Памятник защитникам острова Луцавсала

Памятник защитникам острова Луцавсала (историческое название — остров Люцау) — монумент в Риге, установленный в честь 400 русских гренадёров сторожевого отряда армейского корпуса князя Репнина, геройски погибших в июле 1701 года в одном из эпизодов прибалтийской кампании Северной войны.

Описание

Памятник расположен на берегу протоки Маза-Даугава острова Луцавсала. Представляет собой находящееся на искусственном холме шестиметровое сооружение пирамидальной формы, выполненное из красного гранита в византийском стиле, напоминающее греко-православную капеллу.

Монумент создан по проекту гражданского инженера Б. М. Эппингера, известного своим участием в строительстве Свято-Троицкой Задвинской церкви. Облицовку по специальному заказу выполнили мастера финской компании «Гранит».

С одной стороны постамента размещена монограмма Петра Великого с датой «1701», с другой — Александра III с датой «1891».

Имеются щиты с надписями:

10 іюля 1891 г. Памятникъ сей воздвигнутъ на добровольныя пожертвования по распоряжению Лифляндскаго губернатора генералъ-лейтенанта М. А. Зиновьева.

Памяти 400 русскихъ воиновъ геройски павшихъ при защитѣ острова 10 іюля 1701 года.

После проведения реставрационных работ памятник был повторно открыт и освящён 10 июля 2001 года.

История подвига

Баталия произошла во время Северной войны, когда 19 пехотных полков из корпуса А.И.Репнина выдвинулись на помощь союзнику царя Петра I — польскому королю и саксонскому курфюрсту Августу II. Его армия воевала на подступах к Риге, заняв оборону на левом берегу Даугавы.

С островов на Даугаве, по мысли саксонского фельдмаршала Штейнау, можно было воспрепятствовать переправе шведов через реку. Для этого и послали на Люцаусгольм (так ранее называлась Луцавсала) небольшую часть русских солдат — 400 человек.

9 июля войска Карла ХII формировали Даугаву ниже по течению и разгромили саксонцев. Русские воины остались на острове без какой-либо поддержки и надлежащих указаний. В ночь с 9 на 10 июля сюда был направлен отряд шведского полковника Гельмерсена. Бой оказался упорным, шведы понесли немалые потери, среди убитых был и сам командир. Русский отряд почти полностью погиб, но не сдался. По одной из версий, когда Карл ХII спешно прибыл на остров, решив, судя по интенсивной стрельбе, что идёт ожесточённый бой с большими силами противника, то узнал, что оборону в редуте держат лишь 20 русских солдат. Король отдал должное их самоотверженности и велел пощадить смельчаков, взяв их в плен. Остальных погребли в первом братском захоронении Риги.

Строительство и восстановление памятника

О трагической гибели русских воинов в Риге вспомнили в 1887 году, когда губернатор Лифляндии, генерал-лейтенант М. А. Зиновьев обратил внимание на небольшой курган, расположенный на острове. На руинах старой ветряной мельницы была найдена табличка с надписью по-немецки: «В память о 400 русских, павших здесь 10 июля 1701 года». Рижское общество отставных воинских чинов созвало горожан на первый молебен в память о защитниках Люцаусгольма 10 июля 1887 года, одновременно по высочайшему позволению объявив сбор пожертвований на сооружение памятника. Через 4 года памятник был открыт и освящен епископом Рижским и Лифляндским Арсением (Брянцевым) в сослужении пяти священников.

Подвиг героев Северной войны снова напомнил о себе спустя 100 лет, когда группа рижских предпринимателей, при поддержке посольства России, начала сбор средств на реставрацию памятника. В трёхсотую годовщину гибели русских воинов, 10 июля 2001 года, архиепископ Рижский и всея Латвии Александр (Кудряшов) отслужил панихиду и освятил обновлённый памятник. С тех пор торжественное мероприятие у монумента стало ежегодным.

Литература

• Рига и Рижское взморье: Краткий путеводитель / Худ. К. Гольдман. — Изд. 3-е, испр. и доп. — Рига: Латгосиздат, 1954. — С. 19. — 192 с. — 60 000 экз. (в пер.)
• [esinstitute.org/files/pribaltiyskie_russkie.pdf Прибалтийские русские: история в памятниках культуры]. Рига: Институт европейских исследований, 2010. Ред. А. В. Гапоненко, 736 с. ISBN 978-9934-8113-2-6 — стр. 335—336
• Рига: Энциклопедия = Enciklopēdija «Rīga» / Гл. ред. П. П. Еран. — 1-е изд.. — Рига: Главная редакция энциклопедий, 1989. — С. 438. — 60 000 экз. — ISBN 5-89960-002-0.

Ссылки

• [klio.ilad.lv/1_3_.php История памятника на странице Балтийского культурного вестника ]

Отрывок, характеризующий Памятник защитникам острова Луцавсала

– К какой барыне? Да ты кто? – запыхавшимся шопотом спрашивал Анатоль.
– Пожалуйте, приказано привесть.
– Курагин! назад, – кричал Долохов. – Измена! Назад!
Долохов у калитки, у которой он остановился, боролся с дворником, пытавшимся запереть за вошедшим Анатолем калитку. Долохов последним усилием оттолкнул дворника и схватив за руку выбежавшего Анатоля, выдернул его за калитку и побежал с ним назад к тройке.


