Парк юрского периода (серия фильмов)
| Парк юрского периода | |
| Jurassic Park | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр |
Стивен Спилберг (1-2), |
| Продюсер |
Кэтлин Кеннеди (1-3), |
| Автор сценария |
Дэвид Кепп (1-2), |
| В главных ролях |
Сэм Нилл, |
| Композитор |
Джон Уильямс (1-4), |
| Кинокомпания |
Universal Studios (1-3), |
| Бюджет |
Общий (4 фильма): |
| Сборы |
Общие (4 фильма): |
| Страна | |
| Язык | |
| Год |
1993 - 2018 |
«Парк юрского периода» является серией фильмов режиссёров Стивена Спилберга, Джо Джонстона и Колин Треворроу. Серия фильмов состоит из 4 фильмов. Выпускаются с 1993 года. Всё началось с того, что в 1990 году компания Universal Studios купила права на все романы Майкла Крайтона. Также выпускаются видеоигры, комиксы.
Роман был успешным из-за адаптации, которую выпустили компании Universal Studios и Amblin Entertainment в 1993 году — Парк юрского периода. Фильм получил несколько наград «Оскар» в номинациях Лучшие визуальные эффекты, Лучший звук и Лучший звуковой монтаж. Также фильм является обладателем премий «BAFTA», «Сатурн» и «Молодой актёр».
Коллекционная версия всех трёх фильмов серии «Парк юрского периода» (Парк юрского периода, Парк юрского периода: Затерянный мир и Парк юрского периода III) была выпущена 25 октября 2011 года в Северной Америке в формате DVD и Blu-ray Disc. Первая часть «Парк юрского периода» была переиздана в формате 3D 5 апреля 2013 года. 21 июня 1996 года Universal Studios Hollywood и Islands of Adventure открыли парки аттракционов Парк юрского периода: The Ride и Jurassic Park: River Adventure по мотивам трилогии «Парк юрского периода».
Четвёртый фильм серии «Парк юрского периода» — «Мир юрского периода» планировали выпустить летом 2005 года, но показ в кино перенесли на 12 июня 2015 года, спустя 10 лет. В марте 2013 года режиссёром четвёртой части назначили Колин Треворроу. Также подписали контракт на создание сиквелов фильма «Мир юрского периода».
Содержание
Список фильмов
| Год | Фильм | Режиссёр | Кинокомпания 1 | Кинокомпания 2 |
|---|---|---|---|---|
| 1993 | Парк юрского периода | Стивен Спилберг | Universal Studios | Amblin Entertainment |
| 1997 | Парк юрского периода: Затерянный мир | |||
| 2001 | Парк юрского периода III | Джо Джонстон | ||
| 2015 | Мир юрского периода | Колин Треворроу | Legendary Pictures |
«Парк юрского периода» (1993)
Глава компании «Ин-Ген», профессор Джон Хаммонд, находит способ воссоздания динозавров посредством генной инженерии. Генетический материал он находит в москитах, которые миллионы лет назад кусали динозавров, а потом, сев на дерево, увязали в древесной смоле, образовав инклюзы. Недостающие фрагменты кода в ДНК дополняются фрагментами кода современных земноводных — лягушек. Хаммонд создаёт огромный парк, обитатели которого — вымершие миллионы лет назад динозавры.
При транспортировке одного из велоцирапторов происходит инцидент, приводящий к смерти сотрудника. Из-за этого инвесторы начинают давить на Хаммонда и заставляют его перед открытием парка провести пробную экскурсию для компетентных лиц. В качестве таких экспертов Хаммонд выбирает палеонтологов Алана Гранта и Элли Сэттлер, математика Яна Малкольма и юриста своих инвесторов — Дональда Дженнаро. Все приглашённые просто шокированы, увидев настоящих живых динозавров. Однако в ходе обсуждения на стороне Хаммонда, желающего открыть парк, остаётся только юрист. Остальные относятся к такой затее с большой осторожностью и сомнением. Хаммонд начинает экскурсию для своих посетителей. После короткого мультфильма, демонстрирующего технологию воссоздания вымерших видов, гости попадают в помещение, где выводят динозавров. Там они наблюдают, как из яйца вылупляется велоцираптор. Тот факт, что на острове обитают хищники, сильно удивляет Гранта. Малкольм интересуется, как сотрудникам парка удаётся контролировать популяцию. Сотрудник парка уверяет его, что все особи на острове женского пола и, следовательно, самовольное размножение динозавров невозможно. После такого теоретического введения четверо посетителей отправляются на экскурсию по парку на двух автоматических электромобилях. К ним присоединяются внуки Хаммонда — Лекси и Тимми. Однако динозавры не желают появляться ни просто так, ни за приманкой. По дороге гости парка выходят из машин, чтобы посмотреть на заболевшего трицератопса. После осмотра все, кроме Элли (она остаётся с ветеринаром присматривать за трицератопсом и позже уезжает с ним на джипе в центр), возвращаются в машины. Тем временем один из сотрудников парка, программист Деннис Недри, подкупленный конкурентами, отключает систему защиты, чтобы получить доступ к хранилищу эмбрионов, из которого он должен вынести эмбрионы нескольких видов динозавров. Опаздывая на корабль, который отплывает от острова парка всего через несколько минут, Деннис не справляется с управлением и застревает на своем джипе. Пытаясь вытащить джип лебёдкой, Недри встречается с некрупным, но опасным дилофозавром и становится его жертвой.
