Пардубицкий замок

 Национальный памятник культуры Чешской Республики (регистрационный номер 355 NP от  2010 года)

Замок
Пардубицкий замок Pardubický zámek
Вид с севера
Страна	Чехия
Местоположение	Пардубице
Архитектурный стиль	Поздняя готика, ренессанс, барокко
Архитектор	Ульрико Аосталли де Сала (ренессанс), Франтишек Максимилиан Канька (барокко)
Первое упоминание	1318 год
Дата основания	конец XIII века
Сайт	[www.vcm.cz/zamek/ Официальный сайт]

Пардубицкий замок (чеш. Pardubický zámek) — ренессансный замок-дворец недалеко от центра города Пардубице (Чехия), бывший в XV—XVI веках резиденцией панов из Пернштейна. В настоящее время в замке размещаются Восточночешский музей, Восточночешская галерея и региональное отделение Национального института памятников. В 2010 году замок внесён в список национальных памятников культуры Чешской Республики.

История замка

Во владении панов из Дубы и панов из Пардубиц

Согласно археологическим данным, уже в конце XIII века на месте нынешнего замка располагалась крепость, служившая панской резиденцией. Первым владельцем Пардубицкого панства и замка, имя которого сохранилось в документальных источниках начала XIV века, был Пута из Фридланта (упоминается в 1318—1319 годах), сын Гинека из Дубы, занимавшего высокое положение при дворе последних королей из дома Пршемысловичей. Очевидно, в это время на месте замка был сооружён водный форт. Сыновья Путы из Фридланта Гинек-Гайман и Гинек-Црг из Дубы между 1325—1330 годами обменяли Пардубицкий замок с панством на замок Визмбурк. Новым пардубицким паном стал Арношт из Гостине (умер в 1342), основавший таким образом род панов из Пардубиц, при которых в XIV веке водный замок был существенно перестроен.

Старший сын Арношта из Гостине, Арношт из Пардубиц, выбрал духовную карьеру, став в 1344 году первым архиепископом Праги, второй сын тоже избрал церковную службу, поэтому Пардубицкое панство унаследовал третий сын Смиль из Пардубиц (умер около 1358), а после его смерти — четвёртый, Вилем «Флашка» из Пардубиц (умер около 1387). После смерти Вилема последовали долгие судебные тяжбы, вызванные долгами панов из Пардубиц, и в результате Пардубицкое панство и замок были переданы приближённому короля Вацлава IV, силезскому дворянину Ганушу из Мильгейма. После смерти Гануша в 1405 году его наследники продали замок и панство. Имя покупателя в письменных источниках не сохранилось.

Замок в XV веке

В начале гуситских войн Пардубицкий замок и панство принадлежали Викторину Бочеку из Кунштата и Подебрад, одному из соратников гуситского гетмана Яна Жижки. После смерти Викторина в 1427 году замок и панство унаследовал его малолетний сын Йиржи, опекуны которого не сумели удержать Пардубицкий замок, и его захватил моравский дворянин Ян Главач из Митрова. Последний в 1436 году продал Пардубицкое панство и замок гуситскому гетману Дивишу Боржеку из Милетина (умер в 1438). Вскоре после окончания войн замок был перестроен и окружён новой каменной стеной с угловыми башенками и бойницами (фрагменты двух башен сохранились до наших дней).

После смерти Дивиша Боржека замок перешёл под управление его брата Ванека из Милетина (умер после 1454), а после смерти Ванека — к его сыну Йиржику Пардубскому из Милетина. Последний настолько погряз в долгах, что оказался замешан в мошеннических махинациях, за которые ему в 1490 году грозил королевский суд. Стремясь избавиться от долгов, Йиржик в 1491 году продал панство вместе с замком моравскому пану Вилему II из Пернштейна, который решил сделать Пардубицкий замок родовым гнездом аристократического семейства Пернштейнов в Богемии. Поскольку Вилем из Пернштейна занимал высокое положение при дворе короля Владислава II и являлся одним из влиятельнейших вельмож Чехии, его резиденция в Пардубицком замке очень скоро стала важным общественно-политическим центром Чешского королевства. Вилем II полностью перестроил замок в архитектурном стиле поздней готики, превратив его в четырёхкрылый двухэтажный дворец с закрытым внутренним двором. Вокруг дворца и двора с хозяйственными постройками были возведены мощные оборонительные сооружения: прямоугольная в плане система валов с мощными артиллерийскими бастионами по углам, окружённая стенами с ружейными бойницами.

