Пайер, Юлиус

Юлиус Пайер
Род деятельности:	полярный исследователь, картограф
Дата рождения:	1 сентября 1842(1842-09-01)
Место рождения:	Шёнау (ныне — Теплице, Чехия)
Подданство:	Австро-Венгрия Австро-Венгрия
Дата смерти:	30 августа 1915(1915-08-30) (72 года)
Место смерти:	Фельдес, ныне Блед, Югославия (ныне — Словения)
Отец:	Франц Антон Рудольф Пайер
Супруга:	Фанни Канн
Дети:	дочь Оливия Юлия Фанни, сын Юлиус

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Ю́лиус Иога́ннес Людо́викус фон Па́йер (нем. Julius Johannes Ludovicus von Payer;1 сентября 1842, Шёнау, ныне Те́плице — 30 августа 1915, Фельдес, теперь Блед, Югославия) — австро-венгерский исследователь Арктики. Вместе с Карлом Вейпрехтом в 1872 — 1874 годах на парусно-паровой шхуне «Адмирал Тегетгофф» (нем. Admiral Tegetthoff) в ходе австро-венгерской полярной экспедиции открыл острова Земля Франца-Иосифа и составил первую карту архипелага. Своё путешествие по Арктике Пайер описал в книге «725 дней во льдах Арктики» (1876 год; переведена на русский в 1935 году).

Ранние годы

Юлиус Пайер родился в семье уланского ротмистра Франца Антона Рудольфа Пайера, умершего, когда Юлиусу было всего 14 лет. Окончив в 1857 году кадетскую школу в небольшом городке недалеко от Кракова, поступил в Терезианскую военную академию, которую окончил в 1859 году и в чине унтер-лейтенанта 2-го класса поступил на службу в 36-й пехотный полк в Вероне на севере Италии. В том же году 17-летний Юлиус Пайер принял участие в битве при Сольферино — крупнейшем сражении австро-итало-французской войны 1859 года, состоявшемся 24 июня 1859 года между объединёнными войсками Франции, Пьемонта и Сардинии против австрийской армии. С 1860 по 1863 год служил в гарнизоне Вероны. С 1863 года преподавал историю в кадетской школе в Айзенштадте, Австрия. После присвоения Пайеру звания лейтенанта первого ранга переведён в гарнизон Венеции.

Начало научной карьеры

С 1862 года Пайер увлёкся альпинизмом, совершив в своё свободное время более 30 восхождений в Итальянских Альпах и в районе Высокого Тауэрна. С 1864 по 1868 год он занимался исследованием массивов Адамелло и Ортлес в Южных Известняковых Альпах. Пайер первым в мире совершил восхождение на Адамелло — вершину южного ряда Средних Альп высотой 3554 метров. В ходе этих исследований им была составлена детальная топографическая карта в масштабе 1:56000. Старания Пайера были оценены руководством и вскоре он был переведён в Военный Картографический Институт в Вене.

24 июня 1866 года Юлиус Пайер принял участие во второй битве при Кустоце. За проявленное в ходе сражения мужество Юлиус Пайер был награждён Военным Крестом.

Полярные экспедиции

В 1868 году Юлиус был приглашён немецким географом Августом Петерманом принять участие во второй немецкой полярной экспедиции 1869—1870 годов к восточному побережью Гренландии. В 1871 году Пайер вместе с Карлом Вейпрехтом, капитаном-лейтенантом военно-морских сил Австро-Венгрии, совершил пробную экспедицию к берегам Новой Земли и Шпицбергена. И, наконец, в 1872 году была снаряжена экспедиция на судне, под начальством Вейпрехта, с целью достичь по возможности наиболее северного пункта между Шпицбергеном и Новой Землей. Результаты этой экспедиции принесли Юлиусу Пайеру известность. 22 августа 1872 года «Тегетгоф» был затёрт льдами и дрейфовал в течение более года в северном направлении. 30 августа 1873 года экспедицию вынесло к берегам неизвестной земли. За несколько дней до этого команда отмечала день рождения австрийского императора Франца Иосифа I, в честь которого они назвали новые земли. В течение двух зимовок Пайер совершил несколько поездок на санях по архипелагу, из них наиболее длинная и важная — весенняя поездка в апреле 1874 года, когда Пайеру удалось достигнуть северной широты 82° 5'. Результатом его поездок явилась первая карта Земли Франца-Иосифа. Правда, как показали последующие экспедиции других исследователей, карта Пайера была более чем неточной. 20 мая 1874 года исследователи приняли решение возвращаться на материк. После продлившегося около трёх месяцев перехода команда вышла к открытому морю, откуда они переправились к берегам Новой Земли. На новой Земле членов экспедиции Пайера подобрала русская промысловая шхуна, доставившая путешественников в норвежский Вардё — порт на севере Варяжского залива.

