Тим О’Келли

Тим О’Ке́лли — один из главных героев сказочного цикла А. М. Волкова о Волшебной стране и Изумрудном городе. Действует в книгах «Огненный бог Марранов», «Жёлтый Туман» и «Тайна заброшенного замка».

Тим в книгах А. М. Волкова

Тим — канзасский мальчуган, живший на одной из ферм по соседству со Смитами. Сын Маргарет и Ричарда О’Келли. Является лучшим другом, постоянным спутником и защитником Энни Смит. Будучи старше Энни на полтора года, Тим дружит с ней с самого раннего детства (он даже добился отсрочки на год от поступления в школу — лишь бы только оказаться в одном классе с Энни).

Тим и Энни знали о Волшебной стране по рассказам Элли и с малых лет мечтали сами попасть в этот чудесный край. Для этого дети испробовали разные способы: сначала привадили на ферму множество дикого воронья, в надежде познакомиться с Кагги-Карр; затем пытались наладить дружбу с местными полевыми мышами, думая, что среди них может оказаться Рамина. Но эти попытки закончились неудачно, и тогда Энни и Тим обратились за помощью к Альфреду Каннингу — они думали, что он укажет им вход в пещеру, из которой в своё время Фред и Элли попали по подземной реке в королевство рудокопов. Фред слегка остудил пыл Тима и Энни, напомнив, что подземная «дорога» до сих пор перегорожена обвалом, однако обещал подумать над тем, как ребятам можно было бы попасть в страну своей мечты. Вскоре такое средство нашлось: Фред сдержал слово и изобрёл механических мулов, питающихся солнечной энергией. На этих мулах Тим и Энни вместе с пёсиком Артошкой отправились в своё первое путешествие в волшебный край.

По пути Тим не раз проявил себя героем: сначала отбился от стаи волков, затем спас от верной гибели Энни, упавшую с мула в зоне действия магического Чёрного камня Гингемы. Уже на территории Волшебной страны Тим научил Жевунов, как избавиться от последнего саблезубого тигра, терроризировавшего местное население.

Когда выяснилось, что Изумрудный город снова порабощён коварным Урфином Джюсом, Тим активно включился в борьбу с диктатором. Он пробрался прямо в Изумрудный дворец и выкрал волшебный телевизор. Более того, столкнувшись в Тронном зале с самим Джюсом, Тим попытался убить того ударом ящика по голове в надежде решить таким образом все проблемы; впрочем, удар хоть и сбил Джюса с ног, всё же оказался не смертельным.

Затем Тим и Энни доставили из Пещеры Усыпительную воду и с её помощью Тиму удалось освободить из заточения Страшилу, Дровосека, Дина Гиора и Фараманта.

Исход войны с Урфином Джюсом решился тоже благодаря Тиму. Когда ополчение Мигунов в Фиолетовой стране в затянувшемся ожидании полчищ Урфина стало терять боевой дух, Тим придумал развлечь бойцов игрой в волейбол. Прибывшее как раз к концу итогового матча войско Урфина заметило среди игроков своих соплеменников, про которых Джюс успел налгать, что их зверски убили Мигуны. Обман раскрылся и власть Джюса пала. А волейбол «сделался национальным спортом Прыгунов».

Резвые мулы вернули Тима и Энни в Канзас, но через год Волшебной стране вновь потребовалась помощь друзей из Канзаса. И Тим, вместе с неразлучной Энни, Артошкой и моряком Чарли Блеком прилетели в Изумрудный город на драконе Ойххо, чтобы вступить в борьбу с великаншей Арахной. Тиму выпала нелёгкая миссия — надо было сопроводить огромнейшую стаю мышей Рамины сквозь бурю и снег к убежищу Арахны, чтобы мыши изгрызли принадлежавший колдунье ковёр-самолёт. Тим справился с поручением и ковёр был уничтожен, таким образом злая фея лишилась возможности уклониться от решающей битвы. Сражение состоялось вскоре на Кругосветных горах: великан Тилли-Вилли и гигантский орёл Карфакс вступили с Арахной в отчаянный бой. Тим был единственным зрителем финала этой схватки — он следовал за дерущимися исполинами на летающем коврике Ружеро, в то время как остальные его товарищи вынуждены были дожидаться известий в укрытии.

