Палаты князей Хованских
| Палаты | |
Палаты князей Хованских
| |
 Фото палат из газеты «Вечерняя Москва» 1926 года | |
| Страна | Россия |
| Местоположение | Москва, ул. Б. Лубянка, д. 7, стр. 3 |
| Статус |  памятник архитектуры (федеральный) Объект культурного наследия города Москвы № 2891
|
Палаты князей Хованских — палаты в Москве по адресу улица Большая Лубянка, дом 7, строение 3. Объект культурного наследия федерального значения[1].
История
Дом князей Хованских располагался напротив палат, во владении подворья Желтоводского Макарьевского монастыря. И хотя в краеведческой литературе за палатами также закрепилось имя Хованских, факт принадлежности им здания на данный момент документально не подтверждён[2].
В 1737 году владение принадлежало купцу греческого происхождения Д. Н. Кондикову, служившему князю Кантемиру. В 1770-х годах землю купила вдова коллежского советника Иуилания Ивановна Попова. Наследников у Поповой, по всей видимости, не имелось, поскольку после её смерти участок попал в канцелярию конфискации. Согласно описи 1782 года во владении помимо палат имелись два флигеля, каменный и деревянный. В том же году здания передали экспедиции по надзору за казенными винокуренными заводами при Камер-коллегии. Текст описи сообщает, что «оная экспедиция требует деревянные вороты и заборы переправить вновь». Расположенную ближе к Лубянке часть соседнего владения, выходящего на Варсонофьевский переулок, у купцов Струговщиковых приобрёл купец, грек по национальности Изот Ленж. В 1784 году он купил и владение с палатами[2].
С 1856 года владения между Лубянкой и Варсонофьевским переулком скупала Глафира Александровна Попова, почетная гражданка и жена купца К. А. Попова, который торговал чаем и сахаром и владел фирмой «К. и С. Братья Поповы». К началу 1870-х она стала хозяйкой всех трёх участков. По её заказу угловое владение было перестроено, в трёхэтажном здании Попова открыла доходный дом — гостиницу «Билло».
С 1925 года здания занимает ОГПУ. Газета «Вечерняя Москва» от 21 октября 1926 года сообщала: «На Лубянке, во владении № 7, открыт старинный дом XVII века. Дом этот принадлежал когда-то князьям Хованским. Здание 2-этажное, с внешней стороны хорошо сохранилось. Внутри дома сводчатые потолки и глубокие подвалы. В ближайшие дни здание будет подвергнуто детальному осмотру». Осмотр впрочем отложился на полвека. В 1960 году палатам был присвоен статус памятника архитектуры. В 1970-е годы дома в угловой части квартала были снесены, палаты Хованских при этом уцелели, и короткое время к ним появился доступ. В 1973—1974 году было произведено исследование «ценного малоизученного памятника гражданского зодчества». После строительства на месте снесённых домов административных зданий КГБ, девятиэтажного здания по переулку и выходящего на Большую Лубянку шестиэтажного, палаты вновь оказались скрыты во дворе[2].
Согласно исследованиям 1970-х годов основной двухэтажный объём палат датируется последней четвертью XVII века и имеет простую планировку, состоящую из одной большой палаты и сеней. Ещё по две маленькие сводчатые комнаты в каждом уровне были добавлены с западной стороны в начале XVIII века. Главный фасад дома был обращён на Большую Лубянку, выходившее на улицу крыльцо утрачено. Свод большой палаты второго этажа во второй половине XVIII века был украшен лепниной, сохранившейся на момент изучения палат. Исследователи также обнаружили внутри северо-западной стены лестницу, связывающую оба этажа и чердак. Проект реставрации палат, который разработали архитекторы И. Казакевич, Е. Жаворонкова и археолог А. Воскресенский, так и остался на бумаге. Поскольку территорию занимает ФСБ, доступ к палатам в настоящее время закрыт, причём желающим осмотреть палаты специалистам силовые структуры также отказывают[2].
Напишите отзыв о статье "Палаты князей Хованских"
Примечания
- ↑ [dkn.mos.ru/contacts/register-of-objects-of-cultural-heritage/5346/ Палаты князей Хованских, XVII в.] (рус.). Департамент культурного наследия города Москвы. Проверено 10 мая 2015.
- ↑ 1 2 3 4 Мезенцева, Юлия. [um.mos.ru/houses/palaty_khovanskikh/ Палаты Хованских] (рус.). Узнай Москву. Проверено 10 мая 2015.
Ссылки
- Дедушкин, Алексей. [neglinka-msk.livejournal.com/108459.html Палаты Хованских на Лубянке] (рус.) (5 марта 2010). Проверено 10 мая 2015.
