О’Брайен, Конан

Конан О'Брайен
Conan O'Brien
О'Брайен в июне 2010
Имя при рождении:	Conan Christopher O'Brien
Род деятельности:	телеведущий, комик, сценарист
Дата рождения:	18 апреля 1963(1963-04-18) (61 год)
Место рождения:	Бруклайн, Массачусетс, США

Ко́нан Кри́стофер О’Бра́йен (англ. Conan Christopher O'Brien; 18 апреля 1963, Бруклайн, Массачусетс) — американский комик, телеведущий, сценарист. С 1993 года по 2009 год был ведущим популярного вечернего телешоу канала NBC «Late Night with Conan O’Brien». В 2009—2010 годах был ведущим передачи «The Tonight Show with Conan O’Brien». С 8 ноября 2010 года ведёт телешоу «Conan» на канале TBS.

Биография

О’Брайен родился в Бруклайне, штат Массачусетс (не путать с нью-йоркским Бруклином) в семье Томаса О’Брайена, доктора-эпидемиолога и профессора медицины Гарварда и Руфи О’Брайен, юриста и партнера в консалтинговой компании Роупс и Грей. Конан — третий из шести детей в семье. Семья О’Брайенов была ирландской католической семьей, предки которой иммигрировали в США ещё до гражданской войны. В одном из эпизодов (серий) Late Night шоу Конан О’Брайен снялся в Ирландии, в графстве Керри, где жили и откуда произошли его предки.

О’Брайен учился в средней школе Бруклайна (англ. Brookline High School), где был главным редактором школьной газеты «The Sagamore». На втором курсе О’Брайен был стажёром конгрессмена Роберта Дринана, а на последнем выиграл конкурс письма Национального Совета Преподавателей Английского (англ. National Council of Teachers of English) со своим коротким рассказом «Хоронить живых» (англ. To Bury the Living). После прощальной речи в 1981 году, он поступил в Гарвардский университет. О’Брайен жил в общежитии Holworthy Hall во время его первого года в Гарварде, а оставшиеся три — в Mather House. Он сосредоточился на истории и литературе и закончил с отличием в 1985 году. В своей диссертации О’Брайен основывался на использовании детей в качестве символа в работах писателя Уильяма Фолкнера и писательницы Фланнери О’Коннор. В университете О’Брайен недолго был барабанщиком в группе под названием «The Bad Clams» (с англ.: Испорченные моллюски), был писателем юмористического журнала «The Harvard Lampoon» («Гарвардский пасквилянт»), и разработал пародию популярной игры один на один One on One: Dr. J vs. Larry Bird, в которой профессиональный баскетбольный клуб «Бостон Селтикс» играли против классической балетной труппы. Будучи второкурсником, он стал президентом «Гарвардского пасквилянта». В это время, будущий босс О’Брайена на NBC — Джефф Цукер — был президентом школьной газеты The Harvard Crimson.

В начале своей карьеры на телевидении Конан О’Брайен был автором сценариев популярной телепрограммы «Saturday Night Live» и писал сценарии для мультсериала «Симпсоны».

Карьера

Saturday Night Live (1987—1991)

О’Брайен переехал в Лос-Анджелес после окончания учёбы, чтобы присоединиться к редакции газеты HBO «Not Necessarily the News». Также он был писателем недолговременного шоу «The Wilton North Report», где регулярно выступал с импровизационными группами, в том числе с «The Groundlings». В январе 1988, продюсер шоу «Saturday Night Live», Лорн Майклз, нанял О’Брайена как сценариста. За три года на «Saturday Night Live (SNL)», он написал такие значительные скетчи как: «Mr. Short-Term memory» (с англ.: Мистер кратковременная память) и «The Girl Watchers» (в свободном переводе с англ.: Глазеющие на девушек); последний был исполнен Томом Хэнксом и Джоном Ловитцем.

