Паален, Вольфганг

Вольфганг Паален (нем. Wolfgang Paalen, 22 июля 1905, Вена — ум. 24 сентября 1959 г. Таско-де-Аларкон, Мексика) — австрийский и мексиканский художник — сюрреалист и теоретик искусства.

Биография

В.Паален родился в смешанной еврейско-немецкой семье богатого коммерсанта и изобретателя Г. Р. Паалена (урожд. Поллака). Детство будущего художника прошло в Вене и в Штирии, где его отцу принадлежал санаторий. В 1913 году его семья переезжает в Берлин, и затем в Силезию, где отец Вольфганга приобретает замок Санкт-Рохусбург. Проведенные здесь годы, овеянные фантазиями и древними сказаниями о таинственном мире фей и эльфов, оказали сильнейшее воздействие на сюрреализм художника 1930-х годов. В 1919 году В.Паален уезжает в Рим, где берёт уроки у Лео фон Кёнига. В 1924 он вместе с Кёнигом приезжает в Берлин, в 1925 выставляет свои работы на Берлинском сецессион. В 1926 год художник проводит в Париже, 1927—1928 годы — в Мюнхене и Сен-Тропе. Затем живёт в Париже, где в 1933 становится членом группы Abstraction-Creation, а в 1936 — сюрреалистской группы Андре Бретона. В 1938 участвует в международной сюрреалистической выставке в Париже (Exposition Internationale du Surréalisme).

В 1939 году В.Паален, вместе со своей женой, французской художницей Алисой Рагон, путешествует по западной Канаде и затем, по приглашению Фриды Кало, по Мексике. В Мексике художник прожил вплоть до 1949 года, здесь в 1941—1945 годах он издаёт специализировавшийся на современном искусстве журнал DYN 1-6. В 1940—1946 В.Паален участвует в различных авангардистских выставках в США, оказывает влияние на развитие в этой стране такого направления в живописи, как абстрактный экспрессионизм. В 1949 году Паален живёт и работает в Сан-Франциско, в 1952 приезжает в Париж, где остаётся до 1954, после чего возвращается в Мексику. В 1959 году художник покончил жизнь самоубийством.

Творчество

В своих работах, начиная с 1932 года, В.Паален ищет возможности соединить абстрактное искусство с сюрреализмом. В 1932—1936 годах на его полотнах выделяются фигуры на фоне абстрактных пространств; произведения Паалена имеют сходство с работами Ганса Арпа. Наряду с Марселем Дюшаном, В.Паален был одним из организаторов сюрреалистской выставки в Париже в 1938 году. На ней был представлен его один из первых энвайронментов: на покрытой дубовыми листьями поверхности, в углублении — пруд с лилиями, на берегу которого находится манекен, одетый в фантастические шёлковые одеяния и с летучей мышью над головой. В мае того же года В.Паален выставляет свои, полные фантазии, сюрреалистические полотна в парижской галерее Renou et Colle. Эти работы художника, изображающие фантастические «тотемные» ландшафты, написанные в 1936—1939 годах, сделали его имя известным.

В Мексике художник, параллельно своей деятельности издателя и теоретика искусства, занимается своим, развившимся из фумажа (Fumage) направлением («Spaciales»), которым он впечатляет художественную общественность США в 1945 году, на выставке в нью-йоркской галерее Art of this Century: полотнами, полными пространственности дофигуративной фазы искусства. В.Паален является также автором ряда эссе, в которых излагает своё видение искусства в форме «тотемной мировой гармонии», сходной с пространственной структурностью индейской живописи американского северо-западного побережья. Подобные идеи излагает в своей, вышедшей в Нью-Йорке в 1945 году работе Form and Sense известный американский художник, один из основоположников абстрактного экспрессионизма, Роберт Мазеруэлл, в 1941—1943 году обучавшийся в Мексике у В.Паалена.

В 1936—1994 годах работы В.Паалена выставлялись в крупнейших музеях Парижа, Нью-Йорка, Лондона, Мехико, Вены, Сан-Франциско и др.

Литература

• Wolfgang Paalen: retrospectiva. México: Inst. Nacional de Bellas Artes, 1994
• Andreas Neufert, Wolfgang Paalen, Im Inneren des Wals, Wien-New York (Springer) 1999 (Monografie und Werksverzeichnis)
• Amy Winter, Wolfgang Paalen. Artist and Theorist of the Avantgarde, Westport, CT (Praeger) 2002

Ссылки

• [www.wolfgangpaalen.org The official website about Wolfgang Paalen and Succession Wolfgang Paalen]
• [www.artcyclopedia.com/artists/paalen_wolfgang.html Работы в музеях мира]