Во время войны с менвитами, спустя два года, Тим и Энни в третий раз посетили Волшебную страну. В этот приезд их сопровождал Альфред Каннинг, а вот Артошку решено было оставить дома. Когда менвитский лётчик Мон-Со взял Энни в плен, Тим под прикрытием серебряного обруча пробрался невидимкой в лагерь Пришельцев, освободил Энни и попутно устроил там немалый переполох, окатив из шланга самого генерала Баан-Ну.

Стоит отметить, что Тим обладал неплохой памятью: он был единственным, кто запомнил магическое заклинание, необходимое для вызова Жёлтого Тумана, при помощи которого сторонники Страшилы хотели было воздействовать на менвитов. Впрочем, Тим не смог сам прочесть магические слова — они казались ему слишком смешными, и он сбивался, не договорив фразу до конца. В итоге, озвучивать заклинание пришлось Альфреду Каннингу, впрочем оно всё равно не подействовало, поскольку всё волшебство Арахны утратило силу после её гибели и сожжения её магической книги.

Также Тим был первым, кто обнаружил, что мыши добрались до Усыпительной воды. Это известие открыло дорогу финальной операции по усыплению менвитов, после которой войну с Пришельцами можно было считать законченной.

Возраст Тима

Данные о возрасте Тима в книгах Волкова отрывочны. На момент событий пятой книги Тиму одиннадцать лет. В период действия шестой книги — называется лишь возраст Энни: 12 лет; значит Тиму тогда могло быть (с учётом полуторагодовой разницы между ним и Энни) 13 с половиной или 14 лет. Действие же четвёртой книги происходит главным образом после семилетия Энни (в подарок на которое она получила серебряный свисточек Рамины), вероятно, спустя год, ушедший на учёбу в школе; стало быть возраст Тима мог тогда составлять 9 с половиной — 10 лет.

Тим в мультипликации

В мультфильме «Волшебник Изумрудного города», снятом в 1974 году по мотивам первых трёх книг Волкова о Волшебной стране, Тимом назван мальчик-спутник Элли, попавший вместе с ней в плен к подземным королям; в текстах Волкова в этой роли выступал другой мальчик — Фред Каннинг, троюродный брат Элли.

Тим в книгах других авторов

Тим О’Келли неоднократно упоминается в книгах Юрия Кузнецова, продолжающих сериал Волкова о Волшебной стране («Изумрудный дождь» (1992), «Возвращение Арахны» (2000) и др.). Отсылки к образу Тима содержатся также в книге Николая Бахнова «Проклятие драконьих королей» (1999).

Отзывы литературных критиков и авторские материалы

Постоянный рецензент Волкова, Т. К. Кожевникова, отметила недостаточную живость образов Тима и его подруги Энни по сравнению с главной героиней предыдущих трёх сказок о Волшебной стране, девочкой Элли. Также Кожевникова подвергла критике чрезмерную по её мнению лёгкость побед Тима и Энни над врагами, в том числе отметив разочарование от почти незаметного «ухода со сцены» Саблезубого тигра, побеждённого при участии Тима.

Вместе с тем, Т. В. Галкина усматривает в образах Тима и Энни функциональное повторение схемы поведения девочки Элли, которое, по мнению другого критика, Л. В. Овчинниковой, можно определить принципом «обычный ребёнок в фантастическом мире сказки», в противовес тезису И. Н. Арзамасцевой о мифологеме Божественного Ребёнка, совершающего необыкновенные чудеса и «взрослые» подвиги.

Сам А. М. Волков высказался о введении персонажей Тима и Энни вместо прежней своей главной сказочной героини, девочки Элли, на страницах журнала «Пионер», объяснив необходимость замены желанием сохранить авторитет феи Рамины, предсказание которой, по сюжету сказки «Семь подземных королей», закрыло Элли путь в Волшебную страну.

Тим в методической литературе

Сведенья о персонаже Тиме О’Келли включены в целый ряд методических разработок, предназначенных для учителей младших классов, в том числе в методическую программу МОУ СОШ № 3 ст. Старощербиновская Краснодарского края «Путешествие по книгам А. Волкова для учащихся 4-5 классов» (автор С. В. Калугина), в методическую разработку школы-интерната № 4 г. Переславля «Викторина по сказкам А. Волкова» (автор Т. А. Шевченко) и др. Вопросы, посвящённые Тиму О’Келли, содержатся также в методическом плане «КВН по произведениям А. Волкова „Волшебник Изумрудного города“ и др.» (автор Н. В. Брюханова), использующемся в учебном процессе в МОУ гимназии № 1 города Мончегорска, Мурманской области.

