Иглесиас, Пабло

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Пабло Иглесиас»)
Перейти к: навигация, поиск
Пабло Иглесиас

Па́бло Игле́сиас По́ссе (исп. Pablo Iglesias Posse; 18 октября 1850, Ферроль — 9 декабря 1925, Мадрид) — испанский политический деятель, основатель Испанской социалистической рабочей партии и социалистического профсоюза «Всеобщий союз трудящихся».



Биография

Пабло Иглесиас вырос в очень бедной семье. В 1859 году его мать Хуана Поссе переехала с Пабло и его младшим братом Мануэлем в Мадрид. Бедность заставила Хуану Поссе сдать Пабло в приют. Обучился профессии типографского наборщика, а также изучал французский язык в вечерней школе.

Пабло подвергался преследованиям за свою деятельность в Интернационале в 1869—1875 годах. В 1870 году он был избран председателем объединения печатников и занялся подготовкой к созданию новой социалистической рабочей партии. Испанская социалистическая рабочая партия была создана 2 мая 1879 года, среди её учредителей были 16 наборщиков, четыре врача, два ювелира, один камнетёс и один сапожник.

В 1888 году Иглесиас основал профсоюз «Всеобщий союз трудящихся» и стал его председателем в 1889 году. В том же году Пабло Иглесиас принял участие в учредительном съезде Второго интернационала. 1 мая 1890 года он возглавлял первую в Испании майскую демонстрацию, требованиями которой были восьмичасовой рабочий день и отмена детского труда.

После смерти тело Пабло Иглесиаса было забальзамировано, его похороны собрали более 150 тысяч человек.

Напишите отзыв о статье "Иглесиас, Пабло"

Примечания

Ссылки

Отрывок, характеризующий Иглесиас, Пабло

Этот мучительный и радостный рассказ, видимо, был необходим для Наташи.
Она говорила, перемешивая ничтожнейшие подробности с задушевнейшими тайнами, и, казалось, никогда не могла кончить. Несколько раз она повторяла то же самое.
За дверью послышался голос Десаля, спрашивавшего, можно ли Николушке войти проститься.
– Да вот и все, все… – сказала Наташа. Она быстро встала, в то время как входил Николушка, и почти побежала к двери, стукнулась головой о дверь, прикрытую портьерой, и с стоном не то боли, не то печали вырвалась из комнаты.
Пьер смотрел на дверь, в которую она вышла, и не понимал, отчего он вдруг один остался во всем мире.
Княжна Марья вызвала его из рассеянности, обратив его внимание на племянника, который вошел в комнату.
Лицо Николушки, похожее на отца, в минуту душевного размягчения, в котором Пьер теперь находился, так на него подействовало, что он, поцеловав Николушку, поспешно встал и, достав платок, отошел к окну. Он хотел проститься с княжной Марьей, но она удержала его.
– Нет, мы с Наташей не спим иногда до третьего часа; пожалуйста, посидите. Я велю дать ужинать. Подите вниз; мы сейчас придем.
Прежде чем Пьер вышел, княжна сказала ему:
– Это в первый раз она так говорила о нем.


Пьера провели в освещенную большую столовую; через несколько минут послышались шаги, и княжна с Наташей вошли в комнату. Наташа была спокойна, хотя строгое, без улыбки, выражение теперь опять установилось на ее лице. Княжна Марья, Наташа и Пьер одинаково испытывали то чувство неловкости, которое следует обыкновенно за оконченным серьезным и задушевным разговором. Продолжать прежний разговор невозможно; говорить о пустяках – совестно, а молчать неприятно, потому что хочется говорить, а этим молчанием как будто притворяешься. Они молча подошли к столу. Официанты отодвинули и пододвинули стулья. Пьер развернул холодную салфетку и, решившись прервать молчание, взглянул на Наташу и княжну Марью. Обе, очевидно, в то же время решились на то же: у обеих в глазах светилось довольство жизнью и признание того, что, кроме горя, есть и радости.