Замок в XVI—XVIII веках

В 1507 году Вилем II из Пернштейна разделил свои обширные моравско-чешские владения между двумя своими сыновьями, в результате чего Пардубицкое панство с замком перешло Войтеху I из Пернштейна (умер в 1534), а после его смерти — его брату Яну IV Богатому (умер в 1548). Сыновья Вилема начали перестройку замка в ренессансном стиле, первый этап которой был окончен, по-видимому, в первой половине 40-х годов XVI века. В результате интерьер замка приобрёл ренессансный вид, частично сохранившийся до наших дней. В 20—40-х годах XVI века в замке был надстроен один этаж.

В 1560 году отягощённый долгами Ярослав из Пернштейна, старший сын Яна IV Богатого, продал Пардубицкое панство и замок эрцгерцогу Максимилиану. После того как замок перешёл в королевскую собственность, он утратил значение панской резиденции и служил резиденцией королевского управляющего. В замке периодически останавливались короли Чехии со своим двором. Второй этап ренессансной перестройки замка была осуществлён по указанию королевской финансовой палаты («коморы») в 1574–1579 годах под руководством придворного архитектора Ульрико Аосталли де Сала. Замок, помимо прочего, приобрёл сграффитовый фасад, был переделан фронтон ризалита над входом в замок, к северному крылу была пристроена лестница, а на третьем этаже этого крыла был создан просторный зал. В этом виде замок был запечатлён в 1602 году на гравюре Яна Вилленберга.

Восстановление города Пардубице после Тридцатилетней войны потребовало от королевской администрации создания новых доходных предприятий. В связи с этим, помимо прочего, в 1650 году в Пардубицком замке была построена пивоварня, а в 1663 году в северной части замкового рва были сооружены бумажная фабрика, дубильня и кожевенный завод, работающие при помощи водяных колёс (эти предприятия действовали на территории замка до 1723 года, после чего были перенесены в село Семин). В 1723—1726 годах под руководством Франтишека Максимилиана Каньки была проведена модификация замка в стиле барокко, которая не привела к существенным изменениям системы строений замкового комплекса. Были переделаны зал на первом этаже и второй этаж северного крыла. Во время реконструкции интерьера замка в XVIII веке настенные росписи рыцарских залов были повреждены, их восстановление было осуществлено только в 20-х годах XX века после того, как замок купило музейное общество города Пардубице.

		<center>		<center>		<center>
Фото 1927 года		Гравюра 1866 года		Фото 1910 года		Фото 1927 года

</div>

Замок в XIX—XXI веках

К концу XVIII века замок пришёл в некоторое запустение, его ареал использовался в качестве склада пардубицкой текстильной мануфактуры, а жилые помещения были переданы государством для проживания вышедших на пенсию офицеров королевской армии, что пагубно сказалось на сохранности интерьера замка. В 1778 году разоружённые к тому времени бастионы замковых укреплений были превращены в сады, а в 1836 году замок официально потерял статус и значение военной крепости, после чего замковые валы были засажены плодовыми деревьями и виноградниками. Во второй половине XIX века замок перешёл в частную собственность, а в 1920 году его выкупило пардубицкое музейное общество, арендовавшее часть помещений замка с 1892 года. После этого началась постепенная реставрация замка. В 1953 году замок был национализирован чехословацким правительством, реставрация прекратилась, перестали соблюдаться простейшие требования технического обслуживания, в результате чего в 70-х годах XX века на третьем этаже замка произошло обрушение потолка. Только после этого была начата генеральная реконструкция замка, проведение которой до 1994 года осуществлялось крайне медленно, но затем реставрационные работы заметно активизировались. Наконец, в 1997 году замок в восстановленном виде был вновь открыт для посещения общественности и туристов. С 2001 года Пардубицкий замок находится в собственности Пардубицкого края Чешской Республики и используется для размещения Восточночешского музея Пардубице. Барбакан замка остался в республиканской собственности, в нём размещается пардубицкое региональное отделение Национального института памятников Чешской Республики. В одном из бывших хозяйственных строений замка располагается Восточночешская галерея Пардубице.

В 2010 году замок внесён в список национальных памятников культуры Чешской Республики. В 2013 году прошло торжественное повторное открытие замковой капеллы Трёх царей в восточном крыле замка, возведённой Вилемом II из Пернштейна в начале XVI века и закрытой в 1979 году.

