Пантелеимонов монастырь (Киев)
| Монастырь | |
Свято-Пантелеймоновский монастырь
| |
| |
| Страна | Украина |
| Город | Киев |
| Конфессия | Православие |
| Епархия | Киевская епархия |
| Тип | Женский |
| Первое упоминание | 1861 |
| Основные даты: | |
| Здания: Свято-Пантелеймоновский собор | |
| Статус | Действующий монастырь |
Свято-Пантелеймоновский монастырь в Феофании — женский монастырь Украинской православной церкви (Московского патрархата), расположенный в урочище Феофания, на южной окраине Киева по адресу — улица Академика Лебедева, 19.
История
Пантелеймоновский монастырь расположен в местности, которая раньше называлось «Лазаревщина».
По ходатайству первого епископа Чигиринского Феофана (Шиянова-Чернявского) с 1802 года это урочище стало хутором при загородном викариатском доме — даче преосвященного настоятеля Михайловского Златоверхого монастыря.
В 1802—1803 годах был построен и освящён первый храм в честь Чуда Архангела Михаила. Феофанией эту местность благословил называть митрополит Киевский Гавриил.
Святитель Иннокентий (Борисов), настоятель Михайловского Златоверхого монастыря в 1836—1841 годах, много потрудился здесь и ввёл в Феофании библейские названия. Епископ Серафим (Аретинский), настоятель Михайловского монастыря в 1859—1865 годах, в 1861 году благословил открыть в Феофании скит.
В начале XX века монахи Феофаниевского скита обратились в консисторию с просьбой о строительстве нового собора, ибо существовавших в ските раньше уже не могли принять огромного количества прихожан. 16 июля 1905 по проекту Евгения Ермакова был заложен большой собор. 1 июля 1914 состоялось торжественное освящение нового киевского Пантелеимоновского храма.
До революции в Феофании было построено 4 храма: Чуда Архангела Михаила (деревянный), Всех Святых, Владимирской иконы Божией Матери и собор великомученика Пантелеимона.
Закрыли скит до войны. Все было либо разрушено, либо изуродовано до неузнаваемости.
Свято-Пантелеимновский собор сильно пострадал во время Великой Отечественной войны. Именно в этом месте проходила линия обороны Киева осенью 1941 года и здание собора имело очень большое военно-стратегическое значение (высотное здание с которой можно вести прицельный огонь), поэтому храм принял на себя страшный минометный удар.
После войны Институт механики АН УССР проводил в соборе эксперименты со взрывами направленного действия.
7 мая 1990 года Свято-Пантелеймоновский собор был возвращён Церкви и в нём начались восстановительные работы. С 1993 года при соборе был открыт скит киевского Свято-Покровского женского монастыря.
В 1998 году Свято-Пантелеймоновский собор был освящён Митрополитом Киевским и всея Украины Владимиром, а с 2002 года решением Священного Синода Свято-Пантелеймоновский скит становится самостоятельным общежительным монастырём.
В 2005 года был построен монашеский корпус с домовым храмом в честь чуда Архистратига Михаила с колокольней[1].
Напишите отзыв о статье "Пантелеимонов монастырь (Киев)"
Примечания
- ↑ www.patriarchia.ru/db/text/2394929.html Митрополит Киевский Владимир совершил Литургию в Пантелеимоновом монастыре в Феофании в день престольного праздника
Ссылки
- archiv.orthodox.org.ua/page-1078.html
- [feofania.church.ua Официальный сайт]
- [ru.wikipedia.org/w/index.php?title=%D0%A1%D0%B2%D1%8F%D1%82%D0%BE-%D0%9F%D0%B0%D0%BD%D1%82%D0%B5%D0%BB%D0%B5%D0%B9%D0%BC%D0%BE%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9_%D1%81%D0%BE%D0%B1%D0%BE%D1%80_(%D0%9A%D0%B8%D0%B5%D0%B2)&stable=0 Альтернативная страница]
Отрывок, характеризующий Пантелеимонов монастырь (Киев)
– Ну узнает он, ну брат твой, жених!– У меня нет жениха, я отказала, – прокричала Наташа.
– Всё равно, – продолжала Марья Дмитриевна. – Ну они узнают, что ж они так оставят? Ведь он, отец твой, я его знаю, ведь он, если его на дуэль вызовет, хорошо это будет? А?
