Памела Вурхиз

♀Памела Вурхиз англ. Pamela Voorhees'
Бэтси Палмер в роли Памелы Вурхиз в «Пятница, 13»
Появление	«Пятница, 13»
Исчезновение	«Пятница, 13» (ремейк)
Число эпизодов	4 фильма
Информация
Вид (раса)	человек
Дата рождения	1930
Дата смерти	13 июня 1979
Род занятий	повар
Семья
Супруг(а)	Элиас Вурхиз (муж)
Дети	Джейсон Вурхиз (сын)

Памела Сью Вурхиз (англ. Pamela Sue Voorhees) — вымышленный персонаж сериала ужасов «Пятница, 13», главная злодейка первого фильма, мать Джейсона Вурхиза. Раньше она работала поваром в лагере у Хрустального озера. В первых фильмах героиню называли просто миссис Вурхиз, и лишь в четвёртой части стало известно её имя — Памела. В двух фильмах оригинальной серии роль исполнила актриса Бетси Палмер. В фильме «Фредди против Джейсона» роль Памелы сыграла Пола Шоу, а в ремейке — Нана Визитор.

Классическая серия

Памела Вурхиз родилась в 1930 году. В возрасте 15 лет она забеременела от Элиаса Вурхиза, и 13 июня 1946 года, в возрасте 16 лет у неё родился сын, страдающий гидроцефалией, которого она назвала Джейсоном. Из-за болезни, Памела не позволила мальчику ходить в обычную школу, проявляя чрезмерную заботу о сыне.

Женщина получает должность повара в детском лагере на берегу Хрустального озера. В роковой день в 1957 году, Джейсон, которого дразнили ребята в лагере, падает в озеро, и по недосмотру вожатых погибает — мальчик не умел плавать, а рядом не оказалось никого, кто мог бы вытащить его из воды. В это время вожатые находились в одной из кабинок на закрытой вечеринке, где они курили марихуану, а некоторые занимались сексом.

Тело Джейсона так и не смогли найти, и власти посчитали, что мальчик утонул. С тех пор Памела во всём винила вожатых — сама в тот день она работала и не могла приглядывать за сыном.

После смерти Джейсона, Памела начала сходить с ума и слышать голоса, приказывающие ей убивать. В 1958 году, год спустя после смерти сына, Памела жестоко убивает двух вожатых, которых она винила в гибели Джейсона. После этих событий лагерь закрыли и местные жители стали называть его «Кровавым лагерем». В 1962 году владелец попытался вновь открыть лагерь, но Памела отравила питьевую воду и устроила несколько пожаров на территории. Лагерь вновь закрыли, и он оставался заброшенным вплоть до лета 1980 года, когда у лагеря появились новые владельцы. Всё это время Памела жила в доме, находившемся на территории лагеря — никто не знал, что именно эта женщина пыталась предотвратить открытие лагеря.

13 июня 1979 года новый владелец лагеря Стив Кристи привозит в глухие места команду вожатых, чтобы подготовить лагерь к открытию, несмотря на предупреждения местных жителей о том, что на лагере лежит проклятье. Желая помешать молодым людям, Памела убивает Стива и ещё шестерых вожатых.

Между тем, последняя выжившая девушка, Элис Харди, находит тела друзей и встречает Памелу, рассказавшую ей о смерти Джейсона. Женщина пытается убить и Элис, но девушка вынуждена защищать себя — она хватает мачете и отрубает Памеле голову.

Два месяца спустя, Джейсон, который, как выясняется, не утонул в озере, и все эти годы жил в лесу, находит Элис и убивает девушку, мстя за гибель матери. Перед смертью Элис находит в своём холодильнике отрубленную голову Памелы — затем Джейсон забирает труп девушки и голову матери с собой в хижину в лесу, где он жил всё это время. После своего первого кровавого визита в лагерь и ранения в плечо, Джейсон вынужден оставить хижину, куда он также принёс тела некоторых из своих жертв.