Описание

Достоверно неизвестно, как выглядел Пардубицкий замок до перестройки, осуществлённой Вилемом II из Пернштейна. Установлено, что нынешние подвалы северного крыла замка и главной замковой башни до перестройки составляли первый этаж. В результате укрепления обороны замка вскоре после окончания гуситских войн были возведены четыре округлые угловые башенки, две из которых частично сохранились до наших дней, а другие две известны благодаря археологическим исследованиям. Вероятно, в самом начале XVI века эта оборонительная система прекратила своё существование в процессе возведения массивных земляных валов с мощными угловыми бастионами (до наших дней сохранились их очертания), на которых были размещены артиллерийские орудия. Высота валов доходила до второго этажа замка, с внешней стороны они были защищены стеной с ружейными бойницами. Перед внешней стеной простирался широкий ров, который в случае опасности быстро наполнялся водой благодаря сложной системе водоснабжения вокруг города. Новые укрепления Пардубицкого замка были сооружены с применением наиболее передовых позднеготических методов фортификации. Сам средневековый замок был полностью перестроен в представительный четырёхкрылый двухэтажный дворец с закрытым внутренним двором в позднеготическом архитектурном стиле. С некоторыми изменениями созданная при Вилеме II структура замкового комплекса сохранилась до наших дней. Данный архитектурный объект, сочетающий в себе элементы неприступной крепости и комфортабельной аристократической резиденции, в такой степени сохранности не имеет аналогов в Центральной Европе.

Из города в замок можно попасть только через один вход: на главной широкой улице города со стороны площади к замку прилегает крепостная стена, продолжающаяся до живописного трёхугольного барбакана (т. н. «Пршиградека» — чеш. Příhrádek), первоначально связанного с замком длинным деревянным мостом. Только после прохождения вторых ворот Пршиградека, охраняемых квадратной башней, можно пройти внутрь замковых укреплений. Через год после большого наводнения 1804 года вместо деревянного моста была сооружена земляная дамба из наносов с каменным мостом посредине. Над каналом, через который сквозь дамбу в замковый ров поступала вода, были возведены две статуи святых — Яна Непомуцкого и Франциска из Паолы.

<center>		<center>		<center>		<center>
«Пршиградек» (барбакан) замка		Вид с востока: внешняя крепостная стена, вал, восточное крыло замка		Внутренний двор замка		Вид с северо-востока: внешний двор и сграффитовый фасад замка

Сохранившийся входной замковый портал, высеченный в 1529—1538 годах и установленный в 1541 году (даты указаны на самом портале), соединён с внешним двором рельефно украшенным каменным мостом, перекинутым через небольшой внутренний ров (строительство моста было окончено в 1543 году). В интерьере замка особого внимания заслуживают рыцарские залы с фресками в стиле эпохи Возрождения, принадлежащими к старейшим сохранившимся в Чехии ренессансным настенным росписям. Особо ценными являются два сохранившихся в первоначальном виде кессонных потолка, расписанных в раннеренессансном стиле.

Самым большим рыцарским залом замка является Мазхаус (чеш. Mázhaus), на стене которого сохранилась часть раннеренессансной фрески «Закон и Благодать», которая датируется началом 40-х годов XVI века. Этот образ отражал утраквистские воззрения владельцев замка из рода Пернштейнов и был создан под влиянием работ Лукаса Кранаха Старшего. В Мазхаусе также сохранились ценные готическо-ренессансные порталы работы неизвестного мастера. В Войтеховом зале сохранились фрагменты иллюзорных архитектурных росписей вокруг порталов и оконных ниш, а также на колоннах в углах зала. Главной картиной Войтехова зала является настенный образ «Самсон и Далила», датированный 1532 годом и признанный старейшей в Чехии ренессансной настенной фреской, дошедшей до наших дней. Другой сохранившейся фреской является изображение обнажённой женщины, озаглавленное сентенцией «Fortuna volubilis» («Фортуна переменчива»). Зал богато украшен изображениями герба Войтеха I из Пернштейна. В юго-западном углу Войтехова зала находится эркер с позднеготическим сводом работы королевского каменщика Ганса Шписса, возведённым ещё при Вилеме II из Пернштейна. Третий рыцарский зал — Колонный — отличается сохранившимся до наших дней великолепным кессонным потолком в стиле поздней готики, созданным между 1520 и 1530 годами. Особую ценность представляет раннеренессансная роспись потолка в виде растительного орнамента. Второй подобный потолок сохранился в одном из залов третьего этажа восточного крыла замка.

