Пан воевода

Опера

Пан воевода
Композитор	Николай Римский-Корсаков
Автор(ы) либретто	Илья Тюменев
Действий	4
Первая постановка	16 октября 1904
Место первой постановки	Москва

«Пан воевода» — опера в четырёх действиях Николая Римского-Корсакова. Опера посвящена памяти Фредерика Шопена.

Впервые поставлена частной оперной труппой в Петербурге 16 октября 1904 года (дирижёр Вячеслав Сук).

Действующие лица

• Пан Воевода — бас
• Ядвига Запольская, богатая вдова, аристократка — сопрано
• Дзюба, старик, Олесницкий, юноша — соседи Воеводы по поместьям
• Болеслав Чаплинский, молодой шляхтич — тенор
• Пославский, шляхтич, его друг — баритон
• Мария Оскольская, шляхтянка, сирота — сопрано
• Дорош, старый пасечник — бас
• Маршалок Воеводы — тенор

Гости Воеводы — паны и наяны, охотники, холопы, шляхтичи.

Сюжет

Действие происходит в Польше в XVI—XVII столетиях.

Действие первое. Ясным летним днём на опушке леса Болеслав Чаплинский встретился со своей невестой Марией. Молодые люди мечтают о скорой свадьбе. Слышны охотничьи рога. «Опять с толпой приятелей безбожных по нашим нивам рыщет Воевода, — замечает Чаплинский. — Он так могуч, и родовит, и знатен, что для него и сам король не страшен. Ему закон и право нипочём». Мария рассказывает жениху, что как-то встретила Воеводу в лесу; он показался ей растерянным и смущённым. Не желая встречаться с ним, Чаплинский и Мария углубляются в лес.

Появляется Воевода в сопровождении гостей и охотников. Они располагаются на лужайке. Среди гостей — возлюбленная Воеводы, пани Ядвига. Воевода мрачен и не принимает участия в общем веселье. Он не может забыть красавицу, которую увидел недавно в лесу. Гости расходятся, гуляя по лесу. На лужайку выходит Мария. Пылкие признания Воеводы пугают девушку. Она хочет бежать, но Воевода загораживает ей путь. На зов Марии из леса выбегает Чаплинский. Воевода велит слугам связать Чаплинского и бросить в лесу. Возвращаются гости; Воевода объявляет, что женится на Марии.

Действие второе. Ночной порой на пасеку старого колдуна Дороша приходит Ядвига. Она хочет узнать свою судьбу. Дорош ворожит: женой Воеводы станет Мария. Вне себя от гнева и ревности, Ядвига просит Дороша дать ей яду. Она обещает свою любовь Олесницкому, влюблённому в неё юноше, если он поможет ей рассчитаться с Воеводой. В лесу слышны голоса. Это друзья Чаплинского собрались, чтобы обдумать, как вырвать Марию из рук Воеводы. Шляхтич Пославский предлагает в день свадьбы напасть на замок Воеводы и освободить Марию. Ядвига подслушивает их сговор.

Действие третье. Свадебное пиршество у Воеводы. Все веселы, одна лишь Мария бледна и задумчива. Под торжественные звуки полонеза гости выходят в сад. Появляется Ядвига. Пользуясь отсутствием гостей, она хочет незаметно всыпать яд в кубок Марии. Вместе с гостями возвращается в зал Воевода, и застигнутая врасплох Ядвига вынуждена сказать, что пришла предупредить о готовящемся нападении на замок. Её слова подтверждаются: из сада слышны выстрелы. Толпа вооружённых шляхтичей во главе с Чаплинским врывается в зал. Завязывается ожесточённая схватка.

Действие четвёртое. Утро в замке. Чаплинский взят в плен, и его ждёт казнь. В ответ на мольбы Марии о пощаде Чаплинского Воевода требует: «Скорей пред замком приготовить плаху… созвать сюда гостей, и через час чтоб был палач готов». Из сада в зал спешит Олесницкий с бокалами вина для новобрачных. Ядвига велит ему влить яд в кубок Марии. Между тем Воевода горько раскаивается в измене Ядвиге и говорит, что только с нею и мог быть счастлив. Самолюбие Ядвиги удовлетворено. Олесницкий видит Ядвигу в объятиях Воеводы. Возмущённый её коварством, он решает вместо Марии отравить Воеводу. Вместе с гостями Олесницкий входит в зал и подносит новобрачным кубки с вином. Вводят Чаплинского. Воевода хочет, чтобы все видели, какая расправа грозит каждому, кто осмелится поднять руку на пана Воеводу. Но внезапно он падает замертво. Мария приказывает слугам освободить Чаплинского.

