Падуя

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
У этого термина существуют и другие значения, см. Падуя (значения).
Падуя
Страна
Италия
область
Венеция
Провинция
Координаты
Площадь
93,03 км²
Высота центра
12 м
Официальный язык
Население

210 890

[1] человек (2014)
Плотность
2266,9 чел./км²
Названия жителей
падуа́нец, падуа́нка, падуа́нцы[2]
Часовой пояс
Телефонный код
+39 049
Почтовый индекс
35121-35143
ISTAT
028060
Официальный сайт

[www.comune.padova.it une.padova.it]  (итал.)</div>

День коммуны

Па́дуя (итал. Padova [ˈpaːdova], вен. Pàdova, реже Pàdoa, лат. Patavium, истор. нем. Esten) — город в итальянской области Венеция (Венето), административный центр одноимённой провинции.

Падуя расположена на восточной окраине Паданской равнины около 10 км к северу от Эвганейских холмов и около 20 км к западу от Венецианской лагуны. Городская территория занимает 92 км². Это равнина, через которую между реками Брента и Баккильоне проложено множество каналов.

Покровителями города считаются Св. Антоний и Лука (евангелист), святой апостол, чьи мощи находятся в Падуе в базилике Св. Иустины. Праздник города 13 июня.





История

По данным археологии, первые поселения людей на данной территории появились примерно в XI—X веках до н. э.

В римскую эпоху Падуя называлась Патавий (Patavium) и была населена венетами. Традиция, связывающая основание Падуи с Антенором, принцем, спасшимся после разрушения Трои, восходит к «Энеиде» Вергилия:

Мог ведь герой Антенор, ускользнув из рук у ахейцев,
В бухты Иллирии, в глубь Либурнского царства проникнуть
И без вреда перейти бурливый Источник Тимава
Там, где, сквозь девять горл из глубин горы вырываясь,
Он попирает поля, многошумному морю подобен.
Там Антенор основал Патавий — убежище тевкров,
Имя племени дал и оружье Трои повесил;

— Энеида, I 242-248, Вергилия, перев. С. Ошерова.

В Средние века вера в эту легенду была столь сильна, что найденные в 1274 году останки мужчины со шпагой и золотыми монетами были идентифицированы падуанским поэтом Ловато Ловати как останки принца Антенора и перезахоронены в специально выстроенной для них эдикуле — т. н. гробнице Антенора.

Начиная с 226 года до н. э. город вступил в союз с Римом против Цизальпийской Галлии. Во II веке до н. э. он был сделан муниципией и вскоре вырос в один из наиболее значительных городов Верхней Италии, став важным транспортным центром и разбогатев благодаря производству шерстяных изделий, шерсть для которых поставлялась с Альп. Падуя — место рождения Тита Ливия.

После падения Западной Римской империи Падуя попала во власть готов и была разрушена Тотилой. Нарсес восстановил Падую, которая долгое время сопротивлялась лангобардам и была завоёвана и сожжена королём Агилульфом в 610 году. В эпоху франков Падуя сделана главным городом графства. Император Генрих IV даровал Падуе (1087) привилегию. В XII веке Падуя получила муниципальное самоуправление, а в 1222 году был основан университет Падуи.

Стоявшие во главе города подеста с конца XII века часто тиранически управляли городом (особенно известен Эццелино III да Романо, 1237—56). В 1256 года Падуя завоевана гвельфами. В течение XIV века, исключая короткий промежуток 1329—37, когда город был подчинён роду Скала, во главе Падуи стоял дом Каррара (Carraresi), отстаивавший Падую от Генриха VII, но могущество Каррара было сломлено Венецией. Франческо I Каррара сначала был в союзе с миланскими Галеаццо против Венеции, впоследствии схвачен миланцами, перешедшими на сторону Венеции, и умер в заточении. Сына его Франческо II и внуков венецианцы лишили владений 1405 и казнили в 1406 году.

В 1405 году Падуя стала частью Венецианской республики, после чего утратила былую политическую важность, превратившись в главный образовательный (университетский) центр республики. В 1509 году в ходе так называемой войны Камбрейской лиги Падуя подверглась нападению, город был осаждён, но атаку удалось отразить. После этого городские стены были значительно укреплены и в этом виде сохранились до наших дней.