После того как система защиты отключена, электромобили с экскурсантами останавливаются — прямо напротив загона одного из наиболее сильных и опасных динозавров — тираннозавра. Поняв, что защитное напряжение отключено, тираннозавр ломает ограждение и выходит к электромобилям с посетителями парка. Пытаясь спрятаться, юрист Дональд забегает в стоящий рядом туалет. Дети, оставшиеся в первой машине, ненароком привлекают внимание тираннозавра, который нападает на них и переворачивает машину. Пытаясь отвлечь тираннозавра на себя, Ян получает серьёзную травму ноги и оказывается погребённым под обломками туалета, который разрушает динозавр. Затем последний съедает сидевшего в туалете Дженнаро. Добежав до первой машины, Алан успевает вытащить из неё Лекси, но Тимми остаётся в машине. Тираннозавр возвращается к первой машине и сбрасывает её с обрыва вместе с Тимми. Таким образом, Алан и внуки Хаммонда оказываются один на один с дикой природой, кишащей динозаврами. На пути в центр управления они наблюдают удивительную картину — скорлупу от яиц, из которых вылупились динозавры. Это подтвердило опасения Яна Малкольма о том, что «жизнь прорвётся через преграды»: появились особи мужского пола, так как для восстановления повреждённых ДНК использовались части ДНК современных амфибий, способных при надобности менять свой пол.
Раненого Яна Малкольма спасают от смерти Элли и егерь Роберт Малдун, с трудом оторвавшись на джипе от преследования вернувшегося тираннозавра. Они присоединяются к Джону Хаммонду и главному инженеру Рэю Арнольду, пытающимся включить систему безопасности. После перезагрузки системы нужно запустить генераторы в бункере, расположенном неподалёку от центра управления. Сначала к ней отправляется сам Арнольд. Он долго не возвращается, что вызывает беспокойство у оставшихся (позже выяснится, что он погиб). К бункеру направляются Элли и Роберт. После выхода на поверхность Малдун понимает, что велоцирапторам удалось выбраться из специального укреплённого загона, и теперь ему и Элли грозит смертельная опасность. Отправляя Элли к бункеру, Роберт намеревается застрелить преградившего путь велоцираптора. Однако велоцираптор оказывается не один. Пока Роберт готовится в него выстрелить, другой велоцираптор нападает на него сбоку и убивает. Элли успевает благополучно добежать до распределительного щитка. На нём она поочерёдно запускает системы безопасности парка, после чего также подвергается внезапному нападению велоцираптора. После отчаянной схватки за свою жизнь ей удаётся вырваться из бункера, заперев в нём хищника.
Тем временем Алан, Тимми и Лекси добираются до гостевого центра. Они остаются одни. Гостевой центр оказался небезопасным для детей местом, и туда проникли два велоцираптора. Тем не менее, детям удаётся спастись от них. Алан встречает Элли, возвращается в гостевой центр и находит там перепуганных детей. Вчетвером они пытаются скрыться от преследующих их велоцирапторов. В холле двое велоцирапторов окружают их, но в самый последний момент один из них становится жертвой внезапно появившегося тираннозавра. После гибели своего сородича второй велоцираптер бросается на тираннозавра, но тоже погибает. Воспользовавшись моментом, Алан, Элли, Тим и Лекси сбегают оттуда. Присоединившись к Хаммонду и Малкольму, все садятся на вертолёт и улетают с острова. Джон Хаммонд решает оставить затею с парком.