Войтехов зал

<center>		<center>		<center>		<center>
Герб Войтеха I из Пернштейна		Вход в эркер		Позднеготический свод эркера		Фреска Fortuna volubilis

Напишите отзыв о статье "Пардубицкий замок"

Примечания

Литература

• Hrubý, Vladimír [www.muzeumhk.cz/files/gotika/goticke-a-rane-renesancni-umeni-vc.pdf Rezidence pánů z Pernštejna v Pardubicích. Proměny architektury v letech 1491 1548. (K výtvarné kultuře a stavitelství pozdní gotiky a rané renesance na pernštejnských panstvích ve východních Čechách)] // Gotické a raně renesanční umění ve východních Čechách 1200—1550. Příspěvky z veědecké konference. — Hradec Králové: Muzeum východních Čech v Hradci Králové, 2014. — S. 62—71. — ISBN 978-80-87686-05-8.
• Menclová, Dobroslava. [www.academia.edu/21276249/Dobroslava_Menclov%C3%A1_%C4%8Cesk%C3%A9_hrady_D%C3%ADl_2_Czech_castles_Volume_2_Tschechischen_Burgen_Band_2_ České hrady. Díl druhý]. — Praha: Odeon, 1972. — 551 S.
• Sedláček, August. Hrady, zámky a tvrze království českého. — Praha: Výtvarný odbor Umělecké besedy, 1882. — Т. I. Chrudimsko. — S. 30—47. — 250 S.

Ссылки

• [www.vcm.cz/historie-zamku/ Historie zámku] (чешск.). Vcm.cz. Východočeské muzeum v Pardubicích. [www.webcitation.org/6g4XoUblA Архивировано из первоисточника 17 марта 2016].
• [www.vcm.cz/rytirske-saly/ Rytířské sály] (чешск.). Vcm.cz. Východočeské muzeum v Pardubicích. [www.webcitation.org/6g4YAS8iI Архивировано из первоисточника 17 марта 2016].
• Šebek, František. [pardubice.cz/admin/files/files/10/src_historie-pardubic.pdf Historie Pardubic] (чешск.). Pardubický svět. K2P s.r.o.. [www.webcitation.org/6fyfDHkL5 Архивировано из первоисточника 13 марта 2016].
• [www.vcm.cz/zamecka-kaple/ Zámecká kaple] (чешск.). Vcm.cz. Východočeské muzeum v Pardubicích. [www.webcitation.org/6g4YppMcQ Архивировано из первоисточника 17 марта 2016].
• [www.vcm.cz/zamecke-valy/ Zámecké valy] (чешск.). Vcm.cz. Východočeské muzeum v Pardubicích. [www.webcitation.org/6g4YuFL8s Архивировано из первоисточника 17 марта 2016].

Отрывок, характеризующий Пардубицкий замок

– Веселиться нечему, – отвечал Болконский.
В то время как князь Андрей сошелся с Несвицким и Жерковым, с другой стороны коридора навстречу им шли Штраух, австрийский генерал, состоявший при штабе Кутузова для наблюдения за продовольствием русской армии, и член гофкригсрата, приехавшие накануне. По широкому коридору было достаточно места, чтобы генералы могли свободно разойтись с тремя офицерами; но Жерков, отталкивая рукой Несвицкого, запыхавшимся голосом проговорил:
– Идут!… идут!… посторонитесь, дорогу! пожалуйста дорогу!
Генералы проходили с видом желания избавиться от утруждающих почестей. На лице шутника Жеркова выразилась вдруг глупая улыбка радости, которой он как будто не мог удержать.
– Ваше превосходительство, – сказал он по немецки, выдвигаясь вперед и обращаясь к австрийскому генералу. – Имею честь поздравить.
Он наклонил голову и неловко, как дети, которые учатся танцовать, стал расшаркиваться то одной, то другой ногой.
Генерал, член гофкригсрата, строго оглянулся на него; не заметив серьезность глупой улыбки, не мог отказать в минутном внимании. Он прищурился, показывая, что слушает.
– Имею честь поздравить, генерал Мак приехал,совсем здоров,только немного тут зашибся, – прибавил он,сияя улыбкой и указывая на свою голову.
Генерал нахмурился, отвернулся и пошел дальше.
– Gott, wie naiv! [Боже мой, как он прост!] – сказал он сердито, отойдя несколько шагов.
Несвицкий с хохотом обнял князя Андрея, но Болконский, еще более побледнев, с злобным выражением в лице, оттолкнул его и обратился к Жеркову. То нервное раздражение, в которое его привели вид Мака, известие об его поражении и мысли о том, что ожидает русскую армию, нашло себе исход в озлоблении на неуместную шутку Жеркова.
– Если вы, милостивый государь, – заговорил он пронзительно с легким дрожанием нижней челюсти, – хотите быть шутом , то я вам в этом не могу воспрепятствовать; но объявляю вам, что если вы осмелитесь другой раз скоморошничать в моем присутствии, то я вас научу, как вести себя.
Несвицкий и Жерков так были удивлены этой выходкой, что молча, раскрыв глаза, смотрели на Болконского.
– Что ж, я поздравил только, – сказал Жерков.
– Я не шучу с вами, извольте молчать! – крикнул Болконский и, взяв за руку Несвицкого, пошел прочь от Жеркова, не находившего, что ответить.
– Ну, что ты, братец, – успокоивая сказал Несвицкий.
– Как что? – заговорил князь Андрей, останавливаясь от волнения. – Да ты пойми, что мы, или офицеры, которые служим своему царю и отечеству и радуемся общему успеху и печалимся об общей неудаче, или мы лакеи, которым дела нет до господского дела. Quarante milles hommes massacres et l'ario mee de nos allies detruite, et vous trouvez la le mot pour rire, – сказал он, как будто этою французскою фразой закрепляя свое мнение. – C'est bien pour un garcon de rien, comme cet individu, dont vous avez fait un ami, mais pas pour vous, pas pour vous. [Сорок тысяч человек погибло и союзная нам армия уничтожена, а вы можете при этом шутить. Это простительно ничтожному мальчишке, как вот этот господин, которого вы сделали себе другом, но не вам, не вам.] Мальчишкам только можно так забавляться, – сказал князь Андрей по русски, выговаривая это слово с французским акцентом, заметив, что Жерков мог еще слышать его.
Он подождал, не ответит ли что корнет. Но корнет повернулся и вышел из коридора.


