Папава, Михаил Григорьевич
Поделись знанием:
– От Элоизы? – спросил князь, холодною улыбкой выказывая еще крепкие и желтоватые зубы.
– Да, от Жюли, – сказала княжна, робко взглядывая и робко улыбаясь.
– Еще два письма пропущу, а третье прочту, – строго сказал князь, – боюсь, много вздору пишете. Третье прочту.
– Прочтите хоть это, mon pere, [батюшка,] – отвечала княжна, краснея еще более и подавая ему письмо.
– Третье, я сказал, третье, – коротко крикнул князь, отталкивая письмо, и, облокотившись на стол, пододвинул тетрадь с чертежами геометрии.
– Ну, сударыня, – начал старик, пригнувшись близко к дочери над тетрадью и положив одну руку на спинку кресла, на котором сидела княжна, так что княжна чувствовала себя со всех сторон окруженною тем табачным и старчески едким запахом отца, который она так давно знала. – Ну, сударыня, треугольники эти подобны; изволишь видеть, угол abc…
Княжна испуганно взглядывала на близко от нее блестящие глаза отца; красные пятна переливались по ее лицу, и видно было, что она ничего не понимает и так боится, что страх помешает ей понять все дальнейшие толкования отца, как бы ясны они ни были. Виноват ли был учитель или виновата была ученица, но каждый день повторялось одно и то же: у княжны мутилось в глазах, она ничего не видела, не слышала, только чувствовала близко подле себя сухое лицо строгого отца, чувствовала его дыхание и запах и только думала о том, как бы ей уйти поскорее из кабинета и у себя на просторе понять задачу.
Старик выходил из себя: с грохотом отодвигал и придвигал кресло, на котором сам сидел, делал усилия над собой, чтобы не разгорячиться, и почти всякий раз горячился, бранился, а иногда швырял тетрадью.
Княжна ошиблась ответом.
– Ну, как же не дура! – крикнул князь, оттолкнув тетрадь и быстро отвернувшись, но тотчас же встал, прошелся, дотронулся руками до волос княжны и снова сел.
Он придвинулся и продолжал толкование.
– Нельзя, княжна, нельзя, – сказал он, когда княжна, взяв и закрыв тетрадь с заданными уроками, уже готовилась уходить, – математика великое дело, моя сударыня. А чтобы ты была похожа на наших глупых барынь, я не хочу. Стерпится слюбится. – Он потрепал ее рукой по щеке. – Дурь из головы выскочит.
Она хотела выйти, он остановил ее жестом и достал с высокого стола новую неразрезанную книгу.
– Вот еще какой то Ключ таинства тебе твоя Элоиза посылает. Религиозная. А я ни в чью веру не вмешиваюсь… Просмотрел. Возьми. Ну, ступай, ступай!
Он потрепал ее по плечу и сам запер за нею дверь.
(перенаправлено с «Папава Михаил Григорьевич»)
Папава Михаил Григорьевич | |||
Дата рождения: | |||
---|---|---|---|
Место рождения: | |||
Дата смерти: | |||
Гражданство: | |||
Профессия: | |||
Направление: | |||
Награды: |
|
Михаил Григорьевич Папа́ва (1906—1975) — советский сценарист, журналист, критик. Лауреат Сталинской премии первой степени (1950).
Содержание
Биография
М. Г. Папава родился 24 октября (6 ноября) 1906 года в Харькове. В 1931 году окончил историко-филологический факультет МГУ имени М. В. Ломоносова, в 1938 году — сценарный факультет ВГИКа. Печатался с 1930 года. В кино с 1938 года. Работал также редактором в Комитете по кинематографии и на киностудии «Мосфильм».
М. Г. Папава умер 27 января 1975 года. Похоронен в Москве на Донском кладбище.
