Памятник на месте отдыха Петра I (Полтава)
| Памятник | |
Памятник на месте отдыха Петра I
Памятник на месте отдыха Петра I Пам'ятник на місці відпочинку Петра I | |
| |
| Страна | Украина |
| Тип здания | Памятник |
| Архитектурный стиль | Классицизм |
| Автор проекта | Александр Павлович Брюллов |
| Дата основания | 1817 |
| Дата постройки | 1849 год |
| Состояние | Хорошее |
Памятник на месте отдыха Петра I — памятник монументального искусства середины XIX века в центре Полтавы (Украина).
Памятник установлен на месте дома казака Магденко, в котором останавливался на отдых император Петр I на второй день после Полтавской битвы 1709 г.[1] Одна из главных достопримечательностей центра Полтавы.
История
Первый памятник на месте отдыха императора Петра I был сооружен в 1817 г. и представлял собой кирпичный обелиск по проекту арх. П. Тарасова.[1]
Сохранившийся памятник сооружен в 1849 г., в честь 140-летней годовщины Полтавской битвы.
Автор памятника — известный русский архитектор и художник Александр Павлович Брюллов (1798—1877), брат Карла Брюллова.
Все скульптурные части памятника изготовлены в Санкт-Петербурге в мастерской И. Гамбургера методом гальванопластики.
Современный вид
Памятник представляет собой прямоугольный трехъярусный чугунный обелиск, установленный на гранитном стилобате, который имеет три уступа. Пьедестал выполнен из металлических листов и увенчан военными символами — символизирующие отдых императора Петра I шлем древнерусских князей, увенчанный лавровым венком, меч, положенный на щите. В центре фасадной части обелиска размещено горельефное изображение двуглавого орла — герба Российской империи. На нижней части пьедестала помещено горельефное изображение спящего льва. Памятник окружен низким металлическим ограждением со столбиками в виде пушек, закопанных стволами в землю и соединенных между собой металлическими перилами на металлических кронштейнах с растительным орнаментом. Общая высота памятника — около 7,2 метров.[2]
В верхней части основного объёма размещена прямоугольная горизонтальная рама, в которой в окружении двух фасций помещена надпись: «Петръ I покоился здесь после подвиговъ своихъ 27 Июня 1709 года».
На тыльной стороне — доска с надписью: «Воздвигнут 27 Июня 1849 года. В царствование императора Николая I-го».
Напишите отзыв о статье "Памятник на месте отдыха Петра I (Полтава)"
Ссылки
- ↑ 1 2 Полтавщина: Енциклопедичний довідник / під ред. А. В. Кудрицького. — К.: Українська енциклопедія, 1992. — С. 794. — 1024 с. — 30 000 экз. — ISBN 5-88500-033-6..
- ↑ [www.battle-poltava.org/rus/monuments/peter_rest/ Памятник на месте отдыха Петра I]
| ||||||||||||||||||
| ||||||||
Отрывок, характеризующий Памятник на месте отдыха Петра I (Полтава)
Но хотя уже к концу сражения люди чувствовали весь ужас своего поступка, хотя они и рады бы были перестать, какая то непонятная, таинственная сила еще продолжала руководить ими, и, запотелые, в порохе и крови, оставшиеся по одному на три, артиллеристы, хотя и спотыкаясь и задыхаясь от усталости, приносили заряды, заряжали, наводили, прикладывали фитили; и ядра так же быстро и жестоко перелетали с обеих сторон и расплюскивали человеческое тело, и продолжало совершаться то страшное дело, которое совершается не по воле людей, а по воле того, кто руководит людьми и мирами.Тот, кто посмотрел бы на расстроенные зады русской армии, сказал бы, что французам стоит сделать еще одно маленькое усилие, и русская армия исчезнет; и тот, кто посмотрел бы на зады французов, сказал бы, что русским стоит сделать еще одно маленькое усилие, и французы погибнут. Но ни французы, ни русские не делали этого усилия, и пламя сражения медленно догорало.
Русские не делали этого усилия, потому что не они атаковали французов. В начале сражения они только стояли по дороге в Москву, загораживая ее, и точно так же они продолжали стоять при конце сражения, как они стояли при начале его. Но ежели бы даже цель русских состояла бы в том, чтобы сбить французов, они не могли сделать это последнее усилие, потому что все войска русских были разбиты, не было ни одной части войск, не пострадавшей в сражении, и русские, оставаясь на своих местах, потеряли половину своего войска.
Французам, с воспоминанием всех прежних пятнадцатилетних побед, с уверенностью в непобедимости Наполеона, с сознанием того, что они завладели частью поля сраженья, что они потеряли только одну четверть людей и что у них еще есть двадцатитысячная нетронутая гвардия, легко было сделать это усилие. Французам, атаковавшим русскую армию с целью сбить ее с позиции, должно было сделать это усилие, потому что до тех пор, пока русские, точно так же как и до сражения, загораживали дорогу в Москву, цель французов не была достигнута и все их усилия и потери пропали даром. Но французы не сделали этого усилия. Некоторые историки говорят, что Наполеону стоило дать свою нетронутую старую гвардию для того, чтобы сражение было выиграно. Говорить о том, что бы было, если бы Наполеон дал свою гвардию, все равно что говорить о том, что бы было, если б осенью сделалась весна. Этого не могло быть. Не Наполеон не дал своей гвардии, потому что он не захотел этого, но этого нельзя было сделать. Все генералы, офицеры, солдаты французской армии знали, что этого нельзя было сделать, потому что упадший дух войска не позволял этого.
Не один Наполеон испытывал то похожее на сновиденье чувство, что страшный размах руки падает бессильно, но все генералы, все участвовавшие и не участвовавшие солдаты французской армии, после всех опытов прежних сражений (где после вдесятеро меньших усилий неприятель бежал), испытывали одинаковое чувство ужаса перед тем врагом, который, потеряв половину войска, стоял так же грозно в конце, как и в начале сражения. Нравственная сила французской, атакующей армии была истощена. Не та победа, которая определяется подхваченными кусками материи на палках, называемых знаменами, и тем пространством, на котором стояли и стоят войска, – а победа нравственная, та, которая убеждает противника в нравственном превосходстве своего врага и в своем бессилии, была одержана русскими под Бородиным. Французское нашествие, как разъяренный зверь, получивший в своем разбеге смертельную рану, чувствовало свою погибель; но оно не могло остановиться, так же как и не могло не отклониться вдвое слабейшее русское войско. После данного толчка французское войско еще могло докатиться до Москвы; но там, без новых усилий со стороны русского войска, оно должно было погибнуть, истекая кровью от смертельной, нанесенной при Бородине, раны. Прямым следствием Бородинского сражения было беспричинное бегство Наполеона из Москвы, возвращение по старой Смоленской дороге, погибель пятисоттысячного нашествия и погибель наполеоновской Франции, на которую в первый раз под Бородиным была наложена рука сильнейшего духом противника.
