Пакрац
Город
Показать/скрыть карты
|
Па́крац (хорв. Pakrac) — город в Хорватии, в Пожежско-Славонской жупании. Население — 4 772 чел. (2001).
Общие сведения
Пакрац расположен в долине между холмистыми грядами Равна Гора (к северо-востоку) и Псунь (к юго-востоку). Город стоит на берегах небольшой речки Пакры (приток Савы), давшей имя городу.
В непосредственной близости от Пакраца, в 4 километрах к юго-западу расположен город Липик, в 45 километрах к востоку находится город Пожега, в 20 километрах к северу — Дарувар, в 20 километрах к юго-западу — Новска, в 30 километрах к западу — Кутина, в 40 километрах к юго-востоку — Нова-Градишка.
Через город проходит шоссе Будапешт — Вировитица — Баня-Лука. Другие дороги ведут в Кутину, Пожегу и Новску. В городе есть железнодорожная станция.
Окрестности города весьма живописны и привлекают любителей природы. Расположенная на гряде Псунь вершина Брезово Поле (984 м) — высочайшая точка Славонии. Пакрац — центр Славонской епархии Сербской православной церкви.
В городе есть предприятия деревообрабатывающей и стекольной промышленности.
История
Город упоминается с XIII века, он принадлежал семейству Зринских, позднее князю Янковичу. В XVI веке был оккупирован турками на протяжении 40 лет (1556—1597). В 1763 году в Пакраце построена барочная церковь Вознесения Девы Марии.
Во время войны за независимость Хорватии в 90-х годах XX века в окрестностях города велись бои между армиями Хорватии и самопровозглашённой Сербской Краины, причинившие городу существенный ущерб. Осенью 1991 хорватская армия изгнала из города большую часть сербского населения, убив в окрестных населенных пунктах множество людей[1][2][3][4][5]. После окончания войны в Пакраце были проведены масштабные реконструкционные работы.
Демография
В связи с тем, что большая часть хорватского населения, составлявшего подавляющее большинство населения города до турецкого нашествия, бежало от турок, демографическая картина региона после освобождения от Османской империи отличалась большой пестротой. На освобождённых землях кроме возвратившихся хорватов осели представители множества национальностей, в том числе большое количество сербов.
До гражданской войны сербы составляли 42 % населения города, хорваты — 37 %. Во время войны значительная часть сербского населения покинула город.
По данным переписи населения в 2001 году, хорваты составляют 68 % населения, 17 % — сербы, 3 % — чехи, 3 % — итальянцы. По данным переписи населения 2011 года, население города составило 8460 чел. Хорваты — 72,81 %, сербы — 15,84 %, чехи — 3,16 %, итальянцы — 4,76 %[6].
Достопримечательности
- Церковь Вознесения Девы Марии. Построена в 1763 году.
- Православная церковь Святой Троицы. В войне 1991—1995 гг. значительно пострадала от хорватских войск, после окончания боевых действий была восстановлена. Формально является резиденцией православного епископа Славонии, в то время как в действительности резиденция находится в монастыре Ясеновац.
Напишите отзыв о статье "Пакрац"
Ссылки
- [www.pakrac.hr/ Городская страница]
Примечания
- ↑ [www.vesti.rs/Region/Hrvatski-vojni-policajaci-optuzeni-zbog-zlocina-u-Pakracu.html Hrvatski vojni policajaci optuženi zbog zločina u Pakracu]
- ↑ [www.coldwar.ru/conflicts/yugoslaviya/croatia-1991.php Вооруженный конфликт в Хорватии]
- ↑ [www.jutarnji.hr/pobjeda-pravde/7264/ Pobjeda pravde — mJutarnji]
- ↑ [www.his.com/~twarrick/commxyu5.htm#IV.I Commission of Experts' Part IV.E to V]
- ↑ www.centar-za-mir.hr/uploads/Pages_from_2AI47d_1.pdf_1.dio.pdf
- ↑ [www.dzs.hr/default_e.htm 2. POPULATION BY ETHNICITY, BY TOWNS/MUNICIPALITIES, 2011 CENSUS]
| ||||||||||||
Отрывок, характеризующий Пакрац
– Вы бы могли из прикрытия взять!Что прикрытия не было, этого не сказал Тушин, хотя это была сущая правда. Он боялся подвести этим другого начальника и молча, остановившимися глазами, смотрел прямо в лицо Багратиону, как смотрит сбившийся ученик в глаза экзаменатору.
Молчание было довольно продолжительно. Князь Багратион, видимо, не желая быть строгим, не находился, что сказать; остальные не смели вмешаться в разговор. Князь Андрей исподлобья смотрел на Тушина, и пальцы его рук нервически двигались.
