Папский совет по интерпретации законодательных текстов
Поделись знанием:
– Сказывал мужик то этот, под Можайским, где страженья то была, их с десяти деревень согнали, двадцать дён возили, не свозили всех, мертвых то. Волков этих что, говорит…
– Та страженья была настоящая, – сказал старый солдат. – Только и было чем помянуть; а то всё после того… Так, только народу мученье.
– И то, дядюшка. Позавчера набежали мы, так куда те, до себя не допущают. Живо ружья покидали. На коленки. Пардон – говорит. Так, только пример один. Сказывали, самого Полиона то Платов два раза брал. Слова не знает. Возьмет возьмет: вот на те, в руках прикинется птицей, улетит, да и улетит. И убить тоже нет положенья.
– Эка врать здоров ты, Киселев, посмотрю я на тебя.
– Какое врать, правда истинная.
– А кабы на мой обычай, я бы его, изловимши, да в землю бы закопал. Да осиновым колом. А то что народу загубил.
– Все одно конец сделаем, не будет ходить, – зевая, сказал старый солдат.
Разговор замолк, солдаты стали укладываться.
– Вишь, звезды то, страсть, так и горят! Скажи, бабы холсты разложили, – сказал солдат, любуясь на Млечный Путь.
– Это, ребята, к урожайному году.
– Дровец то еще надо будет.
– Спину погреешь, а брюха замерзла. Вот чуда.
– О, господи!
– Что толкаешься то, – про тебя одного огонь, что ли? Вишь… развалился.
Из за устанавливающегося молчания послышался храп некоторых заснувших; остальные поворачивались и грелись, изредка переговариваясь. От дальнего, шагов за сто, костра послышался дружный, веселый хохот.
– Вишь, грохочат в пятой роте, – сказал один солдат. – И народу что – страсть!
Один солдат поднялся и пошел к пятой роте.
– То то смеху, – сказал он, возвращаясь. – Два хранцуза пристали. Один мерзлый вовсе, а другой такой куражный, бяда! Песни играет.
– О о? пойти посмотреть… – Несколько солдат направились к пятой роте.
Пятая рота стояла подле самого леса. Огромный костер ярко горел посреди снега, освещая отягченные инеем ветви деревьев.
В середине ночи солдаты пятой роты услыхали в лесу шаги по снегу и хряск сучьев.
– Ребята, ведмедь, – сказал один солдат. Все подняли головы, прислушались, и из леса, в яркий свет костра, выступили две, держащиеся друг за друга, человеческие, странно одетые фигуры.
Это были два прятавшиеся в лесу француза. Хрипло говоря что то на непонятном солдатам языке, они подошли к костру. Один был повыше ростом, в офицерской шляпе, и казался совсем ослабевшим. Подойдя к костру, он хотел сесть, но упал на землю. Другой, маленький, коренастый, обвязанный платком по щекам солдат, был сильнее. Он поднял своего товарища и, указывая на свой рот, говорил что то. Солдаты окружили французов, подстелили больному шинель и обоим принесли каши и водки.
Ослабевший французский офицер был Рамбаль; повязанный платком был его денщик Морель.
Когда Морель выпил водки и доел котелок каши, он вдруг болезненно развеселился и начал не переставая говорить что то не понимавшим его солдатам. Рамбаль отказывался от еды и молча лежал на локте у костра, бессмысленными красными глазами глядя на русских солдат. Изредка он издавал протяжный стон и опять замолкал. Морель, показывая на плечи, внушал солдатам, что это был офицер и что его надо отогреть. Офицер русский, подошедший к костру, послал спросить у полковника, не возьмет ли он к себе отогреть французского офицера; и когда вернулись и сказали, что полковник велел привести офицера, Рамбалю передали, чтобы он шел. Он встал и хотел идти, но пошатнулся и упал бы, если бы подле стоящий солдат не поддержал его.
Папский совет по интерпретации законодательных текстов (лат. Pontificium Consilium de Legum Textibus) — дикастерия Римской курии. Его работа «главным образом состоит в интерпретации законов Церкви»[1] Его председателем в настоящее время является кардинал Франческо Коккопальмерио, в то время как Его Высокопреосвященство кардинал Хулиан Эрранс Касадо почетным председателем данного Совета.
Вице-председатель с 15 февраля 2007 по 12 октября 2010 — архиепископ Бруно Бертанья. Нынешний Секретарь Совета — епископ Хуан Игнасио Аррьета Очоа де Чичинтру.
Совет был первоначально основан папой римским Иоанном Павлом II как Папская комиссия по ревизии и аутентичному переводу Кодекса канонического права 2 января 1984 года. Его название было изменено на Папский совет по интерпретации законодательных текстов в 1988 и наконец к его существующему названию в 1999 году.
Содержание
Председатели Папского Совета по интерпретации законодательных текстов
- кардинал Пьетро Гаспарри (18 октября 1917 — 18 ноября 1934);
- кардинал Луиджи Синчеро (12 декабря 1934 — 7 февраля 1936);
- кардинал Джулио Серафини (30 июня 1936 — 16 июля 1938);
- кардинал Массимо Массими (14 марта 1939 — 6 марта 1954);
- кардинал Джузеппе Бруно (20 марта — 10 ноября 1954);
- кардинал Пьетро Чириачи (31 мая 1955 — 30 декабря 1966);
- кардинал Перикле Феличи (21 февраля 1967 — 22 марта 1982);
- кардинал Росалио Хосе Кастильо Лара (22 марта 1982 — 6 декабря 1989);
- кардинал Винченцо Фаджоло (15 декабря 1990 — 19 декабря 1994);
- кардинал Хулиан Эрранс Касадо (19 декабря 1994 — 15 февраля 2007);
- кардинал Франческо Коккопальмерио (15 февраля 2007 — по настоящее время).