Падва — место гораздо велико, однако ж малолюдно, только наполняется приезжими людми, которые в Падву со всех стран приезжают для наук. Будучи в Падве, иноземцу, приезжему человеку, потребно жить остерегательно и в ночи поздно ходить одному из дому в дом не надобно для того, что в Падве от студентов бывает приезжим обида, а временем и убивство, однако ж с оружием ходят и поздно, кому есть какая потреба.

— Путевой дневник П. А. Толстого (1697)[3]

В 1797 году, когда Венецианская республика прекратила существование, французы заняли Падую и по кампо-формийскому миру передали Габсбургам. По пресбургскому миру (1805) Наполеон присоединил Падую к созданному им итальянскому королевству. По первому парижскому миру (1814) Падуя опять отошла к Австрии. В 1848 году в городе вспыхнуло восстание, подавленное австрийцами; университет был закрыт до 1850 года. По венскому миру 1866 года Падуя вместе с Венецией переданы вновь созданному Итальянскому королевству. В 1893 году в честь города был назван астероид (363) Падуя.

В продолжение Первой мировой войны Падуя была важным местом расположения военных гарнизонов Италии.

Во время Второй мировой войны в Падуе было организовано партизанское движение против фашизма. В движении сопротивления участвовали студенты и преподаватели университета Падуи, в последующем университет Падуи был награждён золотой медалью за воинскую доблесть.

Послевоенные годы стали для Падуи годами периодом развития экономики и строительства. Падуя становится городом, где сильны организации рабочего движения в Италии. Но также в Падуе действуют неофашистские организации, такие как «Новый порядок» и «Роза ветров» (итал. Ordine Nuovo, Rosa dei venti).

Архитектура

Исторический центр города окружён неплохо сохранившимися стенами XVI века, выстроенными кондотьером Бартоломео д’Альвиано взамен разрушенных во время войны Камбрейской лиги. Фрагментарно сохранились стены и башни XIII века.

Центром города служат площадь Трав (it) и площадь Фруктов (it), на которых издревле размещается падуанский рынок. Эти площади разделены палаццо делла Раджионе, служившим первоначально местом заседаний городского суда. Внутри палаццо размещается внушительных размеров зал, служивший местом городских собраний. Особый интерес представляют фрески XV в. на астрологические сюжеты. К нему примыкает палаццо дель Муничипио (XVI век, был значительно перестроен в 1904 году).

Расположенный по соседству кафедральный собор был начат в стиле Возрождения в 1551 году, однако строительные работы затянулись вплоть до 1754 года, фасад остался незаконченным. При соборе имеется баптистерий XII в. с фресками Джусто де Менабуои (1375—1376 гг.).

Среди площадей города следует выделить одну из самых больших площадей Европы Прато делла Валле, обустроенную по проекту Андреа Меммо (it) 1775 года. Конфигурация площади эллиптическая, вокруг центральной части располагается канал с двойным кольцом статуй, изображающих знаменитых жителей Падуи. Первая статуя была установлена в 1775 году, последняя — в 1833 году, и, согласно специально разработанным правилам, статуи не должны изображать людей ещё живущих, святых, все персонажи должны быть связаны с городом. Большей частью скульптуры изображают профессоров университета, артистов, полководцев и бывших правителей города. Всего статуй было 88, но при Наполеоне были разбиты шесть, символизирующих венецианских дожей. В настоящее время площадь используется как место для городского рынка, для проведения концертов и праздников. На площадь выходит базилика Санта-Джустина, построенная по плану Риччио (1521—32) с великолепным куполом стиля Возрождения — алтарь и хоры работы Паоло Веронезе.

Наиболее известным храмом города является церковь Святого Антония Падуанского с её многочленными капеллами, выходящая на пьяцца дель Санто с медной конной статуей венецианского кондотьера Гаттамелата работы Донателло, 1453 г. Сам храм представляет собой трёхнефную базилику 195 м длиной с 7 куполами (начатую в 1235 году); на фасаде — фреска Мантеньи; в левой части капелла дель Санто — великолепное произведение эпохи Возрождения (1500—1533) с мраморными барельефами Антонио и Туллио Ломбарде и Сансовино; в алтаре бронзовый барельеф работы Донателло и знаменитый (3,5 м высоты) бронзовый канделябр Андреа Риччио (1507); в капелле Сан Феличе (it) (1372 г.) — фрески Альтикьеро и Аванци. Здесь же капелла Сан Джорджио (1377), украшенная фресками тех же художников, и знаменитая оратория Скуола дель Санто (it) 1460 г. с 16 фресками Тициана и его учеников, изображающими легенду о св. Антонии.