Ссылки

• На Викискладе есть медиафайлы по теме Конан О'Брайен
• Конан О'Брайен (англ.) на сайте Internet Movie Database
• Конан О'Брайен в «Твиттере»

Отрывок, характеризующий О’Брайен, Конан

– Служил, да бросил. Не гожусь, чистое дело марш, я ничего не разберу. Это ваше дело, а у меня ума не хватит. Вот насчет охоты другое дело, это чистое дело марш! Отворите ка дверь то, – крикнул он. – Что ж затворили! – Дверь в конце коридора (который дядюшка называл колидор) вела в холостую охотническую: так называлась людская для охотников. Босые ноги быстро зашлепали и невидимая рука отворила дверь в охотническую. Из коридора ясно стали слышны звуки балалайки, на которой играл очевидно какой нибудь мастер этого дела. Наташа уже давно прислушивалась к этим звукам и теперь вышла в коридор, чтобы слышать их яснее.
– Это у меня мой Митька кучер… Я ему купил хорошую балалайку, люблю, – сказал дядюшка. – У дядюшки было заведено, чтобы, когда он приезжает с охоты, в холостой охотнической Митька играл на балалайке. Дядюшка любил слушать эту музыку.
– Как хорошо, право отлично, – сказал Николай с некоторым невольным пренебрежением, как будто ему совестно было признаться в том, что ему очень были приятны эти звуки.
– Как отлично? – с упреком сказала Наташа, чувствуя тон, которым сказал это брат. – Не отлично, а это прелесть, что такое! – Ей так же как и грибки, мед и наливки дядюшки казались лучшими в мире, так и эта песня казалась ей в эту минуту верхом музыкальной прелести.
– Еще, пожалуйста, еще, – сказала Наташа в дверь, как только замолкла балалайка. Митька настроил и опять молодецки задребезжал Барыню с переборами и перехватами. Дядюшка сидел и слушал, склонив голову на бок с чуть заметной улыбкой. Мотив Барыни повторился раз сто. Несколько раз балалайку настраивали и опять дребезжали те же звуки, и слушателям не наскучивало, а только хотелось еще и еще слышать эту игру. Анисья Федоровна вошла и прислонилась своим тучным телом к притолке.
– Изволите слушать, – сказала она Наташе, с улыбкой чрезвычайно похожей на улыбку дядюшки. – Он у нас славно играет, – сказала она.
– Вот в этом колене не то делает, – вдруг с энергическим жестом сказал дядюшка. – Тут рассыпать надо – чистое дело марш – рассыпать…
– А вы разве умеете? – спросила Наташа. – Дядюшка не отвечая улыбнулся.
– Посмотри ка, Анисьюшка, что струны то целы что ль, на гитаре то? Давно уж в руки не брал, – чистое дело марш! забросил.
Анисья Федоровна охотно пошла своей легкой поступью исполнить поручение своего господина и принесла гитару.
Дядюшка ни на кого не глядя сдунул пыль, костлявыми пальцами стукнул по крышке гитары, настроил и поправился на кресле. Он взял (несколько театральным жестом, отставив локоть левой руки) гитару повыше шейки и подмигнув Анисье Федоровне, начал не Барыню, а взял один звучный, чистый аккорд, и мерно, спокойно, но твердо начал весьма тихим темпом отделывать известную песню: По у ли и ице мостовой. В раз, в такт с тем степенным весельем (тем самым, которым дышало всё существо Анисьи Федоровны), запел в душе у Николая и Наташи мотив песни. Анисья Федоровна закраснелась и закрывшись платочком, смеясь вышла из комнаты. Дядюшка продолжал чисто, старательно и энергически твердо отделывать песню, изменившимся вдохновенным взглядом глядя на то место, с которого ушла Анисья Федоровна. Чуть чуть что то смеялось в его лице с одной стороны под седым усом, особенно смеялось тогда, когда дальше расходилась песня, ускорялся такт и в местах переборов отрывалось что то.
– Прелесть, прелесть, дядюшка; еще, еще, – закричала Наташа, как только он кончил. Она, вскочивши с места, обняла дядюшку и поцеловала его. – Николенька, Николенька! – говорила она, оглядываясь на брата и как бы спрашивая его: что же это такое?
Николаю тоже очень нравилась игра дядюшки. Дядюшка второй раз заиграл песню. Улыбающееся лицо Анисьи Федоровны явилось опять в дверях и из за ней еще другие лица… «За холодной ключевой, кричит: девица постой!» играл дядюшка, сделал опять ловкий перебор, оторвал и шевельнул плечами.
– Ну, ну, голубчик, дядюшка, – таким умоляющим голосом застонала Наташа, как будто жизнь ее зависела от этого. Дядюшка встал и как будто в нем было два человека, – один из них серьезно улыбнулся над весельчаком, а весельчак сделал наивную и аккуратную выходку перед пляской.