Памятное место начала плавучего моста через Севастопольскую бухту
| Памятник | |
Памятное место начала плавучего моста через Севастопольскую бухту
укр. Пам'ятне місце початку плавучого мосту через Севастопольську бухту | |
| |
| Страна |  Россия/ Украина[1]
|
| Местоположение | Севастополь, Приморский бульвар |
| Архитектор | А. М. Вейзен и Н. Ф. Еранцев |
| Строительство | ???—1905 годы |
Памятное место начала плавучего моста через Севастопольскую бухту (укр. Пам'ятне місце початку плавучого мосту через Севастопольську бухту) — памятный знак на Приморском бульваре в Севастополе, установленный в 1905 году на месте начала плавучего моста через Севастопольскую бухту по проекту архитектора А. М. Вейзена и инженера Н. Ф. Еранцева на краю Николаевского мыса.
Историческая основа
Плавучий мост был построен за несколько недель до приказа об оставлении Южной части города, а именно 15 августа 1855 года. Мост соединял между собой Северную и Южную стороны Севастополя. Строительство велось под руководством генерал-лейтенанта А. Е. Бухмейера. В нём приняли участие капитан-лейтенант П. И. Куприянов, капитан 2 ранга И. Ф. Лихачёв, сотня моряков и сотня плотников, которым помогали ратники 45-й дружины Курского ополчения и сапёры 4-го батальона. Мост состоял из 86 плотов, каждый длиной 13 метров, шириной проезжей части более пяти метров. Общая ширина моста составляла 11 метров, длина — 960 метров. На плаву мост удерживался якорями[2][3].
По мосту переправлялась основная часть гарнизона. Последним по нему в сторону Северной части города прошёл генерал-майор А. П. Хрущёв в сопровождении капитана И. Г. Воробьёва. Покидая укрепления, на которых сражались, русские сапёры взрывали пороховые погреба, с которыми были уничтожены Павловская и Александровская батареи. На рейде затопили остатки Черноморского флота. На следующий день мост развели[2][3].
Подожжённый Севастополь горел два дня. Войска коалиции во время пожара не решались занять город. После оставления Южной части русскими войсками активные боевые действия уже не велись[2].
Помимо этого моста, было построено ещё три: первый через Южную бухту соединял центральную часть города и Корабельную сторону; второй, возведённый по приказу П. С. Нахимова, размещался в глубине Южной бухты; третий навели через Килен-бухту[2][3].
Создание
Мемориал был сооружён в 1905 году по проекту архитектора А. М. Вейзена и инженера Н.Ф. Еранцева на оконечности Николаевского мыса[3].
Внешний вид
Знак создан в виде архитектурно оформленной каменной пристани с лестничным маршем и парапетом на подпорной стене, облицованной кримбальским известняком. Мемориальная гранитная плита (0,55 м х 3,79 м х 3,45 м) завершена фронтоном. На ней отчеканен текст на русском дореформенном языке[2][3]:
Оформление пристани дополнено чугунными ядрами и римами для крепления канатов[4].
Напишите отзыв о статье "Памятное место начала плавучего моста через Севастопольскую бухту"
Примечания
- ↑ Этот географический объект расположен на территории Крымского полуострова, бо́льшая часть которого является объектом территориальных разногласий между Россией, контролирующей спорную территорию, и Украиной. Согласно федеративному устройству России, на спорной территории Крыма располагаются субъекты Российской Федерации — Республика Крым и город федерального значения Севастополь. Согласно административному делению Украины, на спорной территории Крыма располагаются регионы Украины — Автономная Республика Крым и город со специальным статусом Севастополь.
- ↑ 1 2 3 4 5 Елена Лещинская. [spravka.sevas.com/org/pamyatnoe-mesto-navedeniya-plavuchego-pontonnogo-mosta-15-iyulya--15-avgusta-1855-v-sevastopole Памятное место наведения плавучего (понтонного) моста 15 июля — 15 августа 1855 года] (рус.). Справочник Севастополя. Проверено 18 мая 2016.
- ↑ 1 2 3 4 5 [sevastopol.net.ua/sev/primbul/177.html ГИЦ - Севастополь : Приморский Бульвар : Памятное место начала плавучего моста через Севастопольскую бухту] (рус.). Городской информационный центр «Севастополь» (1 января 2011). Проверено 18 мая 2016.
- ↑ Шавшин, 2004, с. 63.
Литература
- В. Г. Шавшин[uk]. Каменная летопись Севастополя. — Севастополь—К.: «ДС Стрим», 2004. — ISBN 966-96305-1-7.
- Чверткин Е.И. Незабытый Севастополь. — Севастополь: Телескоп, 2008.
