Пальцев, Михаил Александрович

Михаил Александрович Пальцев
Научная сфера:	медицина
Место работы:	Московская медицинская академия им. И. М. Сеченова ФГУ РНЦ «Курчатовский институт»
Учёная степень:	доктор медицинских наук (1985)
Учёное звание:	профессор, академик РАН (1997), академик РАМН (1994)
Альма-матер:	Московская медицинская академия им. И. М. Сеченова
Награды и премии:

Михаил Александрович Пальцев (род. 9 ноября 1949 года, Москва) — врач-патологоанатом, российский учёный, академик Российской академии наук (РАН) и Российской академии медицинских наук (РАМН), доктор медицинских наук, профессор (по специальности «Патологическая анатомия»). Лауреат Государственной премии СССР и четырёх премий Правительства Российской Федерации. С 13 января 2015 года — главный учёный секретарь РАН.

Профессиональная деятельность

Бывший ректор Московской Медицинской Академии имени И. М. Сеченова (ММА) с 1987 по 2009 гг. Избран на альтернативной основе в 1987 году, переизбран в 1992, 1997, 2002 и 2007 годах. По совместительству являлся заведующим кафедрой патологоческой анатомии ММА им. И. М. Сеченова. В 2009 году был смещён с должности ректора ММА им. И. М. Сеченова в результате уголовного преследования за нерациональное использование бюджетных средств. Позднее, уголовное дело было закрыто из-за отсутствия состава преступления, однако М. А. Пальцев в должности ректора ММА им. И. М. Сеченова восстановлен не был. Вместо него ректором ММА (позднее Первый МГМУ) был назначен (а позднее формально избран) бывший ректор Саратовского ГМУ, член партии «Единая Россия» П. В. Глыбочко. После увольнения М. А. Пальцева в его альма-матер начались масштабные преобразования, инициированные Минздравсоцразвития РФ и лично новым ректором, противником которых он являлся.

Член Президиумов РАН и РАМН, первый вице-президент РАМН, заместитель академика-секретаря Отделения биологических наук и руководитель секции физиологии РАН, член Президиума ВАК Министерства образования и науки России. В качестве ректора председательствовал в Совете Ассоциации медицинских и фармацевтических вузов России.

В 2016 году назначен председателем Комиссии по золотым медалям и премиям имени выдающихся ученых, присуждаемым Российской академией наук.

Эксперт Всемирной организации здравоохранения.

Главный редактор журналов «Архив патологии», «Молекулярная медицина», «Российский медицинский форум», «Вестник медицинских конкурсов», член редколлегии журналов «Вестник РАМН», «Высшее образование в России», «Медицина и образование», «Фармацевтическая служба».

Является почетным членом Императорского Православного Палестинского Общества..

Участник Поместного Собора Русской Православной Церкви 2009 года.

Публикации

Автор более 400 научных работ, в том числе 59 монографий и учебников, 19 изобретений. Наиболее важные монографии и книги:

• Почки и артериальная гипертензия. — М.: Медицина, 1993.
• Пальцев М. А., Иванов А. А. [ebook.garant-inform.ru/?id=013323 Межклеточные взаимодействия]. — М.: Медицина, 1995.
• Саркисов Д. С., Пальцев М. А., Хитров Н. К. [ebook.garant-inform.ru/?id=010940 Общая патология человека]. — М.: Медицина, 1995. ISBN 5-225-02782-2. Тираж 10000 экз.
• Пальцев М. А., Аничков Н. М. Патологическая анатомия. Учебник для медицинских вузов (В 2-х тт.). — М., Медицина, 2001 (1-е изд.), 2005 (2-е изд.), 2007 (3-е изд.).
• Пальцев М. А., Аничков Н. М., Рыбакова М. А. Руководство к практическим занятиям по патологической анатомии. — М., Медицина, 2002.
• Пальцев М. А., Коваленко В. Л., Аничков Н. М. Руководство по биопсийно-секционному курсу. — М., Медицина, 2002.
• Пальцев М. А., Аничков Н. М. Атлас патологии опухолей человека. — М., Медицина, 2005.
• Пальцев М. А., Аничков Н. М., Литвицкий П. Ф. Патология человека. Учебник для медицинских вузов (В 2-х тт.). — М., Медицина, 2009.

Награды

Государственные награды:

За большой вклад в развитие высшей медицинской школы и здравоохранения награждён орденами: «Знак Почёта», «Дружбы», «За заслуги перед Отечеством» IV степени.