Аудиозапись

Год	Организация	Дирижёр	Солисты	Издатель и каталожный номер	Примечания
1951	Хор и оркестр Всесоюзного радио	Самуил Самосуд	Пан воевода — Алексей Королёв, Ядвига Запольская — Наталья Рождественская, Дзюба — Константин Поляев, Олесницкий — Людмила Легостаева, Болеслав Чаплинский — Анатолий Орфёнов, Пославский — Гуго Тиц, Мария Сокольская — Капитолина Рачевская, Дорош — Геннадий Троицкий, Маршалок — Алексей Усманов	Мелодия М10 48653-8 (1989)

Источники:[operadis-opera-discography.org.uk/CLRIPANV.HTM], [records.su/]

Ссылки

• www.classic-music.ru/pan.html
• mus-info.ru/opers/ru/023.shtml

Отрывок, характеризующий Пан воевода

– Не надо смеяться, барышня, – сказала Дуняша.
Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо ее приняло серьезное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.
– Отчего другие видят, а я ничего не вижу? – сказала она. – Ну садись ты, Соня; нынче непременно тебе надо, – сказала она. – Только за меня… Мне так страшно нынче!
Соня села за зеркало, устроила положение, и стала смотреть.
– Вот Софья Александровна непременно увидят, – шопотом сказала Дуняша; – а вы всё смеетесь.
Соня слышала эти слова, и слышала, как Наташа шопотом сказала:
– И я знаю, что она увидит; она и прошлого года видела.
Минуты три все молчали. «Непременно!» прошептала Наташа и не докончила… Вдруг Соня отсторонила то зеркало, которое она держала, и закрыла глаза рукой.
– Ах, Наташа! – сказала она.
– Видела? Видела? Что видела? – вскрикнула Наташа, поддерживая зеркало.
Соня ничего не видала, она только что хотела замигать глазами и встать, когда услыхала голос Наташи, сказавшей «непременно»… Ей не хотелось обмануть ни Дуняшу, ни Наташу, и тяжело было сидеть. Она сама не знала, как и вследствие чего у нее вырвался крик, когда она закрыла глаза рукою.
– Его видела? – спросила Наташа, хватая ее за руку.
– Да. Постой… я… видела его, – невольно сказала Соня, еще не зная, кого разумела Наташа под словом его: его – Николая или его – Андрея.
«Но отчего же мне не сказать, что я видела? Ведь видят же другие! И кто же может уличить меня в том, что я видела или не видала?» мелькнуло в голове Сони.
– Да, я его видела, – сказала она.
– Как же? Как же? Стоит или лежит?
– Нет, я видела… То ничего не было, вдруг вижу, что он лежит.
– Андрей лежит? Он болен? – испуганно остановившимися глазами глядя на подругу, спрашивала Наташа.
– Нет, напротив, – напротив, веселое лицо, и он обернулся ко мне, – и в ту минуту как она говорила, ей самой казалось, что она видела то, что говорила.
– Ну а потом, Соня?…
– Тут я не рассмотрела, что то синее и красное…
– Соня! когда он вернется? Когда я увижу его! Боже мой, как я боюсь за него и за себя, и за всё мне страшно… – заговорила Наташа, и не отвечая ни слова на утешения Сони, легла в постель и долго после того, как потушили свечу, с открытыми глазами, неподвижно лежала на постели и смотрела на морозный, лунный свет сквозь замерзшие окна.


Вскоре после святок Николай объявил матери о своей любви к Соне и о твердом решении жениться на ней. Графиня, давно замечавшая то, что происходило между Соней и Николаем, и ожидавшая этого объяснения, молча выслушала его слова и сказала сыну, что он может жениться на ком хочет; но что ни она, ни отец не дадут ему благословения на такой брак. В первый раз Николай почувствовал, что мать недовольна им, что несмотря на всю свою любовь к нему, она не уступит ему. Она, холодно и не глядя на сына, послала за мужем; и, когда он пришел, графиня хотела коротко и холодно в присутствии Николая сообщить ему в чем дело, но не выдержала: заплакала слезами досады и вышла из комнаты. Старый граф стал нерешительно усовещивать Николая и просить его отказаться от своего намерения. Николай отвечал, что он не может изменить своему слову, и отец, вздохнув и очевидно смущенный, весьма скоро перервал свою речь и пошел к графине. При всех столкновениях с сыном, графа не оставляло сознание своей виноватости перед ним за расстройство дел, и потому он не мог сердиться на сына за отказ жениться на богатой невесте и за выбор бесприданной Сони, – он только при этом случае живее вспоминал то, что, ежели бы дела не были расстроены, нельзя было для Николая желать лучшей жены, чем Соня; и что виновен в расстройстве дел только один он с своим Митенькой и с своими непреодолимыми привычками.
Отец с матерью больше не говорили об этом деле с сыном; но несколько дней после этого, графиня позвала к себе Соню и с жестокостью, которой не ожидали ни та, ни другая, графиня упрекала племянницу в заманивании сына и в неблагодарности. Соня, молча с опущенными глазами, слушала жестокие слова графини и не понимала, чего от нее требуют. Она всем готова была пожертвовать для своих благодетелей. Мысль о самопожертвовании была любимой ее мыслью; но в этом случае она не могла понять, кому и чем ей надо жертвовать. Она не могла не любить графиню и всю семью Ростовых, но и не могла не любить Николая и не знать, что его счастие зависело от этой любви. Она была молчалива и грустна, и не отвечала. Николай не мог, как ему казалось, перенести долее этого положения и пошел объясниться с матерью. Николай то умолял мать простить его и Соню и согласиться на их брак, то угрожал матери тем, что, ежели Соню будут преследовать, то он сейчас же женится на ней тайно.