Палестинская национальная администрация

Палести́нская национа́льная администра́ция, ПНА (араб. السلطة الوطنية الفلسطينية‎; ас-Су́лта аль-Уатани́я аль-Филастыни́я) — руководящие органы, созданные для управления территориями сектора Газа и частью территорий Западного берега реки Иордан. Палестинская национальная администрация была создана в 1994 году в соответствии с базовыми соглашениями между Израилем и Организацией освобождения Палестины, подписанными 13 сентября 1993 года в Осло. С 2007 года ПНА управляла лишь частью территорий на Западном берегу реки Иордан, в то время как Сектор Газа перешёл под контроль радикального движения ХАМАС.

5 января 2013 года был издан указ председателя ПНА Махмуда Аббаса, предписывающий впредь вместо названия «Палестинская национальная администрация» использовать в официальных целях исключительно название «Государство Палестина». Ряд таких стран, как Израиль, Испания, Норвегия, США, и некоторые другие^{[уточнить]}, это решение не признали.

Внешние изображения
	[www.passia.org/palestine_facts/MAPS/newpdf/Oslo-II.pdf Контроль над территорией Западного берега реки Иордан согласно «Осло-2, 1995»].

История

В 1922 после распада Османской империи на территории её бывших палестинских владений был основан Британский мандат в Палестине. Разработанный в 1947 план ООН предполагал разделение британского мандата на арабское и еврейское государства, а Иерусалиму отводился статус города под международным управлением. В 1947 году количество арабов вдвое превышало еврейское население во всём мандате^[где?], и поэтому в состав еврейского государства вошли земли, где большинство составляли евреи (14,1 тыс.кв.км), в том числе большая часть побережья Средиземного моря и территорий вдоль реки Иордан. К арабскому государству перешли территории общей площадью 11,1 тыс. км² на севере подмандатной территории в приграничном с Ливаном районе, к западу от реки Иордан, а также полоса вдоль средиземноморского побережья и границы с Египтом. Это был второй раздел территории, после того как Британия отдала арабам восточною часть (3/4 территории) Мандата под создание Трансиордании, хотя она тоже предназначалась для создания еврейского государства.

В то время как еврейские делегаты поддержали план, все арабские страны, входившие тогда в ООН, проголосовали против. Сразу же после основания Израиля Египет, Трансиордания, Ирак, Сирия, Ливан, Саудовская Аравия и Йемен начали против него войну. Тем не менее в результате успешного контрнаступления израильских войск по окончании боевых действий 6,7 тыс. км² территорий оказалось под властью Израиля (в том числе западная часть Иерусалима). Зона, оккупированная иорданскими и иракскими войсками, стала именоваться Западным берегом реки Иордан, оккупированная египетскими войсками — сектором Газа. В связи с присоединением Западного берега р. Иордан к Трансиордании, последняя изменила название своего государства на Иордания. В 1956 Ясиром Арафатом было основано Движение за национальное освобождение Палестины — ФАТХ. В 1964 — Палестинский национальный совет и Организация освобождения Палестины (ООП), также возглавленная в 1969 Арафатом.

В 1967 в ходе Шестидневной войны Израиль оккупировал Западный берег и Сектор Газа, а также объявил Иерусалим своей «неделимой столицей». Боевики ООП принимали активное участие в арабо-израильских войнах и ответственны за многие теракты против Израиля и других стран. До 1974, когда организация получила статус наблюдателя в ООН, она была признана террористической организацией в ряде стран. В подписанном 26 марта 1979 года мирном договоре между Израилем и Египтом Израиль признал «законные права палестинского народа». Обе стороны согласились с тем, что арабскому населению Иудеи, Самарии и сектора Газа будет предоставлена автономия сроком на пять лет, до окончательного определения их политического статуса, но ООП отвергла этот план. Из-за постепенного роста напряжённости в регионе, в декабре 1987 вспыхнуло восстание (Первая интифада) арабов на оккупированных Израилем территориях. На волне интифады было основано радикальное Исламское движение сопротивления — ХАМАС, признанное террористической организацией в Израиле, США и Европе. Интифада, в ходе которой погибли 1162 палестинца и 180 израильтян, сопровождалась постоянными терактами против Израиля и ответными локальными военными операциями против ООП.

В сентябре 1993 года после длительных и тяжелых переговоров между Израилем и ООП была подписана Декларация о принципах (так называемое «соглашение Осло»), которым предусматривалось, что «палестинское самоуправление устанавливается на пятилетний срок, а через три года стороны начнут переговоры об окончательном урегулировании. […] ООП обязалась аннулировать параграф Палестинской национальной хартии (своего программного документа), требующий уничтожения Израиля, а Израиль признал ООП в качестве „представителя палестинского народа“. […] Израильское руководство полагало, что это соглашение открыло путь к миру, к развитию арабо-израильского сотрудничества, а ООП рассматривала его как первый шаг к созданию палестинского государства со столицей в Восточном Иерусалиме, ликвидации израильских поселений и предоставлению всем палестинским беженцам и их потомкам права на возвращение». Стороны согласились прекратить враждебные действия, Арафат обещал официально осудить террор, а Израиль — освободить палестинцев, осуждённых за враждебную деятельность.

Эти соглашения позволили в 1996—1997 гг. осуществить реальные действия по созданию Палестинской национальной администрации, которую возглавил Арафат после переезда из Туниса в 1993 году. В 1996 году в ПНА прошли выборы председателя и законодательного совета, победу на которых одержали Ясир Арафат и его партия ФАТХ. Несмотря на то, что первоначальный срок действия администрации истёк в 1999, окончательный статус территорий не определён до сих пор.

В 2000 году, после провала саммита в Кэмп-Дэвиде и после посещения премьер-министром Израиля Ариэлем Шароном Храмовой горы в Иерусалиме, началась «Интифада аль-Аксы» («Вторая интифада»). Она продолжалась 4 года до кончины лидера ООП Ясира Арафата и уничтожения основателя ХАМАС шейха Ахмеда Ясина, после чего ПНА возглавил более умеренный Махмуд Аббас. В 2005 Израиль окончательно вывел свои войска из всех поселений сектора Газа в рамках плана одностороннего размежевания.

Парламентский кризис

25 января 2006 на выборах в Палестинский законодательный совет одержало победу фундаменталистское исламское движение ХАМАС, признанное в Израиле, США и Европе террористической организацией. 27 января исполняющий обязанности премьер-министра Израиля Эхуд Ольмерт заявил о прекращении любых контактов с новым правительством ПНА, до тех пор пока движение ХАМАС не признает право Израиля на существование и не откажется от вооруженной борьбы. Председатель администрации Махмуд Аббас заявил, что он остаётся главнокомандующим силами безопасности ПНА (в рядах которых насчитывается до 50 тысяч бойцов), вопреки протестам ХАМАС.

18 февраля состоялось первое заседание Палестинского законодательного совета нового созыва, большинство мест в котором заняли представители ХАМАС. 19 марта премьер-министр Исмаил Хания представил список будущего кабинета главе администрации Махмуду Аббасу. Несмотря на усилия, ХАМАСу так и не удалось достигнуть коалиционного соглашения с ФАТХ, и представители ХАМАС составили абсолютное большинство среди 24 министров в новом кабинете. 28 марта парламент ПНА утвердил новое правительство.

