Пантелеймонов, Георгий Михайлович

Георгий Михайлович Пантелеймонов
Дата рождения	18 (30) декабря 1885(1885-12-30)
Место рождения	Балта, Подольская губерния, Российская империя
Дата смерти	31 октября 1934(1934-10-31) (48 лет)
Место смерти	Белград, Королевство Югославия
Принадлежность	Российская империя Российская империя Добровольческая армия, ВСЮР, Русская армия
Род войск	пехота
Звание
Сражения/войны	Первая мировая война, Гражданская война
Награды и премии

Олимпийские награды
Стрелковый спорт (мужчины)
Серебро	Стокгольм 1912	Дуэльный пистолет, 30 м (команды)

Гео́ргий Миха́йлович Пантелеймо́нов (18 [30] декабря 1883; Балта, Российская империя — 31 октября 1934; Белград, Югославия) — российский полковник, герой Первой мировой войны, спортсмен: входил в олимпийскую сборную команду, серебряный призёр Олимпийских игр 1912 года в Стокгольме по стрельбе из пистолета.

Биография

Родился 30 декабря 1885 года, происходил из дворян Киевской губернии.

Образование получил во Владимирском Киевском кадетском корпусе и Александровском военном училище. Выпущен в 1904 году. Служил в лейб-гвардии Московском полку. В 1912 году, будучи в чине подпоручика, Георгий Михайлович Пантелеймонов поехал в Стокгольм на V летнии Олимпийские игры. Кроме него, в Стокгольме в российскую команду, завоевавшую серебряные медали, входили Николай Мельницкий, Павел Войлошников и Амос Каш. Принимал также участие в стрельбе с 25 метров, где был на 14-м месте, а в стрельбе с 50 метров оказался на 17-м месте.

Принимал участие в Первой мировой войне.

Высочайшим приказом от 14 июня 1915 года награждён орденом св. Георгия 4-й степени

за то, что в бою 27 августа 1914 г. у д. Тарнавки, будучи начальником пулемётной команды и находясь со своими пулемётами в кольцевом окопе, защищавшем в ночь захваченную неприятельскую позицию с сорока орудиями, своим мужеством и искусными действиями, невзирая на тяжёлое положение и большие потери, в большей степени содействовал отбитию атак германцев и австрийцев, предотвратив обход нашего фланга, и тем способствовал к удержанию нами взятых с боя орудий.

В конце войны Пантелеймонов был полковником и начальником Петергофской школы прапорщиков.

После Октябрьской революции Пантелеймонов уехал на юг и присоединился к Добровольческой армии, с декабря 1918 года по март 1919 года командовал ротой лейб-гвардии Московского полка в Сводно-гвардейском полку, был в этом полку начальником хозяйственной части. Возглавлял оборону Токмакского района, с 29 ноября 1919 года командовал 1-м батальоном Сводного полка 2-й гвардейской пехотной дивизии. С начала 1920 года возглавлял 2-й Сводный гвардейский полк, но уже с 10 января, после поражения белых войск, командовал остатками Сводных гвардейских 1-го и 2-го пехотных и стрелкового полков. Участвовал в Бредовском походе и затем эвакуирован в Сербию. 20 августа 1920 года приехал в Крым и вошёл в состав Русской армии генерала Врангеля, командовал 2-м батальоном Сводного гвардейского полка.

После эвакуации Русской армии из Крыма Пантелеймонов эмигрировал в Югославию. Скончался 31 октября 1934 года в Белграде.

Литература

• Волков С. В. Офицеры российской гвардии. Опыт мартиролога. — М., 2002. — С. 364—365. — ISBN 5-85887-122-4
• Шабанов В. М. Военный орден Святого Великомученика и Победоносца Георгия. Именные списки 1769—1920. Биобиблиографический справочник. — М., 2004. — С. 682. — ISBN 5-89577-059-2
• Шмаглит Р. Г. [books.google.ru/books/about/Белое_движение.html?id=-IQfAQAAMAAJ&redir_esc=y Белое движение. 900 биографий крупнейших представителей русского военного зарубежья] / Ред. И. Трофимова. — М.: Зебра Е, 2006. — С. 205. — ISBN 5-94663-202-7.

Ссылки

• [www.mbykov.ru/ideas/rmoy/mnogoborzi-russkoy-gvardii-3/ Многоборцы русской гвардии]  (рус.)
• [www.sports-reference.com/olympics/athletes/pa/georgy-panteleymonov-1.html Георгий Пантелеймонов] — олимпийская статистика на сайте Sports-Reference.com (англ.)

