ПК-2
ПК-2 — советский корабельный комплекс радиоэлектронного подавления для постановки пассивных помех (дипольных отражателей и ложных тепловых целей).
Характеристики
Комплекс ПК-2 предназначен для постановки радиолокационных и оптических отвлекающих и дезинформирующих ложных целей для противодействия управляемому оружию с радиолокационными и оптико-электронными системами наведения (самонаведения); состоит из двух пусковых установок ЗИФ-121. Пусковая установка ЗИФ-121 турельного типа (калибр — 140 мм) представляет собой пакет с двумя направляющими трубами; ПУС включает также систему приборов управления стрельбой «Терция» и 140-мм турбореактивные снаряды помех (ТСП-47; ТСТ-47; ТСО-47) массой 36 кг, 37,5 кг и 38,5 кг соответственно. Дальность постановки ложных целей — от 500 до 6000 м, темп стрельбы — 15 залпов в минуту. Пусковая установка ПК-2 способна наводиться по горизонту в пределах ±177° и по вертикали от −12° до +60°. Масса незаряженной установки — 3600 кг, масса приборов управления стрельбой — 1800 кг. Расчёт — 9 человек[1].
По полученным данным оператор ПУС комплекса производит постановку ложных целей. Снаряды устанавливаются вручную в тракт подачи в подпалубном помещении пусковой установки ЗИФ-121; далее процесс стрельбы идёт автоматически залпами из двух труб. Время срабатывания взрывателя снаряда по данным, выработанным ПУС, определяется перед выстрелом благодаря электромеханическому автоматическому установщику трубок. Удаление осечкового снаряда из трубы происходит дистанционно автоматически при помощи пневмопривода[1].
Комплекс ПК-2 устанавливается на корабли среднего и большого водоизмещения[1], на эскадренных миноносцах проекта 956 он размещается в кормовой части.
Напишите отзыв о статье "ПК-2"
Примечания
|
Это заготовка статьи об оружии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий ПК-2
– Морковное.– Нет, какое? Марья Дмитриевна, какое? – почти кричала она. – Я хочу знать!
Марья Дмитриевна и графиня засмеялись, и за ними все гости. Все смеялись не ответу Марьи Дмитриевны, но непостижимой смелости и ловкости этой девочки, умевшей и смевшей так обращаться с Марьей Дмитриевной.
Наташа отстала только тогда, когда ей сказали, что будет ананасное. Перед мороженым подали шампанское. Опять заиграла музыка, граф поцеловался с графинюшкою, и гости, вставая, поздравляли графиню, через стол чокались с графом, детьми и друг с другом. Опять забегали официанты, загремели стулья, и в том же порядке, но с более красными лицами, гости вернулись в гостиную и кабинет графа.
Раздвинули бостонные столы, составили партии, и гости графа разместились в двух гостиных, диванной и библиотеке.
Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы. Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пьеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.
– Что будем петь? – спросила она.
– «Ключ», – отвечал Николай.
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?
Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
