Пальмин, Лиодор Иванович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Лиодор Иванович Пальмин
Дата рождения:

15 (27) мая 1841(1841-05-27)

Место рождения:

Ярославская губерния

Дата смерти:

26 октября (7 ноября) 1891(1891-11-07) (50 лет)

Место смерти:

Москва

Гражданство:

Российская империя

Род деятельности:

поэт, переводчик

[az.lib.ru/p/palxmin_l_i/ Произведения на сайте Lib.ru]

Лиодо́р (Илиодор) Ива́нович Па́льмин (15 (27) мая 1841, имение в Ярославской губернии, по другим сведениям Санкт-Петербург — 26 октября (7 ноября) 1891, Москва) — русский поэт и переводчик.





Биография

Родился в старинной обедневшей дворянской семье. Учился на Юридическом факультете Санкт-Петербургского университета. В 1861 году был арестован за участие в студенческих волнениях, заключён в Петропавловскую крепость, по освобождении исключён из университета. Занимался поденной литературной работой.

В середине 1860-х годов сблизился с В. С. Курочкиным и его окружением. В 1869 году поселился в Москве. Принимал участие в различных, преимущественно юмористических журналах. Познакомил А. П. Чехова с Н. А. Лейкиным. Михаил Чехов вспоминает, что

Л. И. Пальмин был сутул, ряб, картавил букву «р» и всегда был одет так неряшливо, что на него было жалко смотреть. Он был благороден душой и сострадателен. Особую слабость его составляли животные. Всякий раз, как он приходил к нам, вместе с ним врывались в дверь сразу пять-шесть собак. Всех он подбирал по дороге и давал им у себя приют. Это был высокоталантливый, но совершенно уже опустившийся человек. Обладал прекрасным стихом, изящной формой, но несчастная страсть к пиву (именно к пиву, а не к вину) свела его на нет…


Творчество

В печати дебютировал переводом с французского языка, опубликованном в 1859 году в журнале для девушек «Лучи», издававшемся А. О. Ишимовой. В 1860—1862 годы публиковал стихи в журналах «Век» П. И. Вейнберга и «Библиотеке для чтения» А. Ф. Писемского. В середине 1860-х годов сотрудничал в демократических изданиях «Будильник», «Дело», «Женский вестник» и других. В 1863—1868 годах был одним из наиболее активных сотрудников журнала «Искра».

Популярной революционной песней стало стихотворение Пальмина «Requiem» («Не плачьте над трупами павших борцов…», 1865).

Позднее стихи и переводы публиковал в изданиях различных общественно-политической направленности («Русская мысль», «Стрекоза», «Наблюдатель», «Развлечение», «Осколки», «Всемирная иллюстрация» и другие), воспринимаясь вместе с тем как хранитель заветов революционно-демократической поэзии 1860-х годов.

Переводил стихи польских поэтов Адама Мицкевича, Владислава Сырокомли, также Генриха Гейне, «Ворон» Эдгара По. Совместно с В. М. Лавровым перевёл «Американские очерки» Генрика Сенкевича (1883). Пальмину принадлежат также переделки на русский лад «юмористических романов» немецкого поэта и карикатуриста Вильгельма Буша: «Супружеские тайны» (1881), «Рад бы в рай, да грехи не пускают. Похождения идеалиста» (1886), «Проказы шалуна» (1890).

Автор переводов либретто опер «Тангейзер» Рихарда Вагнера (1876), «Дон Карлос» (1876) и «Трубадур» (1878) Джузеппе Верди.

Выпустил несколько сборников стихотворений: «Сны наяву» (Москва, 1878); «Собрание стихотворений» (Москва, 1881); «Цветы и змеи. Сатира, юмор и фантазии» (Москва, 1883).

Напишите отзыв о статье "Пальмин, Лиодор Иванович"

Литература

  • Чехов М. П. Вокруг Чехова. Встречи и впечатления. М.: Московский рабочий. 1960. 352 с.

