О, малый город Вифлеем!

О малый город Вифлеем (англ. O Little Town of Bethlehem) — популярная рождественская песня. Стихи к ней сочинил епископ Филлипс Брукс спустя три года после посещения им Вифлеема в 1865 году; музыку сочинил его органист, Льюис Реднер. Его версия музыки, носящая название «St. Louis», является наиболее популярной в США; однако, в Великобритании более популярна версия под названием «Forest Green», адаптированная Ральфом Воаном Уильямсом. Ещё одна версия, созданная Уолфордом Дэвисом, обычно исполняется хорами (в ней первые четыре куплета идут под сопровождение органа, а последний — а капелла).

Музыку хорала аранжировали многие известные композиторы, среди них — Оскар Питерсон.

В сочельник 1865 года из Иерусалима в город Давидов ехал Филипс Брукс, который совершал паломничество в Святую землю. По стопам пастухов из евангелия от Луки Брукс последовал в Вифлеем. Там он помогал в проведении богослужения в церкви Рождества, построенной, как гласит традиция, над тем самым местом, где родился Спаситель. На служении исполнялись рождественские песни, а мысли Брукса возвращались к детям из воскресной школы в его церкви. Позже он рассказывал им о своем рождественском паломничестве так:

«Я помню, как стоял в старой церкви в Вифлееме, рядом с тем местом, где родился Иисус, когда вся церковь звенела рождественскими гимнами хвалы Богу, как снова и снова казалось, что я слышу голоса, говорящие друг другу о Чудесной ночи рождения Спасителя. Но я уверяю вас, я рад был бы на время закрыть уши и слушать более знакомые слова, которые приходили ко мне издалека».

В городе Давидовом, где вдохновенный псалмопевец Израилев писал священные песни, где ангелы возвестили о великой радости, Филипса Брукса посетило вдохновение написать еще одну рождественскую песнь.

Три года спустя Люис Реднер, директор воскресной школы и органист в церкви Филипса Брукса, попросил его написать новый гимн для Рождественского богослужения. Органист сказал, что если Брукс это сделает, текст будет назван Св. Филипп. Брукс ответил, что если Реднер напишет мелодию, ей дадут название Св. Луис . Вместо того, чтобы писать новый текст, Брукс дал органисту своё стихотворение 1865 года О малый город Вифлеем.

Реднер написал несколько мелодий, но не мог подобрать такую, которая соответствовала бы словам. Он сам рассказывал, что произошло ночью перед началом подготовки детского хора к Рождеству: «Я проснулся среди ночи и услышал, как ангел нашептывает мне на ухо». Он встал и, пока мелодия была еще свежа в его памяти, набросал её. На следующее утро он добавил разные партии. Гимн был готов к разучиванию. А мелодию так и назвали Св. Луис. Впервые эту песню исполнил детский хор из 36 детей на Рождественском богослужении 1868 года.

Год спустя Филипс Брукс уехал из Филадельфии в Бостон. Он помог спроектировать здание церкви, где он был приходским священником. Эта церковь до сих пор стоит на Бостонском заливе. За два года до смерти Брукс стал епископом штата Массачусетс.

Текст

O little town of Bethlehem,
How still we see thee lie!
Above thy deep and dreamless sleep
The silent stars go by;
Yet in thy dark streets shineth
The everlasting Light;
The hopes and fears of all the years
Are met in thee to-night.

For Christ is born of Mary,
And gathered all above,
While mortals sleep, the angels keep
Their watch of wondering love.
O morning stars, together
Proclaim the holy birth!
And praises sing to God the King,
And peace to men on earth.

How silently, how silently,
The wondrous gift is given!
So God imparts to human hearts
The blessings of his heaven.
No ear may hear his coming,
But in this world of sin,
Where meek souls will receive him, still
The dear Christ enters in.

Where children pure and happy
Pray to the blessed Child,
Where misery cries out to thee,
Son of the mother mild;
Where charity stands watching
And faith holds wide the door,
The dark night wakes, the glory breaks,
And Christmas comes once more.

O holy Child of Bethlehem!
Descend to us, we pray;
Cast out our sin and enter in,
Be born in us to-day.
We hear the Christmas angels
The great glad tidings tell;
O come to us, abide with us,
Our Lord Emmanuel!

Русский перевод

Даниил Ясько, Гимны христиан #205

О, малый город Вифлеем,
Ты спал спокойным сном,
Когда рождался новый день
В безмолвии ночном.
Внезапно тьму рассеял
Небесный, дивный свет;
Родился Тот, Кого народ
Ждал много, много лет.

Сошел Христос в долину слёз,
Чтоб в небо нас привесть,
И в царство зла с небес пришла
Евангельская весть.
О, звезды! Весть о Чудном
Несите вдаль и вширь
И пойте песнь Тому, Кто есть,
Кто всем дарует мир.

В тиши ночной дар неземной
Спустился к нам с высот.
Людским сердцам Господь всегда
Дары в тиши дает.
Неслышно и незримо,
средь шума, бурь и гроз
Готовым ждать Его принять
является Христос.

