Панченко, Григорий Филиппович

Григорий Филиппович Панченко
Дата рождения	25 декабря 1900(1900-12-25)
Место рождения	Печенеги, Харьковская губерния, Российская империя
Дата смерти	27 июня 1966(1966-06-27) (65 лет)
Место смерти	Ленинград, (СССР)
Принадлежность	СССР СССР
Род войск
Годы службы	1917—1946
Звание
Сражения/войны	Гражданская война в России Великая Отечественная война
Награды и премии

Григо́рий Фили́ппович Па́нченко (25 декабря 1900 года — 27 июня 1966 года) — советский военачальник, генерал-майор Советской армии, участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза (1945).

Биография

Родился 25 декабря 1900 года в посёлке Печенги ныне Харьковской области в крестьянской семье.

Окончил семиклассную неполную среднюю школу. В РККА с 1919 года, участник Гражданской войны.

В 1924 году окончил Харьковскую объединённую школу червоных старшин.

В 1934 году окончил курсы усовершенствования командного состава. Участвовал в Советско-финской войне.

Участник Великой Отечественной войны с октября 1941 года.

В 1942 году окончил ускоренные курсы Военной академии Генштаба.

В январе 1945 года заместитель командира 31-го гвардейского стрелкового корпуса Панченко умело управлял частями и соединениями подразделений при форсировании Дуная.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 28 апреля 1945 года за мужество и героизм, проявленные при форсировании Дуная и удержании плацдарма на его правом берегу гвардии генерал-майору Панченко присвоено звание Героя Советского Союза.

После победы продолжил службу в ВС СССР. С 1947 года — военный комиссар Сталинграда.

В 1956 году генерал-майор Панченко ушёл в запас.

Умер 27 июня 1966 года в Ленинграде. Похоронен на Богословском кладбище.

Награды и почётные звания

• Медаль «Золотая Звезда» № 4885 Героя Советского Союза (28 апреля 1945 года);
• два ордена Ленина;
• четыре ордена Красного Знамени;
• орден Кутузова II степени;
• два ордена Отечественной войны I степени;
• медаль «XX лет РККА»;
• другие награды.

Память

• Имя Панченко высечено на памятном знаке воинам-землякам в городе Чугуев.

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1988. — Т. 2 /Любов — Ящук/. — 863 с. — 100 000 экз. — ISBN 5-203-00536-2.

Отрывок, характеризующий Панченко, Григорий Филиппович

– Ах да, – сказал Пьер.
Солдаты приостановились.
– Ну что, нашел своих? – сказал один из них.
– Ну, прощавай! Петр Кириллович, кажись? Прощавай, Петр Кириллович! – сказали другие голоса.
– Прощайте, – сказал Пьер и направился с своим берейтором к постоялому двору.
«Надо дать им!» – подумал Пьер, взявшись за карман. – «Нет, не надо», – сказал ему какой то голос.
В горницах постоялого двора не было места: все были заняты. Пьер прошел на двор и, укрывшись с головой, лег в свою коляску.


Едва Пьер прилег головой на подушку, как он почувствовал, что засыпает; но вдруг с ясностью почти действительности послышались бум, бум, бум выстрелов, послышались стоны, крики, шлепанье снарядов, запахло кровью и порохом, и чувство ужаса, страха смерти охватило его. Он испуганно открыл глаза и поднял голову из под шинели. Все было тихо на дворе. Только в воротах, разговаривая с дворником и шлепая по грязи, шел какой то денщик. Над головой Пьера, под темной изнанкой тесового навеса, встрепенулись голубки от движения, которое он сделал, приподнимаясь. По всему двору был разлит мирный, радостный для Пьера в эту минуту, крепкий запах постоялого двора, запах сена, навоза и дегтя. Между двумя черными навесами виднелось чистое звездное небо.
«Слава богу, что этого нет больше, – подумал Пьер, опять закрываясь с головой. – О, как ужасен страх и как позорно я отдался ему! А они… они все время, до конца были тверды, спокойны… – подумал он. Они в понятии Пьера были солдаты – те, которые были на батарее, и те, которые кормили его, и те, которые молились на икону. Они – эти странные, неведомые ему доселе они, ясно и резко отделялись в его мысли от всех других людей.
«Солдатом быть, просто солдатом! – думал Пьер, засыпая. – Войти в эту общую жизнь всем существом, проникнуться тем, что делает их такими. Но как скинуть с себя все это лишнее, дьявольское, все бремя этого внешнего человека? Одно время я мог быть этим. Я мог бежать от отца, как я хотел. Я мог еще после дуэли с Долоховым быть послан солдатом». И в воображении Пьера мелькнул обед в клубе, на котором он вызвал Долохова, и благодетель в Торжке. И вот Пьеру представляется торжественная столовая ложа. Ложа эта происходит в Английском клубе. И кто то знакомый, близкий, дорогой, сидит в конце стола. Да это он! Это благодетель. «Да ведь он умер? – подумал Пьер. – Да, умер; но я не знал, что он жив. И как мне жаль, что он умер, и как я рад, что он жив опять!» С одной стороны стола сидели Анатоль, Долохов, Несвицкий, Денисов и другие такие же (категория этих людей так же ясно была во сне определена в душе Пьера, как и категория тех людей, которых он называл они), и эти люди, Анатоль, Долохов громко кричали, пели; но из за их крика слышен был голос благодетеля, неумолкаемо говоривший, и звук его слов был так же значителен и непрерывен, как гул поля сраженья, но он был приятен и утешителен. Пьер не понимал того, что говорил благодетель, но он знал (категория мыслей так же ясна была во сне), что благодетель говорил о добре, о возможности быть тем, чем были они. И они со всех сторон, с своими простыми, добрыми, твердыми лицами, окружали благодетеля. Но они хотя и были добры, они не смотрели на Пьера, не знали его. Пьер захотел обратить на себя их внимание и сказать. Он привстал, но в то же мгновенье ноги его похолодели и обнажились.
Ему стало стыдно, и он рукой закрыл свои ноги, с которых действительно свалилась шинель. На мгновение Пьер, поправляя шинель, открыл глаза и увидал те же навесы, столбы, двор, но все это было теперь синевато, светло и подернуто блестками росы или мороза.