Жизнь после экспедиции

В том же 1874 году Пайер уволился из рядов армии, предположительно из-за политических интриг против него и недоверия многих чиновников к совершённому им открытию. В октябре 1874 года Пайеру была выдана государственная премия в размере 44 гульденов, а спустя 2 года, 24 октября 1876 года, он был причислен к австрийскому дворянству с правом на звание рыцаря ему и его потомкам. С этого момента полное имя Пайера звучало как Юлиус Иоганнес Людовикус риттер фон Пайер.

В 1877 году Юлиус женился на бывшей жене банкира из Франкфурта-на-Майне, родившей ему двоих детей, Юлиуса и Алису. В период с 1877 по 1879 год он обучался живописи во Франкфурте-на-Майне, продолжив своё обучение в 1880 — 1882 году в Мюнхене. В 1883 году его картина «Конец экспедиции Франклина» получила в Мюнхене медаль. По окончании обучения работал художником в Париже. В 1890 году Пайер развёлся со своей женой и вернулся в Вену, где открыл школу живописи для девушек.

В 1912 году Пайер планировал экспедицию к Северному полюсу на подводной лодке, но его планы так и не сбылись.

Скончался в 1915 году в Вене. Историю открытия Земли Франца-Иосифа Пайер описал в книге «725 дней во льдах Арктики» (1876, переведена на русский в 1935 году).

Память

• Остров Пайера — остров в центральной части Земли Франца-Иосифа, входит в состав островов Зичи.
• Ледник Пайера — крупный ледник на острове Земля Александры.
• Гора Пайер — самая высокая вершина Полярного Урала, расположенная в Ямало-Ненецком автономном округе Тюменской области.
• В честь парусно-паровой шхуны «Адмирал Тегетгофф», на которой Пайер совершил своё открытие, назван мыс в южной части острова Галля.
• В 2005 году в Австрии была выпущена серия юбилейных монет «Юлиус фон Пайер и Карл Вейпрехт».

Публикации

Ю.Пайер. 725 дней во льдах Арктики. — Главсевморпуть,1935.Перевод и редакция И. и Л. Ретовских.

См. также

• Экспедиция Джексона-Хармсворта
• Полярная экспедиция Циглера
• Колониальная экспансия Габсбургской монархии

Ссылки

• Пайер Юлиус — статья из Большой советской энциклопедии.
• [www.emaproject.com/lib_view.html?id=pb00001787#p2|10|n Экспедиция Вейпрехта и Пайера в 1872—1874 годах // в книге: Земля Франца Иосифа : Сборник статей. — Москва, 1930. — (Труды Института по изучению Севера)]
• [www.emaproject.com/lib_view.html?id=pb00001577#p2|90|n Открытие Земли Франца-Иосифа // в книге Визе В. Ю. История исследования Советской Арктики. Карское и Баренцево море. — Архангельск, 1935]

Отрывок, характеризующий Пайер, Юлиус

Пелагеюшка остановилась недоверчиво, но в лице Пьера была такая искренность раскаяния, и князь Андрей так кротко смотрел то на Пелагеюшку, то на Пьера, что она понемногу успокоилась.


