Папугин, Евгений Михайлович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Папугин Евгений
Личная информация
Пол:

м

Полное имя:

Евгений Михайлович Папугин

Дата рождения:

9 мая 1933(1933-05-09)

Место рождения:

Москва (СССР)

Дата смерти:

25 июля 1995(1995-07-25) (62 года)

Место смерти:

с. Опалиха (Московская область (Россия)

Гражданство:

СССР СССР Россия Россия

Хоккейная школа:

«Спартак» Москва

Профессиональная карьера:

1952—1973

Позиция:

нападающий

Клуб(ы):

Спартак (Москва) 1952—1954
Буревестник (Москва) 1954—1955
ЦСК МО 1955—1958
Динамо (Москва) 1958—1968
Зоркий 1968—1973

      игр/статистика:

424 / 539

Сборная:

сборная СССР

Тренер:

Зоркий 1968—1981
Сибсельмаш 1981—1983
Сборная СССР 1984—1987
Вымпел 1987—1989

Звания:

Евгений Михайлович Папугин (1933—1995) — советский спортсмен-универсал (футбол, хоккей на траве, хоккей с мячом), Заслуженный мастер спорта СССР (1963), Заслуженный тренер СССР.





Карьера

Начал играть в спортивной школе московского «Спартака». С 1952 года — игрок основного состава. Позднее играл «Буревестнике», ЦСК МО, «Динамо» (Москва), «Зоркий» (Красногорск).

Привлекался в сборную СССР, в составе которой стал пятикратным чемпионом.

Играл в футбол нападающим за ЦСК МО (Москва), «Динамо» (Вологда) — 1966, «Зоркий» (Красногорск) — 1968.

В хоккей на траве играл за ЦСК МО (Москва) — 1956.

После окончания игровой карьеры тренировал «Зоркий», «Сибсельмаш», «Вымпел».

Под его руководством «Зоркий» стал чемпионом СССР (1979), 3-м призёром чемпионата СССР (1980), финалистом Кубка европейских чемпионов (1979). Тренер сборной СССР — 1984-87. Тренер (1975, 1983/84) и главный тренер 2-й сборной СССР — 1987-89. При его участии сборная СССР стала чемпионом мира (1985), 3-м призёром чемпионата мира (1987), победителем турнира на призы газеты «Советская Россия» (1986).

Награждён памятной медалью ИБФ «За выдающиеся заслуги в развитии хоккея с мячом» (1978), медалью «За трудовую доблесть» (1969). Памятник установлен в сквере у входа на стадион «Зоркий» в Красногорске Московской области. Скончался 25 июля 1995 года в поселке Опалиха Московской области.

Достижения

в клубах

1 Чемпион СССР (6) — 1957, 1961, 1963, 1964, 1965, 1967
2 Серебряный призёр чемпионатов СССР (5) — 1956, 1958, 1959, 1966, 1968
3 Бронзовый призёр чемпионатов СССР (2) — 1960, 1962.
1 Победитель Спартакиады народов РСФСР (1958).
1 Обладатель Кубка ВЦСПС (1980).
Лучший бомбардир чемпионатов СССР (1956-58, 1961, 1963-65, 1967).
В списках «22» и «33 лучших» — 1960-64, 1968, 1969, 1972.

Занимает пятую позицию в списке бомбардиров чемпионата СССР (537 мячей).

в сборной

1 Чемпион мира (5) — 1957, 1961, 1963, 1965, 1967
Лучший бомбардир чемпионатов мира (1957, 1963).
Входил в символическую сборную чемпионата мира (1967).

Напишите отзыв о статье "Папугин, Евгений Михайлович"

Ссылки

  • [www.zorky.ru/person.php?id=papugin Е. М. Папугин] на сайте ХК «Зоркий»
</tr></tr></table></td></tr></table>
</tr></tr></table></td></tr></table>

1 Мельников (в) • Шаклеин (в) • 2 Панин • 3 Шеховцов • 4 Голубев • 5 Зайцев • 6 Назаров • 7 Маслов • 8 Атаманычев • 9 Папугин • 10 Измоденов • 11 Осинцев • 12 Хардин • 13 Варзин • 14 Шорин • Тренер: Иван Балдин

</tr></tr></table></td></tr></table>

1 Мельников (в) • 12 Школьный (в) • 2 Шеховцов • 3 Герасимов • 4 Данилов • 5 Хардин • 6 Шорин • 7 Маслов • 8 Атаманычев • 9 Папугин • 10 Осинцев • 11 Варзин • 13 Дураков • 14 Соловьёв • 15 Измоденов • Тренер: Иван Балдин

</tr></tr></table></td></tr></table>
</tr></tr></table></td></tr></table>

Отрывок, характеризующий Папугин, Евгений Михайлович

Несколько раненых шли по дороге. Ругательства, крики, стоны сливались в один общий гул. Стрельба затихла и, как потом узнал Ростов, стреляли друг в друга русские и австрийские солдаты.
«Боже мой! что ж это такое? – думал Ростов. – И здесь, где всякую минуту государь может увидать их… Но нет, это, верно, только несколько мерзавцев. Это пройдет, это не то, это не может быть, – думал он. – Только поскорее, поскорее проехать их!»
Мысль о поражении и бегстве не могла притти в голову Ростову. Хотя он и видел французские орудия и войска именно на Праценской горе, на той самой, где ему велено было отыскивать главнокомандующего, он не мог и не хотел верить этому.


