Падилья, Эберто

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Эберто Падилья (исп. Heberto Padilla; 20 января 1932, Пуэрто-дель-Гольпе, провинция Пинар-дель-Рио, Куба — 25 сентября 2000, Оберн, Алабама) — кубинский поэт и диссидент.





Биография

Начал печататься в совсем юном возрасте в конце 1940-х гг., в 1949 г. выпустил первую книгу «Отважные розы» (исп. Las rosas audaces), названную цитатой из Густаво Гало Эрреро, который ему покровительствовал. Занимался журналистикой, преподавал, в том числе — в США. Поддерживал Кубинскую революцию. Один из основателей Союза писателей и художников Кубы. С 1966 подвергался резкой идеологической проработке, с 1968 — в открытой оппозиции к режиму Кастро, находился под домашним арестом. В 1971 он и его жена, поэтесса Белкис Куса Мале, по обвинению в «подрывной деятельности» были подвергнуты тюремному заключению, их сын родился в тюрьме. Под давлением мировой общественности (с требованием освободить писателя выступили Жан-Поль Сартр, Хулио Кортасар, Марио Варгас Льоса и др.) Падилья и его семья были освобождены. В 1979 жене и сыну было разрешено выехать в США, в 1980 такое разрешение получил и Эберто Падилья. Преподавал в университетах Принстона и Алабамы.

Произведения

Стихи

Романы

  • El buscavidas (1963)
  • En mi jardín pastan los héroes (1986)

Автобиграфия

  • La mala memoria (1989)

Напишите отзыв о статье "Падилья, Эберто"

Ссылки

  • [www.letras.s5.com/archivopadilla.htm]
  • [www.literatura.us/padilla/index.html]
  • [www.palabravirtual.com/index.php?ir=crit.php&wid=239&show=poemas&p=Heberto+Padilla Стихи on line]

Отрывок, характеризующий Падилья, Эберто

– Ну, я г'ад тебя видеть, – перебил его Денисов, и лицо его приняло опять озабоченное выражение.
– Михаил Феоклитыч, – обратился он к эсаулу, – ведь это опять от немца. Он пг'и нем состоит. – И Денисов рассказал эсаулу, что содержание бумаги, привезенной сейчас, состояло в повторенном требовании от генерала немца присоединиться для нападения на транспорт. – Ежели мы его завтг'а не возьмем, они у нас из под носа выг'вут, – заключил он.
В то время как Денисов говорил с эсаулом, Петя, сконфуженный холодным тоном Денисова и предполагая, что причиной этого тона было положение его панталон, так, чтобы никто этого не заметил, под шинелью поправлял взбившиеся панталоны, стараясь иметь вид как можно воинственнее.
– Будет какое нибудь приказание от вашего высокоблагородия? – сказал он Денисову, приставляя руку к козырьку и опять возвращаясь к игре в адъютанта и генерала, к которой он приготовился, – или должен я оставаться при вашем высокоблагородии?
– Приказания?.. – задумчиво сказал Денисов. – Да ты можешь ли остаться до завтрашнего дня?
– Ах, пожалуйста… Можно мне при вас остаться? – вскрикнул Петя.
– Да как тебе именно велено от генег'ала – сейчас вег'нуться? – спросил Денисов. Петя покраснел.
– Да он ничего не велел. Я думаю, можно? – сказал он вопросительно.
– Ну, ладно, – сказал Денисов. И, обратившись к своим подчиненным, он сделал распоряжения о том, чтоб партия шла к назначенному у караулки в лесу месту отдыха и чтобы офицер на киргизской лошади (офицер этот исполнял должность адъютанта) ехал отыскивать Долохова, узнать, где он и придет ли он вечером. Сам же Денисов с эсаулом и Петей намеревался подъехать к опушке леса, выходившей к Шамшеву, с тем, чтобы взглянуть на то место расположения французов, на которое должно было быть направлено завтрашнее нападение.