Странница успокоилась и, наведенная опять на разговор, долго потом рассказывала про отца Амфилохия, который был такой святой жизни, что от ручки его ладоном пахло, и о том, как знакомые ей монахи в последнее ее странствие в Киев дали ей ключи от пещер, и как она, взяв с собой сухарики, двое суток провела в пещерах с угодниками. «Помолюсь одному, почитаю, пойду к другому. Сосну, опять пойду приложусь; и такая, матушка, тишина, благодать такая, что и на свет Божий выходить не хочется».
Пьер внимательно и серьезно слушал ее. Князь Андрей вышел из комнаты. И вслед за ним, оставив божьих людей допивать чай, княжна Марья повела Пьера в гостиную.
– Вы очень добры, – сказала она ему.
– Ах, я право не думал оскорбить ее, я так понимаю и высоко ценю эти чувства!
Княжна Марья молча посмотрела на него и нежно улыбнулась. – Ведь я вас давно знаю и люблю как брата, – сказала она. – Как вы нашли Андрея? – спросила она поспешно, не давая ему времени сказать что нибудь в ответ на ее ласковые слова. – Он очень беспокоит меня. Здоровье его зимой лучше, но прошлой весной рана открылась, и доктор сказал, что он должен ехать лечиться. И нравственно я очень боюсь за него. Он не такой характер как мы, женщины, чтобы выстрадать и выплакать свое горе. Он внутри себя носит его. Нынче он весел и оживлен; но это ваш приезд так подействовал на него: он редко бывает таким. Ежели бы вы могли уговорить его поехать за границу! Ему нужна деятельность, а эта ровная, тихая жизнь губит его. Другие не замечают, а я вижу.
В 10 м часу официанты бросились к крыльцу, заслышав бубенчики подъезжавшего экипажа старого князя. Князь Андрей с Пьером тоже вышли на крыльцо.
– Это кто? – спросил старый князь, вылезая из кареты и угадав Пьера.
– AI очень рад! целуй, – сказал он, узнав, кто был незнакомый молодой человек.
Старый князь был в хорошем духе и обласкал Пьера.
Перед ужином князь Андрей, вернувшись назад в кабинет отца, застал старого князя в горячем споре с Пьером.
Пьер доказывал, что придет время, когда не будет больше войны. Старый князь, подтрунивая, но не сердясь, оспаривал его.
– Кровь из жил выпусти, воды налей, тогда войны не будет. Бабьи бредни, бабьи бредни, – проговорил он, но всё таки ласково потрепал Пьера по плечу, и подошел к столу, у которого князь Андрей, видимо не желая вступать в разговор, перебирал бумаги, привезенные князем из города. Старый князь подошел к нему и стал говорить о делах.
– Предводитель, Ростов граф, половины людей не доставил. Приехал в город, вздумал на обед звать, – я ему такой обед задал… А вот просмотри эту… Ну, брат, – обратился князь Николай Андреич к сыну, хлопая по плечу Пьера, – молодец твой приятель, я его полюбил! Разжигает меня. Другой и умные речи говорит, а слушать не хочется, а он и врет да разжигает меня старика. Ну идите, идите, – сказал он, – может быть приду, за ужином вашим посижу. Опять поспорю. Мою дуру, княжну Марью полюби, – прокричал он Пьеру из двери.
Пьер теперь только, в свой приезд в Лысые Горы, оценил всю силу и прелесть своей дружбы с князем Андреем. Эта прелесть выразилась не столько в его отношениях с ним самим, сколько в отношениях со всеми родными и домашними. Пьер с старым, суровым князем и с кроткой и робкой княжной Марьей, несмотря на то, что он их почти не знал, чувствовал себя сразу старым другом. Они все уже любили его. Не только княжна Марья, подкупленная его кроткими отношениями к странницам, самым лучистым взглядом смотрела на него; но маленький, годовой князь Николай, как звал дед, улыбнулся Пьеру и пошел к нему на руки. Михаил Иваныч, m lle Bourienne с радостными улыбками смотрели на него, когда он разговаривал с старым князем.
Старый князь вышел ужинать: это было очевидно для Пьера. Он был с ним оба дня его пребывания в Лысых Горах чрезвычайно ласков, и велел ему приезжать к себе.
Когда Пьер уехал и сошлись вместе все члены семьи, его стали судить, как это всегда бывает после отъезда нового человека и, как это редко бывает, все говорили про него одно хорошее.