Ссылки

• Волков, Александр Мелентьевич. Волшебник Изумрудного города; Урфин Джюс и его деревянные солдаты. — Кишинёв: Литература Артистикэ, 1985. — 301 с. — (Сказочные повести о Волшебной стране). — 400,000 экз.
• Волков, Александр Мелентьевич. Семь подземных королей; Огненный бог Марранов. — Кишинёв: Литература Артистикэ, 1986. — 319 с. — (Сказочные повести о Волшебной стране). — 400,000 экз.
• Волков, Александр Мелентьевич. Жёлтый туман; Тайна заброшенного замка. — Кишинёв: Литература Артистикэ, 1987. — 316 с. — (Сказочные повести о Волшебной стране). — 400,000 экз.
• Д. К. Пелагейченко. [izumgorod.borda.ru/?1-10-40-00000111-000-0-0-1215105692 Энциклопедия персонажей сказок Волкова о Волшебной стране. (С — Ю)]. [www.webcitation.org/65S2WkpmW Архивировано из первоисточника 14 февраля 2012].

Источники

• Überall ist Zauberland. Die Märchenreihe von A bis Z. — Leiv Buchhandels — U. Verlagsanst., 1998. — ISBN 978-3-89603-007-8.
• Галкина, Татьяна Васильевна. Незнакомый Александр Волков в воспоминаниях, письмах и документах [Текст] : [монография] / Т. В. Галкина ; Федеральное агентство по образованию, ГОУ ВПО ТГПУ. — Томск: издательство ТГПУ, 2006. — 268 с., [11] л. портр. — ISBN 5-89428-214-4 : 343.58.
• Архив А. М. Волкова. Литературные документы. Т. 15.
• Волков А. М. Сказка о девочке Элли и её друзьях // Пионер. 1971. № 7. С. 74-75.
• Овчинникова Л. В. Русская литературная сказка XX века. История, классификация, поэтика. М., 2003. С. 244—245.
• Арзамасцева И. Н., Николаева С. А. Детская литература. 2-е изд. М., 2002. С. 39-46.
• Курий С. И. По дороге из жёлтого кирпича… часть 2: «Изумрудный город» А. Волкова. // «Время Z», 2012, No. 3.
• Неёлов Е. М. Научно-фантастические мотивы в сказочном цикле А. М. Волкова «Волшебник Изумрудного города» // Проблемы детской литературы: Межвузовский сборник. Петрозаводск; Петрозаводский государственный университет им. О. В. Куусинена, 1976. С. 133—148.

См. также

• [izumgorod.borda.ru/ Форум «Изумрудный город»]
• Список персонажей книг Волкова о Волшебной стране — общий перечень с краткими описаниями.