Художественными произведениями знаменитых итальянских живописцев и скульпторов украшены и другие церкви в Падуи; напр., капелла Оветари (it) церкви дельи Эремитани знаменита фресками Мантеньи 1448 г.; капелла Скровеньи (1303) — фресками Джотто; оратория церкви дель Кармине (it) — фресками Тициана (пострадала во время бомбардировки 1944 года).

Фрески капелл Падуи.
Фрески Джотто в капелле Скровеньи, 1303 г. Фрески Альтикьеро и Аванци в капелле Сан Феличе, 1372 г. Фрески Альтикьеро и Аванци в капелле Сан Джорджио, 1377 г. Фрески Мантеньи в капелла Оветари, 1448 г. Фрески Тициана и его учеников в Скуола дель Санто.

В художественном отношении следует упомянуть следующие здания:

Исторический интерес представляют постройки, связанные с Падуанским университетом. В 1493 году факультеты университета, располагавшиеся в разных местах города, были переведены в одно здание, бывшее гостиницей «У вола» (Albergo del Bove). В 1552 году на её месте по проекту Андреа Морони (Andrea Moroni) было начато строительство нового здания, получившего название Палаццо дель Бо (it). В 1932—1934 годах к нему было пристроено новое крыло и возведена парадная лестница в ректорат по проекту Джио Понти.

Рядом с базиликой Святого Антония расположен старейший в мире постоянно действующий Ботанический сад Падуи, учреждённый в 1545 году решением Венецианского Сената с целью выращивания «лечебных трав» для медицинского факультета Падуанского университета и занесённый в 1997 году как «прототип всех ботанических садов» в число памятников Всемирного наследия ЮНЕСКО.

В окрестностях Падуи есть несколько вилл, ранее принадлежавших венецианским аристократам:

Религия

Базилика Святого Антония — главный центр почитания св. Антония Падуанского, крупнейшая по размерам и числу паломников церковь Падуи.

В Падуе, в базилике св. мученицы Иустины, почивают мощи св. апостола и евангелиста Луки.

Экономика

Индустриальная зона Падуи была открыта в 1946 году. Она занимает площадь около 10 км², на её территории находятся 1.300 промышленных предприятий, где в общей сложности работает 50 тысяч человек.

Управляющая государственная организация, в ведении которой находится индустриальная зона, называется «Концерн индустриальной зоны» (итал. Il Consorzio Zona Industriale). Концерн был основан в 1956 году торговой палатой Падуи (итал. Camera di Commercio di Padova).

Транспорт

С 2007 года в Падуе запущен недавно возникший вид городского транспорта — трамвай на шинах Падуи.

Климат

Климат континентальный, с достаточно прохладной зимой и жарким летом. Повышенная влажность воздуха способствует образованию туманов в осенне-зимний период и создает довольно влажное и жаркое лето. Осадки распределены равномерно в течение года, летом могут быть грозы с градом. Средние температуры зимнего периода от 0 до 7 °C, летнего от 16 до 27 °C. Средняя годовая влажность 72 %.

Климат Падуи (1961 - 1990)
Показатель Янв. Фев. Март Апр. Май Июнь Июль Авг. Сен. Окт. Нояб. Дек. Год
Средний максимум, °C 5,7 8,8 13,1 17,5 22,4 26,0 28,4 27,9 24,5 18,8 11,5 6,5 17,6
Средний минимум, °C −1,4 0,5 3,5 7,4 11,6 15,3 17,5 16,9 13,8 8,8 3,7 −0,4 8,1
Норма осадков, мм 70,4 56,9 67 68,1 78,6 88 64,2 79,8 58,2 65,5 86,7 62,4 845,8
Источник: [clima.meteoam.it/Clino61-90.php meteoAM]

Известные жители

Далее идёт случайный набор имён, нарушающий ВП:СПИСКИ. Более полная информация собрана в Категория:Персоналии:Падуя.
Падуя в Викитеке?