О, Божий Сын, нас не покинь,
Приди в любви Своей,
Грех изгони и в наши дни
Родись в сердцах людей.
Хор ангелов небесных
Поет о Боге сил.
Приди сейчас, вселися в нас
Иисус Эммануил

Ссылки

• [www.carols.org.uk/o_little_town_of_bethlehem.htm O Little Town of Bethlehem (слова и мелодия)]

Отрывок, характеризующий О, малый город Вифлеем!

– Эка врать здоров ты, Киселев, посмотрю я на тебя.
– Какое врать, правда истинная.
– А кабы на мой обычай, я бы его, изловимши, да в землю бы закопал. Да осиновым колом. А то что народу загубил.
– Все одно конец сделаем, не будет ходить, – зевая, сказал старый солдат.
Разговор замолк, солдаты стали укладываться.
– Вишь, звезды то, страсть, так и горят! Скажи, бабы холсты разложили, – сказал солдат, любуясь на Млечный Путь.
– Это, ребята, к урожайному году.
– Дровец то еще надо будет.
– Спину погреешь, а брюха замерзла. Вот чуда.
– О, господи!
– Что толкаешься то, – про тебя одного огонь, что ли? Вишь… развалился.
Из за устанавливающегося молчания послышался храп некоторых заснувших; остальные поворачивались и грелись, изредка переговариваясь. От дальнего, шагов за сто, костра послышался дружный, веселый хохот.
– Вишь, грохочат в пятой роте, – сказал один солдат. – И народу что – страсть!
Один солдат поднялся и пошел к пятой роте.
– То то смеху, – сказал он, возвращаясь. – Два хранцуза пристали. Один мерзлый вовсе, а другой такой куражный, бяда! Песни играет.
– О о? пойти посмотреть… – Несколько солдат направились к пятой роте.


Пятая рота стояла подле самого леса. Огромный костер ярко горел посреди снега, освещая отягченные инеем ветви деревьев.
В середине ночи солдаты пятой роты услыхали в лесу шаги по снегу и хряск сучьев.
– Ребята, ведмедь, – сказал один солдат. Все подняли головы, прислушались, и из леса, в яркий свет костра, выступили две, держащиеся друг за друга, человеческие, странно одетые фигуры.
Это были два прятавшиеся в лесу француза. Хрипло говоря что то на непонятном солдатам языке, они подошли к костру. Один был повыше ростом, в офицерской шляпе, и казался совсем ослабевшим. Подойдя к костру, он хотел сесть, но упал на землю. Другой, маленький, коренастый, обвязанный платком по щекам солдат, был сильнее. Он поднял своего товарища и, указывая на свой рот, говорил что то. Солдаты окружили французов, подстелили больному шинель и обоим принесли каши и водки.
Ослабевший французский офицер был Рамбаль; повязанный платком был его денщик Морель.
Когда Морель выпил водки и доел котелок каши, он вдруг болезненно развеселился и начал не переставая говорить что то не понимавшим его солдатам. Рамбаль отказывался от еды и молча лежал на локте у костра, бессмысленными красными глазами глядя на русских солдат. Изредка он издавал протяжный стон и опять замолкал. Морель, показывая на плечи, внушал солдатам, что это был офицер и что его надо отогреть. Офицер русский, подошедший к костру, послал спросить у полковника, не возьмет ли он к себе отогреть французского офицера; и когда вернулись и сказали, что полковник велел привести офицера, Рамбалю передали, чтобы он шел. Он встал и хотел идти, но пошатнулся и упал бы, если бы подле стоящий солдат не поддержал его.
– Что? Не будешь? – насмешливо подмигнув, сказал один солдат, обращаясь к Рамбалю.
– Э, дурак! Что врешь нескладно! То то мужик, право, мужик, – послышались с разных сторон упреки пошутившему солдату. Рамбаля окружили, подняли двое на руки, перехватившись ими, и понесли в избу. Рамбаль обнял шеи солдат и, когда его понесли, жалобно заговорил:
– Oh, nies braves, oh, mes bons, mes bons amis! Voila des hommes! oh, mes braves, mes bons amis! [О молодцы! О мои добрые, добрые друзья! Вот люди! О мои добрые друзья!] – и, как ребенок, головой склонился на плечо одному солдату.
Между тем Морель сидел на лучшем месте, окруженный солдатами.
Морель, маленький коренастый француз, с воспаленными, слезившимися глазами, обвязанный по бабьи платком сверх фуражки, был одет в женскую шубенку. Он, видимо, захмелев, обнявши рукой солдата, сидевшего подле него, пел хриплым, перерывающимся голосом французскую песню. Солдаты держались за бока, глядя на него.
– Ну ка, ну ка, научи, как? Я живо перейму. Как?.. – говорил шутник песенник, которого обнимал Морель.
Vive Henri Quatre,
Vive ce roi vaillanti –
[Да здравствует Генрих Четвертый!
Да здравствует сей храбрый король!
и т. д. (французская песня) ]
пропел Морель, подмигивая глазом.
Сe diable a quatre…
– Виварика! Виф серувару! сидябляка… – повторил солдат, взмахнув рукой и действительно уловив напев.
– Вишь, ловко! Го го го го го!.. – поднялся с разных сторон грубый, радостный хохот. Морель, сморщившись, смеялся тоже.
– Ну, валяй еще, еще!
Qui eut le triple talent,
De boire, de battre,
Et d'etre un vert galant…