Пари (линкор)
«Пари» (фр. Paris) — французский линейный корабль, четвёртый и последний в первой серии французских дредноутов — типа «Курбэ». Назван в честь столицы Франции Парижа. Корабль построен незадолго перед Первой мировой войной в рамках кораблестроительной программы 1910 года. Во время войны действовал на Средиземноморском театре. 16 августа 1914 года принял участие в потоплении австро-венгерского крейсера «Зента». В последние месяцы 1914 года обстреливал побережье, оказывая поддержку армии Черногории до 21 декабря 1914 года, когда другой французский линкор — «Жан Бар» — был торпедирован австро-венгерской субмариной U-12. До конца войны «Пари» базировался в Отранто, блокируя Австро-венгерский военно-морской флот в Адриатическом море.
«Пари» в 1925 осуществлял поддержку французских и испанских войск во время Рифской войны прежде, чем стал учебным судном в 1931. В межвоенный период линкор три раза модернизировали, но, несмотря на это, к концу 1930-х годов он морально устарел. «Пари» оставался учебным кораблем до вступления Франции во Вторую мировую войну 10 мая 1940, после чего он была спешно перевооружен. В июне «Пари» поддерживал союзные войска во время обороны Гавра, пока не был поврежден немецкой бомбой. В конце июня «Пари» ушёл в Англию. Во время Операции Катапульта, 3 июля «Пари» был захвачен в Плимуте британскими войсками. До конца войны линкор использовался в качестве склада и жилого блокшива Королевскими и польскими военно-морскими флотами. В июле 1945 «Пари» был возвращен Франции, в следующем месяце он был отбуксирован в Брест и использовался как плавучая база, пока не был отправлен на слом 21 декабря 1955.
Содержание
Служба
Довоенный период
Первая мировая война
Напишите отзыв о статье "Пари (линкор)"
Примечания
Литература
На русском языке
- Александров Ю. И. Линейные корабли типа «Курбэ». 1909-1945 гг.. — СПб.: Издатель Р. Р. Муниров, 2007. — 84 с. — ISBN 978-598830-025-0.
Иностранные издания
- Dumas, Robert. The French Dreadnoughts: The 23,500 ton Courbet Class // Warship IX / John Roberts. — Annapolis, Maryland: Naval Institute Press. — P. 154–164, 223–231. — ISBN 0-87021-984-7.
- Dumas, Robert; Guiglini, Jean. Les cuirassés français de 23,500 tonnes. — Grenoble, France, 1980.
- Gardiner, Robert; Chesneau, Roger. Conway's All the World's Fighting Ships, 1922–1946. — Annapolis, Maryland: Naval Institute Press, 1980. — ISBN 0-87021-913-8.
- Gardiner, Robert; Gray, Randal. Conway's All the World's Fighting Ships: 1906–1922. — Annapolis, Maryland: Naval Institute Press, 1985. — ISBN 0-87021-907-3.
- Jordan, John; Dumas, Robert. French Battleships 1922–1956. — Annapolis, Maryland: Naval Institute Press, 2009. — ISBN 978-1-59114-416-8.
- Whitley, M. J. Battleships of World War II. — Annapolis, Maryland: Naval Institute Press. — ISBN 1-55750-184-X.
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Пари (линкор)
– Соня! Мне весь мир не нужен! Ты одна для меня всё, – говорил Николай. – Я докажу тебе.– Я не люблю, когда ты так говоришь.
– Ну не буду, ну прости, Соня! – Он притянул ее к себе и поцеловал.
«Ах, как хорошо!» подумала Наташа, и когда Соня с Николаем вышли из комнаты, она пошла за ними и вызвала к себе Бориса.
– Борис, подите сюда, – сказала она с значительным и хитрым видом. – Мне нужно сказать вам одну вещь. Сюда, сюда, – сказала она и привела его в цветочную на то место между кадок, где она была спрятана. Борис, улыбаясь, шел за нею.
– Какая же это одна вещь ? – спросил он.