Отрывок, характеризующий Пантелеймонов, Георгий Михайлович

Пьер доказывал, что придет время, когда не будет больше войны. Старый князь, подтрунивая, но не сердясь, оспаривал его.
– Кровь из жил выпусти, воды налей, тогда войны не будет. Бабьи бредни, бабьи бредни, – проговорил он, но всё таки ласково потрепал Пьера по плечу, и подошел к столу, у которого князь Андрей, видимо не желая вступать в разговор, перебирал бумаги, привезенные князем из города. Старый князь подошел к нему и стал говорить о делах.
– Предводитель, Ростов граф, половины людей не доставил. Приехал в город, вздумал на обед звать, – я ему такой обед задал… А вот просмотри эту… Ну, брат, – обратился князь Николай Андреич к сыну, хлопая по плечу Пьера, – молодец твой приятель, я его полюбил! Разжигает меня. Другой и умные речи говорит, а слушать не хочется, а он и врет да разжигает меня старика. Ну идите, идите, – сказал он, – может быть приду, за ужином вашим посижу. Опять поспорю. Мою дуру, княжну Марью полюби, – прокричал он Пьеру из двери.
Пьер теперь только, в свой приезд в Лысые Горы, оценил всю силу и прелесть своей дружбы с князем Андреем. Эта прелесть выразилась не столько в его отношениях с ним самим, сколько в отношениях со всеми родными и домашними. Пьер с старым, суровым князем и с кроткой и робкой княжной Марьей, несмотря на то, что он их почти не знал, чувствовал себя сразу старым другом. Они все уже любили его. Не только княжна Марья, подкупленная его кроткими отношениями к странницам, самым лучистым взглядом смотрела на него; но маленький, годовой князь Николай, как звал дед, улыбнулся Пьеру и пошел к нему на руки. Михаил Иваныч, m lle Bourienne с радостными улыбками смотрели на него, когда он разговаривал с старым князем.
Старый князь вышел ужинать: это было очевидно для Пьера. Он был с ним оба дня его пребывания в Лысых Горах чрезвычайно ласков, и велел ему приезжать к себе.
Когда Пьер уехал и сошлись вместе все члены семьи, его стали судить, как это всегда бывает после отъезда нового человека и, как это редко бывает, все говорили про него одно хорошее.


Возвратившись в этот раз из отпуска, Ростов в первый раз почувствовал и узнал, до какой степени сильна была его связь с Денисовым и со всем полком.
Когда Ростов подъезжал к полку, он испытывал чувство подобное тому, которое он испытывал, подъезжая к Поварскому дому. Когда он увидал первого гусара в расстегнутом мундире своего полка, когда он узнал рыжего Дементьева, увидал коновязи рыжих лошадей, когда Лаврушка радостно закричал своему барину: «Граф приехал!» и лохматый Денисов, спавший на постели, выбежал из землянки, обнял его, и офицеры сошлись к приезжему, – Ростов испытывал такое же чувство, как когда его обнимала мать, отец и сестры, и слезы радости, подступившие ему к горлу, помешали ему говорить. Полк был тоже дом, и дом неизменно милый и дорогой, как и дом родительский.
Явившись к полковому командиру, получив назначение в прежний эскадрон, сходивши на дежурство и на фуражировку, войдя во все маленькие интересы полка и почувствовав себя лишенным свободы и закованным в одну узкую неизменную рамку, Ростов испытал то же успокоение, ту же опору и то же сознание того, что он здесь дома, на своем месте, которые он чувствовал и под родительским кровом. Не было этой всей безурядицы вольного света, в котором он не находил себе места и ошибался в выборах; не было Сони, с которой надо было или не надо было объясняться. Не было возможности ехать туда или не ехать туда; не было этих 24 часов суток, которые столькими различными способами можно было употребить; не было этого бесчисленного множества людей, из которых никто не был ближе, никто не был дальше; не было этих неясных и неопределенных денежных отношений с отцом, не было напоминания об ужасном проигрыше Долохову! Тут в полку всё было ясно и просто. Весь мир был разделен на два неровные отдела. Один – наш Павлоградский полк, и другой – всё остальное. И до этого остального не было никакого дела. В полку всё было известно: кто был поручик, кто ротмистр, кто хороший, кто дурной человек, и главное, – товарищ. Маркитант верит в долг, жалованье получается в треть; выдумывать и выбирать нечего, только не делай ничего такого, что считается дурным в Павлоградском полку; а пошлют, делай то, что ясно и отчетливо, определено и приказано: и всё будет хорошо.
Вступив снова в эти определенные условия полковой жизни, Ростов испытал радость и успокоение, подобные тем, которые чувствует усталый человек, ложась на отдых. Тем отраднее была в эту кампанию эта полковая жизнь Ростову, что он, после проигрыша Долохову (поступка, которого он, несмотря на все утешения родных, не мог простить себе), решился служить не как прежде, а чтобы загладить свою вину, служить хорошо и быть вполне отличным товарищем и офицером, т. е. прекрасным человеком, что представлялось столь трудным в миру, а в полку столь возможным.