«Парк юрского периода: Затерянный мир» (1997)
События этого фильма разворачиваются через четыре года после того, что произошло в «Парке юрского периода» на острове Исла-Нублар. Выясняется, что на соседнем острове Исла-Сорна существовал «Объект Б», на котором «выращивали» детенышей ящеров. Совершавшая круиз семья высадилась на остров, где компсогнаты ранили девочку. Джон Хаммонд (Ричард Аттенборо), который из-за этого инцидента потерял контроль над своей компанией «Ин-Ген», снаряжает экспедицию во главе с доктором Яном Малкольмом (Джефф Голдблюм), чтобы выяснить, почему ящеры на близлежащем острове Сорна не вымерли, а заодно привезти фото- и видеоматериалы об их жизни с целью защитить «затерянный мир» от новых директоров компании.
В составе группы были оператор-документалист Ник Ван Оуэн (Винс Вон), эксперт-механик Эдди Карр и палеонтолог и возлюбленная Малкольма — Сара Хардинг (Джулианна Мур). Ян соглашается поехать в экспедицию, потому что волнуется за Сару. Также в трейлере спряталась Келли Кёртис Малкольм (Ванесса Ли Честер), дочь Яна. Он не успевает отвезти её домой, прибывают вертолёты компании «Ин-Ген», во главе с племянником Хаммонда, Питером Ладлоу. Его проводник, Роланд Тембо (Пит Постлетуэйт), требует вместо оплаты предоставить ему возможность добыть тираннозавра в качестве охотничьего трофея.
Хорошо оборудованная группа «Ин-Ген» вылавливает паразауролофов, пахицефалозавров и другие виды, чтобы увезти их с острова. Роланд находит гнездо тираннозавра, связывает детёныша, чтобы приманить взрослого тираннозавра. Пока Дитер Старк (Петер Стормаре) оставался за главного, Ник и Сара открыли все клетки с пойманными динозаврами. Роланду приходится возвратиться в лагерь. Ник находит детёныша тираннозавра со сломанной ногой, поэтому он и Сара решают увезти детёныша в лабораторию. Эдди, Келли и Ян поднимаются на лифте на дерево. Ян спускается, чтобы предупредить Сару о приближающемся тираннозавре. Они отпускают детёныша, но тираннозавры сбрасывают трейлер с обрыва.
Пока трейлер висит, приезжает Эдди и скидывает верёвку внутрь. На машину Эдди нападают два тираннозавра. Трейлер падает со скал вместе с машиной, тираннозавры уходят, сам же Эдди погибает, съеденный ящерами. В результате происходящих событий две конфликтующие группы вынуждены объединиться перед лицом смертельной опасности. Отправившись на поиски Дитера, заблудившегося в лесу, Роланд и Картер обнаружили в центре долины пункт со связью, но вернулись обратно за группой. Из-за крови детёныша, которая осталась на куртке Сары, ночью на лагерь нападают два тираннозавра, которые преследуют группу. В результате погибают люди из группы «Ин-Ген».
Роланд усыпляет самца транквилизаторами. Группа Малкольма бежит к центру связи. По пути они проходят поле с велоцирапторами, которые уничтожили остаток группы «Ин-Ген». Выживает 6 человек: Ян, Сара, Ник, Келли, а также Роланд и Ладлоу. Ник идёт вперёд один и вызывает помощь с материка. Остальные приходят позже, потому что Ян ранен. По дороге они сталкиваются с велоцирапторами, но вовремя прилетает вертолёт и увозит их на материк. Группа «Ин-Ген» грузит спящего тираннозавра на корабль. Роланда уговаривают остаться, обещая дать перспективную работу, но тот отказывается и улетает на вертолёте прибывших спасателей. Когда судно прибывает на материк, оказывается, что на корабле нет живых. Тираннозавр вырывается из грузового отсека и идёт в Сан-Диего. Выясняется, что Ладлоу похитил и детёныша. Ян и Сара крадут детёныша и заманивают тираннозавра обратно на корабль. Сам же Питер бежит внутрь, но там его застаёт врасплох динозавр, отдав на растерзание детёнышу. Корабль отправляется назад на остров. По телевидению Джон Хаммонд просит оставить остров в покое и предоставить природу самой себе.