– Ваше сиятельство, – прервал князь Андрей молчание своим резким голосом, – вы меня изволили послать к батарее капитана Тушина. Я был там и нашел две трети людей и лошадей перебитыми, два орудия исковерканными, и прикрытия никакого.
Князь Багратион и Тушин одинаково упорно смотрели теперь на сдержанно и взволнованно говорившего Болконского.
– И ежели, ваше сиятельство, позволите мне высказать свое мнение, – продолжал он, – то успехом дня мы обязаны более всего действию этой батареи и геройской стойкости капитана Тушина с его ротой, – сказал князь Андрей и, не ожидая ответа, тотчас же встал и отошел от стола.
Князь Багратион посмотрел на Тушина и, видимо не желая выказать недоверия к резкому суждению Болконского и, вместе с тем, чувствуя себя не в состоянии вполне верить ему, наклонил голову и сказал Тушину, что он может итти. Князь Андрей вышел за ним.
– Вот спасибо: выручил, голубчик, – сказал ему Тушин.
Князь Андрей оглянул Тушина и, ничего не сказав, отошел от него. Князю Андрею было грустно и тяжело. Всё это было так странно, так непохоже на то, чего он надеялся.
«Кто они? Зачем они? Что им нужно? И когда всё это кончится?» думал Ростов, глядя на переменявшиеся перед ним тени. Боль в руке становилась всё мучительнее. Сон клонил непреодолимо, в глазах прыгали красные круги, и впечатление этих голосов и этих лиц и чувство одиночества сливались с чувством боли. Это они, эти солдаты, раненые и нераненые, – это они то и давили, и тяготили, и выворачивали жилы, и жгли мясо в его разломанной руке и плече. Чтобы избавиться от них, он закрыл глаза.
Он забылся на одну минуту, но в этот короткий промежуток забвения он видел во сне бесчисленное количество предметов: он видел свою мать и ее большую белую руку, видел худенькие плечи Сони, глаза и смех Наташи, и Денисова с его голосом и усами, и Телянина, и всю свою историю с Теляниным и Богданычем. Вся эта история была одно и то же, что этот солдат с резким голосом, и эта то вся история и этот то солдат так мучительно, неотступно держали, давили и все в одну сторону тянули его руку. Он пытался устраняться от них, но они не отпускали ни на волос, ни на секунду его плечо. Оно бы не болело, оно было бы здорово, ежели б они не тянули его; но нельзя было избавиться от них.
Он открыл глаза и поглядел вверх. Черный полог ночи на аршин висел над светом углей. В этом свете летали порошинки падавшего снега. Тушин не возвращался, лекарь не приходил. Он был один, только какой то солдатик сидел теперь голый по другую сторону огня и грел свое худое желтое тело.
«Никому не нужен я! – думал Ростов. – Некому ни помочь, ни пожалеть. А был же и я когда то дома, сильный, веселый, любимый». – Он вздохнул и со вздохом невольно застонал.
– Ай болит что? – спросил солдатик, встряхивая свою рубаху над огнем, и, не дожидаясь ответа, крякнув, прибавил: – Мало ли за день народу попортили – страсть!
Ростов не слушал солдата. Он смотрел на порхавшие над огнем снежинки и вспоминал русскую зиму с теплым, светлым домом, пушистою шубой, быстрыми санями, здоровым телом и со всею любовью и заботою семьи. «И зачем я пошел сюда!» думал он.
На другой день французы не возобновляли нападения, и остаток Багратионова отряда присоединился к армии Кутузова.
Князь Василий не обдумывал своих планов. Он еще менее думал сделать людям зло для того, чтобы приобрести выгоду. Он был только светский человек, успевший в свете и сделавший привычку из этого успеха. У него постоянно, смотря по обстоятельствам, по сближениям с людьми, составлялись различные планы и соображения, в которых он сам не отдавал себе хорошенько отчета, но которые составляли весь интерес его жизни. Не один и не два таких плана и соображения бывало у него в ходу, а десятки, из которых одни только начинали представляться ему, другие достигались, третьи уничтожались. Он не говорил себе, например: «Этот человек теперь в силе, я должен приобрести его доверие и дружбу и через него устроить себе выдачу единовременного пособия», или он не говорил себе: «Вот Пьер богат, я должен заманить его жениться на дочери и занять нужные мне 40 тысяч»; но человек в силе встречался ему, и в ту же минуту инстинкт подсказывал ему, что этот человек может быть полезен, и князь Василий сближался с ним и при первой возможности, без приготовления, по инстинкту, льстил, делался фамильярен, говорил о том, о чем нужно было.
