Пальмбургский мост
| Пальмбургский мост | |
 Пальмбургский мост, 2008 год | |
|
Координаты: 54°41′30″ с. ш. 20°35′57″ в. д. / 54.69167° с. ш. 20.59917° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=54.69167&mlon=20.59917&zoom=15 (O)] (Я)Координаты: 54°41′30″ с. ш. 20°35′57″ в. д. / 54.69167° с. ш. 20.59917° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=54.69167&mlon=20.59917&zoom=15 (O)] (Я) | |
| Область применения |
автомобильный |
|---|---|
| Пересекает |
река Преголя |
| Место расположения | |
| Конструкция | |
| Тип конструкции |
разрезной, эстакадный |
| Общая длина |
633 метра |
| Полос движения |
2 (изначально 4) |
| Эксплуатация | |
| Открытие | |
| Закрытие | |
 Внешние изображения
| |
|---|---|
|
[www.berlinka.pcp.pl/pregola_stare.jpg Вид моста в 1940 году] |
|
|
[www.rudnikov.com/upload/2006/316/316-kenig-1.jpg Мост после взрыва, 1953 год] |
|
|
[www.rudnikov.com/upload/2006/316/316-kenig-3.jpg Вид после восстановления двух полос, 1991 год] |
Пальмбургский мост (нем. Palmburger Brücke, также Берлинский) — бывший мост в Калининграде, часть Калининградской окружной дороги, был перекинут через оба русла Преголи. Построен в 1938 году[2]. Две из четырёх полос, частично разрушенные во время Великой Отечественной войны, не были восстановлены. Мост демонтирован в 2016 году.
Руины имели сходство с разведённым мостом, что породило известную городскую легенду (см. ниже). Вид моста часто использовался кинематографистами в фильмах военной тематики[2], таких как «Встреча на Эльбе», «Женя, Женечка и „катюша“», «Щит и меч» и других.
Содержание
Название
Название «Пальмбург» (с нем. — «Пальмовый город») происходит от названия имения с сельскохозяйственным производством, располагавшегося рядом с мостом. Владелец имения выращивал в оранжереях экзотические растения, среди которых были и пальмы[2].
После передачи части Восточной Пруссии Советскому Союзу за мостом среди русскоязычного населения закрепилось название «Берлинский мост», старое название практически не использовалось[2].
Конструкция
Бытует мнение, что отступающие немецкие войска развели мост, и за последующие шестьдесят лет его так и не свели[2]. Вопреки городской легенде, мост являлся не разводным, а сборно-монолитным. Отдельные блоки бетонировались непосредственно на мосту. Мост следует назвать разрезным, а с учетом размещения большинства опор на суше — эстакадным.[1]
Особенностью моста являлось то, что на опорах, расположенных на берегах Старой и Новой Преголи, размещались удлинённые пролётные строения, консолями направленные в сторону русел. На консолях размещались специальные вставки. Узлы моста находились в устойчивом равновесии, однако в опорах были предусмотрены минные камеры, куда можно было заложить взрывчатку, что позволило бы в нужный момент вывести мост из строя[1][2].
В ночь с 29 на 30 января 1945 года комендант кёнигсбергской крепости генерал Отто фон Ляш приказал взорвать Пальмбургский мост, чтобы сдержать наступление советских войск. Как и планировалось архитекторами, вставки упали в реку, уменьшив при этом глубину на её фарватере[1]. Советские войска были вынуждены перейти к длительной осаде, продлившейся вплоть до 6 апреля 1945 года[2].
После прорыва фронтов через рукава Преголи были построены низководные деревянные мосты, а по суше — проложена бревенчатая гать. В начале 1970-х годов была восстановлена одна из проезжих частей[2].
В 2000-х годах появились проекты реконструкции моста[3]. В 2012 году началось сооружение 22 опор под новый мост рядом с Пальмбургским[4].