Гусарский Павлоградский полк стоял в двух милях от Браунау. Эскадрон, в котором юнкером служил Николай Ростов, расположен был в немецкой деревне Зальценек. Эскадронному командиру, ротмистру Денисову, известному всей кавалерийской дивизии под именем Васьки Денисова, была отведена лучшая квартира в деревне. Юнкер Ростов с тех самых пор, как он догнал полк в Польше, жил вместе с эскадронным командиром.
11 октября, в тот самый день, когда в главной квартире всё было поднято на ноги известием о поражении Мака, в штабе эскадрона походная жизнь спокойно шла по старому. Денисов, проигравший всю ночь в карты, еще не приходил домой, когда Ростов, рано утром, верхом, вернулся с фуражировки. Ростов в юнкерском мундире подъехал к крыльцу, толконув лошадь, гибким, молодым жестом скинул ногу, постоял на стремени, как будто не желая расстаться с лошадью, наконец, спрыгнул и крикнул вестового.
– А, Бондаренко, друг сердечный, – проговорил он бросившемуся стремглав к его лошади гусару. – Выводи, дружок, – сказал он с тою братскою, веселою нежностию, с которою обращаются со всеми хорошие молодые люди, когда они счастливы.
– Слушаю, ваше сиятельство, – отвечал хохол, встряхивая весело головой.
– Смотри же, выводи хорошенько!
Другой гусар бросился тоже к лошади, но Бондаренко уже перекинул поводья трензеля. Видно было, что юнкер давал хорошо на водку, и что услужить ему было выгодно. Ростов погладил лошадь по шее, потом по крупу и остановился на крыльце.
«Славно! Такая будет лошадь!» сказал он сам себе и, улыбаясь и придерживая саблю, взбежал на крыльцо, погромыхивая шпорами. Хозяин немец, в фуфайке и колпаке, с вилами, которыми он вычищал навоз, выглянул из коровника. Лицо немца вдруг просветлело, как только он увидал Ростова. Он весело улыбнулся и подмигнул: «Schon, gut Morgen! Schon, gut Morgen!» [Прекрасно, доброго утра!] повторял он, видимо, находя удовольствие в приветствии молодого человека.
– Schon fleissig! [Уже за работой!] – сказал Ростов всё с тою же радостною, братскою улыбкой, какая не сходила с его оживленного лица. – Hoch Oestreicher! Hoch Russen! Kaiser Alexander hoch! [Ура Австрийцы! Ура Русские! Император Александр ура!] – обратился он к немцу, повторяя слова, говоренные часто немцем хозяином.
Немец засмеялся, вышел совсем из двери коровника, сдернул
колпак и, взмахнув им над головой, закричал:
– Und die ganze Welt hoch! [И весь свет ура!]
Ростов сам так же, как немец, взмахнул фуражкой над головой и, смеясь, закричал: «Und Vivat die ganze Welt»! Хотя не было никакой причины к особенной радости ни для немца, вычищавшего свой коровник, ни для Ростова, ездившего со взводом за сеном, оба человека эти с счастливым восторгом и братскою любовью посмотрели друг на друга, потрясли головами в знак взаимной любви и улыбаясь разошлись – немец в коровник, а Ростов в избу, которую занимал с Денисовым.
– Что барин? – спросил он у Лаврушки, известного всему полку плута лакея Денисова.
– С вечера не бывали. Верно, проигрались, – отвечал Лаврушка. – Уж я знаю, коли выиграют, рано придут хвастаться, а коли до утра нет, значит, продулись, – сердитые придут. Кофею прикажете?
– Давай, давай.
Через 10 минут Лаврушка принес кофею. Идут! – сказал он, – теперь беда. – Ростов заглянул в окно и увидал возвращающегося домой Денисова. Денисов был маленький человек с красным лицом, блестящими черными глазами, черными взлохмоченными усами и волосами. На нем был расстегнутый ментик, спущенные в складках широкие чикчиры, и на затылке была надета смятая гусарская шапочка. Он мрачно, опустив голову, приближался к крыльцу.
