Парк Шевченко (Одесса)

Парк Шевче́нко (полное название Центра́льный парк культу́ры и о́тдыха и́мени Тара́са Григо́рьевича Шевче́нко) — парк в Одессе. Территория парка ограничивается улицами Маразлиевской, Успенской и Лидерсовским бульваром.

История парка

После покорения Хаджибея на этом месте к 1795 году была построена русская крепость (пороховая башня и аркада которой сохранились), входившая в систему пограничных фортификационных сооружений. Крепость просуществовала, впрочем, всего менее 20 лет — когда в результате очередной Русско-турецкой войны российско-турецкая граница ушла дальше на юго-запад, крепость была упразднена за ненадобностью. После её упразднения в 1811 году вся территория была передана Карантину, часть использовалась под карантинный двор, часть — под чумное и карантинное кладбище. Казармы использовались под карантин и тюрьму. Место было запущенное и неухоженное.

Согласно сохранившемуся плану архитектора Ф. К. Боффо от 1840 года, на этом месте должен был быть разбит парк. Деревья, очевидно, высадили, так как местность эта на планах города середины XIX века была обозначена как «Крепостной сад», но уход за ними не осуществляли; сад одичал и имел дурную славу. Этому способствовало, очевидно, и то, что земли числились по военному ведомству и городу не принадлежали. Только 7 сентября 1875 года, парк был наконец-то открыт, а 10 сентября был назван Александровским, в честь посещения Одессы императором Александром II, который по случаю открытия парка собственноручно высадил в нём дуб.

Эти места посещали Пушкин, Жуковский, Гоголь, Островский, Достоевский, Чехов, Ахматова и другие известные персоны.

Рядом со стадионом Черноморец находится курган (остатки фортификационных сооружений) с Александровской колонной. С этого места были запущены аэростаты и самолёты, одни из первых в Российской Империи, а также совершил несколько полётов знаменитый Сергей Уточкин.

Виды Александровского парка на почтовых открытках начала XX века

В популярном путеводителе Григория Москвича за 1911 год парк описывался такими словами:

Из садов Одессы наиболее популярен и посещаем Александровский парк, расположенный хотя и на окраине, но примыкающий к оживленной и аристократической части города. В общем он занимает весьма обширную площадь, ограниченную улицей Маразли (Новой) и Михайловской площадью, и славится городской дачей «Ланжерон». Через парк проходит хорошая шоссейная дорога, ведущая на Ланжерон. Этой дорогой парк делится на две неравные части: левую, более обширную, прилегающую к морю, и правую. Более оживлена и лучше содержится левая сторона, но правая обладает главною достопримечательностью парка: на высоком кургане установлен красивый памятник — колонна императору Александру II, который собственноручно посадил первое дерево — дубок, в настоящее время порядочно разросшийся и окруженный великолепной массивной решеткой с государственными гербами. Дубок находится тут же, у памятника. Склон кургана великолепно декорирован зеленью, среди которой ярко выделяются инициалы императора, увенчанные короной. Эта часть кургана так же, как и дубок, выходит на дорогу. Посвятить осмотру парка часок-другой мы рекомендуем каждому приезжему, тем более что прекрасная растительность и обильная тень делают прогулку неутомительной даже в самое жаркое время дня

30 апреля 1920 г., вскоре после окончательного установления Советской власти в Одессе парк был переименован в «Парк имени Т. Г. Шевченко» согласно постановлению городского исполнительного комитета.

Зелёный театр театр парка посещали такие знаменитости, как Леонид Утесов, Аркадий Райкин, Тарапунька и Штепсель, Эдита Пьеха, Михаил Водяной. В 1936 году был построен Центральный стадион города.

Одесская выставка 1910 года

Отдельного упоминания достойна «Фабрично-заводская, художественно-промышленная и сельскохозяйственная всероссийская выставка» 1910—1911 гг., проходившая на территории парка под эгидой одесского отделения Императорского Русского Технического общества и Императорского общества сельского хозяйства Южной России на которой были выставлены многие тысячи экспонатов со всех концов Империи и из-за границы.

Современность

В парке сооружен памятник Тарасу Шевченко (со стороны улицы Маразлиевской, на её пересечении с Сабанским переулком), расположена «Аллея Славы» с могилами участников обороны города, подпольщиков и освободителей города во время Великой Отечественной войны и памятником Неизвестному матросу с вечным огнём, а также обелиск воинам-афганцам.

10 апреля 1968 году на «Аллее Славы» у памятника Неизвестному матросу было создан «Пост № 1» с целью военно-патриотического воспитания молодёжи и памяти погибших в годы Великой Отечественной войны.