Марья Дмитриевна, застав заплаканную Соню в коридоре, заставила ее во всем признаться. Перехватив записку Наташи и прочтя ее, Марья Дмитриевна с запиской в руке взошла к Наташе.
– Мерзавка, бесстыдница, – сказала она ей. – Слышать ничего не хочу! – Оттолкнув удивленными, но сухими глазами глядящую на нее Наташу, она заперла ее на ключ и приказав дворнику пропустить в ворота тех людей, которые придут нынче вечером, но не выпускать их, а лакею приказав привести этих людей к себе, села в гостиной, ожидая похитителей.
Когда Гаврило пришел доложить Марье Дмитриевне, что приходившие люди убежали, она нахмурившись встала и заложив назад руки, долго ходила по комнатам, обдумывая то, что ей делать. В 12 часу ночи она, ощупав ключ в кармане, пошла к комнате Наташи. Соня, рыдая, сидела в коридоре.
– Марья Дмитриевна, пустите меня к ней ради Бога! – сказала она. Марья Дмитриевна, не отвечая ей, отперла дверь и вошла. «Гадко, скверно… В моем доме… Мерзавка, девчонка… Только отца жалко!» думала Марья Дмитриевна, стараясь утолить свой гнев. «Как ни трудно, уж велю всем молчать и скрою от графа». Марья Дмитриевна решительными шагами вошла в комнату. Наташа лежала на диване, закрыв голову руками, и не шевелилась. Она лежала в том самом положении, в котором оставила ее Марья Дмитриевна.
– Хороша, очень хороша! – сказала Марья Дмитриевна. – В моем доме любовникам свидания назначать! Притворяться то нечего. Ты слушай, когда я с тобой говорю. – Марья Дмитриевна тронула ее за руку. – Ты слушай, когда я говорю. Ты себя осрамила, как девка самая последняя. Я бы с тобой то сделала, да мне отца твоего жалко. Я скрою. – Наташа не переменила положения, но только всё тело ее стало вскидываться от беззвучных, судорожных рыданий, которые душили ее. Марья Дмитриевна оглянулась на Соню и присела на диване подле Наташи.
– Счастье его, что он от меня ушел; да я найду его, – сказала она своим грубым голосом; – слышишь ты что ли, что я говорю? – Она поддела своей большой рукой под лицо Наташи и повернула ее к себе. И Марья Дмитриевна, и Соня удивились, увидав лицо Наташи. Глаза ее были блестящи и сухи, губы поджаты, щеки опустились.
– Оставь… те… что мне… я… умру… – проговорила она, злым усилием вырвалась от Марьи Дмитриевны и легла в свое прежнее положение.
– Наталья!… – сказала Марья Дмитриевна. – Я тебе добра желаю. Ты лежи, ну лежи так, я тебя не трону, и слушай… Я не стану говорить, как ты виновата. Ты сама знаешь. Ну да теперь отец твой завтра приедет, что я скажу ему? А?
Опять тело Наташи заколебалось от рыданий.
– Ну узнает он, ну брат твой, жених!
– У меня нет жениха, я отказала, – прокричала Наташа.
– Всё равно, – продолжала Марья Дмитриевна. – Ну они узнают, что ж они так оставят? Ведь он, отец твой, я его знаю, ведь он, если его на дуэль вызовет, хорошо это будет? А?
– Ах, оставьте меня, зачем вы всему помешали! Зачем? зачем? кто вас просил? – кричала Наташа, приподнявшись на диване и злобно глядя на Марью Дмитриевну.
– Да чего ж ты хотела? – вскрикнула опять горячась Марья Дмитриевна, – что ж тебя запирали что ль? Ну кто ж ему мешал в дом ездить? Зачем же тебя, как цыганку какую, увозить?… Ну увез бы он тебя, что ж ты думаешь, его бы не нашли? Твой отец, или брат, или жених. А он мерзавец, негодяй, вот что!
– Он лучше всех вас, – вскрикнула Наташа, приподнимаясь. – Если бы вы не мешали… Ах, Боже мой, что это, что это! Соня, за что? Уйдите!… – И она зарыдала с таким отчаянием, с каким оплакивают люди только такое горе, которого они чувствуют сами себя причиной. Марья Дмитриевна начала было опять говорить; но Наташа закричала: – Уйдите, уйдите, вы все меня ненавидите, презираете. – И опять бросилась на диван.
Марья Дмитриевна продолжала еще несколько времени усовещивать Наташу и внушать ей, что всё это надо скрыть от графа, что никто не узнает ничего, ежели только Наташа возьмет на себя всё забыть и не показывать ни перед кем вида, что что нибудь случилось. Наташа не отвечала. Она и не рыдала больше, но с ней сделались озноб и дрожь. Марья Дмитриевна подложила ей подушку, накрыла ее двумя одеялами и сама принесла ей липового цвета, но Наташа не откликнулась ей. – Ну пускай спит, – сказала Марья Дмитриевна, уходя из комнаты, думая, что она спит. Но Наташа не спала и остановившимися раскрытыми глазами из бледного лица прямо смотрела перед собою. Всю эту ночь Наташа не спала, и не плакала, и не говорила с Соней, несколько раз встававшей и подходившей к ней.