Она смутилась, оглянулась вокруг себя и, увидев брошенную на кадке свою куклу, взяла ее в руки.
– Поцелуйте куклу, – сказала она.
Борис внимательным, ласковым взглядом смотрел в ее оживленное лицо и ничего не отвечал.
– Не хотите? Ну, так подите сюда, – сказала она и глубже ушла в цветы и бросила куклу. – Ближе, ближе! – шептала она. Она поймала руками офицера за обшлага, и в покрасневшем лице ее видны были торжественность и страх.
– А меня хотите поцеловать? – прошептала она чуть слышно, исподлобья глядя на него, улыбаясь и чуть не плача от волненья.
Борис покраснел.
– Какая вы смешная! – проговорил он, нагибаясь к ней, еще более краснея, но ничего не предпринимая и выжидая.
Она вдруг вскочила на кадку, так что стала выше его, обняла его обеими руками, так что тонкие голые ручки согнулись выше его шеи и, откинув движением головы волосы назад, поцеловала его в самые губы.
Она проскользнула между горшками на другую сторону цветов и, опустив голову, остановилась.
– Наташа, – сказал он, – вы знаете, что я люблю вас, но…
– Вы влюблены в меня? – перебила его Наташа.
– Да, влюблен, но, пожалуйста, не будем делать того, что сейчас… Еще четыре года… Тогда я буду просить вашей руки.
Наташа подумала.
– Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать… – сказала она, считая по тоненьким пальчикам. – Хорошо! Так кончено?
И улыбка радости и успокоения осветила ее оживленное лицо.
– Кончено! – сказал Борис.
– Навсегда? – сказала девочка. – До самой смерти?
И, взяв его под руку, она с счастливым лицом тихо пошла с ним рядом в диванную.
Графиня так устала от визитов, что не велела принимать больше никого, и швейцару приказано было только звать непременно кушать всех, кто будет еще приезжать с поздравлениями. Графине хотелось с глазу на глаз поговорить с другом своего детства, княгиней Анной Михайловной, которую она не видала хорошенько с ее приезда из Петербурга. Анна Михайловна, с своим исплаканным и приятным лицом, подвинулась ближе к креслу графини.
– С тобой я буду совершенно откровенна, – сказала Анна Михайловна. – Уж мало нас осталось, старых друзей! От этого я так и дорожу твоею дружбой.
Анна Михайловна посмотрела на Веру и остановилась. Графиня пожала руку своему другу.
– Вера, – сказала графиня, обращаясь к старшей дочери, очевидно, нелюбимой. – Как у вас ни на что понятия нет? Разве ты не чувствуешь, что ты здесь лишняя? Поди к сестрам, или…
Красивая Вера презрительно улыбнулась, видимо не чувствуя ни малейшего оскорбления.
– Ежели бы вы мне сказали давно, маменька, я бы тотчас ушла, – сказала она, и пошла в свою комнату.
Но, проходя мимо диванной, она заметила, что в ней у двух окошек симметрично сидели две пары. Она остановилась и презрительно улыбнулась. Соня сидела близко подле Николая, который переписывал ей стихи, в первый раз сочиненные им. Борис с Наташей сидели у другого окна и замолчали, когда вошла Вера. Соня и Наташа с виноватыми и счастливыми лицами взглянули на Веру.
Весело и трогательно было смотреть на этих влюбленных девочек, но вид их, очевидно, не возбуждал в Вере приятного чувства.
– Сколько раз я вас просила, – сказала она, – не брать моих вещей, у вас есть своя комната.
Она взяла от Николая чернильницу.
– Сейчас, сейчас, – сказал он, мокая перо.
– Вы всё умеете делать не во время, – сказала Вера. – То прибежали в гостиную, так что всем совестно сделалось за вас.
Несмотря на то, или именно потому, что сказанное ею было совершенно справедливо, никто ей не отвечал, и все четверо только переглядывались между собой. Она медлила в комнате с чернильницей в руке.
