Пальшау, Иоганн Готфрид Вильгельм

Иоганн Готфрид Вильгельм Пальшау Johann Gottfried Wilhelm Palschau
Дата рождения	1741(1741)
Дата смерти	1815(1815)
Профессии	композитор пианист клавесинист педагог

Иога́нн Го́тфрид Вильге́льм Па́льшау (нем. Johann Gottfried Wilhelm Palschau, 1741 — 1815) — немецкий и датский композитор, пианист, клавесинист и педагог.

Биография

Родился в семье виолончелиста Петера Якоба Пальшау (нем. Peter Jacob Palschau; 1708—1793). Фамилия берёт начало в померанском городе Пальшау (ныне Пальчево под польским Гданьском). В 1747 году перебрался из родного Гольштейн-Глюкштадта в Копенгаген. В 1761 году становится скрипачом в Датском Королевском оркестре. Его талант разглядел Иоганн Адольф Шайбе, порекомендовавший его в 1766 году королю Фредерику V. Много гастролировал по городам Северной Европы. В 1754 году посещает Лондон, в 1756 году Гамбург, в 1757 году Любек, затем на некоторое время останавливается в Нюрнберге. В 1768 году возвращается в Копенгаген, что бы в 1771 году остановиться в Риге, а оттуда в 1777 году в Санкт-Петербург. Здесь Пальшау выступал со скрипачом Львом Ершовым, занимался преподаванием. Автор концертов для клавесина с оркестром, соной, вариациями на русские темы, в частности, на тему песни «Как у нашего двора».

Литература

• Музыкальный энциклопедический словарь / Гл. ред. Г. В. Келдыш. — М.: Советская энциклопедия, 1990. — с. 409 — ISBN 5-85270-033-9

Ссылки

• [www.allmusic.com/artist/johann-g-w-palschau-mn0002194994 Иоганн Готфрид Вильгельм Пальшау] на Allmusic  (англ.)
• Иоганн Готфрид Вильгельм Пальшау (англ.) на сайте Internet Movie Database  (англ.)

Классическая музыка   Германия   Дания

Отрывок, характеризующий Пальшау, Иоганн Готфрид Вильгельм

– Вы казак?
– Казак с, ваше благородие.
«Le cosaque ignorant la compagnie dans laquelle il se trouvait, car la simplicite de Napoleon n'avait rien qui put reveler a une imagination orientale la presence d'un souverain, s'entretint avec la plus extreme familiarite des affaires de la guerre actuelle», [Казак, не зная того общества, в котором он находился, потому что простота Наполеона не имела ничего такого, что бы могло открыть для восточного воображения присутствие государя, разговаривал с чрезвычайной фамильярностью об обстоятельствах настоящей войны.] – говорит Тьер, рассказывая этот эпизод. Действительно, Лаврушка, напившийся пьяным и оставивший барина без обеда, был высечен накануне и отправлен в деревню за курами, где он увлекся мародерством и был взят в плен французами. Лаврушка был один из тех грубых, наглых лакеев, видавших всякие виды, которые считают долгом все делать с подлостью и хитростью, которые готовы сослужить всякую службу своему барину и которые хитро угадывают барские дурные мысли, в особенности тщеславие и мелочность.
Попав в общество Наполеона, которого личность он очень хорошо и легко признал. Лаврушка нисколько не смутился и только старался от всей души заслужить новым господам.
Он очень хорошо знал, что это сам Наполеон, и присутствие Наполеона не могло смутить его больше, чем присутствие Ростова или вахмистра с розгами, потому что не было ничего у него, чего бы не мог лишить его ни вахмистр, ни Наполеон.
Он врал все, что толковалось между денщиками. Многое из этого была правда. Но когда Наполеон спросил его, как же думают русские, победят они Бонапарта или нет, Лаврушка прищурился и задумался.
Он увидал тут тонкую хитрость, как всегда во всем видят хитрость люди, подобные Лаврушке, насупился и помолчал.
– Оно значит: коли быть сраженью, – сказал он задумчиво, – и в скорости, так это так точно. Ну, а коли пройдет три дня апосля того самого числа, тогда, значит, это самое сражение в оттяжку пойдет.
Наполеону перевели это так: «Si la bataille est donnee avant trois jours, les Francais la gagneraient, mais que si elle serait donnee plus tard, Dieu seul sait ce qui en arrivrait», [«Ежели сражение произойдет прежде трех дней, то французы выиграют его, но ежели после трех дней, то бог знает что случится».] – улыбаясь передал Lelorgne d'Ideville. Наполеон не улыбнулся, хотя он, видимо, был в самом веселом расположении духа, и велел повторить себе эти слова.