После того, как хижина была обнаружена властями, Памелу похоронили на придорожном кладбище. Несколько лет спустя, когда Томми Джарвис убивает Джейсона, выясняется, что могилу Памелы и Джейсона перенесли на кладбище «Вечный покой» (англ. Eternal Peace Cemetery).

Хотя Памела не стала бессмертной, как её сын, она появляется несколько раз в следующих фильмах. В конце второй части Памела появляется в видении Джейсона, когда одна из жертв, пытается убедить маньяка, что перед ним миссис Вурхиз. В конце третьего фильма, обезображенный труп женщины выпрыгивает из Хрустального озера — точно так же, как юный Джейсон в конце первой части — и хватает за плечи героиню по имени Крис Хиггинс, находящуюся в лодке — роль Памелы, сыграла Марлин Пушер, второй ассистент режиссёра картины, загримированная до неузнаваемости. Однако эта сцена оказалась лишь кошмарным сном. В фильме «Фредди против Джейсона» роль Памелы исполнила актриса Пола Шоу (Бэтси Палмер отказалсь от роли, посчитав её слишком маленькой) — призрак женщины находит Джейсона в Аду и приказывает сыну убивать детей с улицы Вязов. Позже выясняется, что это был не призрак, а перевоплотившийся Фредди Крюгер, использовавший Джейсона в своих целях.

В интервью Джон Карл Бьюлер рассказал, что по задумке, в седьмом фильме должна была быть сцена, в которой у Тины случается видение — Джейсон держит в руках отрезанную голову Памелы, кричащую «Помоги мне, мамочка!». Создатели посчитали, что это было бы уже чересчур, и отказались от съёмок сцены. Кроме того считалось, что героиня появится в сцене-флэшбэка в девятом фильме. Наконец, в фильме «Джейсон X» должна была появиться голограмма Памелы, которую разрушает сам Джейсон — тем самым создатели хотели подчеркнуть, насколько злым стал Джейсон после превращения в киборга-зомби — роль должна была исполнять всё та же Палмер, но она не смогла договорится с продюсерами.

Жертвы

Первыми жертвами Памелы стали вожатые Барри и Клодетт, которых она застала врасплох в момент интимной близости. Их смерть в 1958 году осталась нераскрытой. В качестве орудия убийства Памела использовала нож.

Однако в различных ситуациях женщина использует подручные средства: она согласилась подвезти новую вожатую из лагеря Стива Кристи, Энни Филлипс. Когда та попросила остановить машину, Памела отказалась и лишь прибавила скорость. Энни вынуждена была выпрыгнуть на ходу и бежать вглубь леса. Памела начала преследование и, догнав, жертву, перерезала ей горло. Аналогичным способом погиб другой вожатый, Нэд Рубинштейн. Джека Маранда она убила, воткнув стрелу для стрельбы из лука прямо в горло, а Марси Стэнлер нанесла удар топором прямо по лицу. Хозяина лагеря, Стива Кристи и вожатого Билла она также убила ножом, оставив труп последнего висеть на стреле, вонзившейся во входную дверь одной из хижин. Вожатую Бренду Памела задушила верёвкой.

Комиксы

В мини-серии «Jason vs. Leatherface» от издательства «Topps Comics», по неизвестным причинам героиню переименовали в Дорис (англ. Doris) — мать Джейсона появляется в двух сценах-флэшбэках в первом и втором выпусках. В первой сцене юный Джейсон пишет своё имя на доске в воспоминаниях маньяка, когда Дрэйтон Сойлер спрашивает имя Вурхиза. Во втором флэшбэке Джейсон видит, как его мать убивает отца, Элиаса Вурхиза, когда тот избивал сына.

Литература

Не считая литературных адаптаций сценариев, Памела появляется в нескольких романах о похождениях Джейсона.