На базе «Поста № 1» был создан Одесский городской центр военно-патриотического воспитания молодёжи «Пост № 1». Ежегодно, с апреля по ноябрь, почётную вахту памяти на «Аллее Славы» несут почётные караулы из учащихся школ города Одесса.

С 2006 года воспитанники Центра военно-патриотического воспитания молодежи несут Почётную вахту памяти и на «Посту № 2» у памятника воинам-интернационалистам, погибшим в Афганистане.

От «Аллеи Славы» многочисленные заасфальтированные дорожки ведут к Чёрному морю, пляжу «Ланжерон». В том же месте начинается пешеходная аллея «Трасса здоровья», тянущаяся вдоль морского побережья Одессы до пляжей Аркадии.

На пляже «Ланжерон» расположен дельфинарий.

Вопрос о возвращении парку его исторического названия

Летом 2011 года одесская общественная организация «Дозор» выступила с инициативой возвращения парку первоначального названия «Александровский». В качестве аргументации за это предложение, активисты организации приводят данные о том, что в топонимике Одессы именем Т. Г. Шевченко уже названы одна из главных улиц (Проспект Шевченко) и целый район (посёлок Шевченко), да «и сам Тарас Шевченко, творчество которого было пронизано протестом против крепостного права, одобрил бы шаг, направленный на увековечение памяти правителя, ликвидировавшего это явление».

С аналогичной инициативой выступил и депутат Одесского городского совета Алексей Косьмин, который заявил: «В этом году — несколько знаменательных дат: 130-летие гибели императора Александра ІІ, 150-летие отмены крепостного права. В период царствования Александра Одесса развивалась очень бурными темпами, он оказывал этому максимальное содействие. Более того, он был в этом парке, сажал там дерево — на месте, где 120 лет назад установлена Александровская колонна».

По мнению газеты «Вечерняя Одесса» в пользу возврата парку его исторического имени «Александровский» говорит и то, что Одесский областной совет ещё в 1991 году своим решением № 580 взял этот парк под охрану государства под именем «Александровский городской парк».

Ссылки

• [www.kultura.od.ua/spu/parki/shevchenko.php КП «ПКиО» им. Т. Г. Шевченко] (рус.). Управление по вопросам культуры и искусств Одесского городского совета. Проверено 16 декабря 2011. [www.webcitation.org/67j6mF3Sn Архивировано из первоисточника 17 мая 2012].
• [www.odessa.ua/parks/ Официальный сайт города Одессы. Парки Одессы.]
• Губарь О. [viknaodessa.od.ua/newspaper/news/?3833 Вопрос № 48. Как обустраивались Александровский парк и прилегающий район] (рус.). Вiкна-Одесса (24 января 2007). Проверено 13 декабря 2011. [www.webcitation.org/67j6n30h3 Архивировано из первоисточника 17 мая 2012].
• Калугин Г. [vo.od.ua/rubrics/tema-dnya/19215.php ЦПКиО: как его теперь называть?] (рус.). Газета «Вечерняя Одесса» (27 октября 2011). Проверено 16 декабря 2011. [www.webcitation.org/67j6okGNx Архивировано из первоисточника 17 мая 2012].
• [www.yoki.ru/social/society/27-06-2012/400507-0/ Чумные погосты европейских городов]

Отрывок, характеризующий Парк Шевченко (Одесса)