Города-побратимы

Напишите отзыв о статье "Падуя"

Примечания

  1. ↑ [demo.istat.it/bilmens2014gen/index.html Демографическая статистика ISTAT] (итал.). Проверено 7 февраля 2015.
  2. ↑ Городецкая И. Л., Левашов Е. А.  [books.google.com/books?id=Do8dAQAAMAAJ&dq=%D0%9F%D0%B0%D0%B4%D1%83%D1%8F Падуя] // Русские названия жителей: Словарь-справочник. — М.: АСТ, 2003. — С. 223. — 363 с. — 5000 экз. — ISBN 5-17-016914-0.
  3. ↑ [az.lib.ru/t/tolstoj_p_a/text_0020.shtml Lib.ru/Классика: Толстой Петр Андреевич. Путешествие стольника П. А. Толстого по Европе (1697—1699)]
  4. ↑ [www.aif.ru/politics/world/simferopol_stal_pobratimom_padui Симферополь стал побратимом Падуи], АиФ (14 октября 2016). Проверено 15 октября 2016.

Отрывок, характеризующий Падуя

– Да, это так, – нетерпеливо продолжал князь Василий, потирая лысину и опять с злобой придвигая к себе отодвинутый столик, – но, наконец…наконец дело в том, ты сама знаешь, что прошлою зимой граф написал завещание, по которому он всё имение, помимо прямых наследников и нас, отдавал Пьеру.
– Мало ли он писал завещаний! – спокойно сказала княжна. – Но Пьеру он не мог завещать. Пьер незаконный.
– Ma chere, – сказал вдруг князь Василий, прижав к себе столик, оживившись и начав говорить скорей, – но что, ежели письмо написано государю, и граф просит усыновить Пьера? Понимаешь, по заслугам графа его просьба будет уважена…
Княжна улыбнулась, как улыбаются люди, которые думают что знают дело больше, чем те, с кем разговаривают.
– Я тебе скажу больше, – продолжал князь Василий, хватая ее за руку, – письмо было написано, хотя и не отослано, и государь знал о нем. Вопрос только в том, уничтожено ли оно, или нет. Ежели нет, то как скоро всё кончится , – князь Василий вздохнул, давая этим понять, что он разумел под словами всё кончится , – и вскроют бумаги графа, завещание с письмом будет передано государю, и просьба его, наверно, будет уважена. Пьер, как законный сын, получит всё.
– А наша часть? – спросила княжна, иронически улыбаясь так, как будто всё, но только не это, могло случиться.
– Mais, ma pauvre Catiche, c'est clair, comme le jour. [Но, моя дорогая Катишь, это ясно, как день.] Он один тогда законный наследник всего, а вы не получите ни вот этого. Ты должна знать, моя милая, были ли написаны завещание и письмо, и уничтожены ли они. И ежели почему нибудь они забыты, то ты должна знать, где они, и найти их, потому что…
– Этого только недоставало! – перебила его княжна, сардонически улыбаясь и не изменяя выражения глаз. – Я женщина; по вашему мы все глупы; но я настолько знаю, что незаконный сын не может наследовать… Un batard, [Незаконный,] – прибавила она, полагая этим переводом окончательно показать князю его неосновательность.
– Как ты не понимаешь, наконец, Катишь! Ты так умна: как ты не понимаешь, – ежели граф написал письмо государю, в котором просит его признать сына законным, стало быть, Пьер уж будет не Пьер, а граф Безухой, и тогда он по завещанию получит всё? И ежели завещание с письмом не уничтожены, то тебе, кроме утешения, что ты была добродетельна et tout ce qui s'en suit, [и всего, что отсюда вытекает,] ничего не останется. Это верно.
– Я знаю, что завещание написано; но знаю тоже, что оно недействительно, и вы меня, кажется, считаете за совершенную дуру, mon cousin, – сказала княжна с тем выражением, с которым говорят женщины, полагающие, что они сказали нечто остроумное и оскорбительное.
– Милая ты моя княжна Катерина Семеновна, – нетерпеливо заговорил князь Василий. – Я пришел к тебе не за тем, чтобы пикироваться с тобой, а за тем, чтобы как с родной, хорошею, доброю, истинною родной, поговорить о твоих же интересах. Я тебе говорю десятый раз, что ежели письмо к государю и завещание в пользу Пьера есть в бумагах графа, то ты, моя голубушка, и с сестрами, не наследница. Ежели ты мне не веришь, то поверь людям знающим: я сейчас говорил с Дмитрием Онуфриичем (это был адвокат дома), он то же сказал.