В условиях международной блокады правительства ХАМАСа президент России Владимир Путин выступил с неожиданной инициативой, пригласив в Москву для проведения консультаций делегацию ХАМАС во главе с Халедом Машалем. По итогам переговоров российским руководством было принято решение оказать правительству ПНА финансовую и техническую помощь.

В конце марта в ПНА обострился конфликт между соперничающими вооружёнными группировками — «Батальонами Салах ад-Дина» (боевое крыло «Комитетов народного сопротивления») и службами безопасности ПНА вместе с боевиками военизированного крыла ФАТХ — «Бригад мучеников аль-Аксы». ХАМАС попытался отстранить от власти не подчиняющихся министру внутренних дел бывших полицейских — сторонников ФАТХа, которые сначала отказывались подчиняться правительству ФАТХа — ХАМАСа, а потом отказались увольняться с государственной службы. К зиме ситуация накалилась до предела, поставив ПНА на грань гражданской войны.

В январе 2007 при посредничестве короля Саудовской Аравии Абдаллы в Мекке были достигнуты договорённости между ФАТХ и ХАМАС о прекращении огня и о создании правительства народного единства.

В июне вновь вспыхнули столкновения между группировками ФАТХ и ХАМАС. Махмуд Аббас объявил о роспуске правительства администрации и ввел чрезвычайное положение.

Член группировки «ХАМАС» Фардж аль-Руль сообщил в интервью газете «Аль-Халидж» о том, что Ясир Арафат был убит. В этом убийстве Фардж аль-Руль обвинил начальника службы безопасности Мухаммеда Дахлана. По его данным, эти сведения были получены из документов, захваченных в одном из административных офисов в Газе.

Финансовый кризис

Как сообщила 3 июля 2011 года газета The New York Times, ПНА переживает серьёзный финансовый кризис. Так, премьер-министр Салам Файяд объявил, что более чем 150 000 государственных служащих будет выплачена лишь половина положенного жалования за июль. Здесь следует отметить, что на эти зарплаты живут более миллиона человек. Долг правительства ПА банкам составляет более 500 миллионов долларов и на новые кредиты надежды нет. Невозможность выплатить зарплату сотрудникам сил безопасности ПНА, вызывает большую озабоченность, так как их лояльность прямо пропорциональна зарплате. Ряд министерств остались без электричества, т.к не оплатили счета. Правительство потребовало от производителей снизить цены на хлеб, однако, это привело к забастовке работников пекарен.

Салам Файяд заявил:

Это, без сомнения, худший финансовый кризис, с которым когда-либо сталкивалась Палестинская автономия. Худшего времени для кризиса не придумаешь. Я не знаю, чем он завершится. Нет у меня ответа.

Мухаммед Мустафа, председатель Инвестиционного фонда Палестины, заявил, что за последние годы администрация ПА получила порядка 15 миллиардов долларов в качестве пожертвований.

Причиной кризиса называют отказ иностранных — особенно арабских — государств предоставить правительству Файяда обещанную ранее финансовую помощь, задержкой Израилем выплат по налоговым поступлениям, согласно ранних договорённостей и т. д. С точки зрения израильских экспертов, возникновение кризиса несмотря на щедрую благотворительность, свидетельствует лишь об одном: либо часть пожертвований оседает в карманах коррумпированных чиновников, либо — расходуется явно не по прямому назначению.

Председатель профсоюзов в автономии Басам Захарна объявил со 2 августа 2011 года бессрочную забастовку в знак протеста против невыплаты работникам общественного сектора зарплаты в полном объёме.

12 сентября 2011 года, Всемирный банк опубликовал доклад о финансовом кризисе в Палестинской автономии. В докладе отмечается, что экономический рост экономики ПНА оказался обманчивым, поскольку в значительной степени зависит от донорского финансирования. ПНА надеялась получить в 2011 году донорской помощи на общую сумму 1,4 млрд долларов, из которых была выделена лишь часть этой суммы, в основном из Европы. Так, в 2008 году арабские страны выделили ПНА 446 миллионов долларов, в 2009 году — 462 миллиона, в 2010 году — 231 миллион, а в первой половине 2011 года менее 80 миллионов долларов. Таким образом, в первой половине 2011 года финансирование упало ниже уровня расходов и уже в июле руководство ПА не смогло обеспечить выплаты заработной платы бюджетникам. В докладе говорится, что рост экономики ПА замедлился. В первой половине 2011 года отмечался рост лишь в 4 % по сравнению с 8 % в 2010 году. ВВП в 2011 году теперь прогнозируется на уровне 7 % вместо ожидаемых 9 %. Уровень безработицы остается высоким, говорится в отчете, хотя он и снизился с 22,9 % во втором квартале 2010 года и до 18,7 % во втором квартале 2011 года. Падение связано с улучшением экономической ситуации в секторе Газы, где уровень безработицы упал с 39,3 % во втором квартале 2010 года до 25,6 % во втором квартале 2011 года. Тем не менее, ПНА опережает своих соседей — Иорданию, Египет, Ливан и Сирию — по ряду показателей. К примеру, Высший судебный совет и суды первой инстанции в 2009 году обработали на 67 % больше дел, чем в 2008 году. Число судей за последние 10 лет утроилось. Кроме того, уровень смертности там ниже, а уровень грамотности выше, чем в большинстве стран региона .

Политическое устройство

Главой Палестинской национальной администрации является председатель (в арабском языке слова «президент» и «председатель» звучат одинаково). Председатель назначает премьер-министра ПНА по представлению Законодательного совета. Первые прямые выборы председателя ПНА состоялись 20 января 1996 на срок «переходного периода» (до запланированного к 2000 формирования полноправного государства). Вторые выборы прошли после смерти Ясира Арафата, 9 января 2005. Нынешний пост председателя занимает Махмуд Аббас.

Вторым лицом в ПНА является спикер Законодательного совета — он исполняет обязанности председателя в случае его смерти или отставки. ПЗС первого созыва, избранный в 1996 одновременно с выборами председателя, состоял из 88 депутатов. Первым спикером стал Ахмед Куреи. На первых выборах большинство мест получили депутаты от ФАТХ. Вторые выборы в ПЗС (132 депутата) прошли 25 января 2006, в ходе которых победу одержало движение ХАМАС.

Правительство (Совет министров) во главе с премьер-министром назначается председателем по представлению партии, одержавшей победу на выборах в Законодательный совет. Пост премьер министра был основан в 2003 и изначально был занят нынешним председателем ПНА Махмудом Аббасом. После победы ХАМАС на выборах в ПЗС пост премьера занимает Исмаил Хания.

Первоначально органы власти национальной администрации были сформированы руководством ООП: 20-я сессия Центрального совета Палестины, проходившая в Тунисе 10-12 октября 1993, поручила исполкому ООП сформировать Совет Палестинской национальной администрации на переходный период и избрала Ясира Арафата «председателем Совета ПНА». 18 мая 1994 в сектор Газа прибыли первые подразделения полиции ПНА. 1 июля 1994 Ясир Арафат прибыл в Газу. 5 июля руководители ПНА принесли присягу в Иерихоне.