– Лавг'ушка, – закричал он громко и сердито. – Ну, снимай, болван!
– Да я и так снимаю, – отвечал голос Лаврушки.
– А! ты уж встал, – сказал Денисов, входя в комнату.
– Давно, – сказал Ростов, – я уже за сеном сходил и фрейлен Матильда видел.
– Вот как! А я пг'одулся, бг'ат, вчег'а, как сукин сын! – закричал Денисов, не выговаривая р . – Такого несчастия! Такого несчастия! Как ты уехал, так и пошло. Эй, чаю!
Денисов, сморщившись, как бы улыбаясь и выказывая свои короткие крепкие зубы, начал обеими руками с короткими пальцами лохматить, как пес, взбитые черные, густые волосы.
– Чог'т меня дег'нул пойти к этой кг'ысе (прозвище офицера), – растирая себе обеими руками лоб и лицо, говорил он. – Можешь себе пг'едставить, ни одной каг'ты, ни одной, ни одной каг'ты не дал.
Денисов взял подаваемую ему закуренную трубку, сжал в кулак, и, рассыпая огонь, ударил ею по полу, продолжая кричать.
– Семпель даст, паг'оль бьет; семпель даст, паг'оль бьет.
Он рассыпал огонь, разбил трубку и бросил ее. Денисов помолчал и вдруг своими блестящими черными глазами весело взглянул на Ростова.
– Хоть бы женщины были. А то тут, кг'оме как пить, делать нечего. Хоть бы дг'аться ског'ей.
– Эй, кто там? – обратился он к двери, заслышав остановившиеся шаги толстых сапог с бряцанием шпор и почтительное покашливанье.
– Вахмистр! – сказал Лаврушка.
Денисов сморщился еще больше.
– Сквег'но, – проговорил он, бросая кошелек с несколькими золотыми. – Г`остов, сочти, голубчик, сколько там осталось, да сунь кошелек под подушку, – сказал он и вышел к вахмистру.
Ростов взял деньги и, машинально, откладывая и ровняя кучками старые и новые золотые, стал считать их.
– А! Телянин! Здог'ово! Вздули меня вчег'а! – послышался голос Денисова из другой комнаты.
– У кого? У Быкова, у крысы?… Я знал, – сказал другой тоненький голос, и вслед за тем в комнату вошел поручик Телянин, маленький офицер того же эскадрона.
Ростов кинул под подушку кошелек и пожал протянутую ему маленькую влажную руку. Телянин был перед походом за что то переведен из гвардии. Он держал себя очень хорошо в полку; но его не любили, и в особенности Ростов не мог ни преодолеть, ни скрывать своего беспричинного отвращения к этому офицеру.
– Ну, что, молодой кавалерист, как вам мой Грачик служит? – спросил он. (Грачик была верховая лошадь, подъездок, проданная Теляниным Ростову.)
Поручик никогда не смотрел в глаза человеку, с кем говорил; глаза его постоянно перебегали с одного предмета на другой.
– Я видел, вы нынче проехали…
– Да ничего, конь добрый, – отвечал Ростов, несмотря на то, что лошадь эта, купленная им за 700 рублей, не стоила и половины этой цены. – Припадать стала на левую переднюю… – прибавил он. – Треснуло копыто! Это ничего. Я вас научу, покажу, заклепку какую положить.
– Да, покажите пожалуйста, – сказал Ростов.
– Покажу, покажу, это не секрет. А за лошадь благодарить будете.
– Так я велю привести лошадь, – сказал Ростов, желая избавиться от Телянина, и вышел, чтобы велеть привести лошадь.
В сенях Денисов, с трубкой, скорчившись на пороге, сидел перед вахмистром, который что то докладывал. Увидав Ростова, Денисов сморщился и, указывая через плечо большим пальцем в комнату, в которой сидел Телянин, поморщился и с отвращением тряхнулся.
– Ох, не люблю молодца, – сказал он, не стесняясь присутствием вахмистра.
Ростов пожал плечами, как будто говоря: «И я тоже, да что же делать!» и, распорядившись, вернулся к Телянину.
Телянин сидел всё в той же ленивой позе, в которой его оставил Ростов, потирая маленькие белые руки.
