Пальмирское царство
Пальмирское царство или Пальмирская империя (260—273) — сепаратистское государство с центром в Пальмире, образованное на территории Римской империи во время её кризиса в III веке. В состав государства входили провинции Сирия, Палестина, Египет и бо́льшая часть Южной Армении. Управлялось Оденатом (260—267) и Зенобией (267—273).
При Каракалле (около 212 года) Пальмира была объявлена римской колонией с преимуществами juris italici (то есть с правами, равными правам колоний, находившихся непосредственно в самой Италии). Управление в ней было передано местному уроженцу, сенатору Септимию Оденату. Однако он восстал против центральной власти и был убит неким Руфином. Сын Одената, Гайран, правил недолго и вскоре умер. После него правил другой сын, Оденат II. Парфяне, воспользовавшись сложным внутренним положением в Римской империи, начали войну за восточные провинции. Оденат взялся защищать римские владения с помощью расквартированных здесь легионов (среди них был и знаменитый XII Молниеносный легион). За это он в 258 году получил от Валериана титул консуляра (наместника в ранге консула).
В 260 году Валериан попал в плен, и Оденат провозгласил себя «царём царей» (rex consul imperator dux Romanorum). Он совершил победоносный поход на Парфию, дойдя до Ктесифона. Оденат был убит в 267 году своим племянником Меонием, наследником был провозглашен его малолетний сын Вабаллат. Регентом стала жена Одената Зенобия. При ней Пальмира достигла апогея своего могущества: были присоединены Египет, Сирия, Палестина, Южная Армения.
Однако при ней же Пальмира и пала. Вступивший на престол в 270 году император Аврелиан после разгрома алеманнов решился воевать против отколовшихся восточных провинций. Он легко подчинил себе Малую Азию, не встречая серьёзного сопротивления нигде, кроме Византии и Тианы (явившийся императору во сне Аполлоний Тианский предрёк ему победу и долгое правление, если он не разрушит город). Войска Зенобии были разгромлены в битвах при Иммах и при Эмесе. Царица попыталась бежать в Парфию, но Пальмира была осаждена — и она попала в плен. Аврелиан отбыл в Египет, но затем (273 год) спешно вернулся назад, так как город вновь восстал. На этот раз он был отдан на разграбление легионерам. Пальмирская империя исчезла навсегда, как и былое великолепие её столицы: Пальмира так и не сумела оправиться от событий тех лет. Аврелиан, восстановивший порядок на востоке Империи, был провозглашён Restitutor Orientis (рус. Реставратор Востока).
См. также
Напишите отзыв о статье "Пальмирское царство"
Литература
- «Тридцать тиранов», книга из Истории Августов (написана в IV веке), содержит вымышленное жизнеописание Зенобии.
- J. Long, [www.roman-emperors.org/zenobia.htm «Vaballathus and Zenobia»] (сайт De Imperatoribus Romanis).
Ссылки
- При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).
- Эта статья (раздел) содержит текст, взятый (переведённый) из одиннадцатого издания энциклопедии «Британника», перешедшего в общественное достояние.
Отрывок, характеризующий Пальмирское царство
– Да, я его видела, – сказала она.– Как же? Как же? Стоит или лежит?
– Нет, я видела… То ничего не было, вдруг вижу, что он лежит.
– Андрей лежит? Он болен? – испуганно остановившимися глазами глядя на подругу, спрашивала Наташа.
– Нет, напротив, – напротив, веселое лицо, и он обернулся ко мне, – и в ту минуту как она говорила, ей самой казалось, что она видела то, что говорила.
– Ну а потом, Соня?…
– Тут я не рассмотрела, что то синее и красное…
– Соня! когда он вернется? Когда я увижу его! Боже мой, как я боюсь за него и за себя, и за всё мне страшно… – заговорила Наташа, и не отвечая ни слова на утешения Сони, легла в постель и долго после того, как потушили свечу, с открытыми глазами, неподвижно лежала на постели и смотрела на морозный, лунный свет сквозь замерзшие окна.
Вскоре после святок Николай объявил матери о своей любви к Соне и о твердом решении жениться на ней. Графиня, давно замечавшая то, что происходило между Соней и Николаем, и ожидавшая этого объяснения, молча выслушала его слова и сказала сыну, что он может жениться на ком хочет; но что ни она, ни отец не дадут ему благословения на такой брак. В первый раз Николай почувствовал, что мать недовольна им, что несмотря на всю свою любовь к нему, она не уступит ему. Она, холодно и не глядя на сына, послала за мужем; и, когда он пришел, графиня хотела коротко и холодно в присутствии Николая сообщить ему в чем дело, но не выдержала: заплакала слезами досады и вышла из комнаты. Старый граф стал нерешительно усовещивать Николая и просить его отказаться от своего намерения. Николай отвечал, что он не может изменить своему слову, и отец, вздохнув и очевидно смущенный, весьма скоро перервал свою речь и пошел к графине. При всех столкновениях с сыном, графа не оставляло сознание своей виноватости перед ним за расстройство дел, и потому он не мог сердиться на сына за отказ жениться на богатой невесте и за выбор бесприданной Сони, – он только при этом случае живее вспоминал то, что, ежели бы дела не были расстроены, нельзя было для Николая желать лучшей жены, чем Соня; и что виновен в расстройстве дел только один он с своим Митенькой и с своими непреодолимыми привычками.
Отец с матерью больше не говорили об этом деле с сыном; но несколько дней после этого, графиня позвала к себе Соню и с жестокостью, которой не ожидали ни та, ни другая, графиня упрекала племянницу в заманивании сына и в неблагодарности. Соня, молча с опущенными глазами, слушала жестокие слова графини и не понимала, чего от нее требуют. Она всем готова была пожертвовать для своих благодетелей. Мысль о самопожертвовании была любимой ее мыслью; но в этом случае она не могла понять, кому и чем ей надо жертвовать. Она не могла не любить графиню и всю семью Ростовых, но и не могла не любить Николая и не знать, что его счастие зависело от этой любви. Она была молчалива и грустна, и не отвечала. Николай не мог, как ему казалось, перенести долее этого положения и пошел объясниться с матерью. Николай то умолял мать простить его и Соню и согласиться на их брак, то угрожал матери тем, что, ежели Соню будут преследовать, то он сейчас же женится на ней тайно.
Графиня с холодностью, которой никогда не видал сын, отвечала ему, что он совершеннолетний, что князь Андрей женится без согласия отца, и что он может то же сделать, но что никогда она не признает эту интригантку своей дочерью.