Отрывок, характеризующий Палаты князей Хованских
Задача эта возможна только тогда, когда мы перестанем произвольно подставлять вместо значения всего неизвестного Х те условия, при которых проявляется сила, как то: распоряжения полководца, вооружение и т. д., принимая их за значение множителя, а признаем это неизвестное во всей его цельности, то есть как большее или меньшее желание драться и подвергать себя опасности. Тогда только, выражая уравнениями известные исторические факты, из сравнения относительного значения этого неизвестного можно надеяться на определение самого неизвестного.Десять человек, батальонов или дивизий, сражаясь с пятнадцатью человеками, батальонами или дивизиями, победили пятнадцать, то есть убили и забрали в плен всех без остатка и сами потеряли четыре; стало быть, уничтожились с одной стороны четыре, с другой стороны пятнадцать. Следовательно, четыре были равны пятнадцати, и, следовательно, 4а:=15у. Следовательно, ж: г/==15:4. Уравнение это не дает значения неизвестного, но оно дает отношение между двумя неизвестными. И из подведения под таковые уравнения исторических различно взятых единиц (сражений, кампаний, периодов войн) получатся ряды чисел, в которых должны существовать и могут быть открыты законы.
Тактическое правило о том, что надо действовать массами при наступлении и разрозненно при отступлении, бессознательно подтверждает только ту истину, что сила войска зависит от его духа. Для того чтобы вести людей под ядра, нужно больше дисциплины, достигаемой только движением в массах, чем для того, чтобы отбиваться от нападающих. Но правило это, при котором упускается из вида дух войска, беспрестанно оказывается неверным и в особенности поразительно противоречит действительности там, где является сильный подъем или упадок духа войска, – во всех народных войнах.
Французы, отступая в 1812 м году, хотя и должны бы защищаться отдельно, по тактике, жмутся в кучу, потому что дух войска упал так, что только масса сдерживает войско вместе. Русские, напротив, по тактике должны бы были нападать массой, на деле же раздробляются, потому что дух поднят так, что отдельные лица бьют без приказания французов и не нуждаются в принуждении для того, чтобы подвергать себя трудам и опасностям.
Так называемая партизанская война началась со вступления неприятеля в Смоленск.
Прежде чем партизанская война была официально принята нашим правительством, уже тысячи людей неприятельской армии – отсталые мародеры, фуражиры – были истреблены казаками и мужиками, побивавшими этих людей так же бессознательно, как бессознательно собаки загрызают забеглую бешеную собаку. Денис Давыдов своим русским чутьем первый понял значение той страшной дубины, которая, не спрашивая правил военного искусства, уничтожала французов, и ему принадлежит слава первого шага для узаконения этого приема войны.
24 го августа был учрежден первый партизанский отряд Давыдова, и вслед за его отрядом стали учреждаться другие. Чем дальше подвигалась кампания, тем более увеличивалось число этих отрядов.
Партизаны уничтожали Великую армию по частям. Они подбирали те отпадавшие листья, которые сами собою сыпались с иссохшего дерева – французского войска, и иногда трясли это дерево. В октябре, в то время как французы бежали к Смоленску, этих партий различных величин и характеров были сотни. Были партии, перенимавшие все приемы армии, с пехотой, артиллерией, штабами, с удобствами жизни; были одни казачьи, кавалерийские; были мелкие, сборные, пешие и конные, были мужицкие и помещичьи, никому не известные. Был дьячок начальником партии, взявший в месяц несколько сот пленных. Была старостиха Василиса, побившая сотни французов.
Последние числа октября было время самого разгара партизанской войны. Тот первый период этой войны, во время которого партизаны, сами удивляясь своей дерзости, боялись всякую минуту быть пойманными и окруженными французами и, не расседлывая и почти не слезая с лошадей, прятались по лесам, ожидая всякую минуту погони, – уже прошел. Теперь уже война эта определилась, всем стало ясно, что можно было предпринять с французами и чего нельзя было предпринимать. Теперь уже только те начальники отрядов, которые с штабами, по правилам ходили вдали от французов, считали еще многое невозможным. Мелкие же партизаны, давно уже начавшие свое дело и близко высматривавшие французов, считали возможным то, о чем не смели и думать начальники больших отрядов. Казаки же и мужики, лазившие между французами, считали, что теперь уже все было возможно.
22 го октября Денисов, бывший одним из партизанов, находился с своей партией в самом разгаре партизанской страсти. С утра он с своей партией был на ходу. Он целый день по лесам, примыкавшим к большой дороге, следил за большим французским транспортом кавалерийских вещей и русских пленных, отделившимся от других войск и под сильным прикрытием, как это было известно от лазутчиков и пленных, направлявшимся к Смоленску. Про этот транспорт было известно не только Денисову и Долохову (тоже партизану с небольшой партией), ходившему близко от Денисова, но и начальникам больших отрядов с штабами: все знали про этот транспорт и, как говорил Денисов, точили на него зубы. Двое из этих больших отрядных начальников – один поляк, другой немец – почти в одно и то же время прислали Денисову приглашение присоединиться каждый к своему отряду, с тем чтобы напасть на транспорт.