– Вероятно, – сказал князь Андрей и направился к выходной двери; но в то же время навстречу ему, хлопнув дверью, быстро вошел в приемную высокий, очевидно приезжий, австрийский генерал в сюртуке, с повязанною черным платком головой и с орденом Марии Терезии на шее. Князь Андрей остановился.
– Генерал аншеф Кутузов? – быстро проговорил приезжий генерал с резким немецким выговором, оглядываясь на обе стороны и без остановки проходя к двери кабинета.
– Генерал аншеф занят, – сказал Козловский, торопливо подходя к неизвестному генералу и загораживая ему дорогу от двери. – Как прикажете доложить?
Неизвестный генерал презрительно оглянулся сверху вниз на невысокого ростом Козловского, как будто удивляясь, что его могут не знать.
– Генерал аншеф занят, – спокойно повторил Козловский.
Лицо генерала нахмурилось, губы его дернулись и задрожали. Он вынул записную книжку, быстро начертил что то карандашом, вырвал листок, отдал, быстрыми шагами подошел к окну, бросил свое тело на стул и оглянул бывших в комнате, как будто спрашивая: зачем они на него смотрят? Потом генерал поднял голову, вытянул шею, как будто намереваясь что то сказать, но тотчас же, как будто небрежно начиная напевать про себя, произвел странный звук, который тотчас же пресекся. Дверь кабинета отворилась, и на пороге ее показался Кутузов. Генерал с повязанною головой, как будто убегая от опасности, нагнувшись, большими, быстрыми шагами худых ног подошел к Кутузову.
– Vous voyez le malheureux Mack, [Вы видите несчастного Мака.] – проговорил он сорвавшимся голосом.
Лицо Кутузова, стоявшего в дверях кабинета, несколько мгновений оставалось совершенно неподвижно. Потом, как волна, пробежала по его лицу морщина, лоб разгладился; он почтительно наклонил голову, закрыл глаза, молча пропустил мимо себя Мака и сам за собой затворил дверь.
Слух, уже распространенный прежде, о разбитии австрийцев и о сдаче всей армии под Ульмом, оказывался справедливым. Через полчаса уже по разным направлениям были разосланы адъютанты с приказаниями, доказывавшими, что скоро и русские войска, до сих пор бывшие в бездействии, должны будут встретиться с неприятелем.
Князь Андрей был один из тех редких офицеров в штабе, который полагал свой главный интерес в общем ходе военного дела. Увидав Мака и услыхав подробности его погибели, он понял, что половина кампании проиграна, понял всю трудность положения русских войск и живо вообразил себе то, что ожидает армию, и ту роль, которую он должен будет играть в ней.
Невольно он испытывал волнующее радостное чувство при мысли о посрамлении самонадеянной Австрии и о том, что через неделю, может быть, придется ему увидеть и принять участие в столкновении русских с французами, впервые после Суворова.
Но он боялся гения Бонапарта, который мог оказаться сильнее всей храбрости русских войск, и вместе с тем не мог допустить позора для своего героя.
Взволнованный и раздраженный этими мыслями, князь Андрей пошел в свою комнату, чтобы написать отцу, которому он писал каждый день. Он сошелся в коридоре с своим сожителем Несвицким и шутником Жерковым; они, как всегда, чему то смеялись.
– Что ты так мрачен? – спросил Несвицкий, заметив бледное с блестящими глазами лицо князя Андрея.
– Веселиться нечему, – отвечал Болконский.
В то время как князь Андрей сошелся с Несвицким и Жерковым, с другой стороны коридора навстречу им шли Штраух, австрийский генерал, состоявший при штабе Кутузова для наблюдения за продовольствием русской армии, и член гофкригсрата, приехавшие накануне. По широкому коридору было достаточно места, чтобы генералы могли свободно разойтись с тремя офицерами; но Жерков, отталкивая рукой Несвицкого, запыхавшимся голосом проговорил:
– Идут!… идут!… посторонитесь, дорогу! пожалуйста дорогу!
Генералы проходили с видом желания избавиться от утруждающих почестей. На лице шутника Жеркова выразилась вдруг глупая улыбка радости, которой он как будто не мог удержать.
– Ваше превосходительство, – сказал он по немецки, выдвигаясь вперед и обращаясь к австрийскому генералу. – Имею честь поздравить.
Он наклонил голову и неловко, как дети, которые учатся танцовать, стал расшаркиваться то одной, то другой ногой.
Генерал, член гофкригсрата, строго оглянулся на него; не заметив серьезность глупой улыбки, не мог отказать в минутном внимании. Он прищурился, показывая, что слушает.
– Имею честь поздравить, генерал Мак приехал,совсем здоров,только немного тут зашибся, – прибавил он,сияя улыбкой и указывая на свою голову.
Генерал нахмурился, отвернулся и пошел дальше.
– Gott, wie naiv! [Боже мой, как он прост!] – сказал он сердито, отойдя несколько шагов.
Несвицкий с хохотом обнял князя Андрея, но Болконский, еще более побледнев, с злобным выражением в лице, оттолкнул его и обратился к Жеркову. То нервное раздражение, в которое его привели вид Мака, известие об его поражении и мысли о том, что ожидает русскую армию, нашло себе исход в озлоблении на неуместную шутку Жеркова.
– Если вы, милостивый государь, – заговорил он пронзительно с легким дрожанием нижней челюсти, – хотите быть шутом , то я вам в этом не могу воспрепятствовать; но объявляю вам, что если вы осмелитесь другой раз скоморошничать в моем присутствии, то я вас научу, как вести себя.
Несвицкий и Жерков так были удивлены этой выходкой, что молча, раскрыв глаза, смотрели на Болконского.
– Что ж, я поздравил только, – сказал Жерков.
– Я не шучу с вами, извольте молчать! – крикнул Болконский и, взяв за руку Несвицкого, пошел прочь от Жеркова, не находившего, что ответить.
– Ну, что ты, братец, – успокоивая сказал Несвицкий.
– Как что? – заговорил князь Андрей, останавливаясь от волнения. – Да ты пойми, что мы, или офицеры, которые служим своему царю и отечеству и радуемся общему успеху и печалимся об общей неудаче, или мы лакеи, которым дела нет до господского дела. Quarante milles hommes massacres et l'ario mee de nos allies detruite, et vous trouvez la le mot pour rire, – сказал он, как будто этою французскою фразой закрепляя свое мнение. – C'est bien pour un garcon de rien, comme cet individu, dont vous avez fait un ami, mais pas pour vous, pas pour vous. [Сорок тысяч человек погибло и союзная нам армия уничтожена, а вы можете при этом шутить. Это простительно ничтожному мальчишке, как вот этот господин, которого вы сделали себе другом, но не вам, не вам.] Мальчишкам только можно так забавляться, – сказал князь Андрей по русски, выговаривая это слово с французским акцентом, заметив, что Жерков мог еще слышать его.
Он подождал, не ответит ли что корнет. Но корнет повернулся и вышел из коридора.


