Памятник Ленину (Даугавпилс)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Памятник
Памятник В. И. Ленину
Страна Латвия
Город Даугавпилс
Скульптор А. Н. Черницкий
Архитектор В. Калныньш
Строительство  ???—1970 годы
Материал гранит
Состояние демонтирован
Координаты: 55°52′16″ с. ш. 26°30′57″ в. д. / 55.871167° с. ш. 26.515917° в. д. / 55.871167; 26.515917 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.871167&mlon=26.515917&zoom=18 (O)] (Я)

Памятник Ленину (Даугавпилс) — памятник Владимиру Ленину в городе Даугавпилс (Латвия). Установлен в 1970 году. Скульптор памятника — А. Н. Черницкий, архитектор — В. Калныньш.

До установки памятника, в сквере была расположена стела с текстом, рассказывающим, что к 100-летию (1970) со дня рождения В. И. Ленина, будет установлен памятник.

Во время транспортировки часть памятника была повреждена. Повреждённый фрагмент был заменён гранитом, отличавшимся по цвету[1][2].

В 1991 году, в середине сентября, при временной управе, обязанности руководителя которой исполнял Валдис Лаускис, памятник был демонтирован. После демонтажа был оставлен постамент. При поднятии верхней части памятника, тросом была повреждена и отколота верхняя часть скульптуры. Позднее, в 1991 году был убран и постамент. В Даугавпилсском краеведческом и художественном музее имеется фотография демонтажа памятника.

После реконструкции площади Единства в 2004 году, часть в которой располагался памятник, была изменена.

Данный памятник был единственным памятником Владимиру Ленину в Даугавпилсе.



Интересные факты

  • После демонтажа памятник увезли в неизвестном направлении. Спустя некоторое время памятник (его части) был обнаружен на складе городского предприятия благоустройства Лабиекартошана на 2-й Пассажирской улице. Затем памятник снова исчез. В настоящее время стало известно, что памятник закопан на территории городского предприятия Лабиекартошана-Д, но точное его месторасположение не разглашается руководством предприятия[3].
  • Существует версия того, что было создано два памятника: один, в демисезонной одежде и с непокрытой головой — для Даугавпилса, а другой, в зимнем пальто и шапке — для Северодвинска. При отправлении памятников на места их установок, города были перепутаны, и Ленин без шапки был отправлен на Северную Двину, а скульптура Ленина в зимней одежде — на Западную Двину (Даугаву).

Напишите отзыв о статье "Памятник Ленину (Даугавпилс)"

Примечания

  1. Светлана Гартованова. [www.chas-daily.com/win/2007/04/18/g_032.html Беспамятные...]. Час (18 апреля 2007). [www.webcitation.org/66UWCpt3M Архивировано из первоисточника 28 марта 2012].
  2. Светлана Гартованова. [www.chas-daily.com/win/2004/07/28/g_030.html Даугавпилс - кузница кадров]. Час (28 июля 2004). [www.webcitation.org/66UWEqwvj Архивировано из первоисточника 28 марта 2012].
  3. [www.gorod.lv/novosti/130433-gerb_ukrali_lenina_zakopali_foto Герб украли, Ленина закопали]

Ссылки

  • Анатолий Вавинский. [www.dautkom.lv/?lang=ru&id=3&year=2004&month=4&n=51&full=1&item=465 Пропал памятник Ленину]. Даугавпилсская газета «Сейчас» (22 апреля 2004). [www.webcitation.org/66UWGK7qS Архивировано из первоисточника 28 марта 2012].
  • [www.gorod.lv/novosti/88359/segodnya_den_rozhdeniya_vozhdya_mirovogo_proletariata Фотография памятника и площади]
  • [www.ljplus.ru/img3/a/u/auseklitis/lenins7.jpg Фотография памятника]

Отрывок, характеризующий Памятник Ленину (Даугавпилс)