Отрубленная голова Памелы становится главным злодеем в романе Эрика Морса «День матери» (1994) — охотник Джо Трэвис находит безымянный могильный камень в лесу и картонную коробку, в которой находится ожившая голова Памелы, реанимированная проклятой хоккейной маской Джейсона. Памела даёт указания Джо о том, где находится маска, и когда мужчина находит и надевает её на себя, он становится одержим духом Джейсона Вурхиза. Главная героиня книги, Карли, узнаёт, что голова Памелы всё ещё находится в той коробке, зарытой в лесу. В финале книги, Карли выстреливает в голову Памелы из дробовика, и дух Памелы покидает голову.

В романе «Зловещая луна» (2005) на одного из персонажей, находящегося в голографической версии лагеря у Хрустального озера, нападает зомби-версия Памелы, созданная доктором Армандо Кастилло. В «Адском озере» (2005) после встречи с Джейсоном персонаж Грэтхэн Эндрюс, судя по всему, становится одержима духом Памелы. В «Карнавале убийц» (2006) одержимы становятся несколько персонажей, дотронувшихся до отрубленной головы.

Другие появления

Ремейк

Памела на мгновенье появляется в ремейке во время начальных титров, когда молодая девушка (вероятно, Элис) отрубает ей голову. Позже юный Джейсон находит её медальон с фотографией внутри, на которой изображены он и его мать. Затем Джейсон слышит её голос: «Убей ради мамы!»

В тизер-трейлере ремейка 2009 года используется монолог из оригинального фильма, где миссис Вурхиз рассказывает свою историю Элис, но голос для записи обеспечила не Нана Визитор, а актриса Кэтлин Гаррет. Когда фильм вышел, Бэтси Палмер заявила, что голос очень похож на её, хотя она не давала своего разрешения на использование материалов. Чтобы избежать проблем с законом, продюсеры позволили актрисе прослушать запись в чистом виде и убедиться, что голос принадлежит не ей. Однако Палмер всё ещё была уверена, что на плёнке звучит её голос. Билл Нейл свидетельствовал в пользу того, что он лично присутствовал во время записи Кэтлин Гаррет, которой принадлежит голос, и что это он работал над тизер-трейлером. По словам Нейла, оригинальная плёнка с голосом Палмер сопровождалась различными звуковыми эффектами, и даже при современных технологиях монтажа, нельзя было добиться такой тщательной очистки плёнки от посторонних звуков — таким образом, вероятность использования семпла из оригинального фильма в трейлере отпадает сама собой.

Видео-игра

Голова Памелы является боссом на уровне тайной пещеры в игре для NES по мотивам фильма «Пятница, 13». Голова летает по комнате, после того как поднялась с пьедестала в воздух в мерцании свечей, и нападает на игрока — дизайн похож на хижину Джейсона из второй части. Чтобы закончить уровень, Джейсона надо победить 3 раза, а Памелу — четыре. Каждая победа даёт игроку уникальный предмет — мачете, топор, её свитер и вилы.

Игрушки

Игрушки в виде Памелы Вурхиз издавали компании «Sideshow Collectibles» и «National Entertainment Collectibles Association» («NECA»).

Ссылки

• Памела Вурхиз (англ.) на сайте Internet Movie Database
• [www.thefutureandyou.libsyn.com/index.php?post_id=47863 Интервью с Бэтси Палмер] на подкасте The Future and You