Видимо, что то вдруг изменилось в мыслях княжны; тонкие губы побледнели (глаза остались те же), и голос, в то время как она заговорила, прорывался такими раскатами, каких она, видимо, сама не ожидала.
– Это было бы хорошо, – сказала она. – Я ничего не хотела и не хочу.
Она сбросила свою собачку с колен и оправила складки платья.
– Вот благодарность, вот признательность людям, которые всем пожертвовали для него, – сказала она. – Прекрасно! Очень хорошо! Мне ничего не нужно, князь.
– Да, но ты не одна, у тебя сестры, – ответил князь Василий.
Но княжна не слушала его.
– Да, я это давно знала, но забыла, что, кроме низости, обмана, зависти, интриг, кроме неблагодарности, самой черной неблагодарности, я ничего не могла ожидать в этом доме…
– Знаешь ли ты или не знаешь, где это завещание? – спрашивал князь Василий еще с большим, чем прежде, подергиванием щек.
– Да, я была глупа, я еще верила в людей и любила их и жертвовала собой. А успевают только те, которые подлы и гадки. Я знаю, чьи это интриги.
Княжна хотела встать, но князь удержал ее за руку. Княжна имела вид человека, вдруг разочаровавшегося во всем человеческом роде; она злобно смотрела на своего собеседника.
– Еще есть время, мой друг. Ты помни, Катишь, что всё это сделалось нечаянно, в минуту гнева, болезни, и потом забыто. Наша обязанность, моя милая, исправить его ошибку, облегчить его последние минуты тем, чтобы не допустить его сделать этой несправедливости, не дать ему умереть в мыслях, что он сделал несчастными тех людей…
– Тех людей, которые всем пожертвовали для него, – подхватила княжна, порываясь опять встать, но князь не пустил ее, – чего он никогда не умел ценить. Нет, mon cousin, – прибавила она со вздохом, – я буду помнить, что на этом свете нельзя ждать награды, что на этом свете нет ни чести, ни справедливости. На этом свете надо быть хитрою и злою.
– Ну, voyons, [послушай,] успокойся; я знаю твое прекрасное сердце.
– Нет, у меня злое сердце.
– Я знаю твое сердце, – повторил князь, – ценю твою дружбу и желал бы, чтобы ты была обо мне того же мнения. Успокойся и parlons raison, [поговорим толком,] пока есть время – может, сутки, может, час; расскажи мне всё, что ты знаешь о завещании, и, главное, где оно: ты должна знать. Мы теперь же возьмем его и покажем графу. Он, верно, забыл уже про него и захочет его уничтожить. Ты понимаешь, что мое одно желание – свято исполнить его волю; я затем только и приехал сюда. Я здесь только затем, чтобы помогать ему и вам.
– Теперь я всё поняла. Я знаю, чьи это интриги. Я знаю, – говорила княжна.
– Hе в том дело, моя душа.
– Это ваша protegee, [любимица,] ваша милая княгиня Друбецкая, Анна Михайловна, которую я не желала бы иметь горничной, эту мерзкую, гадкую женщину.
– Ne perdons point de temps. [Не будем терять время.]
– Ax, не говорите! Прошлую зиму она втерлась сюда и такие гадости, такие скверности наговорила графу на всех нас, особенно Sophie, – я повторить не могу, – что граф сделался болен и две недели не хотел нас видеть. В это время, я знаю, что он написал эту гадкую, мерзкую бумагу; но я думала, что эта бумага ничего не значит.
– Nous у voila, [В этом то и дело.] отчего же ты прежде ничего не сказала мне?
– В мозаиковом портфеле, который он держит под подушкой. Теперь я знаю, – сказала княжна, не отвечая. – Да, ежели есть за мной грех, большой грех, то это ненависть к этой мерзавке, – почти прокричала княжна, совершенно изменившись. – И зачем она втирается сюда? Но я ей выскажу всё, всё. Придет время!