Приехав в Петербург, Пьер никого не известил о своем приезде, никуда не выезжал, и стал целые дни проводить за чтением Фомы Кемпийского, книги, которая неизвестно кем была доставлена ему. Одно и всё одно понимал Пьер, читая эту книгу; он понимал неизведанное еще им наслаждение верить в возможность достижения совершенства и в возможность братской и деятельной любви между людьми, открытую ему Осипом Алексеевичем. Через неделю после его приезда молодой польский граф Вилларский, которого Пьер поверхностно знал по петербургскому свету, вошел вечером в его комнату с тем официальным и торжественным видом, с которым входил к нему секундант Долохова и, затворив за собой дверь и убедившись, что в комнате никого кроме Пьера не было, обратился к нему:
– Я приехал к вам с поручением и предложением, граф, – сказал он ему, не садясь. – Особа, очень высоко поставленная в нашем братстве, ходатайствовала о том, чтобы вы были приняты в братство ранее срока, и предложила мне быть вашим поручителем. Я за священный долг почитаю исполнение воли этого лица. Желаете ли вы вступить за моим поручительством в братство свободных каменьщиков?
Холодный и строгий тон человека, которого Пьер видел почти всегда на балах с любезною улыбкою, в обществе самых блестящих женщин, поразил Пьера.
– Да, я желаю, – сказал Пьер.
Вилларский наклонил голову. – Еще один вопрос, граф, сказал он, на который я вас не как будущего масона, но как честного человека (galant homme) прошу со всею искренностью отвечать мне: отреклись ли вы от своих прежних убеждений, верите ли вы в Бога?
Пьер задумался. – Да… да, я верю в Бога, – сказал он.
– В таком случае… – начал Вилларский, но Пьер перебил его. – Да, я верю в Бога, – сказал он еще раз.
– В таком случае мы можем ехать, – сказал Вилларский. – Карета моя к вашим услугам.
Всю дорогу Вилларский молчал. На вопросы Пьера, что ему нужно делать и как отвечать, Вилларский сказал только, что братья, более его достойные, испытают его, и что Пьеру больше ничего не нужно, как говорить правду.
Въехав в ворота большого дома, где было помещение ложи, и пройдя по темной лестнице, они вошли в освещенную, небольшую прихожую, где без помощи прислуги, сняли шубы. Из передней они прошли в другую комнату. Какой то человек в странном одеянии показался у двери. Вилларский, выйдя к нему навстречу, что то тихо сказал ему по французски и подошел к небольшому шкафу, в котором Пьер заметил невиданные им одеяния. Взяв из шкафа платок, Вилларский наложил его на глаза Пьеру и завязал узлом сзади, больно захватив в узел его волоса. Потом он пригнул его к себе, поцеловал и, взяв за руку, повел куда то. Пьеру было больно от притянутых узлом волос, он морщился от боли и улыбался от стыда чего то. Огромная фигура его с опущенными руками, с сморщенной и улыбающейся физиономией, неверными робкими шагами подвигалась за Вилларским.
Проведя его шагов десять, Вилларский остановился.
– Что бы ни случилось с вами, – сказал он, – вы должны с мужеством переносить всё, ежели вы твердо решились вступить в наше братство. (Пьер утвердительно отвечал наклонением головы.) Когда вы услышите стук в двери, вы развяжете себе глаза, – прибавил Вилларский; – желаю вам мужества и успеха. И, пожав руку Пьеру, Вилларский вышел.
Оставшись один, Пьер продолжал всё так же улыбаться. Раза два он пожимал плечами, подносил руку к платку, как бы желая снять его, и опять опускал ее. Пять минут, которые он пробыл с связанными глазами, показались ему часом. Руки его отекли, ноги подкашивались; ему казалось, что он устал. Он испытывал самые сложные и разнообразные чувства. Ему было и страшно того, что с ним случится, и еще более страшно того, как бы ему не выказать страха. Ему было любопытно узнать, что будет с ним, что откроется ему; но более всего ему было радостно, что наступила минута, когда он наконец вступит на тот путь обновления и деятельно добродетельной жизни, о котором он мечтал со времени своей встречи с Осипом Алексеевичем. В дверь послышались сильные удары. Пьер снял повязку и оглянулся вокруг себя. В комнате было черно – темно: только в одном месте горела лампада, в чем то белом. Пьер подошел ближе и увидал, что лампада стояла на черном столе, на котором лежала одна раскрытая книга. Книга была Евангелие; то белое, в чем горела лампада, был человечий череп с своими дырами и зубами. Прочтя первые слова Евангелия: «Вначале бе слово и слово бе к Богу», Пьер обошел стол и увидал большой, наполненный чем то и открытый ящик. Это был гроб с костями. Его нисколько не удивило то, что он увидал. Надеясь вступить в совершенно новую жизнь, совершенно отличную от прежней, он ожидал всего необыкновенного, еще более необыкновенного чем то, что он видел. Череп, гроб, Евангелие – ему казалось, что он ожидал всего этого, ожидал еще большего. Стараясь вызвать в себе чувство умиленья, он смотрел вокруг себя. – «Бог, смерть, любовь, братство людей», – говорил он себе, связывая с этими словами смутные, но радостные представления чего то. Дверь отворилась, и кто то вошел.