Ярви, Пааво

Пааво Ярви Paavo Järvi
Пааво Ярви
Основная информация
Дата рождения	30 декабря 1962(1962-12-30) (61 год)
Место рождения	Таллин, Эстонская ССР
Страна	СССР СССР Эстония Эстония США США
Профессии	дирижёр
Жанры	классическая музыка
[www.paavojarvi.com/ www.paavojarvi.com]  (англ.)]

Па́аво Я́рви (эст. Paavo Järvi; род. 30 декабря 1962, Таллин) — эстонско-американский дирижёр, сын Неэме Ярви. Мать русская.

Биография

Пааво Ярви начал заниматься музыкой в Эстонии. Он изучал дирижирование и игру на ударных инструментах в Таллинской школе музыки. Некоторое время выступал в качестве ударника одной из эстонских рок-групп. Когда в 1980 году его семья переехала в США, Ярви продолжил обучение в Кёртисовском институте музыки и Лос-Анджелесском филармоническом институте под руководством Леонарда Бернстайна. Вскоре его начали приглашать ведущие оркестры Америки, Европы и Азии. Он занял должность главного приглашённого дирижёра в Стокгольмском и Бирмингемском симфонических оркестрах.

С 1994 по 1997 год Ярви был главным дирижёром Симфонического оркестра Мальмё. В сентябре 2001 года он стал музыкальным директором Симфонического оркестра Цинциннати. С 2004 года возглавляет Бременский камерный оркестр. С 2006 года он является главным дирижёром Симфонического оркестра Франкфуртского радио. Осенью 2010 года Пааво Ярви также возглавил Оркестр Парижа.

Репертуар Пааво Ярви охватывает произведения от классицизма до современной музыки (Арво Пярт, Эрки-Свен Тюур, Лепо Сумера, Эдуард Тубин), также выступает как дирижёр симфонического оркестра в концертах некоторых рок-групп. Записал все симфонии Бетховена (с Бременским камерным оркестром), Шумана (с Бременским камерным оркестром), Брукнера (с Симфоническим оркестром Франкфуртского радио), произведения Густава Малера, Яна Сибелиуса, Сергея Прокофьева, Дмитрия Шостаковича.

Награды

• 2004 — Премия «Грэмми» в номинации «Лучшее хоровое исполнение» за запись кантат Сибелиуса

Ссылки

• [www.paavojarvi.com/ Официальный сайт]  (англ.)
• [www.allmusic.com/cg/amg.dll?P=amg&sql=41:32294 Пааво Ярви] (англ.) на сайте Allmusic
• [www.mariinsky.ru/company/conductors/jarvi/ Пааво Ярви на сайте Мариинского театра]

Отрывок, характеризующий Ярви, Пааво

В конце котильона старый граф подошел в своем синем фраке к танцующим. Он пригласил к себе князя Андрея и спросил у дочери, весело ли ей? Наташа не ответила и только улыбнулась такой улыбкой, которая с упреком говорила: «как можно было спрашивать об этом?»
– Так весело, как никогда в жизни! – сказала она, и князь Андрей заметил, как быстро поднялись было ее худые руки, чтобы обнять отца и тотчас же опустились. Наташа была так счастлива, как никогда еще в жизни. Она была на той высшей ступени счастия, когда человек делается вполне доверчив и не верит в возможность зла, несчастия и горя.

Пьер на этом бале в первый раз почувствовал себя оскорбленным тем положением, которое занимала его жена в высших сферах. Он был угрюм и рассеян. Поперек лба его была широкая складка, и он, стоя у окна, смотрел через очки, никого не видя.
Наташа, направляясь к ужину, прошла мимо его.
Мрачное, несчастное лицо Пьера поразило ее. Она остановилась против него. Ей хотелось помочь ему, передать ему излишек своего счастия.
– Как весело, граф, – сказала она, – не правда ли?
Пьер рассеянно улыбнулся, очевидно не понимая того, что ему говорили.
– Да, я очень рад, – сказал он.
«Как могут они быть недовольны чем то, думала Наташа. Особенно такой хороший, как этот Безухов?» На глаза Наташи все бывшие на бале были одинаково добрые, милые, прекрасные люди, любящие друг друга: никто не мог обидеть друг друга, и потому все должны были быть счастливы.


На другой день князь Андрей вспомнил вчерашний бал, но не на долго остановился на нем мыслями. «Да, очень блестящий был бал. И еще… да, Ростова очень мила. Что то в ней есть свежее, особенное, не петербургское, отличающее ее». Вот всё, что он думал о вчерашнем бале, и напившись чаю, сел за работу.
Но от усталости или бессонницы (день был нехороший для занятий, и князь Андрей ничего не мог делать) он всё критиковал сам свою работу, как это часто с ним бывало, и рад был, когда услыхал, что кто то приехал.
Приехавший был Бицкий, служивший в различных комиссиях, бывавший во всех обществах Петербурга, страстный поклонник новых идей и Сперанского и озабоченный вестовщик Петербурга, один из тех людей, которые выбирают направление как платье – по моде, но которые по этому то кажутся самыми горячими партизанами направлений. Он озабоченно, едва успев снять шляпу, вбежал к князю Андрею и тотчас же начал говорить. Он только что узнал подробности заседания государственного совета нынешнего утра, открытого государем, и с восторгом рассказывал о том. Речь государя была необычайна. Это была одна из тех речей, которые произносятся только конституционными монархами. «Государь прямо сказал, что совет и сенат суть государственные сословия ; он сказал, что правление должно иметь основанием не произвол, а твердые начала . Государь сказал, что финансы должны быть преобразованы и отчеты быть публичны», рассказывал Бицкий, ударяя на известные слова и значительно раскрывая глаза.
– Да, нынешнее событие есть эра, величайшая эра в нашей истории, – заключил он.
Князь Андрей слушал рассказ об открытии государственного совета, которого он ожидал с таким нетерпением и которому приписывал такую важность, и удивлялся, что событие это теперь, когда оно совершилось, не только не трогало его, но представлялось ему более чем ничтожным. Он с тихой насмешкой слушал восторженный рассказ Бицкого. Самая простая мысль приходила ему в голову: «Какое дело мне и Бицкому, какое дело нам до того, что государю угодно было сказать в совете! Разве всё это может сделать меня счастливее и лучше?»