Органы власти ПНА представляют около 3,7 млн её жителей, тогда как общее число палестинцев, включая беженцев за рубежом, превышает 9 млн (от их имени выступает Палестинский национальный совет).

Официальные лица Палестинской национальной администрации

Председатели Палестинской национальной администрации:

• Ясир Арафат: 5 июля 1994 — 11 ноября 2004
• Раухи Фаттух (и. о.): 11 ноября 2004 — 15 января 2005
• Махмуд Аббас: 15 января 2005 — 5 января 2013

Председатели Палестинского законодательного совета

• Ахмед Куреи: январь 1996—2003
• Раухи Фаттух: 10 марта 2004 — 18 февраля 2006
• Абдель Азиз Дуэйк: 18 февраля 2006 — 5 января 2013

Председатели Совета министров ПНА

• Махмуд Аббас: 19 марта 2003 — 6 сентября 2003
• Ахмед Куреи: 7 октября 2003 — 15 декабря 2005
• Набиль Шаат (и. о.): 15 декабря 2005 — 24 декабря 2005
• Ахмед Куреи: 24 декабря 2005 — 29 марта 2006
• Исмаил Хания: 29 марта 2006 — 17 июня 2007
• Салям Файяд: 17 июня 2007 — 5 января 2013

Законодательство и границы

Роль конституционно-правовых норм сыграл Промежуточный договор сентября 1995 года между Израилем и ООП. В соответствии с ним был создан однопалатный Парламент (88 депутатов), из числа которых должно создаваться правительство. Были созданы судебная система, полиция, несколько служб безопасности. В ПНА действует Основной закон, принятый ПЗС в октябре 1997 и подписанный Ясиром Арафатом 29 мая 2002. Этим законом Иерусалим провозглашён столицей Государства Палестины.

Поправками, принятыми 10 марта 2003 и подписанными 18 марта 2003, в национальной администрации введён пост премьер-министра, ответственного перед парламентом (Основной закон с поправками марта 2003 года -[www.usaid.gov/wbg/misc/Amended_Basic_Law.pdf]).

Поправками, принятыми ПЗС 27 июля 2005 и подписанными президентом Аббасом 13 августа 2005), установлены:

• 4-летний срок полномочий президента;
• запрет избираться президентом ПНА более чем на 2 срока подряд;
• 4-летний срок полномочий ПЗС;
• замена упоминания о численности ПЗС (88 депутатов) отсылкой к Закону о выборах.

Проект Конституции Государства Палестина, разработанный в 2003 году Конституционной комиссией Набиля Шаата, провозглашает нерушимость границ Государства Палестина по состоянию на 4 июня 1967 года.

Фактически Государство Палестина в настоящее время не имеет реального суверенитета. Государственные структуры сформированы только частично (например, нет армии, хотя есть многочисленная полиция и при этом активно действуют всевозможные полувоенные и фактически террористические организации). Значительная часть территории Западного берега реки Иордан и Восточный Иерусалим контролируются израильской армией. Сектор Газа и Западный берег реки Иордан представляют собой два анклава, разделённые территорией Израиля, при этом первый контролируется сторонниками ХАМАС, а второй — ФАТХ, и в каждом образовано своё «правительство».

Паспорт ПНА, введённый для граждан Западного берега и сектора Газа в 1995 году, официально признан 29 государствами.

Официальная символика

С 1993 года в качестве официального символа ПНА использует Флаг Государства Палестина, состоящий из 3 горизонтальных полос чёрного, белого и зелёного цветов (сверху вниз) и равностороннего красного треугольника рядом с древком. После «Соглашений в Осло» флаг используется в секторе Газы и на территориях за Западном берегу Иордана, подконтрольных ПНА. В 2006 году во время встречи израильского премьер-министра Эхуда Ольмерта и председателя ПНА Махмуда Аббаса в Иерусалиме палестинский флаг впервые был поднят рядом с израильским. Израиль препятствует работе учреждений ПНА в Восточном Иерусалиме (поскольку это нарушает «Соглашения в Осло») и не допускает вывешивания палестинского флага на зданиях, где такие учреждения действуют полуофициально.

Подконтрольные территории

Де-юре, ПНА поделена на 16 провинций (араб. محافظة‎ — мохафаза, мн. — мохафазат): 11 на Западном берегу и 5 в секторе Газа. Однако в результате договорённостей в Осло, а также ряда последующих договорённостей, было принято соглашение разделить территорию Западного Берега на 3 зоны. Зона А под полным гражданским и военным (полицейским) контролем ПНА, зона B под гражданским контролем ПНА и военным контролем Израиля и зона С под полным военным и гражданским контролем Израиля. Таким образом, под полным контролем ПНА находится лишь 17 % территории Западного Берега, а под полным израильским контролем — 59 % территории. На территории, контролируемой Израилем, расположено около 200 еврейских поселений. В то же время, находящиеся под полным и частичным контролем ПНА зоны А и В разделены на более чем 200 анклавов, окружённых израильской зоной С.

Зона	Военный контроль	Гражданская администрация	% территории Западного берега	% населения ПНА Западного Берега
A	ПНА	ПНА	17 %	55 %
B	Израиль	ПНА	24 %	41 %
C	Израиль	Израиль	59 %	4 %

После переворота, совершённого в секторе Газа ХАМАСом в июне 2007 года, ПНА официально заявила о том, что она в настоящее время ситуацию в секторе Газа не контролирует.

Гуманитарные организации

Палестинский Красный Полумесяц

Организация «Палестинский Красный Полумесяц» (англ. The Palestine Red Crescent Society, сокр. [www.palestinercs.org PRCS]) — национальная гуманитарная организация, которая предоставляет населению ПНА медицинскую, социальную и другие виды гуманитарной помощи.

Основана 26 декабря 1968 года. Эмблема организации состоит из красного полумесяца на белом фоне и помещается на зданиях, машинах скорой помощи, документах в соответствии с Женевскими конвенциями и законами ПНА.

С 1969 года «Палестинский Красный Полумесяц» входил в качестве наблюдателя в Международное движение Красного Креста и Красного Полумесяца. На 29-й Международной конференции обществ «Красного Креста и Красного Полумесяца» состоявшейся в 2006 году, «Палестинский Красный Полумесяц» был принят в качестве полноправного члена Международной Федерации обществ Красного Креста и Красного Полумесяца.

Согласно официальным израильским источникам, во время 2-й интифады были обнаружены многочисленные случаи использования машин скорой помощи для доставки оружия и взрывчатки или укрытия для террористов. После этих инцидентов машины «Красного Полумесяца» стали подвергаться проверке на блокпостах.

В апреле 2012 года израильские силовые структуры арестовали группу работников «Красного полумесяца» по подозрению в совершении и планировании терактов По данным ШАБАКа, при этом был использован транспорт, принадлежащий этой организации. Среди арестованных — офицер спецслужб ПНА, отвечавший за её безопасность, и предоставивший террористам оружие.