Ссылки

Отрывок, характеризующий Пальмин, Лиодор Иванович

Пьер снял ноги со стола, встал и перелег на приготовленную для него кровать, изредка поглядывая на вошедшего, который с угрюмо усталым видом, не глядя на Пьера, тяжело раздевался с помощью слуги. Оставшись в заношенном крытом нанкой тулупчике и в валеных сапогах на худых костлявых ногах, проезжий сел на диван, прислонив к спинке свою очень большую и широкую в висках, коротко обстриженную голову и взглянул на Безухого. Строгое, умное и проницательное выражение этого взгляда поразило Пьера. Ему захотелось заговорить с проезжающим, но когда он собрался обратиться к нему с вопросом о дороге, проезжающий уже закрыл глаза и сложив сморщенные старые руки, на пальце одной из которых был большой чугунный перстень с изображением Адамовой головы, неподвижно сидел, или отдыхая, или о чем то глубокомысленно и спокойно размышляя, как показалось Пьеру. Слуга проезжающего был весь покрытый морщинами, тоже желтый старичек, без усов и бороды, которые видимо не были сбриты, а никогда и не росли у него. Поворотливый старичек слуга разбирал погребец, приготовлял чайный стол, и принес кипящий самовар. Когда всё было готово, проезжающий открыл глаза, придвинулся к столу и налив себе один стакан чаю, налил другой безбородому старичку и подал ему. Пьер начинал чувствовать беспокойство и необходимость, и даже неизбежность вступления в разговор с этим проезжающим.
Слуга принес назад свой пустой, перевернутый стакан с недокусанным кусочком сахара и спросил, не нужно ли чего.
– Ничего. Подай книгу, – сказал проезжающий. Слуга подал книгу, которая показалась Пьеру духовною, и проезжающий углубился в чтение. Пьер смотрел на него. Вдруг проезжающий отложил книгу, заложив закрыл ее и, опять закрыв глаза и облокотившись на спинку, сел в свое прежнее положение. Пьер смотрел на него и не успел отвернуться, как старик открыл глаза и уставил свой твердый и строгий взгляд прямо в лицо Пьеру.
Пьер чувствовал себя смущенным и хотел отклониться от этого взгляда, но блестящие, старческие глаза неотразимо притягивали его к себе.


– Имею удовольствие говорить с графом Безухим, ежели я не ошибаюсь, – сказал проезжающий неторопливо и громко. Пьер молча, вопросительно смотрел через очки на своего собеседника.
– Я слышал про вас, – продолжал проезжающий, – и про постигшее вас, государь мой, несчастье. – Он как бы подчеркнул последнее слово, как будто он сказал: «да, несчастье, как вы ни называйте, я знаю, что то, что случилось с вами в Москве, было несчастье». – Весьма сожалею о том, государь мой.
Пьер покраснел и, поспешно спустив ноги с постели, нагнулся к старику, неестественно и робко улыбаясь.
– Я не из любопытства упомянул вам об этом, государь мой, но по более важным причинам. – Он помолчал, не выпуская Пьера из своего взгляда, и подвинулся на диване, приглашая этим жестом Пьера сесть подле себя. Пьеру неприятно было вступать в разговор с этим стариком, но он, невольно покоряясь ему, подошел и сел подле него.
– Вы несчастливы, государь мой, – продолжал он. – Вы молоды, я стар. Я бы желал по мере моих сил помочь вам.
– Ах, да, – с неестественной улыбкой сказал Пьер. – Очень вам благодарен… Вы откуда изволите проезжать? – Лицо проезжающего было не ласково, даже холодно и строго, но несмотря на то, и речь и лицо нового знакомца неотразимо привлекательно действовали на Пьера.
– Но если по каким либо причинам вам неприятен разговор со мною, – сказал старик, – то вы так и скажите, государь мой. – И он вдруг улыбнулся неожиданно, отечески нежной улыбкой.
– Ах нет, совсем нет, напротив, я очень рад познакомиться с вами, – сказал Пьер, и, взглянув еще раз на руки нового знакомца, ближе рассмотрел перстень. Он увидал на нем Адамову голову, знак масонства.
– Позвольте мне спросить, – сказал он. – Вы масон?
– Да, я принадлежу к братству свободных каменьщиков, сказал проезжий, все глубже и глубже вглядываясь в глаза Пьеру. – И от себя и от их имени протягиваю вам братскую руку.
– Я боюсь, – сказал Пьер, улыбаясь и колеблясь между доверием, внушаемым ему личностью масона, и привычкой насмешки над верованиями масонов, – я боюсь, что я очень далек от пониманья, как это сказать, я боюсь, что мой образ мыслей насчет всего мироздания так противоположен вашему, что мы не поймем друг друга.