Парижское мирное соглашение

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Парижское мирное соглашение
</div>
Дата подписания 27 января 1973 года
— место Франция Франция, Париж
Вступление в силу
— условия
28 января 1973 года
прекращение боевых действий
Стороны Северный Вьетнам Северный Вьетнам
ВРПРЮВ
Южный Вьетнам Южный Вьетнам
США США

Парижское соглашение о прекращении войны и восстановлении мира во Вьетнаме — дипломатическое соглашение, подписанное в Париже 27 января 1973 года по итогам четырёхлетних переговоров сторон, участвовавших во Вьетнамской войне.

Соглашение было подписано министрами иностранных дел ДРВ, Республики Вьетнам, США и Временного революционного правительства Республики Южный Вьетнам.





Содержание

Основные положения Парижского соглашения:

  • Боевые действия в Южном Вьетнаме прекращаются в полночь 27 января по Гринвичу (8 часов утра 28 января по сайгонскому времени). Также прекращаются все военные операции США против Северного Вьетнама[1].
  • В течение 60 дней с территории Южного Вьетнама должны быть выведены все присутствующие там иностранные войска, а военные базы США в стране подлежат ликвидации. Одновременно стороны должны произвести обмен военнопленными.
  • Правительства США и Северного Вьетнама обязались уважать право южновьетнамского народа на самоопределение, и согласились, что будущее Южного Вьетнама будет проведено на основе свободных и демократических выборов под международным контролем. Для организации выборов должен был быть создан Национальный совет примирения и согласия.
  • Подтверждено положение Женевских соглашений 1954 года о временном характере демаркационной линии между Северным и Южным Вьетнамами и нейтралитете обеих стран. Отмечено, что воссоединение двух частей Вьетнама должно быть произведено на основе соглашений между ними мирными средствами.
  • Контроль за выполнением соглашений возлагался на Международную комиссию по контролю и наблюдению (МККН) в составе представителей Канады, Венгрии, Индонезии, Польши.

Выполнение

Парижское соглашение было призвано прекратить Вьетнамскую войну, шедшую с конца 1950-х годов в виде гражданской войны между двумя частями Вьетнама с последующим вмешательством США и ряда других государств. Однако, как и в случае с Женевскими соглашениями 1954 года, враждующие стороны многократно нарушали подписанные договорённости, так как механизм контроля за их выполнением был недостаточным. Основным последствием соглашений стал выход из войны США. 29 марта был завершён вывод американских войск из Республики Вьетнам, 1 апреля Северный Вьетнам завершил процедуру репатриации американских военнопленных. Однако задекларированные свободные и демократические выборы в Республике Вьетнам так и не были проведены. Боевые действия вскоре возобновились, и впоследствии приобрели такой же широкомасштабный характер, как и прежде. Северный Вьетнам не вывел свои войска с Юга, наоборот, продолжал наращивать их[2]. Переговоры между сторонами зашли в тупик. В марте 1975 года северовьетнамская армия вторглась в Республику Вьетнам и в течение двух месяцев установила контроль над ним, что противоречило пункту Парижского соглашения о мирном характере воссоединения.

Главы делегаций США и Северного Вьетнама на переговорах Генри Киссинджер и Ле Дык Тхо были удостоены Нобелевской премии мира за свою роль в достижении Парижских соглашений. Ле Дык Тхо отказался её принять, мотивируя это тем, что подлинный мир во Вьетнаме так и не наступил.

Напишите отзыв о статье "Парижское мирное соглашение"

Примечания

  1. Фактически они были прекращены 15 января.
  2. Возможно, северовьетнамцы исходили из того, что их войска не были иностранными, хотя Северный Вьетнам вообще отрицал факт их участия в боевых действиях на Юге.

Ссылки

  • [web.archive.org/web/20050519005325/www.cultinfo.ru/fulltext/1/001/008/087/019.htm К. Юрьев. Парижское соглашение 1973 (Международная жизнь, 1973, № 4—5)]

Отрывок, характеризующий Парижское мирное соглашение

Исчезнувшая во время разговора глупая улыбка опять явилась на лице военного министра.
– До свидания, очень благодарю вас. Государь император, вероятно, пожелает вас видеть, – повторил он и наклонил голову.
Когда князь Андрей вышел из дворца, он почувствовал, что весь интерес и счастие, доставленные ему победой, оставлены им теперь и переданы в равнодушные руки военного министра и учтивого адъютанта. Весь склад мыслей его мгновенно изменился: сражение представилось ему давнишним, далеким воспоминанием.