Палестинская национальная администрация и террор

Отношение органов ПНА к антиизраильскому терроризму носит двойственный характер. Руководители ПНА в целом осуждают теракты, направленные против мирного израильского населения. При этом, правительство Израиля и другие источники отмечают подстрекательство против Израиля и героизацию террористов в СМИ и со стороны официальных органов ПНА.

Ещё до начала 2-й интифады, тогдашнее руководство ООП, несмотря на принятые ею обязательства, не принимало серьёзных мер по борьбе с террором. Более того, часть сотрудников силовых ведомств ПНА, созданной в результате Соглашений, были членами таких террористических организаций, как ХАМАС и Исламский джихад, планируя, обеспечивая и совершая теракты против граждан Израиля.

В апреле 2011 года, в канун еврейского праздника Песах, администрация Махмуда Аббаса наградила Аббаса ас-Саида (ХАМАС) — организатора теракта в отеле «Парк» в Нетании 27 марта 2002 года, официальным праздничным знаком. Жертвами этого теракта стали в основном пожилые люди, праздновавшие этот праздник в 2002 году.

После реализации сделки по освобождению Гилада Шалита председатель ПА Махмуд Аббас пообещал выплатить каждому освобожденному в рамках сделки по Шалиту террористу 5000 долларов и предоставить бесплатное жилье в новых домах.

Несмотря ни на какие заверения лидеров ПА о своем стремлении к миру, высшее религиозное лицо Палестинской автономии муфтий ПА Мухаммед Хусейн на многотысячном митинге, посвященном 47-летию образования ФАТХа заявил:

Задача каждого мусульманина — убивать евреев. Ибо великая миссия, возложенная на мусульман — очистить землю от евреев. Ибо пока жив хоть один еврей, мертвые не восстанут, как предсказано в Коране. Поэтому идите и убивайте.

В июне 2012 года организация Palestinian Media Watch опубликовала выдержки из официального методического пособия «Терминология политики, культуры и СМИ», выпущенного Министерством информации ПНА и призванного «внедрить „правильную“ терминологию для описания палестино-израильских отношений». Уже в предисловии пособием предлагается избегать слов, признающих право Израиля на существование, поскольку «их использование превращает сионистское предприятие из расистского, колониального образования в национальный дом еврейского народа». Согласно пособию:

• «Храмовую гору» следует называть «Хирам аш-Шариф», «Стену Плача» — «Стеной аль-Барака», а «Маген Давид» — просто «шестиконечной звездой».
• Совершившие теракты против израильтян — это «бойцы сопротивления», а «террористы-смертники» — «совершившие акт самопожертвования шахиды».
• «Израильские арабы» — это «палестинцы, проживающие в границах 48-го года».

См. также

• Государство Палестина
• Международно-правовой статус Государства Палестина
• Организация освобождения Палестины
• Палестинские территории
• Российско-палестинские отношения

Литература

• Густерин П. В. Города Арабского Востока. — М.: Восток—Запад, 2007. — 352 с. — (Энциклопедический справочник). — 2000 экз. — ISBN 978-5-478-00729-4.

Ссылки

• Официальные сайты:
  • [www.pna.gov.ps/ Палестинская национальная администрация] (недоступная ссылка)?
  • [www.pmo.gov.ps/ Правительство]
  • [www.pal-plc.org/ Палестинский Законодательный Совет]
• [www.maannews.net/eng/Default.aspx Палестинское новостное агентство МААН (английский, иврит, арабский)]
• Новостные сайты радикальной оппозиционной коалиции:
  • [www.palestine-info.ru/ Палестинский информационный центр (ХАМАС) (на русском)]
• [www.zman.com/news/article.aspx?ArticleId=123097 Без БАГАЦа и «Бе-Целем»: Пытки в ПА как повседневное явление]. — статья на сайте Zman.com (24.03.2012).
• [palwatch.org/STORAGE/special%20reports/From%20Terrorists%20to%20Role%20Models%20US%20PRINT%20edition.pdf From Terrorists to Role Models: The Palestinian Authority’s Institutionalization of Incitement] palwatch.org May 6, 2010
• Daniel Pipes [www.danielpipes.org/blog/2010/05/the-palestinian-authority-celebrates-terrorists The Palestinian Authority Celebrates Terrorists Who Killed Israelis] May 3, 2010
• [www.govtrack.us/congress/bills/109/hr4681/text H.R. 4681 (109th): Palestinian Anti-Terrorism Act of 2006] (англ.) (109th Congress, 2005–2006. Text as of May 25, 2006). Проверено 2 января 2013. [www.webcitation.org/6DQt3iYRt Архивировано из первоисточника 5 января 2013].

Отрывок, характеризующий Палестинская национальная администрация

– Да, да, при раскатах грома! – повторяли одобрительно в задних рядах.
Толпа подошла к большому столу, у которого, в мундирах, в лентах, седые, плешивые, сидели семидесятилетние вельможи старики, которых почти всех, по домам с шутами и в клубах за бостоном, видал Пьер. Толпа подошла к столу, не переставая гудеть. Один за другим, и иногда два вместе, прижатые сзади к высоким спинкам стульев налегающею толпой, говорили ораторы. Стоявшие сзади замечали, чего не досказал говоривший оратор, и торопились сказать это пропущенное. Другие, в этой жаре и тесноте, шарили в своей голове, не найдется ли какая мысль, и торопились говорить ее. Знакомые Пьеру старички вельможи сидели и оглядывались то на того, то на другого, и выражение большей части из них говорило только, что им очень жарко. Пьер, однако, чувствовал себя взволнованным, и общее чувство желания показать, что нам всё нипочем, выражавшееся больше в звуках и выражениях лиц, чем в смысле речей, сообщалось и ему. Он не отрекся от своих мыслей, но чувствовал себя в чем то виноватым и желал оправдаться.
– Я сказал только, что нам удобнее было бы делать пожертвования, когда мы будем знать, в чем нужда, – стараясь перекричать другие голоса, проговорил он.
Один ближайший старичок оглянулся на него, но тотчас был отвлечен криком, начавшимся на другой стороне стола.
– Да, Москва будет сдана! Она будет искупительницей! – кричал один.
– Он враг человечества! – кричал другой. – Позвольте мне говорить… Господа, вы меня давите…