«Бывают же такие противные лица», подумал Ростов, входя в комнату.
– Что же, велели привести лошадь? – сказал Телянин, вставая и небрежно оглядываясь.
– Велел.
– Да пойдемте сами. Я ведь зашел только спросить Денисова о вчерашнем приказе. Получили, Денисов?
– Нет еще. А вы куда?
– Вот хочу молодого человека научить, как ковать лошадь, – сказал Телянин.
Они вышли на крыльцо и в конюшню. Поручик показал, как делать заклепку, и ушел к себе.
Когда Ростов вернулся, на столе стояла бутылка с водкой и лежала колбаса. Денисов сидел перед столом и трещал пером по бумаге. Он мрачно посмотрел в лицо Ростову.
– Ей пишу, – сказал он.
Он облокотился на стол с пером в руке, и, очевидно обрадованный случаю быстрее сказать словом всё, что он хотел написать, высказывал свое письмо Ростову.
– Ты видишь ли, дг'уг, – сказал он. – Мы спим, пока не любим. Мы дети пг`axa… а полюбил – и ты Бог, ты чист, как в пег'вый день создания… Это еще кто? Гони его к чог'ту. Некогда! – крикнул он на Лаврушку, который, нисколько не робея, подошел к нему.
– Да кому ж быть? Сами велели. Вахмистр за деньгами пришел.
Денисов сморщился, хотел что то крикнуть и замолчал.
– Сквег'но дело, – проговорил он про себя. – Сколько там денег в кошельке осталось? – спросил он у Ростова.
– Семь новых и три старых.
– Ах,сквег'но! Ну, что стоишь, чучела, пошли вахмистг'а, – крикнул Денисов на Лаврушку.
– Пожалуйста, Денисов, возьми у меня денег, ведь у меня есть, – сказал Ростов краснея.
– Не люблю у своих занимать, не люблю, – проворчал Денисов.
– А ежели ты у меня не возьмешь деньги по товарищески, ты меня обидишь. Право, у меня есть, – повторял Ростов.
– Да нет же.
И Денисов подошел к кровати, чтобы достать из под подушки кошелек.
– Ты куда положил, Ростов?
– Под нижнюю подушку.
– Да нету.
Денисов скинул обе подушки на пол. Кошелька не было.
– Вот чудо то!
– Постой, ты не уронил ли? – сказал Ростов, по одной поднимая подушки и вытрясая их.
Он скинул и отряхнул одеяло. Кошелька не было.
– Уж не забыл ли я? Нет, я еще подумал, что ты точно клад под голову кладешь, – сказал Ростов. – Я тут положил кошелек. Где он? – обратился он к Лаврушке.
– Я не входил. Где положили, там и должен быть.
– Да нет…
– Вы всё так, бросите куда, да и забудете. В карманах то посмотрите.
– Нет, коли бы я не подумал про клад, – сказал Ростов, – а то я помню, что положил.
Лаврушка перерыл всю постель, заглянул под нее, под стол, перерыл всю комнату и остановился посреди комнаты. Денисов молча следил за движениями Лаврушки и, когда Лаврушка удивленно развел руками, говоря, что нигде нет, он оглянулся на Ростова.
– Г'остов, ты не школьнич…
Ростов почувствовал на себе взгляд Денисова, поднял глаза и в то же мгновение опустил их. Вся кровь его, бывшая запертою где то ниже горла, хлынула ему в лицо и глаза. Он не мог перевести дыхание.
– И в комнате то никого не было, окромя поручика да вас самих. Тут где нибудь, – сказал Лаврушка.
– Ну, ты, чог'това кукла, повог`ачивайся, ищи, – вдруг закричал Денисов, побагровев и с угрожающим жестом бросаясь на лакея. – Чтоб был кошелек, а то запог'ю. Всех запог'ю!
Ростов, обходя взглядом Денисова, стал застегивать куртку, подстегнул саблю и надел фуражку.
– Я тебе говог'ю, чтоб был кошелек, – кричал Денисов, тряся за плечи денщика и толкая его об стену.
– Денисов, оставь его; я знаю кто взял, – сказал Ростов, подходя к двери и не поднимая глаз.
Денисов остановился, подумал и, видимо поняв то, на что намекал Ростов, схватил его за руку.