Фильмография
- 1938 — Кошкин дом (м/ф)
- 1944 — Родные поля
- 1949 — Академик Иван Павлов
- 1950 — Далеко от Москвы;
- 1950 — Жёлтый аист (м/ф, с Б. А. Бродским)
- 1952 — Каштанка (м/ф, с Б. А. Бродским)
- 1953 — Великий воин Албании Скандербег
- 1957 — Высота; Не на своём месте
- 1962 — Иваново детство
- 1965 — На одной планете (с С. А. Дангуловым)
- 1969 — Я его невеста (с А. Б. Чаковским)
- 1972 — Жизнь испытывает нас (с В. Бабанлы)
- 1979 — Процесс (с М. Каневским)
Награды и премии
- Сталинская премия первой степени (1950) — за сценарий фильма «Академик Иван Павлов» (1949)
- орден «Знак Почёта» (22.11.1956)
- ещё два ордена
- медали
Источники
- Кинословарь в 2-х томах, М., «Советская энциклопедия», 1966—1970
- «Кино». Энциклопедический словарь, М., «Советская энциклопедия», 1987
Напишите отзыв о статье "Папава, Михаил Григорьевич"
Отрывок, характеризующий Папава, Михаил Григорьевич
Лицо княжны покрылось красными пятнами при виде письма. Она торопливо взяла его и пригнулась к нему.– От Элоизы? – спросил князь, холодною улыбкой выказывая еще крепкие и желтоватые зубы.
– Да, от Жюли, – сказала княжна, робко взглядывая и робко улыбаясь.
– Еще два письма пропущу, а третье прочту, – строго сказал князь, – боюсь, много вздору пишете. Третье прочту.
– Прочтите хоть это, mon pere, [батюшка,] – отвечала княжна, краснея еще более и подавая ему письмо.
– Третье, я сказал, третье, – коротко крикнул князь, отталкивая письмо, и, облокотившись на стол, пододвинул тетрадь с чертежами геометрии.
– Ну, сударыня, – начал старик, пригнувшись близко к дочери над тетрадью и положив одну руку на спинку кресла, на котором сидела княжна, так что княжна чувствовала себя со всех сторон окруженною тем табачным и старчески едким запахом отца, который она так давно знала. – Ну, сударыня, треугольники эти подобны; изволишь видеть, угол abc…
Княжна испуганно взглядывала на близко от нее блестящие глаза отца; красные пятна переливались по ее лицу, и видно было, что она ничего не понимает и так боится, что страх помешает ей понять все дальнейшие толкования отца, как бы ясны они ни были. Виноват ли был учитель или виновата была ученица, но каждый день повторялось одно и то же: у княжны мутилось в глазах, она ничего не видела, не слышала, только чувствовала близко подле себя сухое лицо строгого отца, чувствовала его дыхание и запах и только думала о том, как бы ей уйти поскорее из кабинета и у себя на просторе понять задачу.
Старик выходил из себя: с грохотом отодвигал и придвигал кресло, на котором сам сидел, делал усилия над собой, чтобы не разгорячиться, и почти всякий раз горячился, бранился, а иногда швырял тетрадью.
Княжна ошиблась ответом.
– Ну, как же не дура! – крикнул князь, оттолкнув тетрадь и быстро отвернувшись, но тотчас же встал, прошелся, дотронулся руками до волос княжны и снова сел.
Он придвинулся и продолжал толкование.
– Нельзя, княжна, нельзя, – сказал он, когда княжна, взяв и закрыв тетрадь с заданными уроками, уже готовилась уходить, – математика великое дело, моя сударыня. А чтобы ты была похожа на наших глупых барынь, я не хочу. Стерпится слюбится. – Он потрепал ее рукой по щеке. – Дурь из головы выскочит.
Она хотела выйти, он остановил ее жестом и достал с высокого стола новую неразрезанную книгу.
– Вот еще какой то Ключ таинства тебе твоя Элоиза посылает. Религиозная. А я ни в чью веру не вмешиваюсь… Просмотрел. Возьми. Ну, ступай, ступай!
Он потрепал ее по плечу и сам запер за нею дверь.
Категории:
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся 6 ноября
- Родившиеся в 1906 году
- Родившиеся в Харькове
- Умершие 27 января
- Умершие в 1975 году
- Сценаристы по алфавиту
- Сценаристы СССР
- Сценаристы России
- Журналисты по алфавиту
- Журналисты СССР
- Журналисты России
- Кавалеры ордена «Знак Почёта»
- Лауреаты Сталинской премии
- Выпускники историко-филологического факультета Московского университета
- Выпускники ВГИКа
- Критики СССР
- Социалистический реализм
- Члены Союза кинематографистов СССР
- Персоналии:Мосфильм
- Похороненные на Донском кладбище