В это время быстрыми шагами перед расступившейся толпой дворян, в генеральском мундире, с лентой через плечо, с своим высунутым подбородком и быстрыми глазами, вошел граф Растопчин.
– Государь император сейчас будет, – сказал Растопчин, – я только что оттуда. Я полагаю, что в том положении, в котором мы находимся, судить много нечего. Государь удостоил собрать нас и купечество, – сказал граф Растопчин. – Оттуда польются миллионы (он указал на залу купцов), а наше дело выставить ополчение и не щадить себя… Это меньшее, что мы можем сделать!
Начались совещания между одними вельможами, сидевшими за столом. Все совещание прошло больше чем тихо. Оно даже казалось грустно, когда, после всего прежнего шума, поодиночке были слышны старые голоса, говорившие один: «согласен», другой для разнообразия: «и я того же мнения», и т. д.
Было велено секретарю писать постановление московского дворянства о том, что москвичи, подобно смолянам, жертвуют по десять человек с тысячи и полное обмундирование. Господа заседавшие встали, как бы облегченные, загремели стульями и пошли по зале разминать ноги, забирая кое кого под руку и разговаривая.
– Государь! Государь! – вдруг разнеслось по залам, и вся толпа бросилась к выходу.
По широкому ходу, между стеной дворян, государь прошел в залу. На всех лицах выражалось почтительное и испуганное любопытство. Пьер стоял довольно далеко и не мог вполне расслышать речи государя. Он понял только, по тому, что он слышал, что государь говорил об опасности, в которой находилось государство, и о надеждах, которые он возлагал на московское дворянство. Государю отвечал другой голос, сообщавший о только что состоявшемся постановлении дворянства.
– Господа! – сказал дрогнувший голос государя; толпа зашелестила и опять затихла, и Пьер ясно услыхал столь приятно человеческий и тронутый голос государя, который говорил: – Никогда я не сомневался в усердии русского дворянства. Но в этот день оно превзошло мои ожидания. Благодарю вас от лица отечества. Господа, будем действовать – время всего дороже…
Государь замолчал, толпа стала тесниться вокруг него, и со всех сторон слышались восторженные восклицания.
– Да, всего дороже… царское слово, – рыдая, говорил сзади голос Ильи Андреича, ничего не слышавшего, но все понимавшего по своему.
Из залы дворянства государь прошел в залу купечества. Он пробыл там около десяти минут. Пьер в числе других увидал государя, выходящего из залы купечества со слезами умиления на глазах. Как потом узнали, государь только что начал речь купцам, как слезы брызнули из его глаз, и он дрожащим голосом договорил ее. Когда Пьер увидал государя, он выходил, сопутствуемый двумя купцами. Один был знаком Пьеру, толстый откупщик, другой – голова, с худым, узкобородым, желтым лицом. Оба они плакали. У худого стояли слезы, но толстый откупщик рыдал, как ребенок, и все твердил:
– И жизнь и имущество возьми, ваше величество!
Пьер не чувствовал в эту минуту уже ничего, кроме желания показать, что все ему нипочем и что он всем готов жертвовать. Как упрек ему представлялась его речь с конституционным направлением; он искал случая загладить это. Узнав, что граф Мамонов жертвует полк, Безухов тут же объявил графу Растопчину, что он отдает тысячу человек и их содержание.
Старик Ростов без слез не мог рассказать жене того, что было, и тут же согласился на просьбу Пети и сам поехал записывать его.
На другой день государь уехал. Все собранные дворяне сняли мундиры, опять разместились по домам и клубам и, покряхтывая, отдавали приказания управляющим об ополчении, и удивлялись тому, что они наделали.