• Благодарность Президента Российской Федерации
• Государственная премия СССР (1991) — за фундаментальные исследования по проблеме гломерулонефрита.
• Премия Правительства Российской Федерации (2000) — за учебник «Общая патология человека».
• Премия Президента Российской Федерации (2002) — за создание научно-практической работы для системы высшего медицинского образования «История высшего медицинского образования как источник идей для совершенствования системы подготовки современного врача».
• Премия Правительства Российской Федерации в области науки и техники (2005) — за разработку, научное обоснование и внедрение системы защиты населения Российской Федерации от новых биологических угроз.
• Премия Правительства Российской Федерации в области образования (2008) — за учебно-образовательный комплект «Патологическая анатомия» для образовательных учреждений высшего профессионального образования
• Премия Правительства Российской Федерации в области науки и техники (2011) — за научное обоснование, разработку и внедрение в клиническую практику биотехнологического инновационного продукта для идентификации туберкулезной инфекции у взрослых и детей — препарата «Диаскинтест»

Награды Русской Православной церкви:

• Орден святого благоверного князя Даниила Московского (II степени)
• Орден преподобного Сергия Радонежского (II степени)
• Орден святого равноапостольного великого князя Владимира (III степени)

Ссылки

• [www.ras.ru/win/db/show_per.asp?P=.id-1826.ln-ru Профиль Михаила Александровича Пальцева] на официальном сайте РАН.
• [www.peoples.ru/medicine/pathophysiologist/michael_paltsev/ Пальцев М. А.] на сайте [www.peoples.ru peoples.ru]
• [www.biograph.ru/index.php?option=com_content&view=article&id=892:paltsevma&catid=11:medicine&Itemid=29 Пальцев М. А.] на сайте [www.biograph.ru/ biograph.ru]
• www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC3881088/

Предшественник: Игорь Анатольевич Соколов

Главный учёный секретарь Российской академии наук 2015—

Преемник: '

Отрывок, характеризующий Пальцев, Михаил Александрович

Что стоило еще оставаться два дни? По крайней мере, они бы сами ушли; ибо не имели воды напоить людей и лошадей. Он дал слово мне, что не отступит, но вдруг прислал диспозицию, что он в ночь уходит. Таким образом воевать не можно, и мы можем неприятеля скоро привести в Москву…
Слух носится, что вы думаете о мире. Чтобы помириться, боже сохрани! После всех пожертвований и после таких сумасбродных отступлений – мириться: вы поставите всю Россию против себя, и всякий из нас за стыд поставит носить мундир. Ежели уже так пошло – надо драться, пока Россия может и пока люди на ногах…
Надо командовать одному, а не двум. Ваш министр, может, хороший по министерству; но генерал не то что плохой, но дрянной, и ему отдали судьбу всего нашего Отечества… Я, право, с ума схожу от досады; простите мне, что дерзко пишу. Видно, тот не любит государя и желает гибели нам всем, кто советует заключить мир и командовать армиею министру. Итак, я пишу вам правду: готовьте ополчение. Ибо министр самым мастерским образом ведет в столицу за собою гостя. Большое подозрение подает всей армии господин флигель адъютант Вольцоген. Он, говорят, более Наполеона, нежели наш, и он советует все министру. Я не токмо учтив против него, но повинуюсь, как капрал, хотя и старее его. Это больно; но, любя моего благодетеля и государя, – повинуюсь. Только жаль государя, что вверяет таким славную армию. Вообразите, что нашею ретирадою мы потеряли людей от усталости и в госпиталях более 15 тысяч; а ежели бы наступали, того бы не было. Скажите ради бога, что наша Россия – мать наша – скажет, что так страшимся и за что такое доброе и усердное Отечество отдаем сволочам и вселяем в каждого подданного ненависть и посрамление. Чего трусить и кого бояться?. Я не виноват, что министр нерешим, трус, бестолков, медлителен и все имеет худые качества. Вся армия плачет совершенно и ругают его насмерть…»