Гусарский Павлоградский полк стоял в двух милях от Браунау. Эскадрон, в котором юнкером служил Николай Ростов, расположен был в немецкой деревне Зальценек. Эскадронному командиру, ротмистру Денисову, известному всей кавалерийской дивизии под именем Васьки Денисова, была отведена лучшая квартира в деревне. Юнкер Ростов с тех самых пор, как он догнал полк в Польше, жил вместе с эскадронным командиром.
11 октября, в тот самый день, когда в главной квартире всё было поднято на ноги известием о поражении Мака, в штабе эскадрона походная жизнь спокойно шла по старому. Денисов, проигравший всю ночь в карты, еще не приходил домой, когда Ростов, рано утром, верхом, вернулся с фуражировки. Ростов в юнкерском мундире подъехал к крыльцу, толконув лошадь, гибким, молодым жестом скинул ногу, постоял на стремени, как будто не желая расстаться с лошадью, наконец, спрыгнул и крикнул вестового.
– А, Бондаренко, друг сердечный, – проговорил он бросившемуся стремглав к его лошади гусару. – Выводи, дружок, – сказал он с тою братскою, веселою нежностию, с которою обращаются со всеми хорошие молодые люди, когда они счастливы.
– Слушаю, ваше сиятельство, – отвечал хохол, встряхивая весело головой.
– Смотри же, выводи хорошенько!
Другой гусар бросился тоже к лошади, но Бондаренко уже перекинул поводья трензеля. Видно было, что юнкер давал хорошо на водку, и что услужить ему было выгодно. Ростов погладил лошадь по шее, потом по крупу и остановился на крыльце.
«Славно! Такая будет лошадь!» сказал он сам себе и, улыбаясь и придерживая саблю, взбежал на крыльцо, погромыхивая шпорами. Хозяин немец, в фуфайке и колпаке, с вилами, которыми он вычищал навоз, выглянул из коровника. Лицо немца вдруг просветлело, как только он увидал Ростова. Он весело улыбнулся и подмигнул: «Schon, gut Morgen! Schon, gut Morgen!» [Прекрасно, доброго утра!] повторял он, видимо, находя удовольствие в приветствии молодого человека.
– Schon fleissig! [Уже за работой!] – сказал Ростов всё с тою же радостною, братскою улыбкой, какая не сходила с его оживленного лица. – Hoch Oestreicher! Hoch Russen! Kaiser Alexander hoch! [Ура Австрийцы! Ура Русские! Император Александр ура!] – обратился он к немцу, повторяя слова, говоренные часто немцем хозяином.
Немец засмеялся, вышел совсем из двери коровника, сдернул
колпак и, взмахнув им над головой, закричал:
– Und die ganze Welt hoch! [И весь свет ура!]
Ростов сам так же, как немец, взмахнул фуражкой над головой и, смеясь, закричал: «Und Vivat die ganze Welt»! Хотя не было никакой причины к особенной радости ни для немца, вычищавшего свой коровник, ни для Ростова, ездившего со взводом за сеном, оба человека эти с счастливым восторгом и братскою любовью посмотрели друг на друга, потрясли головами в знак взаимной любви и улыбаясь разошлись – немец в коровник, а Ростов в избу, которую занимал с Денисовым.
– Что барин? – спросил он у Лаврушки, известного всему полку плута лакея Денисова.
– С вечера не бывали. Верно, проигрались, – отвечал Лаврушка. – Уж я знаю, коли выиграют, рано придут хвастаться, а коли до утра нет, значит, продулись, – сердитые придут. Кофею прикажете?