Наполеон начал войну с Россией потому, что он не мог не приехать в Дрезден, не мог не отуманиться почестями, не мог не надеть польского мундира, не поддаться предприимчивому впечатлению июньского утра, не мог воздержаться от вспышки гнева в присутствии Куракина и потом Балашева.
Александр отказывался от всех переговоров потому, что он лично чувствовал себя оскорбленным. Барклай де Толли старался наилучшим образом управлять армией для того, чтобы исполнить свой долг и заслужить славу великого полководца. Ростов поскакал в атаку на французов потому, что он не мог удержаться от желания проскакаться по ровному полю. И так точно, вследствие своих личных свойств, привычек, условий и целей, действовали все те неперечислимые лица, участники этой войны. Они боялись, тщеславились, радовались, негодовали, рассуждали, полагая, что они знают то, что они делают, и что делают для себя, а все были непроизвольными орудиями истории и производили скрытую от них, но понятную для нас работу. Такова неизменная судьба всех практических деятелей, и тем не свободнее, чем выше они стоят в людской иерархии.
Теперь деятели 1812 го года давно сошли с своих мест, их личные интересы исчезли бесследно, и одни исторические результаты того времени перед нами.
Но допустим, что должны были люди Европы, под предводительством Наполеона, зайти в глубь России и там погибнуть, и вся противуречащая сама себе, бессмысленная, жестокая деятельность людей – участников этой войны, становится для нас понятною.
Провидение заставляло всех этих людей, стремясь к достижению своих личных целей, содействовать исполнению одного огромного результата, о котором ни один человек (ни Наполеон, ни Александр, ни еще менее кто либо из участников войны) не имел ни малейшего чаяния.
Теперь нам ясно, что было в 1812 м году причиной погибели французской армии. Никто не станет спорить, что причиной погибели французских войск Наполеона было, с одной стороны, вступление их в позднее время без приготовления к зимнему походу в глубь России, а с другой стороны, характер, который приняла война от сожжения русских городов и возбуждения ненависти к врагу в русском народе. Но тогда не только никто не предвидел того (что теперь кажется очевидным), что только этим путем могла погибнуть восьмисоттысячная, лучшая в мире и предводимая лучшим полководцем армия в столкновении с вдвое слабейшей, неопытной и предводимой неопытными полководцами – русской армией; не только никто не предвидел этого, но все усилия со стороны русских были постоянно устремляемы на то, чтобы помешать тому, что одно могло спасти Россию, и со стороны французов, несмотря на опытность и так называемый военный гений Наполеона, были устремлены все усилия к тому, чтобы растянуться в конце лета до Москвы, то есть сделать то самое, что должно было погубить их.
В исторических сочинениях о 1812 м годе авторы французы очень любят говорить о том, как Наполеон чувствовал опасность растяжения своей линии, как он искал сражения, как маршалы его советовали ему остановиться в Смоленске, и приводить другие подобные доводы, доказывающие, что тогда уже будто понята была опасность кампании; а авторы русские еще более любят говорить о том, как с начала кампании существовал план скифской войны заманивания Наполеона в глубь России, и приписывают этот план кто Пфулю, кто какому то французу, кто Толю, кто самому императору Александру, указывая на записки, проекты и письма, в которых действительно находятся намеки на этот образ действий. Но все эти намеки на предвидение того, что случилось, как со стороны французов так и со стороны русских выставляются теперь только потому, что событие оправдало их. Ежели бы событие не совершилось, то намеки эти были бы забыты, как забыты теперь тысячи и миллионы противоположных намеков и предположений, бывших в ходу тогда, но оказавшихся несправедливыми и потому забытых. Об исходе каждого совершающегося события всегда бывает так много предположений, что, чем бы оно ни кончилось, всегда найдутся люди, которые скажут: «Я тогда еще сказал, что это так будет», забывая совсем, что в числе бесчисленных предположений были делаемы и совершенно противоположные.
Предположения о сознании Наполеоном опасности растяжения линии и со стороны русских – о завлечении неприятеля в глубь России – принадлежат, очевидно, к этому разряду, и историки только с большой натяжкой могут приписывать такие соображения Наполеону и его маршалам и такие планы русским военачальникам. Все факты совершенно противоречат таким предположениям. Не только во все время войны со стороны русских не было желания заманить французов в глубь России, но все было делаемо для того, чтобы остановить их с первого вступления их в Россию, и не только Наполеон не боялся растяжения своей линии, но он радовался, как торжеству, каждому своему шагу вперед и очень лениво, не так, как в прежние свои кампании, искал сражения.
При самом начале кампании армии наши разрезаны, и единственная цель, к которой мы стремимся, состоит в том, чтобы соединить их, хотя для того, чтобы отступать и завлекать неприятеля в глубь страны, в соединении армий не представляется выгод. Император находится при армии для воодушевления ее в отстаивании каждого шага русской земли, а не для отступления. Устроивается громадный Дрисский лагерь по плану Пфуля и не предполагается отступать далее. Государь делает упреки главнокомандующим за каждый шаг отступления. Не только сожжение Москвы, но допущение неприятеля до Смоленска не может даже представиться воображению императора, и когда армии соединяются, то государь негодует за то, что Смоленск взят и сожжен и не дано пред стенами его генерального сражения.
Так думает государь, но русские военачальники и все русские люди еще более негодуют при мысли о том, что наши отступают в глубь страны.
Наполеон, разрезав армии, движется в глубь страны и упускает несколько случаев сражения. В августе месяце он в Смоленске и думает только о том, как бы ему идти дальше, хотя, как мы теперь видим, это движение вперед для него очевидно пагубно.
Факты говорят очевидно, что ни Наполеон не предвидел опасности в движении на Москву, ни Александр и русские военачальники не думали тогда о заманивании Наполеона, а думали о противном. Завлечение Наполеона в глубь страны произошло не по чьему нибудь плану (никто и не верил в возможность этого), а произошло от сложнейшей игры интриг, целей, желаний людей – участников войны, не угадывавших того, что должно быть, и того, что было единственным спасением России. Все происходит нечаянно. Армии разрезаны при начале кампании. Мы стараемся соединить их с очевидной целью дать сражение и удержать наступление неприятеля, но и этом стремлении к соединению, избегая сражений с сильнейшим неприятелем и невольно отходя под острым углом, мы заводим французов до Смоленска. Но мало того сказать, что мы отходим под острым углом потому, что французы двигаются между обеими армиями, – угол этот делается еще острее, и мы еще дальше уходим потому, что Барклай де Толли, непопулярный немец, ненавистен Багратиону (имеющему стать под его начальство), и Багратион, командуя 2 й армией, старается как можно дольше не присоединяться к Барклаю, чтобы не стать под его команду. Багратион долго не присоединяется (хотя в этом главная цель всех начальствующих лиц) потому, что ему кажется, что он на этом марше ставит в опасность свою армию и что выгоднее всего для него отступить левее и южнее, беспокоя с фланга и тыла неприятеля и комплектуя свою армию в Украине. А кажется, и придумано это им потому, что ему не хочется подчиняться ненавистному и младшему чином немцу Барклаю.
Император находится при армии, чтобы воодушевлять ее, а присутствие его и незнание на что решиться, и огромное количество советников и планов уничтожают энергию действий 1 й армии, и армия отступает.
В Дрисском лагере предположено остановиться; но неожиданно Паулучи, метящий в главнокомандующие, своей энергией действует на Александра, и весь план Пфуля бросается, и все дело поручается Барклаю, Но так как Барклай не внушает доверия, власть его ограничивают.
Армии раздроблены, нет единства начальства, Барклай не популярен; но из этой путаницы, раздробления и непопулярности немца главнокомандующего, с одной стороны, вытекает нерешительность и избежание сражения (от которого нельзя бы было удержаться, ежели бы армии были вместе и не Барклай был бы начальником), с другой стороны, – все большее и большее негодование против немцев и возбуждение патриотического духа.
Наконец государь уезжает из армии, и как единственный и удобнейший предлог для его отъезда избирается мысль, что ему надо воодушевить народ в столицах для возбуждения народной войны. И эта поездка государя и Москву утрояет силы русского войска.
Государь отъезжает из армии для того, чтобы не стеснять единство власти главнокомандующего, и надеется, что будут приняты более решительные меры; но положение начальства армий еще более путается и ослабевает. Бенигсен, великий князь и рой генерал адъютантов остаются при армии с тем, чтобы следить за действиями главнокомандующего и возбуждать его к энергии, и Барклай, еще менее чувствуя себя свободным под глазами всех этих глаз государевых, делается еще осторожнее для решительных действий и избегает сражений.
Барклай стоит за осторожность. Цесаревич намекает на измену и требует генерального сражения. Любомирский, Браницкий, Влоцкий и тому подобные так раздувают весь этот шум, что Барклай, под предлогом доставления бумаг государю, отсылает поляков генерал адъютантов в Петербург и входит в открытую борьбу с Бенигсеном и великим князем.
В Смоленске, наконец, как ни не желал того Багратион, соединяются армии.
Багратион в карете подъезжает к дому, занимаемому Барклаем. Барклай надевает шарф, выходит навстречу v рапортует старшему чином Багратиону. Багратион, в борьбе великодушия, несмотря на старшинство чина, подчиняется Барклаю; но, подчинившись, еще меньше соглашается с ним. Багратион лично, по приказанию государя, доносит ему. Он пишет Аракчееву: «Воля государя моего, я никак вместе с министром (Барклаем) не могу. Ради бога, пошлите меня куда нибудь хотя полком командовать, а здесь быть не могу; и вся главная квартира немцами наполнена, так что русскому жить невозможно, и толку никакого нет. Я думал, истинно служу государю и отечеству, а на поверку выходит, что я служу Барклаю. Признаюсь, не хочу». Рой Браницких, Винцингероде и тому подобных еще больше отравляет сношения главнокомандующих, и выходит еще меньше единства. Сбираются атаковать французов перед Смоленском. Посылается генерал для осмотра позиции. Генерал этот, ненавидя Барклая, едет к приятелю, корпусному командиру, и, просидев у него день, возвращается к Барклаю и осуждает по всем пунктам будущее поле сражения, которого он не видал.
Пока происходят споры и интриги о будущем поле сражения, пока мы отыскиваем французов, ошибившись в их месте нахождения, французы натыкаются на дивизию Неверовского и подходят к самым стенам Смоленска.
Надо принять неожиданное сражение в Смоленске, чтобы спасти свои сообщения. Сражение дается. Убиваются тысячи с той и с другой стороны.
Смоленск оставляется вопреки воле государя и всего народа. Но Смоленск сожжен самими жителями, обманутыми своим губернатором, и разоренные жители, показывая пример другим русским, едут в Москву, думая только о своих потерях и разжигая ненависть к врагу. Наполеон идет дальше, мы отступаем, и достигается то самое, что должно было победить Наполеона.