Отрывок, характеризующий Тим О’Келли

Он поехал почти по передней линии. Несколько всадников скакали по направлению к нему. Это были наши лейб уланы, которые расстроенными рядами возвращались из атаки. Ростов миновал их, заметил невольно одного из них в крови и поскакал дальше.
«Мне до этого дела нет!» подумал он. Не успел он проехать нескольких сот шагов после этого, как влево от него, наперерез ему, показалась на всем протяжении поля огромная масса кавалеристов на вороных лошадях, в белых блестящих мундирах, которые рысью шли прямо на него. Ростов пустил лошадь во весь скок, для того чтоб уехать с дороги от этих кавалеристов, и он бы уехал от них, ежели бы они шли всё тем же аллюром, но они всё прибавляли хода, так что некоторые лошади уже скакали. Ростову всё слышнее и слышнее становился их топот и бряцание их оружия и виднее становились их лошади, фигуры и даже лица. Это были наши кавалергарды, шедшие в атаку на французскую кавалерию, подвигавшуюся им навстречу.
Кавалергарды скакали, но еще удерживая лошадей. Ростов уже видел их лица и услышал команду: «марш, марш!» произнесенную офицером, выпустившим во весь мах свою кровную лошадь. Ростов, опасаясь быть раздавленным или завлеченным в атаку на французов, скакал вдоль фронта, что было мочи у его лошади, и всё таки не успел миновать их.
Крайний кавалергард, огромный ростом рябой мужчина, злобно нахмурился, увидав перед собой Ростова, с которым он неминуемо должен был столкнуться. Этот кавалергард непременно сбил бы с ног Ростова с его Бедуином (Ростов сам себе казался таким маленьким и слабеньким в сравнении с этими громадными людьми и лошадьми), ежели бы он не догадался взмахнуть нагайкой в глаза кавалергардовой лошади. Вороная, тяжелая, пятивершковая лошадь шарахнулась, приложив уши; но рябой кавалергард всадил ей с размаху в бока огромные шпоры, и лошадь, взмахнув хвостом и вытянув шею, понеслась еще быстрее. Едва кавалергарды миновали Ростова, как он услыхал их крик: «Ура!» и оглянувшись увидал, что передние ряды их смешивались с чужими, вероятно французскими, кавалеристами в красных эполетах. Дальше нельзя было ничего видеть, потому что тотчас же после этого откуда то стали стрелять пушки, и всё застлалось дымом.
В ту минуту как кавалергарды, миновав его, скрылись в дыму, Ростов колебался, скакать ли ему за ними или ехать туда, куда ему нужно было. Это была та блестящая атака кавалергардов, которой удивлялись сами французы. Ростову страшно было слышать потом, что из всей этой массы огромных красавцев людей, из всех этих блестящих, на тысячных лошадях, богачей юношей, офицеров и юнкеров, проскакавших мимо его, после атаки осталось только осьмнадцать человек.
«Что мне завидовать, мое не уйдет, и я сейчас, может быть, увижу государя!» подумал Ростов и поскакал дальше.
Поровнявшись с гвардейской пехотой, он заметил, что чрез нее и около нее летали ядры, не столько потому, что он слышал звук ядер, сколько потому, что на лицах солдат он увидал беспокойство и на лицах офицеров – неестественную, воинственную торжественность.
Проезжая позади одной из линий пехотных гвардейских полков, он услыхал голос, назвавший его по имени.
– Ростов!
– Что? – откликнулся он, не узнавая Бориса.
– Каково? в первую линию попали! Наш полк в атаку ходил! – сказал Борис, улыбаясь той счастливой улыбкой, которая бывает у молодых людей, в первый раз побывавших в огне.