Отрывок, характеризующий Памела Вурхиз

Пьер с десятилетнего возраста был послан с гувернером аббатом за границу, где он пробыл до двадцатилетнего возраста. Когда он вернулся в Москву, отец отпустил аббата и сказал молодому человеку: «Теперь ты поезжай в Петербург, осмотрись и выбирай. Я на всё согласен. Вот тебе письмо к князю Василью, и вот тебе деньги. Пиши обо всем, я тебе во всем помога». Пьер уже три месяца выбирал карьеру и ничего не делал. Про этот выбор и говорил ему князь Андрей. Пьер потер себе лоб.
– Но он масон должен быть, – сказал он, разумея аббата, которого он видел на вечере.
– Всё это бредни, – остановил его опять князь Андрей, – поговорим лучше о деле. Был ты в конной гвардии?…
– Нет, не был, но вот что мне пришло в голову, и я хотел вам сказать. Теперь война против Наполеона. Ежели б это была война за свободу, я бы понял, я бы первый поступил в военную службу; но помогать Англии и Австрии против величайшего человека в мире… это нехорошо…
Князь Андрей только пожал плечами на детские речи Пьера. Он сделал вид, что на такие глупости нельзя отвечать; но действительно на этот наивный вопрос трудно было ответить что нибудь другое, чем то, что ответил князь Андрей.
– Ежели бы все воевали только по своим убеждениям, войны бы не было, – сказал он.
– Это то и было бы прекрасно, – сказал Пьер.
Князь Андрей усмехнулся.
– Очень может быть, что это было бы прекрасно, но этого никогда не будет…
– Ну, для чего вы идете на войну? – спросил Пьер.
– Для чего? я не знаю. Так надо. Кроме того я иду… – Oн остановился. – Я иду потому, что эта жизнь, которую я веду здесь, эта жизнь – не по мне!