– Вздог'! – закричал он так, что жилы, как веревки, надулись у него на шее и лбу. – Я тебе говог'ю, ты с ума сошел, я этого не позволю. Кошелек здесь; спущу шкуг`у с этого мег`завца, и будет здесь.
– Я знаю, кто взял, – повторил Ростов дрожащим голосом и пошел к двери.
– А я тебе говог'ю, не смей этого делать, – закричал Денисов, бросаясь к юнкеру, чтоб удержать его.
Но Ростов вырвал свою руку и с такою злобой, как будто Денисов был величайший враг его, прямо и твердо устремил на него глаза.
– Ты понимаешь ли, что говоришь? – сказал он дрожащим голосом, – кроме меня никого не было в комнате. Стало быть, ежели не то, так…
Он не мог договорить и выбежал из комнаты.
– Ах, чог'т с тобой и со всеми, – были последние слова, которые слышал Ростов.
Ростов пришел на квартиру Телянина.
– Барина дома нет, в штаб уехали, – сказал ему денщик Телянина. – Или что случилось? – прибавил денщик, удивляясь на расстроенное лицо юнкера.
– Нет, ничего.
– Немного не застали, – сказал денщик.
Штаб находился в трех верстах от Зальценека. Ростов, не заходя домой, взял лошадь и поехал в штаб. В деревне, занимаемой штабом, был трактир, посещаемый офицерами. Ростов приехал в трактир; у крыльца он увидал лошадь Телянина.
Во второй комнате трактира сидел поручик за блюдом сосисок и бутылкою вина.
– А, и вы заехали, юноша, – сказал он, улыбаясь и высоко поднимая брови.
– Да, – сказал Ростов, как будто выговорить это слово стоило большого труда, и сел за соседний стол.
Оба молчали; в комнате сидели два немца и один русский офицер. Все молчали, и слышались звуки ножей о тарелки и чавканье поручика. Когда Телянин кончил завтрак, он вынул из кармана двойной кошелек, изогнутыми кверху маленькими белыми пальцами раздвинул кольца, достал золотой и, приподняв брови, отдал деньги слуге.
– Пожалуйста, поскорее, – сказал он.
Золотой был новый. Ростов встал и подошел к Телянину.
– Позвольте посмотреть мне кошелек, – сказал он тихим, чуть слышным голосом.
С бегающими глазами, но всё поднятыми бровями Телянин подал кошелек.
– Да, хорошенький кошелек… Да… да… – сказал он и вдруг побледнел. – Посмотрите, юноша, – прибавил он.
Ростов взял в руки кошелек и посмотрел и на него, и на деньги, которые были в нем, и на Телянина. Поручик оглядывался кругом, по своей привычке и, казалось, вдруг стал очень весел.
– Коли будем в Вене, всё там оставлю, а теперь и девать некуда в этих дрянных городишках, – сказал он. – Ну, давайте, юноша, я пойду.
Ростов молчал.
– А вы что ж? тоже позавтракать? Порядочно кормят, – продолжал Телянин. – Давайте же.
Он протянул руку и взялся за кошелек. Ростов выпустил его. Телянин взял кошелек и стал опускать его в карман рейтуз, и брови его небрежно поднялись, а рот слегка раскрылся, как будто он говорил: «да, да, кладу в карман свой кошелек, и это очень просто, и никому до этого дела нет».
– Ну, что, юноша? – сказал он, вздохнув и из под приподнятых бровей взглянув в глаза Ростова. Какой то свет глаз с быстротою электрической искры перебежал из глаз Телянина в глаза Ростова и обратно, обратно и обратно, всё в одно мгновение.
– Подите сюда, – проговорил Ростов, хватая Телянина за руку. Он почти притащил его к окну. – Это деньги Денисова, вы их взяли… – прошептал он ему над ухом.
– Что?… Что?… Как вы смеете? Что?… – проговорил Телянин.
Но эти слова звучали жалобным, отчаянным криком и мольбой о прощении. Как только Ростов услыхал этот звук голоса, с души его свалился огромный камень сомнения. Он почувствовал радость и в то же мгновение ему стало жалко несчастного, стоявшего перед ним человека; но надо было до конца довести начатое дело.