Отрывок, характеризующий Паален, Вольфганг

– Зачем ты это говоришь! – сказала княжна Марья. – Зачем ты это говоришь теперь, когда ты едешь на эту страшную войну и он так стар! M lle Bourienne говорила, что он спрашивал про тебя… – Как только она начала говорить об этом, губы ее задрожали и слезы закапали. Князь Андрей отвернулся от нее и стал ходить по комнате.
– Ах, боже мой! Боже мой! – сказал он. – И как подумаешь, что и кто – какое ничтожество может быть причиной несчастья людей! – сказал он со злобою, испугавшею княжну Марью.
Она поняла, что, говоря про людей, которых он называл ничтожеством, он разумел не только m lle Bourienne, делавшую его несчастие, но и того человека, который погубил его счастие.
– Andre, об одном я прошу, я умоляю тебя, – сказала она, дотрогиваясь до его локтя и сияющими сквозь слезы глазами глядя на него. – Я понимаю тебя (княжна Марья опустила глаза). Не думай, что горе сделали люди. Люди – орудие его. – Она взглянула немного повыше головы князя Андрея тем уверенным, привычным взглядом, с которым смотрят на знакомое место портрета. – Горе послано им, а не людьми. Люди – его орудия, они не виноваты. Ежели тебе кажется, что кто нибудь виноват перед тобой, забудь это и прости. Мы не имеем права наказывать. И ты поймешь счастье прощать.
– Ежели бы я был женщина, я бы это делал, Marie. Это добродетель женщины. Но мужчина не должен и не может забывать и прощать, – сказал он, и, хотя он до этой минуты не думал о Курагине, вся невымещенная злоба вдруг поднялась в его сердце. «Ежели княжна Марья уже уговаривает меня простить, то, значит, давно мне надо было наказать», – подумал он. И, не отвечая более княжне Марье, он стал думать теперь о той радостной, злобной минуте, когда он встретит Курагина, который (он знал) находится в армии.
Княжна Марья умоляла брата подождать еще день, говорила о том, что она знает, как будет несчастлив отец, ежели Андрей уедет, не помирившись с ним; но князь Андрей отвечал, что он, вероятно, скоро приедет опять из армии, что непременно напишет отцу и что теперь чем дольше оставаться, тем больше растравится этот раздор.
– Adieu, Andre! Rappelez vous que les malheurs viennent de Dieu, et que les hommes ne sont jamais coupables, [Прощай, Андрей! Помни, что несчастия происходят от бога и что люди никогда не бывают виноваты.] – были последние слова, которые он слышал от сестры, когда прощался с нею.
«Так это должно быть! – думал князь Андрей, выезжая из аллеи лысогорского дома. – Она, жалкое невинное существо, остается на съедение выжившему из ума старику. Старик чувствует, что виноват, но не может изменить себя. Мальчик мой растет и радуется жизни, в которой он будет таким же, как и все, обманутым или обманывающим. Я еду в армию, зачем? – сам не знаю, и желаю встретить того человека, которого презираю, для того чтобы дать ему случай убить меня и посмеяться надо мной!И прежде были все те же условия жизни, но прежде они все вязались между собой, а теперь все рассыпалось. Одни бессмысленные явления, без всякой связи, одно за другим представлялись князю Андрею.


Князь Андрей приехал в главную квартиру армии в конце июня. Войска первой армии, той, при которой находился государь, были расположены в укрепленном лагере у Дриссы; войска второй армии отступали, стремясь соединиться с первой армией, от которой – как говорили – они были отрезаны большими силами французов. Все были недовольны общим ходом военных дел в русской армии; но об опасности нашествия в русские губернии никто и не думал, никто и не предполагал, чтобы война могла быть перенесена далее западных польских губерний.
Князь Андрей нашел Барклая де Толли, к которому он был назначен, на берегу Дриссы. Так как не было ни одного большого села или местечка в окрестностях лагеря, то все огромное количество генералов и придворных, бывших при армии, располагалось в окружности десяти верст по лучшим домам деревень, по сю и по ту сторону реки. Барклай де Толли стоял в четырех верстах от государя. Он сухо и холодно принял Болконского и сказал своим немецким выговором, что он доложит о нем государю для определения ему назначения, а покамест просит его состоять при его штабе. Анатоля Курагина, которого князь Андрей надеялся найти в армии, не было здесь: он был в Петербурге, и это известие было приятно Болконскому. Интерес центра производящейся огромной войны занял князя Андрея, и он рад был на некоторое время освободиться от раздражения, которое производила в нем мысль о Курагине. В продолжение первых четырех дней, во время которых он не был никуда требуем, князь Андрей объездил весь укрепленный лагерь и с помощью своих знаний и разговоров с сведущими людьми старался составить себе о нем определенное понятие. Но вопрос о том, выгоден или невыгоден этот лагерь, остался нерешенным для князя Андрея. Он уже успел вывести из своего военного опыта то убеждение, что в военном деле ничего не значат самые глубокомысленно обдуманные планы (как он видел это в Аустерлицком походе), что все зависит от того, как отвечают на неожиданные и не могущие быть предвиденными действия неприятеля, что все зависит от того, как и кем ведется все дело. Для того чтобы уяснить себе этот последний вопрос, князь Андрей, пользуясь своим положением и знакомствами, старался вникнуть в характер управления армией, лиц и партий, участвовавших в оном, и вывел для себя следующее понятие о положении дел.