Секретари Папского Совета по интерпретации законодательных текстов
- священник Луиджи Синчеро (18 октября 1917 — 23 мая 1923);
- монсеньор Джузеппе Бруно (14 февраля 1924 — 16 февраля 1946);
- архиепископ Габриэль Акасиус Кусса, B.A.O (3 марта 1946 — 19 марта 1962);
- монсеньор Джакомо Виолардо (2 апреля 1962 — 26 января 1965);
- монсеньор Раймондо Бидагор, S.J. (1965—1973);
- епископ Росалио Хосе Кастильо Лара, S.D.B. (12 февраля 1975 — 22 мая 1982);
- епископ Хулиан Эрранс Касадо (25 января 1983 — 19 декабря 1994);
- епископ Бруно Бертанья (1994 — 15 февраля 2007);
- епископ Хуан Игнасио Аррьета Очоа де Чичинтру (15 февраля 2007 — по настоящее время).
Напишите отзыв о статье "Папский совет по интерпретации законодательных текстов"
Примечания
Ссылки
- [www.vatican.va/roman_curia/pontifical_councils/intrptxt/documents/rc_pc_intrptxt_pro_20061122_it.html Профиль Папского Совета];
- [www.gcatholic.org/dioceses/romancuria/d22.htm Папский Совет на Gcatholic];
- [www.catholic-hierarchy.org/diocese/dxilt.html Папский Совет на Catholic-hierarchy].
| ||||||
Отрывок, характеризующий Папский совет по интерпретации законодательных текстов
Никто не возражал.– Сказывал мужик то этот, под Можайским, где страженья то была, их с десяти деревень согнали, двадцать дён возили, не свозили всех, мертвых то. Волков этих что, говорит…
– Та страженья была настоящая, – сказал старый солдат. – Только и было чем помянуть; а то всё после того… Так, только народу мученье.
– И то, дядюшка. Позавчера набежали мы, так куда те, до себя не допущают. Живо ружья покидали. На коленки. Пардон – говорит. Так, только пример один. Сказывали, самого Полиона то Платов два раза брал. Слова не знает. Возьмет возьмет: вот на те, в руках прикинется птицей, улетит, да и улетит. И убить тоже нет положенья.
– Эка врать здоров ты, Киселев, посмотрю я на тебя.
– Какое врать, правда истинная.
– А кабы на мой обычай, я бы его, изловимши, да в землю бы закопал. Да осиновым колом. А то что народу загубил.
– Все одно конец сделаем, не будет ходить, – зевая, сказал старый солдат.
Разговор замолк, солдаты стали укладываться.
– Вишь, звезды то, страсть, так и горят! Скажи, бабы холсты разложили, – сказал солдат, любуясь на Млечный Путь.
– Это, ребята, к урожайному году.
– Дровец то еще надо будет.
– Спину погреешь, а брюха замерзла. Вот чуда.
– О, господи!
– Что толкаешься то, – про тебя одного огонь, что ли? Вишь… развалился.
Из за устанавливающегося молчания послышался храп некоторых заснувших; остальные поворачивались и грелись, изредка переговариваясь. От дальнего, шагов за сто, костра послышался дружный, веселый хохот.
– Вишь, грохочат в пятой роте, – сказал один солдат. – И народу что – страсть!
Один солдат поднялся и пошел к пятой роте.
– То то смеху, – сказал он, возвращаясь. – Два хранцуза пристали. Один мерзлый вовсе, а другой такой куражный, бяда! Песни играет.
– О о? пойти посмотреть… – Несколько солдат направились к пятой роте.
Пятая рота стояла подле самого леса. Огромный костер ярко горел посреди снега, освещая отягченные инеем ветви деревьев.
В середине ночи солдаты пятой роты услыхали в лесу шаги по снегу и хряск сучьев.
– Ребята, ведмедь, – сказал один солдат. Все подняли головы, прислушались, и из леса, в яркий свет костра, выступили две, держащиеся друг за друга, человеческие, странно одетые фигуры.
Это были два прятавшиеся в лесу француза. Хрипло говоря что то на непонятном солдатам языке, они подошли к костру. Один был повыше ростом, в офицерской шляпе, и казался совсем ослабевшим. Подойдя к костру, он хотел сесть, но упал на землю. Другой, маленький, коренастый, обвязанный платком по щекам солдат, был сильнее. Он поднял своего товарища и, указывая на свой рот, говорил что то. Солдаты окружили французов, подстелили больному шинель и обоим принесли каши и водки.
Ослабевший французский офицер был Рамбаль; повязанный платком был его денщик Морель.
Когда Морель выпил водки и доел котелок каши, он вдруг болезненно развеселился и начал не переставая говорить что то не понимавшим его солдатам. Рамбаль отказывался от еды и молча лежал на локте у костра, бессмысленными красными глазами глядя на русских солдат. Изредка он издавал протяжный стон и опять замолкал. Морель, показывая на плечи, внушал солдатам, что это был офицер и что его надо отогреть. Офицер русский, подошедший к костру, послал спросить у полковника, не возьмет ли он к себе отогреть французского офицера; и когда вернулись и сказали, что полковник велел привести офицера, Рамбалю передали, чтобы он шел. Он встал и хотел идти, но пошатнулся и упал бы, если бы подле стоящий солдат не поддержал его.