Князь Андрей остановился в Брюнне у своего знакомого, русского дипломата .Билибина.
– А, милый князь, нет приятнее гостя, – сказал Билибин, выходя навстречу князю Андрею. – Франц, в мою спальню вещи князя! – обратился он к слуге, провожавшему Болконского. – Что, вестником победы? Прекрасно. А я сижу больной, как видите.
Князь Андрей, умывшись и одевшись, вышел в роскошный кабинет дипломата и сел за приготовленный обед. Билибин покойно уселся у камина.
Князь Андрей не только после своего путешествия, но и после всего похода, во время которого он был лишен всех удобств чистоты и изящества жизни, испытывал приятное чувство отдыха среди тех роскошных условий жизни, к которым он привык с детства. Кроме того ему было приятно после австрийского приема поговорить хоть не по русски (они говорили по французски), но с русским человеком, который, он предполагал, разделял общее русское отвращение (теперь особенно живо испытываемое) к австрийцам.
Билибин был человек лет тридцати пяти, холостой, одного общества с князем Андреем. Они были знакомы еще в Петербурге, но еще ближе познакомились в последний приезд князя Андрея в Вену вместе с Кутузовым. Как князь Андрей был молодой человек, обещающий пойти далеко на военном поприще, так, и еще более, обещал Билибин на дипломатическом. Он был еще молодой человек, но уже немолодой дипломат, так как он начал служить с шестнадцати лет, был в Париже, в Копенгагене и теперь в Вене занимал довольно значительное место. И канцлер и наш посланник в Вене знали его и дорожили им. Он был не из того большого количества дипломатов, которые обязаны иметь только отрицательные достоинства, не делать известных вещей и говорить по французски для того, чтобы быть очень хорошими дипломатами; он был один из тех дипломатов, которые любят и умеют работать, и, несмотря на свою лень, он иногда проводил ночи за письменным столом. Он работал одинаково хорошо, в чем бы ни состояла сущность работы. Его интересовал не вопрос «зачем?», а вопрос «как?». В чем состояло дипломатическое дело, ему было всё равно; но составить искусно, метко и изящно циркуляр, меморандум или донесение – в этом он находил большое удовольствие. Заслуги Билибина ценились, кроме письменных работ, еще и по его искусству обращаться и говорить в высших сферах.
Билибин любил разговор так же, как он любил работу, только тогда, когда разговор мог быть изящно остроумен. В обществе он постоянно выжидал случая сказать что нибудь замечательное и вступал в разговор не иначе, как при этих условиях. Разговор Билибина постоянно пересыпался оригинально остроумными, законченными фразами, имеющими общий интерес.
Эти фразы изготовлялись во внутренней лаборатории Билибина, как будто нарочно, портативного свойства, для того, чтобы ничтожные светские люди удобно могли запоминать их и переносить из гостиных в гостиные. И действительно, les mots de Bilibine se colportaient dans les salons de Vienne, [Отзывы Билибина расходились по венским гостиным] и часто имели влияние на так называемые важные дела.
Худое, истощенное, желтоватое лицо его было всё покрыто крупными морщинами, которые всегда казались так чистоплотно и старательно промыты, как кончики пальцев после бани. Движения этих морщин составляли главную игру его физиономии. То у него морщился лоб широкими складками, брови поднимались кверху, то брови спускались книзу, и у щек образовывались крупные морщины. Глубоко поставленные, небольшие глаза всегда смотрели прямо и весело.
– Ну, теперь расскажите нам ваши подвиги, – сказал он.
Болконский самым скромным образом, ни разу не упоминая о себе, рассказал дело и прием военного министра.
– Ils m'ont recu avec ma nouvelle, comme un chien dans un jeu de quilles, [Они приняли меня с этою вестью, как принимают собаку, когда она мешает игре в кегли,] – заключил он.
Билибин усмехнулся и распустил складки кожи.
– Cependant, mon cher, – сказал он, рассматривая издалека свой ноготь и подбирая кожу над левым глазом, – malgre la haute estime que je professe pour le православное российское воинство, j'avoue que votre victoire n'est pas des plus victorieuses. [Однако, мой милый, при всем моем уважении к православному российскому воинству, я полагаю, что победа ваша не из самых блестящих.]