- Доронина Э.Н. Памятники Севастополя. — Симферополь: Таврия, 1978.
Отрывок, характеризующий Памятное место начала плавучего моста через Севастопольскую бухту
Ко второму разряду Пьер причислял себя и себе подобных братьев, ищущих, колеблющихся, не нашедших еще в масонстве прямого и понятного пути, но надеющихся найти его.К третьему разряду он причислял братьев (их было самое большое число), не видящих в масонстве ничего, кроме внешней формы и обрядности и дорожащих строгим исполнением этой внешней формы, не заботясь о ее содержании и значении. Таковы были Виларский и даже великий мастер главной ложи.
К четвертому разряду, наконец, причислялось тоже большое количество братьев, в особенности в последнее время вступивших в братство. Это были люди, по наблюдениям Пьера, ни во что не верующие, ничего не желающие, и поступавшие в масонство только для сближения с молодыми богатыми и сильными по связям и знатности братьями, которых весьма много было в ложе.
Пьер начинал чувствовать себя неудовлетворенным своей деятельностью. Масонство, по крайней мере то масонство, которое он знал здесь, казалось ему иногда, основано было на одной внешности. Он и не думал сомневаться в самом масонстве, но подозревал, что русское масонство пошло по ложному пути и отклонилось от своего источника. И потому в конце года Пьер поехал за границу для посвящения себя в высшие тайны ордена.
Летом еще в 1809 году, Пьер вернулся в Петербург. По переписке наших масонов с заграничными было известно, что Безухий успел за границей получить доверие многих высокопоставленных лиц, проник многие тайны, был возведен в высшую степень и везет с собою многое для общего блага каменьщического дела в России. Петербургские масоны все приехали к нему, заискивая в нем, и всем показалось, что он что то скрывает и готовит.
Назначено было торжественное заседание ложи 2 го градуса, в которой Пьер обещал сообщить то, что он имеет передать петербургским братьям от высших руководителей ордена. Заседание было полно. После обыкновенных обрядов Пьер встал и начал свою речь.
– Любезные братья, – начал он, краснея и запинаясь и держа в руке написанную речь. – Недостаточно блюсти в тиши ложи наши таинства – нужно действовать… действовать. Мы находимся в усыплении, а нам нужно действовать. – Пьер взял свою тетрадь и начал читать.
«Для распространения чистой истины и доставления торжества добродетели, читал он, должны мы очистить людей от предрассудков, распространить правила, сообразные с духом времени, принять на себя воспитание юношества, соединиться неразрывными узами с умнейшими людьми, смело и вместе благоразумно преодолевать суеверие, неверие и глупость, образовать из преданных нам людей, связанных между собою единством цели и имеющих власть и силу.
«Для достижения сей цели должно доставить добродетели перевес над пороком, должно стараться, чтобы честный человек обретал еще в сем мире вечную награду за свои добродетели. Но в сих великих намерениях препятствуют нам весьма много – нынешние политические учреждения. Что же делать при таковом положении вещей? Благоприятствовать ли революциям, всё ниспровергнуть, изгнать силу силой?… Нет, мы весьма далеки от того. Всякая насильственная реформа достойна порицания, потому что ни мало не исправит зла, пока люди остаются таковы, каковы они есть, и потому что мудрость не имеет нужды в насилии.
«Весь план ордена должен быть основан на том, чтоб образовать людей твердых, добродетельных и связанных единством убеждения, убеждения, состоящего в том, чтобы везде и всеми силами преследовать порок и глупость и покровительствовать таланты и добродетель: извлекать из праха людей достойных, присоединяя их к нашему братству. Тогда только орден наш будет иметь власть – нечувствительно вязать руки покровителям беспорядка и управлять ими так, чтоб они того не примечали. Одним словом, надобно учредить всеобщий владычествующий образ правления, который распространялся бы над целым светом, не разрушая гражданских уз, и при коем все прочие правления могли бы продолжаться обыкновенным своим порядком и делать всё, кроме того только, что препятствует великой цели нашего ордена, то есть доставлению добродетели торжества над пороком. Сию цель предполагало само христианство. Оно учило людей быть мудрыми и добрыми, и для собственной своей выгоды следовать примеру и наставлениям лучших и мудрейших человеков.
«Тогда, когда всё погружено было во мраке, достаточно было, конечно, одного проповедания: новость истины придавала ей особенную силу, но ныне потребны для нас гораздо сильнейшие средства. Теперь нужно, чтобы человек, управляемый своими чувствами, находил в добродетели чувственные прелести. Нельзя искоренить страстей; должно только стараться направить их к благородной цели, и потому надобно, чтобы каждый мог удовлетворять своим страстям в пределах добродетели, и чтобы наш орден доставлял к тому средства.
