Палаццо Медичи-Риккарди

Для термина «Медичи» см. также другие значения.

Для термина «Риккарди» см. также другие значения.

<td colspan="2">

---

<tr>

Палаццо Медичи-Риккарди
Ярусы кладки в Палаццо Медичи-Риккарди
Оригинальное название	итал. Palazzo Medici Riccardi
Период или стиль	Возрождение
Тип	Палаццо
Архитектор	Микелоццо ди Бартоломео
Начало строительства	1444
Окончание строительства	1460
Первоначальный владелец	Козимо I Медичи
Первоначальное назначение	Дворец семейства Медичи
Современное назначение	Место заседания управления провинции
Сайт	www.palazzo-medici.it/index.php
Широта Долгота	43°46′31″ с. ш. 11°15′20″ в. д.43.775200° с. ш. 11.255429° в. д. / 43.775200; 11.255429
Страна	Италия
Регион	Тоскана
Город	Флоренция

Палаццо Медичи-Риккарди (итал. Palazzo Medici Riccardi) — дворец семьи Медичи в центре Флоренции, Италия, находящийся на улице Кавура неподалёку от базилики Сан-Лоренцо и собора Санта-Мария дель Фьоре. Первое светское здание раннего Ренессанса в городе, оно было построено любимцем Козимо Медичи, архитектором Микелоццо. В настоящее время во дворце размещена Риккардианская библиотека.

Этажи здания, выполненные разной кладкой, делят фасад палаццо на три яруса. Грубый руст нижнего этажа постепенно сменяется более гладкими плитами второго и отлично подогнанными плитами третьего этажа. Впервые с античных времён по верху здания пущен карниз с консолями, выступающий далеко вперёд. В 1517 году открытая лоджия на юго-восточной стороне была заделана кирпичом, а в замурованных арках были прорезаны окна с тимпанами, создание которых приписывают Микеланджело.

Первый этаж выполнен из необработанного и неполированного камня и, напоминая крепостную кладку, должен символизировать стабильность. Здесь находились конюшни, кухня и жильё для обслуживающего персонала. Внешне второй этаж, выполненный из полированного камня, отделён от первого зубчатым фризом и карнизом и украшен гербом Медичи.

На втором этаже, носившем название «piano nobile», находились жилые покои хозяев и представительские помещения. В отштукатуренных залах находились спальни и кладовые. Помещения, которые находятся вокруг квадратного внутреннего дворика палаццо, имеют небольшой размер. Внутренний дворик, где растут лимонные деревья и установлены скульптурные изваяния, также повторяет основную идею прямоугольника с делением на три яруса. С этого времени внутренние дворики стали обязательно присутствовать во всех аристократических дворцах.

Козимо Медичи Старший поручил строительство палаццо в 1444 году архитектору Микелоццо. Дворец должен был подчеркнуть новое положение Козимо Старшего в системе власти после его возвращения из изгнания в 1434 году. Цель была достигнута необычным методом: впервые в отделке жилого дома был применён плитняк с рустом, что до этого было привилегией одних только общественных зданий. По замыслу заказчика палаццо не должен отличаться излишней роскошью, чтобы не вызывать зависть у других патрицианских семей. Козимо Медичи в это время был самым влиятельным из 80 флорентийских банкиров. Во дворце предполагалось разместить как жилые помещения, так и штаб-квартиру банка Медичи. Микелоццо работал над палаццо в течение 20 лет.

17 апреля 1459 года дворец посетил пятнадцатилетний Галеаццо Мария Сфорца, будущий герцог Милана.

В 1659 году дворец перешёл в руки семьи Риккарди. Тогда же и появились дополнительные семь окон.

Капелла волхвов — знаменитое помещение во дворце, известное своими росписями, выполненными Беноццо Гоццоли в 1461 году.

В культуре

Палаццо Медичи-Риккарди можно увидеть в компьютерной игре Assassin's Creed II. К тому же, в нём происходит одна из миссий игры, когда по сюжету в 1478 году главный герой помогает Лоренцо Медичи избежать покушения во время заговора Пацци и укрыться в его дворце.

Ссылки

• [www.arhitekto.ru/txt/5renes07.shtml www.arhitekto.ru]
• [www.cult-turist.ru/place-interes/one-place/411/?q=497&plint=411 www.cult-turist.ru]
• На Викискладе есть медиафайлы по теме Палаццо Медичи Риккарди

</div>

Отрывок, характеризующий Палаццо Медичи-Риккарди

Пьер встал и, велев закладывать и догонять себя, пошел пешком через город.
Войска выходили и оставляли около десяти тысяч раненых. Раненые эти виднелись в дворах и в окнах домов и толпились на улицах. На улицах около телег, которые должны были увозить раненых, слышны были крики, ругательства и удары. Пьер отдал догнавшую его коляску знакомому раненому генералу и с ним вместе поехал до Москвы. Доро гой Пьер узнал про смерть своего шурина и про смерть князя Андрея.