– Ах, оставьте меня, зачем вы всему помешали! Зачем? зачем? кто вас просил? – кричала Наташа, приподнявшись на диване и злобно глядя на Марью Дмитриевну.
– Да чего ж ты хотела? – вскрикнула опять горячась Марья Дмитриевна, – что ж тебя запирали что ль? Ну кто ж ему мешал в дом ездить? Зачем же тебя, как цыганку какую, увозить?… Ну увез бы он тебя, что ж ты думаешь, его бы не нашли? Твой отец, или брат, или жених. А он мерзавец, негодяй, вот что!
– Он лучше всех вас, – вскрикнула Наташа, приподнимаясь. – Если бы вы не мешали… Ах, Боже мой, что это, что это! Соня, за что? Уйдите!… – И она зарыдала с таким отчаянием, с каким оплакивают люди только такое горе, которого они чувствуют сами себя причиной. Марья Дмитриевна начала было опять говорить; но Наташа закричала: – Уйдите, уйдите, вы все меня ненавидите, презираете. – И опять бросилась на диван.
Марья Дмитриевна продолжала еще несколько времени усовещивать Наташу и внушать ей, что всё это надо скрыть от графа, что никто не узнает ничего, ежели только Наташа возьмет на себя всё забыть и не показывать ни перед кем вида, что что нибудь случилось. Наташа не отвечала. Она и не рыдала больше, но с ней сделались озноб и дрожь. Марья Дмитриевна подложила ей подушку, накрыла ее двумя одеялами и сама принесла ей липового цвета, но Наташа не откликнулась ей. – Ну пускай спит, – сказала Марья Дмитриевна, уходя из комнаты, думая, что она спит. Но Наташа не спала и остановившимися раскрытыми глазами из бледного лица прямо смотрела перед собою. Всю эту ночь Наташа не спала, и не плакала, и не говорила с Соней, несколько раз встававшей и подходившей к ней.
На другой день к завтраку, как и обещал граф Илья Андреич, он приехал из Подмосковной. Он был очень весел: дело с покупщиком ладилось и ничто уже не задерживало его теперь в Москве и в разлуке с графиней, по которой он соскучился. Марья Дмитриевна встретила его и объявила ему, что Наташа сделалась очень нездорова вчера, что посылали за доктором, но что теперь ей лучше. Наташа в это утро не выходила из своей комнаты. С поджатыми растрескавшимися губами, сухими остановившимися глазами, она сидела у окна и беспокойно вглядывалась в проезжающих по улице и торопливо оглядывалась на входивших в комнату. Она очевидно ждала известий об нем, ждала, что он сам приедет или напишет ей.
Когда граф взошел к ней, она беспокойно оборотилась на звук его мужских шагов, и лицо ее приняло прежнее холодное и даже злое выражение. Она даже не поднялась на встречу ему.
– Что с тобой, мой ангел, больна? – спросил граф. Наташа помолчала.
– Да, больна, – отвечала она.
На беспокойные расспросы графа о том, почему она такая убитая и не случилось ли чего нибудь с женихом, она уверяла его, что ничего, и просила его не беспокоиться. Марья Дмитриевна подтвердила графу уверения Наташи, что ничего не случилось. Граф, судя по мнимой болезни, по расстройству дочери, по сконфуженным лицам Сони и Марьи Дмитриевны, ясно видел, что в его отсутствие должно было что нибудь случиться: но ему так страшно было думать, что что нибудь постыдное случилось с его любимою дочерью, он так любил свое веселое спокойствие, что он избегал расспросов и всё старался уверить себя, что ничего особенного не было и только тужил о том, что по случаю ее нездоровья откладывался их отъезд в деревню.
Со дня приезда своей жены в Москву Пьер сбирался уехать куда нибудь, только чтобы не быть с ней. Вскоре после приезда Ростовых в Москву, впечатление, которое производила на него Наташа, заставило его поторопиться исполнить свое намерение. Он поехал в Тверь ко вдове Иосифа Алексеевича, которая обещала давно передать ему бумаги покойного.
Когда Пьер вернулся в Москву, ему подали письмо от Марьи Дмитриевны, которая звала его к себе по весьма важному делу, касающемуся Андрея Болконского и его невесты. Пьер избегал Наташи. Ему казалось, что он имел к ней чувство более сильное, чем то, которое должен был иметь женатый человек к невесте своего друга. И какая то судьба постоянно сводила его с нею.