В соседней комнате зашумело женское платье. Как будто очнувшись, князь Андрей встряхнулся, и лицо его приняло то же выражение, какое оно имело в гостиной Анны Павловны. Пьер спустил ноги с дивана. Вошла княгиня. Она была уже в другом, домашнем, но столь же элегантном и свежем платье. Князь Андрей встал, учтиво подвигая ей кресло.
– Отчего, я часто думаю, – заговорила она, как всегда, по французски, поспешно и хлопотливо усаживаясь в кресло, – отчего Анет не вышла замуж? Как вы все глупы, messurs, что на ней не женились. Вы меня извините, но вы ничего не понимаете в женщинах толку. Какой вы спорщик, мсье Пьер.
– Я и с мужем вашим всё спорю; не понимаю, зачем он хочет итти на войну, – сказал Пьер, без всякого стеснения (столь обыкновенного в отношениях молодого мужчины к молодой женщине) обращаясь к княгине.
Княгиня встрепенулась. Видимо, слова Пьера затронули ее за живое.
– Ах, вот я то же говорю! – сказала она. – Я не понимаю, решительно не понимаю, отчего мужчины не могут жить без войны? Отчего мы, женщины, ничего не хотим, ничего нам не нужно? Ну, вот вы будьте судьею. Я ему всё говорю: здесь он адъютант у дяди, самое блестящее положение. Все его так знают, так ценят. На днях у Апраксиных я слышала, как одна дама спрашивает: «c'est ca le fameux prince Andre?» Ma parole d'honneur! [Это знаменитый князь Андрей? Честное слово!] – Она засмеялась. – Он так везде принят. Он очень легко может быть и флигель адъютантом. Вы знаете, государь очень милостиво говорил с ним. Мы с Анет говорили, это очень легко было бы устроить. Как вы думаете?
Пьер посмотрел на князя Андрея и, заметив, что разговор этот не нравился его другу, ничего не отвечал.
– Когда вы едете? – спросил он.
– Ah! ne me parlez pas de ce depart, ne m'en parlez pas. Je ne veux pas en entendre parler, [Ах, не говорите мне про этот отъезд! Я не хочу про него слышать,] – заговорила княгиня таким капризно игривым тоном, каким она говорила с Ипполитом в гостиной, и который так, очевидно, не шел к семейному кружку, где Пьер был как бы членом. – Сегодня, когда я подумала, что надо прервать все эти дорогие отношения… И потом, ты знаешь, Andre? – Она значительно мигнула мужу. – J'ai peur, j'ai peur! [Мне страшно, мне страшно!] – прошептала она, содрогаясь спиною.
Муж посмотрел на нее с таким видом, как будто он был удивлен, заметив, что кто то еще, кроме его и Пьера, находился в комнате; и он с холодною учтивостью вопросительно обратился к жене:
– Чего ты боишься, Лиза? Я не могу понять, – сказал он.
– Вот как все мужчины эгоисты; все, все эгоисты! Сам из за своих прихотей, Бог знает зачем, бросает меня, запирает в деревню одну.
– С отцом и сестрой, не забудь, – тихо сказал князь Андрей.
– Всё равно одна, без моих друзей… И хочет, чтобы я не боялась.
Тон ее уже был ворчливый, губка поднялась, придавая лицу не радостное, а зверское, беличье выраженье. Она замолчала, как будто находя неприличным говорить при Пьере про свою беременность, тогда как в этом и состояла сущность дела.
– Всё таки я не понял, de quoi vous avez peur, [Чего ты боишься,] – медлительно проговорил князь Андрей, не спуская глаз с жены.
Княгиня покраснела и отчаянно взмахнула руками.
– Non, Andre, je dis que vous avez tellement, tellement change… [Нет, Андрей, я говорю: ты так, так переменился…]
– Твой доктор велит тебе раньше ложиться, – сказал князь Андрей. – Ты бы шла спать.
Княгиня ничего не сказала, и вдруг короткая с усиками губка задрожала; князь Андрей, встав и пожав плечами, прошел по комнате.
Пьер удивленно и наивно смотрел через очки то на него, то на княгиню и зашевелился, как будто он тоже хотел встать, но опять раздумывал.
– Что мне за дело, что тут мсье Пьер, – вдруг сказала маленькая княгиня, и хорошенькое лицо ее вдруг распустилось в слезливую гримасу. – Я тебе давно хотела сказать, Andre: за что ты ко мне так переменился? Что я тебе сделала? Ты едешь в армию, ты меня не жалеешь. За что?
– Lise! – только сказал князь Андрей; но в этом слове были и просьба, и угроза, и, главное, уверение в том, что она сама раскается в своих словах; но она торопливо продолжала:
– Ты обращаешься со мной, как с больною или с ребенком. Я всё вижу. Разве ты такой был полгода назад?
– Lise, я прошу вас перестать, – сказал князь Андрей еще выразительнее.
Пьер, всё более и более приходивший в волнение во время этого разговора, встал и подошел к княгине. Он, казалось, не мог переносить вида слез и сам готов был заплакать.
– Успокойтесь, княгиня. Вам это так кажется, потому что я вас уверяю, я сам испытал… отчего… потому что… Нет, извините, чужой тут лишний… Нет, успокойтесь… Прощайте…
Князь Андрей остановил его за руку.
– Нет, постой, Пьер. Княгиня так добра, что не захочет лишить меня удовольствия провести с тобою вечер.
– Нет, он только о себе думает, – проговорила княгиня, не удерживая сердитых слез.
– Lise, – сказал сухо князь Андрей, поднимая тон на ту степень, которая показывает, что терпение истощено.
Вдруг сердитое беличье выражение красивого личика княгини заменилось привлекательным и возбуждающим сострадание выражением страха; она исподлобья взглянула своими прекрасными глазками на мужа, и на лице ее показалось то робкое и признающееся выражение, какое бывает у собаки, быстро, но слабо помахивающей опущенным хвостом.
– Mon Dieu, mon Dieu! [Боже мой, Боже мой!] – проговорила княгиня и, подобрав одною рукой складку платья, подошла к мужу и поцеловала его в лоб.
– Bonsoir, Lise, [Доброй ночи, Лиза,] – сказал князь Андрей, вставая и учтиво, как у посторонней, целуя руку.