В то время как такие разговоры происходили в приемной и в княжниной комнатах, карета с Пьером (за которым было послано) и с Анной Михайловной (которая нашла нужным ехать с ним) въезжала во двор графа Безухого. Когда колеса кареты мягко зазвучали по соломе, настланной под окнами, Анна Михайловна, обратившись к своему спутнику с утешительными словами, убедилась в том, что он спит в углу кареты, и разбудила его. Очнувшись, Пьер за Анною Михайловной вышел из кареты и тут только подумал о том свидании с умирающим отцом, которое его ожидало. Он заметил, что они подъехали не к парадному, а к заднему подъезду. В то время как он сходил с подножки, два человека в мещанской одежде торопливо отбежали от подъезда в тень стены. Приостановившись, Пьер разглядел в тени дома с обеих сторон еще несколько таких же людей. Но ни Анна Михайловна, ни лакей, ни кучер, которые не могли не видеть этих людей, не обратили на них внимания. Стало быть, это так нужно, решил сам с собой Пьер и прошел за Анною Михайловной. Анна Михайловна поспешными шагами шла вверх по слабо освещенной узкой каменной лестнице, подзывая отстававшего за ней Пьера, который, хотя и не понимал, для чего ему надо было вообще итти к графу, и еще меньше, зачем ему надо было итти по задней лестнице, но, судя по уверенности и поспешности Анны Михайловны, решил про себя, что это было необходимо нужно. На половине лестницы чуть не сбили их с ног какие то люди с ведрами, которые, стуча сапогами, сбегали им навстречу. Люди эти прижались к стене, чтобы пропустить Пьера с Анной Михайловной, и не показали ни малейшего удивления при виде их.
– Здесь на половину княжен? – спросила Анна Михайловна одного из них…
– Здесь, – отвечал лакей смелым, громким голосом, как будто теперь всё уже было можно, – дверь налево, матушка.
– Может быть, граф не звал меня, – сказал Пьер в то время, как он вышел на площадку, – я пошел бы к себе.
Анна Михайловна остановилась, чтобы поровняться с Пьером.
– Ah, mon ami! – сказала она с тем же жестом, как утром с сыном, дотрогиваясь до его руки: – croyez, que je souffre autant, que vous, mais soyez homme. [Поверьте, я страдаю не меньше вас, но будьте мужчиной.]
– Право, я пойду? – спросил Пьер, ласково чрез очки глядя на Анну Михайловну.
– Ah, mon ami, oubliez les torts qu'on a pu avoir envers vous, pensez que c'est votre pere… peut etre a l'agonie. – Она вздохнула. – Je vous ai tout de suite aime comme mon fils. Fiez vous a moi, Pierre. Je n'oublirai pas vos interets. [Забудьте, друг мой, в чем были против вас неправы. Вспомните, что это ваш отец… Может быть, в агонии. Я тотчас полюбила вас, как сына. Доверьтесь мне, Пьер. Я не забуду ваших интересов.]
Пьер ничего не понимал; опять ему еще сильнее показалось, что всё это так должно быть, и он покорно последовал за Анною Михайловной, уже отворявшею дверь.
Дверь выходила в переднюю заднего хода. В углу сидел старик слуга княжен и вязал чулок. Пьер никогда не был на этой половине, даже не предполагал существования таких покоев. Анна Михайловна спросила у обгонявшей их, с графином на подносе, девушки (назвав ее милой и голубушкой) о здоровье княжен и повлекла Пьера дальше по каменному коридору. Из коридора первая дверь налево вела в жилые комнаты княжен. Горничная, с графином, второпях (как и всё делалось второпях в эту минуту в этом доме) не затворила двери, и Пьер с Анною Михайловной, проходя мимо, невольно заглянули в ту комнату, где, разговаривая, сидели близко друг от друга старшая княжна с князем Васильем. Увидав проходящих, князь Василий сделал нетерпеливое движение и откинулся назад; княжна вскочила и отчаянным жестом изо всей силы хлопнула дверью, затворяя ее.
Жест этот был так не похож на всегдашнее спокойствие княжны, страх, выразившийся на лице князя Василья, был так несвойствен его важности, что Пьер, остановившись, вопросительно, через очки, посмотрел на свою руководительницу.
Анна Михайловна не выразила удивления, она только слегка улыбнулась и вздохнула, как будто показывая, что всего этого она ожидала.
– Soyez homme, mon ami, c'est moi qui veillerai a vos interets, [Будьте мужчиною, друг мой, я же стану блюсти за вашими интересами.] – сказала она в ответ на его взгляд и еще скорее пошла по коридору.
Пьер не понимал, в чем дело, и еще меньше, что значило veiller a vos interets, [блюсти ваши интересы,] но он понимал, что всё это так должно быть. Коридором они вышли в полуосвещенную залу, примыкавшую к приемной графа. Это была одна из тех холодных и роскошных комнат, которые знал Пьер с парадного крыльца. Но и в этой комнате, посередине, стояла пустая ванна и была пролита вода по ковру. Навстречу им вышли на цыпочках, не обращая на них внимания, слуга и причетник с кадилом. Они вошли в знакомую Пьеру приемную с двумя итальянскими окнами, выходом в зимний сад, с большим бюстом и во весь рост портретом Екатерины. Все те же люди, почти в тех же положениях, сидели, перешептываясь, в приемной. Все, смолкнув, оглянулись на вошедшую Анну Михайловну, с ее исплаканным, бледным лицом, и на толстого, большого Пьера, который, опустив голову, покорно следовал за нею.