Х
30 го числа Пьер вернулся в Москву. Почти у заставы ему встретился адъютант графа Растопчина.
– А мы вас везде ищем, – сказал адъютант. – Графу вас непременно нужно видеть. Он просит вас сейчас же приехать к нему по очень важному делу.
Пьер, не заезжая домой, взял извозчика и поехал к главнокомандующему.
Граф Растопчин только в это утро приехал в город с своей загородной дачи в Сокольниках. Прихожая и приемная в доме графа были полны чиновников, явившихся по требованию его или за приказаниями. Васильчиков и Платов уже виделись с графом и объяснили ему, что защищать Москву невозможно и что она будет сдана. Известия эти хотя и скрывались от жителей, но чиновники, начальники различных управлений знали, что Москва будет в руках неприятеля, так же, как и знал это граф Растопчин; и все они, чтобы сложить с себя ответственность, пришли к главнокомандующему с вопросами, как им поступать с вверенными им частями.
В то время как Пьер входил в приемную, курьер, приезжавший из армии, выходил от графа.
Курьер безнадежно махнул рукой на вопросы, с которыми обратились к нему, и прошел через залу.
Дожидаясь в приемной, Пьер усталыми глазами оглядывал различных, старых и молодых, военных и статских, важных и неважных чиновников, бывших в комнате. Все казались недовольными и беспокойными. Пьер подошел к одной группе чиновников, в которой один был его знакомый. Поздоровавшись с Пьером, они продолжали свой разговор.
– Как выслать да опять вернуть, беды не будет; а в таком положении ни за что нельзя отвечать.
– Да ведь вот, он пишет, – говорил другой, указывая на печатную бумагу, которую он держал в руке.
– Это другое дело. Для народа это нужно, – сказал первый.
– Что это? – спросил Пьер.
– А вот новая афиша.
Пьер взял ее в руки и стал читать:
«Светлейший князь, чтобы скорей соединиться с войсками, которые идут к нему, перешел Можайск и стал на крепком месте, где неприятель не вдруг на него пойдет. К нему отправлено отсюда сорок восемь пушек с снарядами, и светлейший говорит, что Москву до последней капли крови защищать будет и готов хоть в улицах драться. Вы, братцы, не смотрите на то, что присутственные места закрыли: дела прибрать надобно, а мы своим судом с злодеем разберемся! Когда до чего дойдет, мне надобно молодцов и городских и деревенских. Я клич кликну дня за два, а теперь не надо, я и молчу. Хорошо с топором, недурно с рогатиной, а всего лучше вилы тройчатки: француз не тяжеле снопа ржаного. Завтра, после обеда, я поднимаю Иверскую в Екатерининскую гошпиталь, к раненым. Там воду освятим: они скорее выздоровеют; и я теперь здоров: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба».
– А мне говорили военные люди, – сказал Пьер, – что в городе никак нельзя сражаться и что позиция…
– Ну да, про то то мы и говорим, – сказал первый чиновник.
– А что это значит: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба? – сказал Пьер.
– У графа был ячмень, – сказал адъютант, улыбаясь, – и он очень беспокоился, когда я ему сказал, что приходил народ спрашивать, что с ним. А что, граф, – сказал вдруг адъютант, с улыбкой обращаясь к Пьеру, – мы слышали, что у вас семейные тревоги? Что будто графиня, ваша супруга…
– Я ничего не слыхал, – равнодушно сказал Пьер. – А что вы слышали?
– Нет, знаете, ведь часто выдумывают. Я говорю, что слышал.
– Что же вы слышали?
– Да говорят, – опять с той же улыбкой сказал адъютант, – что графиня, ваша жена, собирается за границу. Вероятно, вздор…
– Может быть, – сказал Пьер, рассеянно оглядываясь вокруг себя. – А это кто? – спросил он, указывая на невысокого старого человека в чистой синей чуйке, с белою как снег большою бородой, такими же бровями и румяным лицом.
– Это? Это купец один, то есть он трактирщик, Верещагин. Вы слышали, может быть, эту историю о прокламации?
– Ах, так это Верещагин! – сказал Пьер, вглядываясь в твердое и спокойное лицо старого купца и отыскивая в нем выражение изменничества.