На другой день после отъезда сына князь Николай Андреич позвал к себе княжну Марью.
– Ну что, довольна теперь? – сказал он ей, – поссорила с сыном! Довольна? Тебе только и нужно было! Довольна?.. Мне это больно, больно. Я стар и слаб, и тебе этого хотелось. Ну радуйся, радуйся… – И после этого княжна Марья в продолжение недели не видала своего отца. Он был болен и не выходил из кабинета.
К удивлению своему, княжна Марья заметила, что за это время болезни старый князь так же не допускал к себе и m lle Bourienne. Один Тихон ходил за ним.
Через неделю князь вышел и начал опять прежнюю жизнь, с особенной деятельностью занимаясь постройками и садами и прекратив все прежние отношения с m lle Bourienne. Вид его и холодный тон с княжной Марьей как будто говорил ей: «Вот видишь, ты выдумала на меня налгала князю Андрею про отношения мои с этой француженкой и поссорила меня с ним; а ты видишь, что мне не нужны ни ты, ни француженка».
Одну половину дня княжна Марья проводила у Николушки, следя за его уроками, сама давала ему уроки русского языка и музыки, и разговаривая с Десалем; другую часть дня она проводила в своей половине с книгами, старухой няней и с божьими людьми, которые иногда с заднего крыльца приходили к ней.
О войне княжна Марья думала так, как думают о войне женщины. Она боялась за брата, который был там, ужасалась, не понимая ее, перед людской жестокостью, заставлявшей их убивать друг друга; но не понимала значения этой войны, казавшейся ей такою же, как и все прежние войны. Она не понимала значения этой войны, несмотря на то, что Десаль, ее постоянный собеседник, страстно интересовавшийся ходом войны, старался ей растолковать свои соображения, и несмотря на то, что приходившие к ней божьи люди все по своему с ужасом говорили о народных слухах про нашествие антихриста, и несмотря на то, что Жюли, теперь княгиня Друбецкая, опять вступившая с ней в переписку, писала ей из Москвы патриотические письма.
«Я вам пишу по русски, мой добрый друг, – писала Жюли, – потому что я имею ненависть ко всем французам, равно и к языку их, который я не могу слышать говорить… Мы в Москве все восторжены через энтузиазм к нашему обожаемому императору.
Бедный муж мой переносит труды и голод в жидовских корчмах; но новости, которые я имею, еще более воодушевляют меня.
Вы слышали, верно, о героическом подвиге Раевского, обнявшего двух сыновей и сказавшего: «Погибну с ними, но не поколеблемся!И действительно, хотя неприятель был вдвое сильнее нас, мы не колебнулись. Мы проводим время, как можем; но на войне, как на войне. Княжна Алина и Sophie сидят со мною целые дни, и мы, несчастные вдовы живых мужей, за корпией делаем прекрасные разговоры; только вас, мой друг, недостает… и т. д.
Преимущественно не понимала княжна Марья всего значения этой войны потому, что старый князь никогда не говорил про нее, не признавал ее и смеялся за обедом над Десалем, говорившим об этой войне. Тон князя был так спокоен и уверен, что княжна Марья, не рассуждая, верила ему.
Весь июль месяц старый князь был чрезвычайно деятелен и даже оживлен. Он заложил еще новый сад и новый корпус, строение для дворовых. Одно, что беспокоило княжну Марью, было то, что он мало спал и, изменив свою привычку спать в кабинете, каждый день менял место своих ночлегов. То он приказывал разбить свою походную кровать в галерее, то он оставался на диване или в вольтеровском кресле в гостиной и дремал не раздеваясь, между тем как не m lle Bourienne, a мальчик Петруша читал ему; то он ночевал в столовой.
Первого августа было получено второе письмо от кня зя Андрея. В первом письме, полученном вскоре после его отъезда, князь Андрей просил с покорностью прощения у своего отца за то, что он позволил себе сказать ему, и просил его возвратить ему свою милость. На это письмо старый князь отвечал ласковым письмом и после этого письма отдалил от себя француженку. Второе письмо князя Андрея, писанное из под Витебска, после того как французы заняли его, состояло из краткого описания всей кампании с планом, нарисованным в письме, и из соображений о дальнейшем ходе кампании. В письме этом князь Андрей представлял отцу неудобства его положения вблизи от театра войны, на самой линии движения войск, и советовал ехать в Москву.
За обедом в этот день на слова Десаля, говорившего о том, что, как слышно, французы уже вступили в Витебск, старый князь вспомнил о письме князя Андрея.
– Получил от князя Андрея нынче, – сказал он княжне Марье, – не читала?
– Нет, mon pere, [батюшка] – испуганно отвечала княжна. Она не могла читать письма, про получение которого она даже и не слышала.
– Он пишет про войну про эту, – сказал князь с той сделавшейся ему привычной, презрительной улыбкой, с которой он говорил всегда про настоящую войну.
– Должно быть, очень интересно, – сказал Десаль. – Князь в состоянии знать…
– Ах, очень интересно! – сказала m llе Bourienne.
– Подите принесите мне, – обратился старый князь к m llе Bourienne. – Вы знаете, на маленьком столе под пресс папье.
M lle Bourienne радостно вскочила.
– Ах нет, – нахмурившись, крикнул он. – Поди ты, Михаил Иваныч.
Михаил Иваныч встал и пошел в кабинет. Но только что он вышел, старый князь, беспокойно оглядывавшийся, бросил салфетку и пошел сам.
– Ничего то не умеют, все перепутают.
Пока он ходил, княжна Марья, Десаль, m lle Bourienne и даже Николушка молча переглядывались. Старый князь вернулся поспешным шагом, сопутствуемый Михаилом Иванычем, с письмом и планом, которые он, не давая никому читать во время обеда, положил подле себя.
Перейдя в гостиную, он передал письмо княжне Марье и, разложив пред собой план новой постройки, на который он устремил глаза, приказал ей читать вслух. Прочтя письмо, княжна Марья вопросительно взглянула на отца.
Он смотрел на план, очевидно, погруженный в свои мысли.
– Что вы об этом думаете, князь? – позволил себе Десаль обратиться с вопросом.
– Я! я!.. – как бы неприятно пробуждаясь, сказал князь, не спуская глаз с плана постройки.
– Весьма может быть, что театр войны так приблизится к нам…
– Ха ха ха! Театр войны! – сказал князь. – Я говорил и говорю, что театр войны есть Польша, и дальше Немана никогда не проникнет неприятель.
Десаль с удивлением посмотрел на князя, говорившего о Немане, когда неприятель был уже у Днепра; но княжна Марья, забывшая географическое положение Немана, думала, что то, что ее отец говорит, правда.
– При ростепели снегов потонут в болотах Польши. Они только могут не видеть, – проговорил князь, видимо, думая о кампании 1807 го года, бывшей, как казалось, так недавно. – Бенигсен должен был раньше вступить в Пруссию, дело приняло бы другой оборот…
– Но, князь, – робко сказал Десаль, – в письме говорится о Витебске…
– А, в письме, да… – недовольно проговорил князь, – да… да… – Лицо его приняло вдруг мрачное выражение. Он помолчал. – Да, он пишет, французы разбиты, при какой это реке?
Десаль опустил глаза.
– Князь ничего про это не пишет, – тихо сказал он.
– А разве не пишет? Ну, я сам не выдумал же. – Все долго молчали.
– Да… да… Ну, Михайла Иваныч, – вдруг сказал он, приподняв голову и указывая на план постройки, – расскажи, как ты это хочешь переделать…
Михаил Иваныч подошел к плану, и князь, поговорив с ним о плане новой постройки, сердито взглянув на княжну Марью и Десаля, ушел к себе.
Княжна Марья видела смущенный и удивленный взгляд Десаля, устремленный на ее отца, заметила его молчание и была поражена тем, что отец забыл письмо сына на столе в гостиной; но она боялась не только говорить и расспрашивать Десаля о причине его смущения и молчания, но боялась и думать об этом.
Ввечеру Михаил Иваныч, присланный от князя, пришел к княжне Марье за письмом князя Андрея, которое забыто было в гостиной. Княжна Марья подала письмо. Хотя ей это и неприятно было, она позволила себе спросить у Михаила Иваныча, что делает ее отец.
– Всё хлопочут, – с почтительно насмешливой улыбкой, которая заставила побледнеть княжну Марью, сказал Михаил Иваныч. – Очень беспокоятся насчет нового корпуса. Читали немножко, а теперь, – понизив голос, сказал Михаил Иваныч, – у бюра, должно, завещанием занялись. (В последнее время одно из любимых занятий князя было занятие над бумагами, которые должны были остаться после его смерти и которые он называл завещанием.)
– А Алпатыча посылают в Смоленск? – спросила княжна Марья.
– Как же с, уж он давно ждет.


