала Анатоля, который обнимал француженку и что то шептал ей. Анатоль с страшным выражением на красивом лице оглянулся на княжну Марью и не выпустил в первую секунду талию m lle Bourienne, которая не видала ее.
«Кто тут? Зачем? Подождите!» как будто говорило лицо Анатоля. Княжна Марья молча глядела на них. Она не могла понять этого. Наконец, m lle Bourienne вскрикнула и убежала, а Анатоль с веселой улыбкой поклонился княжне Марье, как будто приглашая ее посмеяться над этим странным случаем, и, пожав плечами, прошел в дверь, ведшую на его половину.
Через час Тихон пришел звать княжну Марью. Он звал ее к князю и прибавил, что и князь Василий Сергеич там. Княжна, в то время как пришел Тихон, сидела на диване в своей комнате и держала в своих объятиях плачущую m lla Bourienne. Княжна Марья тихо гладила ее по голове. Прекрасные глаза княжны, со всем своим прежним спокойствием и лучистостью, смотрели с нежной любовью и сожалением на хорошенькое личико m lle Bourienne.
– Non, princesse, je suis perdue pour toujours dans votre coeur, [Нет, княжна, я навсегда утратила ваше расположение,] – говорила m lle Bourienne.
– Pourquoi? Je vous aime plus, que jamais, – говорила княжна Марья, – et je tacherai de faire tout ce qui est en mon pouvoir pour votre bonheur. [Почему же? Я вас люблю больше, чем когда либо, и постараюсь сделать для вашего счастия всё, что в моей власти.]
– Mais vous me meprisez, vous si pure, vous ne comprendrez jamais cet egarement de la passion. Ah, ce n'est que ma pauvre mere… [Но вы так чисты, вы презираете меня; вы никогда не поймете этого увлечения страсти. Ах, моя бедная мать…]
– Je comprends tout, [Я всё понимаю,] – отвечала княжна Марья, грустно улыбаясь. – Успокойтесь, мой друг. Я пойду к отцу, – сказала она и вышла.
Князь Василий, загнув высоко ногу, с табакеркой в руках и как бы расчувствованный донельзя, как бы сам сожалея и смеясь над своей чувствительностью, сидел с улыбкой умиления на лице, когда вошла княжна Марья. Он поспешно поднес щепоть табаку к носу.
– Ah, ma bonne, ma bonne, [Ах, милая, милая.] – сказал он, вставая и взяв ее за обе руки. Он вздохнул и прибавил: – Le sort de mon fils est en vos mains. Decidez, ma bonne, ma chere, ma douee Marieie qui j'ai toujours aimee, comme ma fille. [Судьба моего сына в ваших руках. Решите, моя милая, моя дорогая, моя кроткая Мари, которую я всегда любил, как дочь.]
Он отошел. Действительная слеза показалась на его глазах.
– Фр… фр… – фыркал князь Николай Андреич.
– Князь от имени своего воспитанника… сына, тебе делает пропозицию. Хочешь ли ты или нет быть женою князя Анатоля Курагина? Ты говори: да или нет! – закричал он, – а потом я удерживаю за собой право сказать и свое мнение. Да, мое мнение и только свое мнение, – прибавил князь Николай Андреич, обращаясь к князю Василью и отвечая на его умоляющее выражение. – Да или нет?
– Мое желание, mon pere, никогда не покидать вас, никогда не разделять своей жизни с вашей. Я не хочу выходить замуж, – сказала она решительно, взглянув своими прекрасными глазами на князя Василья и на отца.