На лице Анны Михайловны выразилось сознание того, что решительная минута наступила; она, с приемами деловой петербургской дамы, вошла в комнату, не отпуская от себя Пьера, еще смелее, чем утром. Она чувствовала, что так как она ведет за собою того, кого желал видеть умирающий, то прием ее был обеспечен. Быстрым взглядом оглядев всех, бывших в комнате, и заметив графова духовника, она, не то что согнувшись, но сделавшись вдруг меньше ростом, мелкою иноходью подплыла к духовнику и почтительно приняла благословение одного, потом другого духовного лица.
– Слава Богу, что успели, – сказала она духовному лицу, – мы все, родные, так боялись. Вот этот молодой человек – сын графа, – прибавила она тише. – Ужасная минута!
Проговорив эти слова, она подошла к доктору.
– Cher docteur, – сказала она ему, – ce jeune homme est le fils du comte… y a t il de l'espoir? [этот молодой человек – сын графа… Есть ли надежда?]
Доктор молча, быстрым движением возвел кверху глаза и плечи. Анна Михайловна точно таким же движением возвела плечи и глаза, почти закрыв их, вздохнула и отошла от доктора к Пьеру. Она особенно почтительно и нежно грустно обратилась к Пьеру.
– Ayez confiance en Sa misericorde, [Доверьтесь Его милосердию,] – сказала она ему, указав ему диванчик, чтобы сесть подождать ее, сама неслышно направилась к двери, на которую все смотрели, и вслед за чуть слышным звуком этой двери скрылась за нею.
Пьер, решившись во всем повиноваться своей руководительнице, направился к диванчику, который она ему указала. Как только Анна Михайловна скрылась, он заметил, что взгляды всех, бывших в комнате, больше чем с любопытством и с участием устремились на него. Он заметил, что все перешептывались, указывая на него глазами, как будто со страхом и даже с подобострастием. Ему оказывали уважение, какого прежде никогда не оказывали: неизвестная ему дама, которая говорила с духовными лицами, встала с своего места и предложила ему сесть, адъютант поднял уроненную Пьером перчатку и подал ему; доктора почтительно замолкли, когда он проходил мимо их, и посторонились, чтобы дать ему место. Пьер хотел сначала сесть на другое место, чтобы не стеснять даму, хотел сам поднять перчатку и обойти докторов, которые вовсе и не стояли на дороге; но он вдруг почувствовал, что это было бы неприлично, он почувствовал, что он в нынешнюю ночь есть лицо, которое обязано совершить какой то страшный и ожидаемый всеми обряд, и что поэтому он должен был принимать от всех услуги. Он принял молча перчатку от адъютанта, сел на место дамы, положив свои большие руки на симметрично выставленные колени, в наивной позе египетской статуи, и решил про себя, что всё это так именно должно быть и что ему в нынешний вечер, для того чтобы не потеряться и не наделать глупостей, не следует действовать по своим соображениям, а надобно предоставить себя вполне на волю тех, которые руководили им.
Не прошло и двух минут, как князь Василий, в своем кафтане с тремя звездами, величественно, высоко неся голову, вошел в комнату. Он казался похудевшим с утра; глаза его были больше обыкновенного, когда он оглянул комнату и увидал Пьера. Он подошел к нему, взял руку (чего он прежде никогда не делал) и потянул ее книзу, как будто он хотел испытать, крепко ли она держится.
– Courage, courage, mon ami. Il a demande a vous voir. C'est bien… [Не унывать, не унывать, мой друг. Он пожелал вас видеть. Это хорошо…] – и он хотел итти.
Но Пьер почел нужным спросить:
– Как здоровье…
Он замялся, не зная, прилично ли назвать умирающего графом; назвать же отцом ему было совестно.
– Il a eu encore un coup, il y a une demi heure. Еще был удар. Courage, mon аmi… [Полчаса назад у него был еще удар. Не унывать, мой друг…]
Пьер был в таком состоянии неясности мысли, что при слове «удар» ему представился удар какого нибудь тела. Он, недоумевая, посмотрел на князя Василия и уже потом сообразил, что ударом называется болезнь. Князь Василий на ходу сказал несколько слов Лоррену и прошел в дверь на цыпочках. Он не умел ходить на цыпочках и неловко подпрыгивал всем телом. Вслед за ним прошла старшая княжна, потом прошли духовные лица и причетники, люди (прислуга) тоже прошли в дверь. За этою дверью послышалось передвиженье, и наконец, всё с тем же бледным, но твердым в исполнении долга лицом, выбежала Анна Михайловна и, дотронувшись до руки Пьера, сказала:
– La bonte divine est inepuisable. C'est la ceremonie de l'extreme onction qui va commencer. Venez. [Милосердие Божие неисчерпаемо. Соборование сейчас начнется. Пойдемте.]
Пьер прошел в дверь, ступая по мягкому ковру, и заметил, что и адъютант, и незнакомая дама, и еще кто то из прислуги – все прошли за ним, как будто теперь уж не надо было спрашивать разрешения входить в эту комнату.