«Парк юрского периода III» (2001)
Герой Сэма Нилла, палеонтолог Алан Грант, принимает предложение якобы состоятельного предпринимателя Пола Кёрби и его жены Аманды совершить обзорную экскурсию над печально знаменитым островом Исла-Сорна. Алан соглашается и вместе со своим ассистентом Билли и двумя военными наёмниками (под руководством мистера Юдески), нанятых Кёрби, летит к острову. Истинную цель, поиск пропавшего сына Эрика Кёрби, Грант не узнаёт до прибытия. Практически сразу после посадки группа атакована спинозавром. Он съедает одного наёмника, затем убивает второго и служит причиной аварии взлетающего самолёта. Таким образом, Грант и его компания остаются без возможности покинуть остров. Убегая от спинозавра, герои сталкиваются с тираннозавром, которых вступает в схватку со спинозавром. В ходе короткого поединка спинозавр побеждает, сломав противнику шею. Выиграв таким образом время, команда спасается от преследования.
Группа принимает решение двигаться к побережью, рассчитывая найти там брошенное плавательное средство. Тем не менее, Аманда и Пол Кёрби не теряют надежды спасти своего сына. Вскоре герои обнаруживают в джунглях параплан с запутанным в нём скелетированным трупом Бена, дяди Эрика, вместе с которым они летели вдоль острова. Рядом с парапланом они находят видеокамеру Пола. Посмотрев последнюю запись, герои понимают, что Эрик не погиб при приземлении на остров, и есть шанс найти его живым.
Продвигаясь дальше по острову, герои находят гнёзда рапторов и территорию лабораторного комплекса, где выращивали и выхаживали динозавров. Неожиданно нападает стая велоцирапторов, группа бежит из лабораторий обратно в лес, где стихийно разделяется, Юдески погибает, а доктор Грант попадает в ловушку, будучи окружён хищниками. Его спасает Эрик, забросав динозавров газовыми гранатами. Эрик узнает доктора Гранта, говорит, что является его поклонником и читал его книги. Выясняется, что найти оружие на острове Эрику практически не удалось, а гранаты были последними.
Команда снова объединяется и, в очередной раз убегая от спинозавра, оказывается в отдельно стоящем здании с наблюдательной вышкой. Поднявшись на вышку и осмотрев окрестность, Грант замечает катер на реке неподалёку. Понимая, что это их единственный шанс, герои идут к катеру, чтобы на нём доплыть вниз по реке к побережью. В «счастливой» сумке Билли оказываются два яйца, которые тот украл.
Спускаясь в каньон к реке, путешественники попадают в огромную птичью клетку, где их атакуют птеранодоны. На Билли (аспирант доктора Гранта) нападают сразу несколько летающих ящеров. Остальные, решив, что Билли уже не спастись, продолжают путь без него.
Сплавляясь по реке на катере, группа в отходах спинозавра находит съеденный спутниковый телефон. Также они опять сталкиваются со спинозавром. Грант успевает позвонить Элли, но успевает сказать только «река… объект B…» Разгромив катер, спинозавр всё же получает отпор (Гранту и Полу удаётся поджечь разлитое на поверхности воды топливо) и ретируется.
Герои слышат шум океана. Но по пути их снова находят рапторы. Рапторы забирают яйца, а Грант обхитрил их при помощи сделанного компьютером устройства, способного подражать голосу раптора. На берегу героев встречает морская пехота, вызванная Элли, которая, вероятно, прибыла для уничтожения динозавров. Бойцы также уже успели подобрать чудом спасшегося Билли. Они улетают на материк и видят, как вырвавшиеся из клетки птеранодоны стаями летят вместе с ними в поисках новых гнездовий.
«Мир юрского периода» (2015)
Действие происходит через 22 года после событий «Парка юрского периода», игнорируя сюжеты сиквелов. На острове Нублар функционирует парк, задуманный Джоном Хэммондом. Но к этому времени посещаемость парка уже начинает падать, и компания, владеющая парком, решает открыть новый аттракцион, чтобы привлечь больше посетителей. Для этого учёные компании создают новый и очень опасный вид динозавра — Индоминус Рекс.
В первой сцене фильма показывается, как из яйца вылупляются два маленьких Индоминуса Рекса.