Около деревни Праца Ростову велено было искать Кутузова и государя. Но здесь не только не было их, но не было ни одного начальника, а были разнородные толпы расстроенных войск.
Он погонял уставшую уже лошадь, чтобы скорее проехать эти толпы, но чем дальше он подвигался, тем толпы становились расстроеннее. По большой дороге, на которую он выехал, толпились коляски, экипажи всех сортов, русские и австрийские солдаты, всех родов войск, раненые и нераненые. Всё это гудело и смешанно копошилось под мрачный звук летавших ядер с французских батарей, поставленных на Праценских высотах.
– Где государь? где Кутузов? – спрашивал Ростов у всех, кого мог остановить, и ни от кого не мог получить ответа.
Наконец, ухватив за воротник солдата, он заставил его ответить себе.
– Э! брат! Уж давно все там, вперед удрали! – сказал Ростову солдат, смеясь чему то и вырываясь.
Оставив этого солдата, который, очевидно, был пьян, Ростов остановил лошадь денщика или берейтора важного лица и стал расспрашивать его. Денщик объявил Ростову, что государя с час тому назад провезли во весь дух в карете по этой самой дороге, и что государь опасно ранен.
– Не может быть, – сказал Ростов, – верно, другой кто.
– Сам я видел, – сказал денщик с самоуверенной усмешкой. – Уж мне то пора знать государя: кажется, сколько раз в Петербурге вот так то видал. Бледный, пребледный в карете сидит. Четверню вороных как припустит, батюшки мои, мимо нас прогремел: пора, кажется, и царских лошадей и Илью Иваныча знать; кажется, с другим как с царем Илья кучер не ездит.
Ростов пустил его лошадь и хотел ехать дальше. Шедший мимо раненый офицер обратился к нему.
– Да вам кого нужно? – спросил офицер. – Главнокомандующего? Так убит ядром, в грудь убит при нашем полку.
– Не убит, ранен, – поправил другой офицер.
– Да кто? Кутузов? – спросил Ростов.
– Не Кутузов, а как бишь его, – ну, да всё одно, живых не много осталось. Вон туда ступайте, вон к той деревне, там всё начальство собралось, – сказал этот офицер, указывая на деревню Гостиерадек, и прошел мимо.
Ростов ехал шагом, не зная, зачем и к кому он теперь поедет. Государь ранен, сражение проиграно. Нельзя было не верить этому теперь. Ростов ехал по тому направлению, которое ему указали и по которому виднелись вдалеке башня и церковь. Куда ему было торопиться? Что ему было теперь говорить государю или Кутузову, ежели бы даже они и были живы и не ранены?
– Этой дорогой, ваше благородие, поезжайте, а тут прямо убьют, – закричал ему солдат. – Тут убьют!
– О! что говоришь! сказал другой. – Куда он поедет? Тут ближе.
Ростов задумался и поехал именно по тому направлению, где ему говорили, что убьют.
«Теперь всё равно: уж ежели государь ранен, неужели мне беречь себя?» думал он. Он въехал в то пространство, на котором более всего погибло людей, бегущих с Працена. Французы еще не занимали этого места, а русские, те, которые были живы или ранены, давно оставили его. На поле, как копны на хорошей пашне, лежало человек десять, пятнадцать убитых, раненых на каждой десятине места. Раненые сползались по два, по три вместе, и слышались неприятные, иногда притворные, как казалось Ростову, их крики и стоны. Ростов пустил лошадь рысью, чтобы не видать всех этих страдающих людей, и ему стало страшно. Он боялся не за свою жизнь, а за то мужество, которое ему нужно было и которое, он знал, не выдержит вида этих несчастных.
Французы, переставшие стрелять по этому, усеянному мертвыми и ранеными, полю, потому что уже никого на нем живого не было, увидав едущего по нем адъютанта, навели на него орудие и бросили несколько ядер. Чувство этих свистящих, страшных звуков и окружающие мертвецы слились для Ростова в одно впечатление ужаса и сожаления к себе. Ему вспомнилось последнее письмо матери. «Что бы она почувствовала, – подумал он, – коль бы она видела меня теперь здесь, на этом поле и с направленными на меня орудиями».
В деревне Гостиерадеке были хотя и спутанные, но в большем порядке русские войска, шедшие прочь с поля сражения. Сюда уже не доставали французские ядра, и звуки стрельбы казались далекими. Здесь все уже ясно видели и говорили, что сражение проиграно. К кому ни обращался Ростов, никто не мог сказать ему, ни где был государь, ни где был Кутузов. Одни говорили, что слух о ране государя справедлив, другие говорили, что нет, и объясняли этот ложный распространившийся слух тем, что, действительно, в карете государя проскакал назад с поля сражения бледный и испуганный обер гофмаршал граф Толстой, выехавший с другими в свите императора на поле сражения. Один офицер сказал Ростову, что за деревней, налево, он видел кого то из высшего начальства, и Ростов поехал туда, уже не надеясь найти кого нибудь, но для того только, чтобы перед самим собою очистить свою совесть. Проехав версты три и миновав последние русские войска, около огорода, окопанного канавой, Ростов увидал двух стоявших против канавы всадников. Один, с белым султаном на шляпе, показался почему то знакомым Ростову; другой, незнакомый всадник, на прекрасной рыжей лошади (лошадь эта показалась знакомою Ростову) подъехал к канаве, толкнул лошадь шпорами и, выпустив поводья, легко перепрыгнул через канаву огорода. Только земля осыпалась с насыпи от задних копыт лошади. Круто повернув лошадь, он опять назад перепрыгнул канаву и почтительно обратился к всаднику с белым султаном, очевидно, предлагая ему сделать то же. Всадник, которого фигура показалась знакома Ростову и почему то невольно приковала к себе его внимание, сделал отрицательный жест головой и рукой, и по этому жесту Ростов мгновенно узнал своего оплакиваемого, обожаемого государя.