Пьер хорошо знал эту большую, разделенную колоннами и аркой комнату, всю обитую персидскими коврами. Часть комнаты за колоннами, где с одной стороны стояла высокая красного дерева кровать, под шелковыми занавесами, а с другой – огромный киот с образами, была красно и ярко освещена, как бывают освещены церкви во время вечерней службы. Под освещенными ризами киота стояло длинное вольтеровское кресло, и на кресле, обложенном вверху снежно белыми, не смятыми, видимо, только – что перемененными подушками, укрытая до пояса ярко зеленым одеялом, лежала знакомая Пьеру величественная фигура его отца, графа Безухого, с тою же седою гривой волос, напоминавших льва, над широким лбом и с теми же характерно благородными крупными морщинами на красивом красно желтом лице. Он лежал прямо под образами; обе толстые, большие руки его были выпростаны из под одеяла и лежали на нем. В правую руку, лежавшую ладонью книзу, между большим и указательным пальцами вставлена была восковая свеча, которую, нагибаясь из за кресла, придерживал в ней старый слуга. Над креслом стояли духовные лица в своих величественных блестящих одеждах, с выпростанными на них длинными волосами, с зажженными свечами в руках, и медленно торжественно служили. Немного позади их стояли две младшие княжны, с платком в руках и у глаз, и впереди их старшая, Катишь, с злобным и решительным видом, ни на мгновение не спуская глаз с икон, как будто говорила всем, что не отвечает за себя, если оглянется. Анна Михайловна, с кроткою печалью и всепрощением на лице, и неизвестная дама стояли у двери. Князь Василий стоял с другой стороны двери, близко к креслу, за резным бархатным стулом, который он поворотил к себе спинкой, и, облокотив на нее левую руку со свечой, крестился правою, каждый раз поднимая глаза кверху, когда приставлял персты ко лбу. Лицо его выражало спокойную набожность и преданность воле Божией. «Ежели вы не понимаете этих чувств, то тем хуже для вас», казалось, говорило его лицо.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Падуя&oldid=81537229»