Когда Михаил Иваныч вернулся с письмом в кабинет, князь в очках, с абажуром на глазах и на свече, сидел у открытого бюро, с бумагами в далеко отставленной руке, и в несколько торжественной позе читал свои бумаги (ремарки, как он называл), которые должны были быть доставлены государю после его смерти.
Когда Михаил Иваныч вошел, у него в глазах стояли слезы воспоминания о том времени, когда он писал то, что читал теперь. Он взял из рук Михаила Иваныча письмо, положил в карман, уложил бумаги и позвал уже давно дожидавшегося Алпатыча.
На листочке бумаги у него было записано то, что нужно было в Смоленске, и он, ходя по комнате мимо дожидавшегося у двери Алпатыча, стал отдавать приказания.
– Первое, бумаги почтовой, слышишь, восемь дестей, вот по образцу; золотообрезной… образчик, чтобы непременно по нем была; лаку, сургучу – по записке Михаила Иваныча.
Он походил по комнате и заглянул в памятную записку.
– Потом губернатору лично письмо отдать о записи.
Потом были нужны задвижки к дверям новой постройки, непременно такого фасона, которые выдумал сам князь. Потом ящик переплетный надо было заказать для укладки завещания.
Отдача приказаний Алпатычу продолжалась более двух часов. Князь все не отпускал его. Он сел, задумался и, закрыв глаза, задремал. Алпатыч пошевелился.
– Ну, ступай, ступай; ежели что нужно, я пришлю.
Алпатыч вышел. Князь подошел опять к бюро, заглянув в него, потрогал рукою свои бумаги, опять запер и сел к столу писать письмо губернатору.
Уже было поздно, когда он встал, запечатав письмо. Ему хотелось спать, но он знал, что не заснет и что самые дурные мысли приходят ему в постели. Он кликнул Тихона и пошел с ним по комнатам, чтобы сказать ему, где стлать постель на нынешнюю ночь. Он ходил, примеривая каждый уголок.
Везде ему казалось нехорошо, но хуже всего был привычный диван в кабинете. Диван этот был страшен ему, вероятно по тяжелым мыслям, которые он передумал, лежа на нем. Нигде не было хорошо, но все таки лучше всех был уголок в диванной за фортепиано: он никогда еще не спал тут.
Тихон принес с официантом постель и стал уставлять.
– Не так, не так! – закричал князь и сам подвинул на четверть подальше от угла, и потом опять поближе.
«Ну, наконец все переделал, теперь отдохну», – подумал князь и предоставил Тихону раздевать себя.
Досадливо морщась от усилий, которые нужно было делать, чтобы снять кафтан и панталоны, князь разделся, тяжело опустился на кровать и как будто задумался, презрительно глядя на свои желтые, иссохшие ноги. Он не задумался, а он медлил перед предстоявшим ему трудом поднять эти ноги и передвинуться на кровати. «Ох, как тяжело! Ох, хоть бы поскорее, поскорее кончились эти труды, и вы бы отпустили меня! – думал он. Он сделал, поджав губы, в двадцатый раз это усилие и лег. Но едва он лег, как вдруг вся постель равномерно заходила под ним вперед и назад, как будто тяжело дыша и толкаясь. Это бывало с ним почти каждую ночь. Он открыл закрывшиеся было глаза.
– Нет спокоя, проклятые! – проворчал он с гневом на кого то. «Да, да, еще что то важное было, очень что то важное я приберег себе на ночь в постели. Задвижки? Нет, про это сказал. Нет, что то такое, что то в гостиной было. Княжна Марья что то врала. Десаль что то – дурак этот – говорил. В кармане что то – не вспомню».
– Тишка! Об чем за обедом говорили?
– Об князе, Михайле…
– Молчи, молчи. – Князь захлопал рукой по столу. – Да! Знаю, письмо князя Андрея. Княжна Марья читала. Десаль что то про Витебск говорил. Теперь прочту.
Он велел достать письмо из кармана и придвинуть к кровати столик с лимонадом и витушкой – восковой свечкой и, надев очки, стал читать. Тут только в тишине ночи, при слабом свете из под зеленого колпака, он, прочтя письмо, в первый раз на мгновение понял его значение.
«Французы в Витебске, через четыре перехода они могут быть у Смоленска; может, они уже там».
– Тишка! – Тихон вскочил. – Нет, не надо, не надо! – прокричал он.
Он спрятал письмо под подсвечник и закрыл глаза. И ему представился Дунай, светлый полдень, камыши, русский лагерь, и он входит, он, молодой генерал, без одной морщины на лице, бодрый, веселый, румяный, в расписной шатер Потемкина, и жгучее чувство зависти к любимцу, столь же сильное, как и тогда, волнует его. И он вспоминает все те слова, которые сказаны были тогда при первом Свидании с Потемкиным. И ему представляется с желтизною в жирном лице невысокая, толстая женщина – матушка императрица, ее улыбки, слова, когда она в первый раз, обласкав, приняла его, и вспоминается ее же лицо на катафалке и то столкновение с Зубовым, которое было тогда при ее гробе за право подходить к ее руке.
«Ах, скорее, скорее вернуться к тому времени, и чтобы теперешнее все кончилось поскорее, поскорее, чтобы оставили они меня в покое!»


Лысые Горы, именье князя Николая Андреича Болконского, находились в шестидесяти верстах от Смоленска, позади его, и в трех верстах от Московской дороги.
В тот же вечер, как князь отдавал приказания Алпатычу, Десаль, потребовав у княжны Марьи свидания, сообщил ей, что так как князь не совсем здоров и не принимает никаких мер для своей безопасности, а по письму князя Андрея видно, что пребывание в Лысых Горах небезопасно, то он почтительно советует ей самой написать с Алпатычем письмо к начальнику губернии в Смоленск с просьбой уведомить ее о положении дел и о мере опасности, которой подвергаются Лысые Горы. Десаль написал для княжны Марьи письмо к губернатору, которое она подписала, и письмо это было отдано Алпатычу с приказанием подать его губернатору и, в случае опасности, возвратиться как можно скорее.
Получив все приказания, Алпатыч, провожаемый домашними, в белой пуховой шляпе (княжеский подарок), с палкой, так же как князь, вышел садиться в кожаную кибиточку, заложенную тройкой сытых саврасых.