Памятник странам-участницам антигитлеровской коалиции

Памятник
Памятник странам-участницам антигитлеровской коалиции
Страна	Россия
Город	Москва
Скульптор	Михаил Владимирович Переяславец, Сергей Александрович Щербаков, Салават Александрович Щербаков
Архитектор	Александр Викторович Кузьмин
Материал	камень, бронза, гранит

Памятник странам-участницам антигитлеровской коалиции — монумент, одна из достопримечательностей Москвы, установленная в 2005 году на Поклонной горе или в парке Победы.

История

Монумент был торжественно открыт 7 мая на Аллее партизан на Поклонной горе в ознаменование 60-летия Победы в Великой Отечественной войне. На церемонии присутствовали президент Российской Федерации Владимир Путин, тогдашний министр обороны Сергей Иванов, мэр Москвы Юрий Лужков, представители Министерства обороны Российской Федерации и Министерства иностранных дел Российской Федерации, послы Великобритании, Франции, США и стран СНГ и др. Путин, Иванов и Лужков возложили к подножию композиции гвоздики.

Описание

Памятник странам-участницам антигитлеровской коалиции представляет собой 20-метровая стелу из белого мрамора, завершением которой служит позолоченная эмблема Организации Объединённых Наций разместилась. У подножия мемориала установлен постамент, на котором размещены четыре отлитые из бронзы фигуры солдат СССР, США, Великобритании и Франции. Прототипами воинов послужили реальные фотографии солдат, взятые из архивов. Украшением подхода к монумента служат 16 флагов государств антигитлеровской коалиции. Перед стелой находятся два гранитных куба, на которых высечена основная информация об образовании антигитлеровской коалиции и ООН.

Отрывок, характеризующий Памятник странам-участницам антигитлеровской коалиции

Алпатыч вышел. Князь подошел опять к бюро, заглянув в него, потрогал рукою свои бумаги, опять запер и сел к столу писать письмо губернатору.
Уже было поздно, когда он встал, запечатав письмо. Ему хотелось спать, но он знал, что не заснет и что самые дурные мысли приходят ему в постели. Он кликнул Тихона и пошел с ним по комнатам, чтобы сказать ему, где стлать постель на нынешнюю ночь. Он ходил, примеривая каждый уголок.
Везде ему казалось нехорошо, но хуже всего был привычный диван в кабинете. Диван этот был страшен ему, вероятно по тяжелым мыслям, которые он передумал, лежа на нем. Нигде не было хорошо, но все таки лучше всех был уголок в диванной за фортепиано: он никогда еще не спал тут.
Тихон принес с официантом постель и стал уставлять.
– Не так, не так! – закричал князь и сам подвинул на четверть подальше от угла, и потом опять поближе.
«Ну, наконец все переделал, теперь отдохну», – подумал князь и предоставил Тихону раздевать себя.
Досадливо морщась от усилий, которые нужно было делать, чтобы снять кафтан и панталоны, князь разделся, тяжело опустился на кровать и как будто задумался, презрительно глядя на свои желтые, иссохшие ноги. Он не задумался, а он медлил перед предстоявшим ему трудом поднять эти ноги и передвинуться на кровати. «Ох, как тяжело! Ох, хоть бы поскорее, поскорее кончились эти труды, и вы бы отпустили меня! – думал он. Он сделал, поджав губы, в двадцатый раз это усилие и лег. Но едва он лег, как вдруг вся постель равномерно заходила под ним вперед и назад, как будто тяжело дыша и толкаясь. Это бывало с ним почти каждую ночь. Он открыл закрывшиеся было глаза.
– Нет спокоя, проклятые! – проворчал он с гневом на кого то. «Да, да, еще что то важное было, очень что то важное я приберег себе на ночь в постели. Задвижки? Нет, про это сказал. Нет, что то такое, что то в гостиной было. Княжна Марья что то врала. Десаль что то – дурак этот – говорил. В кармане что то – не вспомню».
– Тишка! Об чем за обедом говорили?
– Об князе, Михайле…
– Молчи, молчи. – Князь захлопал рукой по столу. – Да! Знаю, письмо князя Андрея. Княжна Марья читала. Десаль что то про Витебск говорил. Теперь прочту.
Он велел достать письмо из кармана и придвинуть к кровати столик с лимонадом и витушкой – восковой свечкой и, надев очки, стал читать. Тут только в тишине ночи, при слабом свете из под зеленого колпака, он, прочтя письмо, в первый раз на мгновение понял его значение.
«Французы в Витебске, через четыре перехода они могут быть у Смоленска; может, они уже там».
– Тишка! – Тихон вскочил. – Нет, не надо, не надо! – прокричал он.
Он спрятал письмо под подсвечник и закрыл глаза. И ему представился Дунай, светлый полдень, камыши, русский лагерь, и он входит, он, молодой генерал, без одной морщины на лице, бодрый, веселый, румяный, в расписной шатер Потемкина, и жгучее чувство зависти к любимцу, столь же сильное, как и тогда, волнует его. И он вспоминает все те слова, которые сказаны были тогда при первом Свидании с Потемкиным. И ему представляется с желтизною в жирном лице невысокая, толстая женщина – матушка императрица, ее улыбки, слова, когда она в первый раз, обласкав, приняла его, и вспоминается ее же лицо на катафалке и то столкновение с Зубовым, которое было тогда при ее гробе за право подходить к ее руке.