Папский дворец (Авиньон)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Папский дворец (фр. Palais des papes d'Avignon) — памятник истории и архитектуры в Авиньоне, Франция. Объект Всемирного наследия ЮНЕСКО и один из крупнейших дворцов в Европе. Место проведения ежегодного театрального фестиваля.





История

Авиньон стал резиденцией римских пап в 1309 году, когда гасконец Бертран де Гот, известный как Папа Климент V, вскоре после поражения папы Бонифация VIII в конфликте с королём Франции Филиппом IV Красивым, переехал в Авиньон. Этот город, принадлежавший графам Прованса, папа Климент VI выкупил в 1348 году в свою собственность. В Авиньоне папы чувствовали себя в гораздо большей безопасности, чем в беспокойном Риме, где происходили острые конфликты между аристократическими родами. К тому же Папское государство в центре Италии тогда фактически распалось. Период нахождения глав католической церкви в этом городе (13091377) стал именоваться как «Авиньонское пленение пап».

Первые авиньонские Папы — Климент V и Иоанн XXII жили при доминиканском монастыре, и лишь при Бенедикте XII (13341342) началась реконструкция старого епископского дворца, продолженная его преемниками. Папский дворец был выстроен на северной окраине города на холме со скалистыми склонами, откуда открывался вид на реку Рону. Сооружение состояло из двух частей — Старого и Нового дворцов. К моменту завершения строительства их общая площадь составляла 11 тыс. кв. м. При этом, на возведение Папского дворца шла большая часть доходов папства.

Старый дворец был построен по проекту архитектора Пьера Пуассона Мирепо по поручению Бенедикта XII. Папа приказал разрушить старый епископский дворец и на его месте возвести более высокое и массивное здание с монастырём, мощными стенами и башнями. Во время правления Климента VI, Иннокентия VI и Урбана V крепость неоднократно перестраивалась и расширялась, и обрастало окружающими её зданиями. Так появилось ещё одно крупное сооружение — Новый дворец с часовней для проведения папских богослужений. Ещё две башни во дворце были построены при Иннокентии VI. Урбан V завершил внутренний двор (известный как суд Почётного легиона), заключив его между основными строениями. Интерьер здания был богато украшен фресками, гобеленами, картинами, скульптурами и деревянными потолками.

Папы покинули Авиньон в 1377 году, вернувшись в Рим, но это послужило началом папского раскола во время которого антипапы Климент VII и Бенедикт XIII сделали Авиньонский дворец своей резиденцией вплоть до 1408 года. Но даже после низложения антипап, дворец несколько лет находился в руках их сторонников, располагавшихся в крепости под осадой. В 1433 году дворец вернулся в собственность папы римского.

В 1789 году во время французской революции дворец был захвачен и разграблен повстанцами, а в 1791 году стал местом массовых казней контрреволюционеров. При императоре Наполеоне многочисленные помещения дворца использовались как военные казармы и тюрьмы. В начале эпохи Третьей республики, когда в стране царили антицерковные настроения, интерьер дворца, выполненный из дерева, был разобран для строительства конюшен, а фрески замазаны.

В 1906 году французские власти отреставрировали Папский дворец и организовали в нём национальный музей.

Сегодня для посещения туристов открыто большинство зданий дворца. Кроме того, здесь же располагается большой конференц-центр и архив департамента Воклюз. Выше дворца расположен Авиньонский собор.

Галерея

Напишите отзыв о статье "Папский дворец (Авиньон)"

Ссылки

Координаты: 43°57′03″ с. ш. 4°48′27″ в. д. / 43.9508° с. ш. 4.8075° в. д. / 43.9508; 4.8075 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=43.9508&mlon=4.8075&zoom=14 (O)] (Я)

  • [www.palais-des-papes.com/anglais/index.html Official website]  (англ.)
  • [www.horizon-provence.com/palais-des-papes-avignon/index_palaceofthepopes.htm The Popes Palace, visit and report]

См. также

Отрывок, характеризующий Папский дворец (Авиньон)

Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…
И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
– Николенька едет через неделю, его… бумага… вышла… он сам мне сказал… Да я бы всё не плакала… (она показала бумажку, которую держала в руке: то были стихи, написанные Николаем) я бы всё не плакала, но ты не можешь… никто не может понять… какая у него душа.
И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.
– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…
Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.
– Соня! – сказала она вдруг, как будто догадавшись о настоящей причине огорчения кузины. – Верно, Вера с тобой говорила после обеда? Да?
– Да, эти стихи сам Николай написал, а я списала еще другие; она и нашла их у меня на столе и сказала, что и покажет их маменьке, и еще говорила, что я неблагодарная, что маменька никогда не позволит ему жениться на мне, а он женится на Жюли. Ты видишь, как он с ней целый день… Наташа! За что?…
И опять она заплакала горьче прежнего. Наташа приподняла ее, обняла и, улыбаясь сквозь слезы, стала ее успокоивать.
– Соня, ты не верь ей, душенька, не верь. Помнишь, как мы все втроем говорили с Николенькой в диванной; помнишь, после ужина? Ведь мы всё решили, как будет. Я уже не помню как, но, помнишь, как было всё хорошо и всё можно. Вот дяденьки Шиншина брат женат же на двоюродной сестре, а мы ведь троюродные. И Борис говорил, что это очень можно. Ты знаешь, я ему всё сказала. А он такой умный и такой хороший, – говорила Наташа… – Ты, Соня, не плачь, голубчик милый, душенька, Соня. – И она целовала ее, смеясь. – Вера злая, Бог с ней! А всё будет хорошо, и маменьке она не скажет; Николенька сам скажет, и он и не думал об Жюли.
И она целовала ее в голову. Соня приподнялась, и котеночек оживился, глазки заблистали, и он готов был, казалось, вот вот взмахнуть хвостом, вспрыгнуть на мягкие лапки и опять заиграть с клубком, как ему и было прилично.
– Ты думаешь? Право? Ей Богу? – сказала она, быстро оправляя платье и прическу.
– Право, ей Богу! – отвечала Наташа, оправляя своему другу под косой выбившуюся прядь жестких волос.
И они обе засмеялись.
– Ну, пойдем петь «Ключ».
– Пойдем.
– А знаешь, этот толстый Пьер, что против меня сидел, такой смешной! – сказала вдруг Наташа, останавливаясь. – Мне очень весело!
И Наташа побежала по коридору.
Соня, отряхнув пух и спрятав стихи за пазуху, к шейке с выступавшими костями груди, легкими, веселыми шагами, с раскрасневшимся лицом, побежала вслед за Наташей по коридору в диванную. По просьбе гостей молодые люди спели квартет «Ключ», который всем очень понравился; потом Николай спел вновь выученную им песню.
В приятну ночь, при лунном свете,
Представить счастливо себе,
Что некто есть еще на свете,
Кто думает и о тебе!
Что и она, рукой прекрасной,
По арфе золотой бродя,
Своей гармониею страстной