Ростов остановился.
– Вот как! – сказал он. – Ну что?
– Отбили! – оживленно сказал Борис, сделавшийся болтливым. – Ты можешь себе представить?
И Борис стал рассказывать, каким образом гвардия, ставши на место и увидав перед собой войска, приняла их за австрийцев и вдруг по ядрам, пущенным из этих войск, узнала, что она в первой линии, и неожиданно должна была вступить в дело. Ростов, не дослушав Бориса, тронул свою лошадь.
– Ты куда? – спросил Борис.
– К его величеству с поручением.
– Вот он! – сказал Борис, которому послышалось, что Ростову нужно было его высочество, вместо его величества.
И он указал ему на великого князя, который в ста шагах от них, в каске и в кавалергардском колете, с своими поднятыми плечами и нахмуренными бровями, что то кричал австрийскому белому и бледному офицеру.
– Да ведь это великий князь, а мне к главнокомандующему или к государю, – сказал Ростов и тронул было лошадь.
– Граф, граф! – кричал Берг, такой же оживленный, как и Борис, подбегая с другой стороны, – граф, я в правую руку ранен (говорил он, показывая кисть руки, окровавленную, обвязанную носовым платком) и остался во фронте. Граф, держу шпагу в левой руке: в нашей породе фон Бергов, граф, все были рыцари.
Берг еще что то говорил, но Ростов, не дослушав его, уже поехал дальше.
Проехав гвардию и пустой промежуток, Ростов, для того чтобы не попасть опять в первую линию, как он попал под атаку кавалергардов, поехал по линии резервов, далеко объезжая то место, где слышалась самая жаркая стрельба и канонада. Вдруг впереди себя и позади наших войск, в таком месте, где он никак не мог предполагать неприятеля, он услыхал близкую ружейную стрельбу.
«Что это может быть? – подумал Ростов. – Неприятель в тылу наших войск? Не может быть, – подумал Ростов, и ужас страха за себя и за исход всего сражения вдруг нашел на него. – Что бы это ни было, однако, – подумал он, – теперь уже нечего объезжать. Я должен искать главнокомандующего здесь, и ежели всё погибло, то и мое дело погибнуть со всеми вместе».
Дурное предчувствие, нашедшее вдруг на Ростова, подтверждалось всё более и более, чем дальше он въезжал в занятое толпами разнородных войск пространство, находящееся за деревнею Працом.
– Что такое? Что такое? По ком стреляют? Кто стреляет? – спрашивал Ростов, ровняясь с русскими и австрийскими солдатами, бежавшими перемешанными толпами наперерез его дороги.
– А чорт их знает? Всех побил! Пропадай всё! – отвечали ему по русски, по немецки и по чешски толпы бегущих и непонимавших точно так же, как и он, того, что тут делалось.
– Бей немцев! – кричал один.
– А чорт их дери, – изменников.
– Zum Henker diese Ruesen… [К чорту этих русских…] – что то ворчал немец.
Несколько раненых шли по дороге. Ругательства, крики, стоны сливались в один общий гул. Стрельба затихла и, как потом узнал Ростов, стреляли друг в друга русские и австрийские солдаты.
«Боже мой! что ж это такое? – думал Ростов. – И здесь, где всякую минуту государь может увидать их… Но нет, это, верно, только несколько мерзавцев. Это пройдет, это не то, это не может быть, – думал он. – Только поскорее, поскорее проехать их!»
Мысль о поражении и бегстве не могла притти в голову Ростову. Хотя он и видел французские орудия и войска именно на Праценской горе, на той самой, где ему велено было отыскивать главнокомандующего, он не мог и не хотел верить этому.