9 декабря 2013 года состоялась церемония пуска технического движения по новому мосту через реки Старая и Новая Преголя (Берлинский мост) на строительстве Южного обхода Калининграда. Протяженность мостового перехода – 1,78 км.
В 2014 году начался демонтаж моста.
13 января 2015 года во время разбора опоры старого моста, конструкция рухнула. Погибли четверо рабочих, еще двое пострадали. По предварительным данным, все они находились на мосту, там же находилась тяжелая строительная техника[5].
См. также
Напишите отзыв о статье "Пальмбургский мост"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 Сазоненков В., Костомаров. В. [www.kaliningradka.ru/newshow.php?newsid=46324 Вторая жизнь «берлинки»]. — Калининградская правда.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 Якшина Д. [www.rudnikov.com/article.php?ELEMENT_ID=20258 Берлинский мост в Кёнигсберге в 1945-м «развели» немцы и никак не сведут — наши.]. — Новые колеса, 2006. — № 316.
- ↑ [rugrad.eu/news/397354/ В ближайшее время будет объявлен конкурс на реконструкцию Берлинского моста], rugrad.eu (02.09.2010). Проверено 1 января 2012.
- ↑ [rugrad.eu/public_news/467778/ В Калининграде началось сооружение опор под новый Берлинский мост]
- ↑ [ria.ru/incidents/20150113/1042352821.html СК возбудил дело в связи с обрушением моста в Калининграде], РИА Новости (13 января 2015). Проверено 13 января 2015.
| ||||||
Отрывок, характеризующий Пальмбургский мост
– Ты скоро доехал? Пойдем к светлейшему.Коновницын тотчас понял, что привезенное известие имело большую важность и что нельзя медлить. Хорошо ли, дурно ли это было, он не думал и не спрашивал себя. Его это не интересовало. На все дело войны он смотрел не умом, не рассуждением, а чем то другим. В душе его было глубокое, невысказанное убеждение, что все будет хорошо; но что этому верить не надо, и тем более не надо говорить этого, а надо делать только свое дело. И это свое дело он делал, отдавая ему все свои силы.
Петр Петрович Коновницын, так же как и Дохтуров, только как бы из приличия внесенный в список так называемых героев 12 го года – Барклаев, Раевских, Ермоловых, Платовых, Милорадовичей, так же как и Дохтуров, пользовался репутацией человека весьма ограниченных способностей и сведений, и, так же как и Дохтуров, Коновницын никогда не делал проектов сражений, но всегда находился там, где было труднее всего; спал всегда с раскрытой дверью с тех пор, как был назначен дежурным генералом, приказывая каждому посланному будить себя, всегда во время сраженья был под огнем, так что Кутузов упрекал его за то и боялся посылать, и был так же, как и Дохтуров, одной из тех незаметных шестерен, которые, не треща и не шумя, составляют самую существенную часть машины.
Выходя из избы в сырую, темную ночь, Коновницын нахмурился частью от головной усилившейся боли, частью от неприятной мысли, пришедшей ему в голову о том, как теперь взволнуется все это гнездо штабных, влиятельных людей при этом известии, в особенности Бенигсен, после Тарутина бывший на ножах с Кутузовым; как будут предлагать, спорить, приказывать, отменять. И это предчувствие неприятно ему было, хотя он и знал, что без этого нельзя.
Действительно, Толь, к которому он зашел сообщить новое известие, тотчас же стал излагать свои соображения генералу, жившему с ним, и Коновницын, молча и устало слушавший, напомнил ему, что надо идти к светлейшему.
Кутузов, как и все старые люди, мало спал по ночам. Он днем часто неожиданно задремывал; но ночью он, не раздеваясь, лежа на своей постели, большею частию не спал и думал.
Так он лежал и теперь на своей кровати, облокотив тяжелую, большую изуродованную голову на пухлую руку, и думал, открытым одним глазом присматриваясь к темноте.