В числе бесчисленных подразделений, которые можно сделать в явлениях жизни, можно подразделить их все на такие, в которых преобладает содержание, другие – в которых преобладает форма. К числу таковых, в противоположность деревенской, земской, губернской, даже московской жизни, можно отнести жизнь петербургскую, в особенности салонную. Эта жизнь неизменна.
С 1805 года мы мирились и ссорились с Бонапартом, мы делали конституции и разделывали их, а салон Анны Павловны и салон Элен были точно такие же, какие они были один семь лет, другой пять лет тому назад. Точно так же у Анны Павловны говорили с недоумением об успехах Бонапарта и видели, как в его успехах, так и в потакании ему европейских государей, злостный заговор, имеющий единственной целью неприятность и беспокойство того придворного кружка, которого представительницей была Анна Павловна. Точно так же у Элен, которую сам Румянцев удостоивал своим посещением и считал замечательно умной женщиной, точно так же как в 1808, так и в 1812 году с восторгом говорили о великой нации и великом человеке и с сожалением смотрели на разрыв с Францией, который, по мнению людей, собиравшихся в салоне Элен, должен был кончиться миром.
В последнее время, после приезда государя из армии, произошло некоторое волнение в этих противоположных кружках салонах и произведены были некоторые демонстрации друг против друга, но направление кружков осталось то же. В кружок Анны Павловны принимались из французов только закоренелые легитимисты, и здесь выражалась патриотическая мысль о том, что не надо ездить во французский театр и что содержание труппы стоит столько же, сколько содержание целого корпуса. За военными событиями следилось жадно, и распускались самые выгодные для нашей армии слухи. В кружке Элен, румянцевском, французском, опровергались слухи о жестокости врага и войны и обсуживались все попытки Наполеона к примирению. В этом кружке упрекали тех, кто присоветывал слишком поспешные распоряжения о том, чтобы приготавливаться к отъезду в Казань придворным и женским учебным заведениям, находящимся под покровительством императрицы матери. Вообще все дело войны представлялось в салоне Элен пустыми демонстрациями, которые весьма скоро кончатся миром, и царствовало мнение Билибина, бывшего теперь в Петербурге и домашним у Элен (всякий умный человек должен был быть у нее), что не порох, а те, кто его выдумали, решат дело. В этом кружке иронически и весьма умно, хотя весьма осторожно, осмеивали московский восторг, известие о котором прибыло вместе с государем в Петербург.
В кружке Анны Павловны, напротив, восхищались этими восторгами и говорили о них, как говорит Плутарх о древних. Князь Василий, занимавший все те же важные должности, составлял звено соединения между двумя кружками. Он ездил к ma bonne amie [своему достойному другу] Анне Павловне и ездил dans le salon diplomatique de ma fille [в дипломатический салон своей дочери] и часто, при беспрестанных переездах из одного лагеря в другой, путался и говорил у Анны Павловны то, что надо было говорить у Элен, и наоборот.
Вскоре после приезда государя князь Василий разговорился у Анны Павловны о делах войны, жестоко осуждая Барклая де Толли и находясь в нерешительности, кого бы назначить главнокомандующим. Один из гостей, известный под именем un homme de beaucoup de merite [человек с большими достоинствами], рассказав о том, что он видел нынче выбранного начальником петербургского ополчения Кутузова, заседающего в казенной палате для приема ратников, позволил себе осторожно выразить предположение о том, что Кутузов был бы тот человек, который удовлетворил бы всем требованиям.
Анна Павловна грустно улыбнулась и заметила, что Кутузов, кроме неприятностей, ничего не дал государю.
– Я говорил и говорил в Дворянском собрании, – перебил князь Василий, – но меня не послушали. Я говорил, что избрание его в начальники ополчения не понравится государю. Они меня не послушали.
– Все какая то мания фрондировать, – продолжал он. – И пред кем? И все оттого, что мы хотим обезьянничать глупым московским восторгам, – сказал князь Василий, спутавшись на минуту и забыв то, что у Элен надо было подсмеиваться над московскими восторгами, а у Анны Павловны восхищаться ими. Но он тотчас же поправился. – Ну прилично ли графу Кутузову, самому старому генералу в России, заседать в палате, et il en restera pour sa peine! [хлопоты его пропадут даром!] Разве возможно назначить главнокомандующим человека, который не может верхом сесть, засыпает на совете, человека самых дурных нравов! Хорошо он себя зарекомендовал в Букарещте! Я уже не говорю о его качествах как генерала, но разве можно в такую минуту назначать человека дряхлого и слепого, просто слепого? Хорош будет генерал слепой! Он ничего не видит. В жмурки играть… ровно ничего не видит!
Никто не возражал на это.
24 го июля это было совершенно справедливо. Но 29 июля Кутузову пожаловано княжеское достоинство. Княжеское достоинство могло означать и то, что от него хотели отделаться, – и потому суждение князя Василья продолжало быть справедливо, хотя он и не торопился ого высказывать теперь. Но 8 августа был собран комитет из генерал фельдмаршала Салтыкова, Аракчеева, Вязьмитинова, Лопухина и Кочубея для обсуждения дел войны. Комитет решил, что неудачи происходили от разноначалий, и, несмотря на то, что лица, составлявшие комитет, знали нерасположение государя к Кутузову, комитет, после короткого совещания, предложил назначить Кутузова главнокомандующим. И в тот же день Кутузов был назначен полномочным главнокомандующим армий и всего края, занимаемого войсками.
9 го августа князь Василий встретился опять у Анны Павловны с l'homme de beaucoup de merite [человеком с большими достоинствами]. L'homme de beaucoup de merite ухаживал за Анной Павловной по случаю желания назначения попечителем женского учебного заведения императрицы Марии Федоровны. Князь Василий вошел в комнату с видом счастливого победителя, человека, достигшего цели своих желаний.
– Eh bien, vous savez la grande nouvelle? Le prince Koutouzoff est marechal. [Ну с, вы знаете великую новость? Кутузов – фельдмаршал.] Все разногласия кончены. Я так счастлив, так рад! – говорил князь Василий. – Enfin voila un homme, [Наконец, вот это человек.] – проговорил он, значительно и строго оглядывая всех находившихся в гостиной. L'homme de beaucoup de merite, несмотря на свое желание получить место, не мог удержаться, чтобы не напомнить князю Василью его прежнее суждение. (Это было неучтиво и перед князем Василием в гостиной Анны Павловны, и перед Анной Павловной, которая так же радостно приняла эту весть; но он не мог удержаться.)