О’Каллаган, Пэт

Пэт О’Каллаган
Общая информация
Личные рекорды
Международные медали
Олимпийские игры Золото Амстердам 1928 молот Золото Лос-Анджелес 1932 молот

Пэт О’Каллаган (англ. Patrick O'Callaghan; 15 сентября 1905, Кантурк, графство Корк — 1 декабря 1991, Клонмел) — ирландский легкоатлет, метатель молота, двукратный чемпион летних Олимпийских игр. Первый олимпийский чемпион в истории независимой Ирландии.

Родился в 1906 году в спортивной семье, с детства беря пример с двух старших братьев, стал заниматься гэльским футболом и лёгкой атлетикой. В 15 летнем возрасте поступил в Академию в Маллоу, пригороде Корка, по окончании которой продолжил обучение на медицинский факультет Роял Колледжа в Дублине. После окончания, которого в 1926 году поступил на службу в ВВС Великобритании, в медицинский корпус. В 1928 году вернулся в Ирландию, в город Клонмел, где стал заниматься частной медицинской практикой.

Метательными дисциплинами лёгкой атлетики начал заниматься с 1926 года, сосредоточив усилия на метании диска и молота. Уже в 1927 году он выиграл чемпионат Ирландии, повторив свой успех на следующий год, он получил право представлять Ирландию на предстоящих Олимпийских играх, на которых стал лучшим метателем молота, и первым олимпийским чемпионом в истории Ирландии. На Олимпийские игры 1932 года О’Каллаган отправлялся в ранге рекордсмена Европы и явного фаворита, ранг он оправдал, став двукратным олимпийским чемпионом. Из большого спорта ушел в 1936 году, однако в качестве гостя посещал все летние Олимпиады до 1988 года. До 1984 года продолжал заниматься частной медицинской практикой в городе Клонмел. Скончался 1 декабря 1991 года.

Лучший результат — 59,56 м — мировой рекорд. Установлен в 1937 году, однако не был официально признан федерацией лёгкой атлетики.

Ссылки

• [www.sports-reference.com/olympics/athletes/oc/pat-ocallaghan-1.html Выступления на Олимпийских играх]  (англ.)

Отрывок, характеризующий О’Каллаган, Пэт

– Получили, ваше величество.
Наполеон кивнул головой и отошел от него.

В половине шестого Наполеон верхом ехал к деревне Шевардину.
Начинало светать, небо расчистило, только одна туча лежала на востоке. Покинутые костры догорали в слабом свете утра.
Вправо раздался густой одинокий пушечный выстрел, пронесся и замер среди общей тишины. Прошло несколько минут. Раздался второй, третий выстрел, заколебался воздух; четвертый, пятый раздались близко и торжественно где то справа.
Еще не отзвучали первые выстрелы, как раздались еще другие, еще и еще, сливаясь и перебивая один другой.
Наполеон подъехал со свитой к Шевардинскому редуту и слез с лошади. Игра началась.


Вернувшись от князя Андрея в Горки, Пьер, приказав берейтору приготовить лошадей и рано утром разбудить его, тотчас же заснул за перегородкой, в уголке, который Борис уступил ему.
Когда Пьер совсем очнулся на другое утро, в избе уже никого не было. Стекла дребезжали в маленьких окнах. Берейтор стоял, расталкивая его.
– Ваше сиятельство, ваше сиятельство, ваше сиятельство… – упорно, не глядя на Пьера и, видимо, потеряв надежду разбудить его, раскачивая его за плечо, приговаривал берейтор.
– Что? Началось? Пора? – заговорил Пьер, проснувшись.
– Изволите слышать пальбу, – сказал берейтор, отставной солдат, – уже все господа повышли, сами светлейшие давно проехали.
Пьер поспешно оделся и выбежал на крыльцо. На дворе было ясно, свежо, росисто и весело. Солнце, только что вырвавшись из за тучи, заслонявшей его, брызнуло до половины переломленными тучей лучами через крыши противоположной улицы, на покрытую росой пыль дороги, на стены домов, на окна забора и на лошадей Пьера, стоявших у избы. Гул пушек яснее слышался на дворе. По улице прорысил адъютант с казаком.
– Пора, граф, пора! – прокричал адъютант.
Приказав вести за собой лошадь, Пьер пошел по улице к кургану, с которого он вчера смотрел на поле сражения. На кургане этом была толпа военных, и слышался французский говор штабных, и виднелась седая голова Кутузова с его белой с красным околышем фуражкой и седым затылком, утонувшим в плечи. Кутузов смотрел в трубу вперед по большой дороге.
Войдя по ступенькам входа на курган, Пьер взглянул впереди себя и замер от восхищенья перед красотою зрелища. Это была та же панорама, которою он любовался вчера с этого кургана; но теперь вся эта местность была покрыта войсками и дымами выстрелов, и косые лучи яркого солнца, поднимавшегося сзади, левее Пьера, кидали на нее в чистом утреннем воздухе пронизывающий с золотым и розовым оттенком свет и темные, длинные тени. Дальние леса, заканчивающие панораму, точно высеченные из какого то драгоценного желто зеленого камня, виднелись своей изогнутой чертой вершин на горизонте, и между ними за Валуевым прорезывалась большая Смоленская дорога, вся покрытая войсками. Ближе блестели золотые поля и перелески. Везде – спереди, справа и слева – виднелись войска. Все это было оживленно, величественно и неожиданно; но то, что более всего поразило Пьера, – это был вид самого поля сражения, Бородина и лощины над Колочею по обеим сторонам ее.