С тех пор как Бенигсен, переписывавшийся с государем и имевший более всех силы в штабе, избегал его, Кутузов был спокойнее в том отношении, что его с войсками не заставят опять участвовать в бесполезных наступательных действиях. Урок Тарутинского сражения и кануна его, болезненно памятный Кутузову, тоже должен был подействовать, думал он.
«Они должны понять, что мы только можем проиграть, действуя наступательно. Терпение и время, вот мои воины богатыри!» – думал Кутузов. Он знал, что не надо срывать яблоко, пока оно зелено. Оно само упадет, когда будет зрело, а сорвешь зелено, испортишь яблоко и дерево, и сам оскомину набьешь. Он, как опытный охотник, знал, что зверь ранен, ранен так, как только могла ранить вся русская сила, но смертельно или нет, это был еще не разъясненный вопрос. Теперь, по присылкам Лористона и Бертелеми и по донесениям партизанов, Кутузов почти знал, что он ранен смертельно. Но нужны были еще доказательства, надо было ждать.
«Им хочется бежать посмотреть, как они его убили. Подождите, увидите. Все маневры, все наступления! – думал он. – К чему? Все отличиться. Точно что то веселое есть в том, чтобы драться. Они точно дети, от которых не добьешься толку, как было дело, оттого что все хотят доказать, как они умеют драться. Да не в том теперь дело.
И какие искусные маневры предлагают мне все эти! Им кажется, что, когда они выдумали две три случайности (он вспомнил об общем плане из Петербурга), они выдумали их все. А им всем нет числа!»
Неразрешенный вопрос о том, смертельна или не смертельна ли была рана, нанесенная в Бородине, уже целый месяц висел над головой Кутузова. С одной стороны, французы заняли Москву. С другой стороны, несомненно всем существом своим Кутузов чувствовал, что тот страшный удар, в котором он вместе со всеми русскими людьми напряг все свои силы, должен был быть смертелен. Но во всяком случае нужны были доказательства, и он ждал их уже месяц, и чем дальше проходило время, тем нетерпеливее он становился. Лежа на своей постели в свои бессонные ночи, он делал то самое, что делала эта молодежь генералов, то самое, за что он упрекал их. Он придумывал все возможные случайности, в которых выразится эта верная, уже свершившаяся погибель Наполеона. Он придумывал эти случайности так же, как и молодежь, но только с той разницей, что он ничего не основывал на этих предположениях и что он видел их не две и три, а тысячи. Чем дальше он думал, тем больше их представлялось. Он придумывал всякого рода движения наполеоновской армии, всей или частей ее – к Петербургу, на него, в обход его, придумывал (чего он больше всего боялся) и ту случайность, что Наполеон станет бороться против него его же оружием, что он останется в Москве, выжидая его. Кутузов придумывал даже движение наполеоновской армии назад на Медынь и Юхнов, но одного, чего он не мог предвидеть, это того, что совершилось, того безумного, судорожного метания войска Наполеона в продолжение первых одиннадцати дней его выступления из Москвы, – метания, которое сделало возможным то, о чем все таки не смел еще тогда думать Кутузов: совершенное истребление французов. Донесения Дорохова о дивизии Брусье, известия от партизанов о бедствиях армии Наполеона, слухи о сборах к выступлению из Москвы – все подтверждало предположение, что французская армия разбита и сбирается бежать; но это были только предположения, казавшиеся важными для молодежи, но не для Кутузова. Он с своей шестидесятилетней опытностью знал, какой вес надо приписывать слухам, знал, как способны люди, желающие чего нибудь, группировать все известия так, что они как будто подтверждают желаемое, и знал, как в этом случае охотно упускают все противоречащее. И чем больше желал этого Кутузов, тем меньше он позволял себе этому верить. Вопрос этот занимал все его душевные силы. Все остальное было для него только привычным исполнением жизни. Таким привычным исполнением и подчинением жизни были его разговоры с штабными, письма к m me Stael, которые он писал из Тарутина, чтение романов, раздачи наград, переписка с Петербургом и т. п. Но погибель французов, предвиденная им одним, было его душевное, единственное желание.
