Памятник журналистам, погибшим за свободу слова
| Памятник | |
Памятник журналистам, погибшим за свободу слова
| |
| |
| Страна | Россия |
| Местоположение | Город Грозный, сквер Журналистов |
| Дата постройки | 1973 год |
| Материал | Гранит |
Памятник журналистам, погибшим за свободу слова — памятник в городе Грозном в сквере Журналистов. Открыт 30 апреля 1973 года как памятник мужественным борцам за Советскую власть.[1] В 2007 году реконструирован, получил современный облик и название.
Описание и история памятника
Монумент расположен в городе Грозном в сквере Журналистов, открыт 30 апреля 1973 года. Первоначально памятник был посвящён борцам за Советскую власть.[2][3]
Памятник-стела своей формой напоминает знамя (6 х 2,5 х 0,45 метра). Памятник был покрыт плитами полированного красного гранита. Цоколь памятника был выполнен из серого гранита, в передней его части — трапециевидный гранитный блок серого цвета. На стеле были высечены слова — «Вечная слава мужественным борцам за Советскую власть».
13 марта 1990 года памятник признан объектом культурного наследия и поставлен на государственную охрану.
В 1995 и 1999 годах в ходе боевых действий памятник получил повреждения.
В декабре 2006 года, в годовщину 15-летия ввода войск на территорию Чечни, чеченские журналисты обратились к Председателю Правительства Чеченской Республики Рамзану Кадырову, с просьбой установить около восстанавливаемого Дома печати памятник журналистам, погибшим при выполнении своих обязанностей. За 15 лет на территории республики погибло около 100 журналистов, 22 из них были местными журналистами.[4] [5][6]
По поручению Рамзана Кадырова в феврале 2007 года памятник борцам за Советскую власть был реконструирован и посвящён журналистам. Внешний облик памятника изменился: «знамя» облицовано чёрным камнем, цоколь — белым камнем. На монументе высечена книга, надпись на русском языке «Журналистам, погибшим за свободу слова», а также надпись на чеченском языке «Шайн метта даха аш дитина дош...» («Вместо вас остались ваши слова»). Площадку перед памятником вымостили плиткой. Работы по реконструкции памятника велись за счёт средств Регионального общественного фонда имени Героя России Ахмата Кадырова.
22 мая 2007 года состоялось торжественное открытие реконструированного памятника. В церемонии открытия приняли участие Президент Чеченской Республики Рамзан Кадыров, члены Правительства Чеченской Республики, представители всех средств массовой информации республики и многочисленные жители республики.[7]
Напишите отзыв о статье "Памятник журналистам, погибшим за свободу слова"
Примечания
- ↑ [kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=2000000197 Памятник борцам революции]
- ↑ М. Крюков. Площадь Дружбы. «Правда», 1973, 5 мая
- ↑ В. Марзиев. Героям Гражданской. «Комсомольское племя», 1973, 1 мая
- ↑ [www.interfax.by/news/world/7966 В Грозном появится памятник журналистам, погибшим при выполнении своих обязанностей]
- ↑ [www.vesti.ru/doc.html?id=89170#photo_wrap В Грозном заложен памятник погибшим журналистам]
- ↑ [studios.narod.ru/worldnews/newsdetail2047.html В Грозном открыли памятник погибшим журналистам]
- ↑ [chechnya.gov.ru/page.php?r=126&id=2382 В Грозном открыли Сквер журналистов]
Отрывок, характеризующий Памятник журналистам, погибшим за свободу слова
Ростов с фельдшером вошли в коридор. Больничный запах был так силен в этом темном коридоре, что Ростов схватился зa нос и должен был остановиться, чтобы собраться с силами и итти дальше. Направо отворилась дверь, и оттуда высунулся на костылях худой, желтый человек, босой и в одном белье.Он, опершись о притолку, блестящими, завистливыми глазами поглядел на проходящих. Заглянув в дверь, Ростов увидал, что больные и раненые лежали там на полу, на соломе и шинелях.
– А можно войти посмотреть? – спросил Ростов.
– Что же смотреть? – сказал фельдшер. Но именно потому что фельдшер очевидно не желал впустить туда, Ростов вошел в солдатские палаты. Запах, к которому он уже успел придышаться в коридоре, здесь был еще сильнее. Запах этот здесь несколько изменился; он был резче, и чувствительно было, что отсюда то именно он и происходил.
В длинной комнате, ярко освещенной солнцем в большие окна, в два ряда, головами к стенам и оставляя проход по середине, лежали больные и раненые. Большая часть из них были в забытьи и не обратили вниманья на вошедших. Те, которые были в памяти, все приподнялись или подняли свои худые, желтые лица, и все с одним и тем же выражением надежды на помощь, упрека и зависти к чужому здоровью, не спуская глаз, смотрели на Ростова. Ростов вышел на середину комнаты, заглянул в соседние двери комнат с растворенными дверями, и с обеих сторон увидал то же самое. Он остановился, молча оглядываясь вокруг себя. Он никак не ожидал видеть это. Перед самым им лежал почти поперек середняго прохода, на голом полу, больной, вероятно казак, потому что волосы его были обстрижены в скобку. Казак этот лежал навзничь, раскинув огромные руки и ноги. Лицо его было багрово красно, глаза совершенно закачены, так что видны были одни белки, и на босых ногах его и на руках, еще красных, жилы напружились как веревки. Он стукнулся затылком о пол и что то хрипло проговорил и стал повторять это слово. Ростов прислушался к тому, что он говорил, и разобрал повторяемое им слово. Слово это было: испить – пить – испить! Ростов оглянулся, отыскивая того, кто бы мог уложить на место этого больного и дать ему воды.
– Кто тут ходит за больными? – спросил он фельдшера. В это время из соседней комнаты вышел фурштадский солдат, больничный служитель, и отбивая шаг вытянулся перед Ростовым.
– Здравия желаю, ваше высокоблагородие! – прокричал этот солдат, выкатывая глаза на Ростова и, очевидно, принимая его за больничное начальство.
– Убери же его, дай ему воды, – сказал Ростов, указывая на казака.
– Слушаю, ваше высокоблагородие, – с удовольствием проговорил солдат, еще старательнее выкатывая глаза и вытягиваясь, но не трогаясь с места.
– Нет, тут ничего не сделаешь, – подумал Ростов, опустив глаза, и хотел уже выходить, но с правой стороны он чувствовал устремленный на себя значительный взгляд и оглянулся на него. Почти в самом углу на шинели сидел с желтым, как скелет, худым, строгим лицом и небритой седой бородой, старый солдат и упорно смотрел на Ростова. С одной стороны, сосед старого солдата что то шептал ему, указывая на Ростова. Ростов понял, что старик намерен о чем то просить его. Он подошел ближе и увидал, что у старика была согнута только одна нога, а другой совсем не было выше колена. Другой сосед старика, неподвижно лежавший с закинутой головой, довольно далеко от него, был молодой солдат с восковой бледностью на курносом, покрытом еще веснушками, лице и с закаченными под веки глазами. Ростов поглядел на курносого солдата, и мороз пробежал по его спине.
– Да ведь этот, кажется… – обратился он к фельдшеру.
– Уж как просили, ваше благородие, – сказал старый солдат с дрожанием нижней челюсти. – Еще утром кончился. Ведь тоже люди, а не собаки…