Друзья молчали. Ни тот, ни другой не начинал говорить. Пьер поглядывал на князя Андрея, князь Андрей потирал себе лоб своею маленькою рукой.
– Пойдем ужинать, – сказал он со вздохом, вставая и направляясь к двери.
Они вошли в изящно, заново, богато отделанную столовую. Всё, от салфеток до серебра, фаянса и хрусталя, носило на себе тот особенный отпечаток новизны, который бывает в хозяйстве молодых супругов. В середине ужина князь Андрей облокотился и, как человек, давно имеющий что нибудь на сердце и вдруг решающийся высказаться, с выражением нервного раздражения, в каком Пьер никогда еще не видал своего приятеля, начал говорить:
– Никогда, никогда не женись, мой друг; вот тебе мой совет: не женись до тех пор, пока ты не скажешь себе, что ты сделал всё, что мог, и до тех пор, пока ты не перестанешь любить ту женщину, какую ты выбрал, пока ты не увидишь ее ясно; а то ты ошибешься жестоко и непоправимо. Женись стариком, никуда негодным… А то пропадет всё, что в тебе есть хорошего и высокого. Всё истратится по мелочам. Да, да, да! Не смотри на меня с таким удивлением. Ежели ты ждешь от себя чего нибудь впереди, то на каждом шагу ты будешь чувствовать, что для тебя всё кончено, всё закрыто, кроме гостиной, где ты будешь стоять на одной доске с придворным лакеем и идиотом… Да что!…
Он энергически махнул рукой.
Пьер снял очки, отчего лицо его изменилось, еще более выказывая доброту, и удивленно глядел на друга.
– Моя жена, – продолжал князь Андрей, – прекрасная женщина. Это одна из тех редких женщин, с которою можно быть покойным за свою честь; но, Боже мой, чего бы я не дал теперь, чтобы не быть женатым! Это я тебе одному и первому говорю, потому что я люблю тебя.
Князь Андрей, говоря это, был еще менее похож, чем прежде, на того Болконского, который развалившись сидел в креслах Анны Павловны и сквозь зубы, щурясь, говорил французские фразы. Его сухое лицо всё дрожало нервическим оживлением каждого мускула; глаза, в которых прежде казался потушенным огонь жизни, теперь блестели лучистым, ярким блеском. Видно было, что чем безжизненнее казался он в обыкновенное время, тем энергичнее был он в эти минуты почти болезненного раздражения.
– Ты не понимаешь, отчего я это говорю, – продолжал он. – Ведь это целая история жизни. Ты говоришь, Бонапарте и его карьера, – сказал он, хотя Пьер и не говорил про Бонапарте. – Ты говоришь Бонапарте; но Бонапарте, когда он работал, шаг за шагом шел к цели, он был свободен, у него ничего не было, кроме его цели, – и он достиг ее. Но свяжи себя с женщиной – и как скованный колодник, теряешь всякую свободу. И всё, что есть в тебе надежд и сил, всё только тяготит и раскаянием мучает тебя. Гостиные, сплетни, балы, тщеславие, ничтожество – вот заколдованный круг, из которого я не могу выйти. Я теперь отправляюсь на войну, на величайшую войну, какая только бывала, а я ничего не знаю и никуда не гожусь. Je suis tres aimable et tres caustique, [Я очень мил и очень едок,] – продолжал князь Андрей, – и у Анны Павловны меня слушают. И это глупое общество, без которого не может жить моя жена, и эти женщины… Ежели бы ты только мог знать, что это такое toutes les femmes distinguees [все эти женщины хорошего общества] и вообще женщины! Отец мой прав. Эгоизм, тщеславие, тупоумие, ничтожество во всем – вот женщины, когда показываются все так, как они есть. Посмотришь на них в свете, кажется, что что то есть, а ничего, ничего, ничего! Да, не женись, душа моя, не женись, – кончил князь Андрей.
– Мне смешно, – сказал Пьер, – что вы себя, вы себя считаете неспособным, свою жизнь – испорченною жизнью. У вас всё, всё впереди. И вы…