Возвратившись в этот раз из отпуска, Ростов в первый раз почувствовал и узнал, до какой степени сильна была его связь с Денисовым и со всем полком.
Когда Ростов подъезжал к полку, он испытывал чувство подобное тому, которое он испытывал, подъезжая к Поварскому дому. Когда он увидал первого гусара в расстегнутом мундире своего полка, когда он узнал рыжего Дементьева, увидал коновязи рыжих лошадей, когда Лаврушка радостно закричал своему барину: «Граф приехал!» и лохматый Денисов, спавший на постели, выбежал из землянки, обнял его, и офицеры сошлись к приезжему, – Ростов испытывал такое же чувство, как когда его обнимала мать, отец и сестры, и слезы радости, подступившие ему к горлу, помешали ему говорить. Полк был тоже дом, и дом неизменно милый и дорогой, как и дом родительский.
Явившись к полковому командиру, получив назначение в прежний эскадрон, сходивши на дежурство и на фуражировку, войдя во все маленькие интересы полка и почувствовав себя лишенным свободы и закованным в одну узкую неизменную рамку, Ростов испытал то же успокоение, ту же опору и то же сознание того, что он здесь дома, на своем месте, которые он чувствовал и под родительским кровом. Не было этой всей безурядицы вольного света, в котором он не находил себе места и ошибался в выборах; не было Сони, с которой надо было или не надо было объясняться. Не было возможности ехать туда или не ехать туда; не было этих 24 часов суток, которые столькими различными способами можно было употребить; не было этого бесчисленного множества людей, из которых никто не был ближе, никто не был дальше; не было этих неясных и неопределенных денежных отношений с отцом, не было напоминания об ужасном проигрыше Долохову! Тут в полку всё было ясно и просто. Весь мир был разделен на два неровные отдела. Один – наш Павлоградский полк, и другой – всё остальное. И до этого остального не было никакого дела. В полку всё было известно: кто был поручик, кто ротмистр, кто хороший, кто дурной человек, и главное, – товарищ. Маркитант верит в долг, жалованье получается в треть; выдумывать и выбирать нечего, только не делай ничего такого, что считается дурным в Павлоградском полку; а пошлют, делай то, что ясно и отчетливо, определено и приказано: и всё будет хорошо.
Вступив снова в эти определенные условия полковой жизни, Ростов испытал радость и успокоение, подобные тем, которые чувствует усталый человек, ложась на отдых. Тем отраднее была в эту кампанию эта полковая жизнь Ростову, что он, после проигрыша Долохову (поступка, которого он, несмотря на все утешения родных, не мог простить себе), решился служить не как прежде, а чтобы загладить свою вину, служить хорошо и быть вполне отличным товарищем и офицером, т. е. прекрасным человеком, что представлялось столь трудным в миру, а в полку столь возможным.
Ростов, со времени своего проигрыша, решил, что он в пять лет заплатит этот долг родителям. Ему посылалось по 10 ти тысяч в год, теперь же он решился брать только две, а остальные предоставлять родителям для уплаты долга.

Армия наша после неоднократных отступлений, наступлений и сражений при Пултуске, при Прейсиш Эйлау, сосредоточивалась около Бартенштейна. Ожидали приезда государя к армии и начала новой кампании.
Павлоградский полк, находившийся в той части армии, которая была в походе 1805 года, укомплектовываясь в России, опоздал к первым действиям кампании. Он не был ни под Пултуском, ни под Прейсиш Эйлау и во второй половине кампании, присоединившись к действующей армии, был причислен к отряду Платова.