Папуа (австралийская территория)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Территория Папуа
англ. Territory of Papua
Британская колония
1884 — 1949



Флаг Герб
Форма правления Конституционная монархия
К:Появились в 1884 годуК:Исчезли в 1949 году

Территория Папуа (англ. Territory of Papua) — бывшая колония Великобритании, а с нач. XX в. Австралии, занимавшая юго-восточная часть о. Новая Гвинея. В 1949 году была объединена с австралийской колонией Территория Новая Гвинея, в результате чего образовалась Территория Папуа — Новая Гвинея.



История

В 1883 году сэр Томас МакИлврайт — премьер-министр австралийского штата Квинсленд — приказал Генри Честеру (18321914), который был полицейским магистратом острова Терсди, отправиться в Порт-Морсби и формально аннексировать Новую Гвинею и прилежащие острова от имени британского правительства. Честер выполнил эту церемонию 4 апреля 1883 года, однако британское правительство дезавуировало его действия.

6 ноября 1884 года, после того, как австралийским колониям была обещана финансовая поддержка, территория стала британским протекторатом.

4 сентября 1888 года эта территория (вместе с прилегающими островами) была формально аннексирована и стала колонией Британская Новая Гвинея.

В 1902 году власть над этими землями была передана новообразованному британскому доминиону Австралия. В соответствии с Актом о Папуа 1905 года, эти земли получили официальное название Территория Папуа, и с 1906 года были формально переданы под управление австралийской администрации.

Во время Второй мировой войны Союзникам в основном удалось защитить Территорию Папуа от японского вторжения.

В соответствии с Актом о Папуа и Новой Гвинее от 1949 года Территория Новая Гвинея и Территория Папуа были объединены в единое административное образование Территория Папуа — Новая Гвинея.

Территория Папуа и Флаг Австралии

Семиконечная звезда Содружества первоначально имела шесть концов, которые символизировали шесть колоний, образовавших федерацию. Однако в 1905 году к Австралии была присоединена Территория Папуа, поэтому летом 1908 года в правительство страны было внесено предложение о преобразовании звезды в семиконечную. О поправках к флагу, одобренных Британским Адмиралтейством, было извещено 19 декабря 1908 года в «Правительственном бюллетене Австралийского Союза», а изменённый дизайн был впервые опубликован спустя несколько месяцев, 22 мая 1909 года. Тем не менее полное описание изменений и характеристика нового флага появились лишь 23 марта 1934 года.[1] С тех пор количество концов на звезде Содружества осталось неизменным, несмотря на присоединение и появление ряда новых территорий, а также получение Папуа — Новой Гвинеей независимости в 1975 году.

Напишите отзыв о статье "Папуа (австралийская территория)"

Примечания

  1. Carol A. Foley. The Australian flag: colonial relic or contemporary icon? — Federation Press, 1996. — С. 81—82. — ISBN 1862871884.


Отрывок, характеризующий Папуа (австралийская территория)

Нельзя было давать сражения, когда еще не собраны были сведения, не убраны раненые, не пополнены снаряды, не сочтены убитые, не назначены новые начальники на места убитых, не наелись и не выспались люди.
А вместе с тем сейчас же после сражения, на другое утро, французское войско (по той стремительной силе движения, увеличенного теперь как бы в обратном отношении квадратов расстояний) уже надвигалось само собой на русское войско. Кутузов хотел атаковать на другой день, и вся армия хотела этого. Но для того чтобы атаковать, недостаточно желания сделать это; нужно, чтоб была возможность это сделать, а возможности этой не было. Нельзя было не отступить на один переход, потом точно так же нельзя было не отступить на другой и на третий переход, и наконец 1 го сентября, – когда армия подошла к Москве, – несмотря на всю силу поднявшегося чувства в рядах войск, сила вещей требовала того, чтобы войска эти шли за Москву. И войска отступили ещо на один, на последний переход и отдали Москву неприятелю.
Для тех людей, которые привыкли думать, что планы войн и сражений составляются полководцами таким же образом, как каждый из нас, сидя в своем кабинете над картой, делает соображения о том, как и как бы он распорядился в таком то и таком то сражении, представляются вопросы, почему Кутузов при отступлении не поступил так то и так то, почему он не занял позиции прежде Филей, почему он не отступил сразу на Калужскую дорогу, оставил Москву, и т. д. Люди, привыкшие так думать, забывают или не знают тех неизбежных условий, в которых всегда происходит деятельность всякого главнокомандующего. Деятельность полководца не имеет ни малейшего подобия с тою деятельностью, которую мы воображаем себе, сидя свободно в кабинете, разбирая какую нибудь кампанию на карте с известным количеством войска, с той и с другой стороны, и в известной местности, и начиная наши соображения с какого нибудь известного момента. Главнокомандующий никогда не бывает в тех условиях начала какого нибудь события, в которых мы всегда рассматриваем событие. Главнокомандующий всегда находится в средине движущегося ряда событий, и так, что никогда, ни в какую минуту, он не бывает в состоянии обдумать все значение совершающегося события. Событие незаметно, мгновение за мгновением, вырезается в свое значение, и в каждый момент этого последовательного, непрерывного вырезывания события главнокомандующий находится в центре сложнейшей игры, интриг, забот, зависимости, власти, проектов, советов, угроз, обманов, находится постоянно в необходимости отвечать на бесчисленное количество предлагаемых ему, всегда противоречащих один другому, вопросов.
Нам пресерьезно говорят ученые военные, что Кутузов еще гораздо прежде Филей должен был двинуть войска на Калужскую дорогу, что даже кто то предлагал таковой проект. Но перед главнокомандующим, особенно в трудную минуту, бывает не один проект, а всегда десятки одновременно. И каждый из этих проектов, основанных на стратегии и тактике, противоречит один другому. Дело главнокомандующего, казалось бы, состоит только в том, чтобы выбрать один из этих проектов. Но и этого он не может сделать. События и время не ждут. Ему предлагают, положим, 28 го числа перейти на Калужскую дорогу, но в это время прискакивает адъютант от Милорадовича и спрашивает, завязывать ли сейчас дело с французами или отступить. Ему надо сейчас, сию минуту, отдать приказанье. А приказанье отступить сбивает нас с поворота на Калужскую дорогу. И вслед за адъютантом интендант спрашивает, куда везти провиант, а начальник госпиталей – куда везти раненых; а курьер из Петербурга привозит письмо государя, не допускающее возможности оставить Москву, а соперник главнокомандующего, тот, кто подкапывается под него (такие всегда есть, и не один, а несколько), предлагает новый проект, диаметрально противоположный плану выхода на Калужскую дорогу; а силы самого главнокомандующего требуют сна и подкрепления; а обойденный наградой почтенный генерал приходит жаловаться, а жители умоляют о защите; посланный офицер для осмотра местности приезжает и доносит совершенно противоположное тому, что говорил перед ним посланный офицер; а лазутчик, пленный и делавший рекогносцировку генерал – все описывают различно положение неприятельской армии. Люди, привыкшие не понимать или забывать эти необходимые условия деятельности всякого главнокомандующего, представляют нам, например, положение войск в Филях и при этом предполагают, что главнокомандующий мог 1 го сентября совершенно свободно разрешать вопрос об оставлении или защите Москвы, тогда как при положении русской армии в пяти верстах от Москвы вопроса этого не могло быть. Когда же решился этот вопрос? И под Дриссой, и под Смоленском, и ощутительнее всего 24 го под Шевардиным, и 26 го под Бородиным, и в каждый день, и час, и минуту отступления от Бородина до Филей.