Около деревни Праца Ростову велено было искать Кутузова и государя. Но здесь не только не было их, но не было ни одного начальника, а были разнородные толпы расстроенных войск.
Он погонял уставшую уже лошадь, чтобы скорее проехать эти толпы, но чем дальше он подвигался, тем толпы становились расстроеннее. По большой дороге, на которую он выехал, толпились коляски, экипажи всех сортов, русские и австрийские солдаты, всех родов войск, раненые и нераненые. Всё это гудело и смешанно копошилось под мрачный звук летавших ядер с французских батарей, поставленных на Праценских высотах.
– Где государь? где Кутузов? – спрашивал Ростов у всех, кого мог остановить, и ни от кого не мог получить ответа.
Наконец, ухватив за воротник солдата, он заставил его ответить себе.
– Э! брат! Уж давно все там, вперед удрали! – сказал Ростову солдат, смеясь чему то и вырываясь.
Оставив этого солдата, который, очевидно, был пьян, Ростов остановил лошадь денщика или берейтора важного лица и стал расспрашивать его. Денщик объявил Ростову, что государя с час тому назад провезли во весь дух в карете по этой самой дороге, и что государь опасно ранен.
– Не может быть, – сказал Ростов, – верно, другой кто.
– Сам я видел, – сказал денщик с самоуверенной усмешкой. – Уж мне то пора знать государя: кажется, сколько раз в Петербурге вот так то видал. Бледный, пребледный в карете сидит. Четверню вороных как припустит, батюшки мои, мимо нас прогремел: пора, кажется, и царских лошадей и Илью Иваныча знать; кажется, с другим как с царем Илья кучер не ездит.
Ростов пустил его лошадь и хотел ехать дальше. Шедший мимо раненый офицер обратился к нему.
– Да вам кого нужно? – спросил офицер. – Главнокомандующего? Так убит ядром, в грудь убит при нашем полку.
– Не убит, ранен, – поправил другой офицер.
– Да кто? Кутузов? – спросил Ростов.
– Не Кутузов, а как бишь его, – ну, да всё одно, живых не много осталось. Вон туда ступайте, вон к той деревне, там всё начальство собралось, – сказал этот офицер, указывая на деревню Гостиерадек, и прошел мимо.
Ростов ехал шагом, не зная, зачем и к кому он теперь поедет. Государь ранен, сражение проиграно. Нельзя было не верить этому теперь. Ростов ехал по тому направлению, которое ему указали и по которому виднелись вдалеке башня и церковь. Куда ему было торопиться? Что ему было теперь говорить государю или Кутузову, ежели бы даже они и были живы и не ранены?
– Этой дорогой, ваше благородие, поезжайте, а тут прямо убьют, – закричал ему солдат. – Тут убьют!
– О! что говоришь! сказал другой. – Куда он поедет? Тут ближе.
Ростов задумался и поехал именно по тому направлению, где ему говорили, что убьют.
«Теперь всё равно: уж ежели государь ранен, неужели мне беречь себя?» думал он. Он въехал в то пространство, на котором более всего погибло людей, бегущих с Працена. Французы еще не занимали этого места, а русские, те, которые были живы или ранены, давно оставили его. На поле, как копны на хорошей пашне, лежало человек десять, пятнадцать убитых, раненых на каждой десятине места. Раненые сползались по два, по три вместе, и слышались неприятные, иногда притворные, как казалось Ростову, их крики и стоны. Ростов пустил лошадь рысью, чтобы не видать всех этих страдающих людей, и ему стало страшно. Он боялся не за свою жизнь, а за то мужество, которое ему нужно было и которое, он знал, не выдержит вида этих несчастных.
Французы, переставшие стрелять по этому, усеянному мертвыми и ранеными, полю, потому что уже никого на нем живого не было, увидав едущего по нем адъютанта, навели на него орудие и бросили несколько ядер. Чувство этих свистящих, страшных звуков и окружающие мертвецы слились для Ростова в одно впечатление ужаса и сожаления к себе. Ему вспомнилось последнее письмо матери. «Что бы она почувствовала, – подумал он, – коль бы она видела меня теперь здесь, на этом поле и с направленными на меня орудиями».
В деревне Гостиерадеке были хотя и спутанные, но в большем порядке русские войска, шедшие прочь с поля сражения. Сюда уже не доставали французские ядра, и звуки стрельбы казались далекими. Здесь все уже ясно видели и говорили, что сражение проиграно. К кому ни обращался Ростов, никто не мог сказать ему, ни где был государь, ни где был Кутузов. Одни говорили, что слух о ране государя справедлив, другие говорили, что нет, и объясняли этот ложный распространившийся слух тем, что, действительно, в карете государя проскакал назад с поля сражения бледный и испуганный обер гофмаршал граф Толстой, выехавший с другими в свите императора на поле сражения. Один офицер сказал Ростову, что за деревней, налево, он видел кого то из высшего начальства, и Ростов поехал туда, уже не надеясь найти кого нибудь, но для того только, чтобы перед самим собою очистить свою совесть. Проехав версты три и миновав последние русские войска, около огорода, окопанного канавой, Ростов увидал двух стоявших против канавы всадников. Один, с белым султаном на шляпе, показался почему то знакомым Ростову; другой, незнакомый всадник, на прекрасной рыжей лошади (лошадь эта показалась знакомою Ростову) подъехал к канаве, толкнул лошадь шпорами и, выпустив поводья, легко перепрыгнул через канаву огорода. Только земля осыпалась с насыпи от задних копыт лошади. Круто повернув лошадь, он опять назад перепрыгнул канаву и почтительно обратился к всаднику с белым султаном, очевидно, предлагая ему сделать то же. Всадник, которого фигура показалась знакома Ростову и почему то невольно приковала к себе его внимание, сделал отрицательный жест головой и рукой, и по этому жесту Ростов мгновенно узнал своего оплакиваемого, обожаемого государя.
«Но это не мог быть он, один посреди этого пустого поля», подумал Ростов. В это время Александр повернул голову, и Ростов увидал так живо врезавшиеся в его памяти любимые черты. Государь был бледен, щеки его впали и глаза ввалились; но тем больше прелести, кротости было в его чертах. Ростов был счастлив, убедившись в том, что слух о ране государя был несправедлив. Он был счастлив, что видел его. Он знал, что мог, даже должен был прямо обратиться к нему и передать то, что приказано было ему передать от Долгорукова.
Но как влюбленный юноша дрожит и млеет, не смея сказать того, о чем он мечтает ночи, и испуганно оглядывается, ища помощи или возможности отсрочки и бегства, когда наступила желанная минута, и он стоит наедине с ней, так и Ростов теперь, достигнув того, чего он желал больше всего на свете, не знал, как подступить к государю, и ему представлялись тысячи соображений, почему это было неудобно, неприлично и невозможно.