Двое братьев, Зак и Грей Митчеллы, прощаются с родителями в аэпопорту и отправляются в парк аттракционов «Мир Юрского периода» на остров динозавров, где работает их тётя, Клэр Диринг. К сожалению, она оказывается занята, но даёт им пропуска на все аттракционы, поручив своей помощнице Заре приглядывать за Заком и Греем. Сама же Клэр отправляется на другую часть острова, чтобы проведать Индоминуса Рекса. Там строители подымают высоту стены вольера, в целях безопасности. По рекомендации директора парка, Саймона Масрани, она отправляется к Оуэну Грэди, с которым её когда-то связывали романтические отношения. Бывший морской пехотинец, Грэди теперь дрессирует велоцирапторов, и Клэр просит его, чтобы он проверил вольер. Узнав историю выращивания этого динозавра, Оуэн говорит, что особь воспитывается неправильно (жизнь динозавра проходит в полной изоляции), что делает её восприятие окружающего мира некорректным. Впрочем, его замечание игнорируют. Когда они приезжают, то обнаруживают, что особи на тепловизоре не видно. Клэр звонит в центр управления, чтобы там отследили её с помощью датчика движения. Оуэн и двое охранников заходят в вольер, чтобы осмотреть его. Они замечают следы когтей на стене и думают, что динозавр мог сбежать, но версия тут же опровергается звонком из центра управления — датчик движения показывает, что особь в вольере, а царапины на стене — всего лишь обманная уловка. Клэр приказывает, чтобы всех вывели из вольера. Но один из охранников не успевает, и динозавр его съедает. Другой охранник трусливо бежит, прячется за машину, и динозавр, прорвавшись через ворота, находит его и съедает. Оуэн выжил, спрятавшись под машиной и облив себя бензином, чтобы особь его не унюхала.
Добравшись до центра управления, Оуэн и Клэр следят за тем, как рейнджеры идут по датчику движения в джунгли. Дрессировщик замечает, что у персонала только оглушающее оружие, и предупреждает, что это большая особь, и рейнджеры не справятся. Его замечание снова игнорируют. Тем временем команда видит, что особь избавилась от маячка. Главный рейнджер, Катаси Хамада сообщает, что Индоминус Рекс ещё и способна менять окрас, мимикрируя под окружающую среду. Она убивает всех рейнджеров в считанные минуты. Оуэн предлагает эвакуировать остров, но Клэр отказывается, думая, что они остановят особь по-тихому.
Тем временем племянники Клэр, Зак и Грей, сбегают от Зары. Они посещают «Королевство Тираннозавра Рекса», смотрят на кормление мозазавра. Зак и Грей, катавшиеся по долине на гиросфере, выезжают через незапертые ворота в джунгли. Там на них нападает Индоминус Рекс. Короткий поединок особи с анкилозавром дает им немного времени, но все же недостаточно — прикончив противника, Индоминус Рекс бросается к гиросфере и практически без труда прокусывает её «непробиваемую» капсулу. Братьям чудом удается выбраться из уже не безопасного транспорта и спастись, бросившись с водопада. Оуэн и Клэр отправляются в джунгли на их поиски. Наткнувшись на вырезанное стадо апатозавров, они замечают, что особь убивает ради удовольствия — она не съела ни одного из убитых динозавров. Зак и Грей находят заброшенное строение (из первого фильма), где ремонтируют джип и уезжают. Оуэн и Клэр, не успев их догнать, прячутся от появившегося Индоминус Рекса. Вначале она их не замечает, но потом проламывает крышу и пытается их догнать, но отвлекается, увидев вертолёт. Она направляется к «птичнику», но по пути на неё нападает вертолёт с пулемётом, пилотируемый директором парка Саймоном Масрани. Она разбивает купол вольера и выпускает птеранодонов и диморфодонов, которые сбивают вертолёт. Масрани погибает при падении и дальнейшем взрыве вертолёта.
Тем временем Зак и Грей приезжают на джипе к воротам в парк (им открывают ворота в парк охранники). Туда и добираются Оуэн и Клэр. Птерозавры устраивают погром в парке. Во время их нападения погибает помощница Клэр, которая приглядывала за мальчиками. На Оуэна нападает один из них, но Клэр спасает его, и он в благодарность целует её.
Вик Хокинс хочет выпустить велоцирапторов, чтобы они нашли Индоминуса Рекса. Оуэн соглашается, но не сразу. Клэр прячет детей в бронированной машине скорой помощи, а сама на переднем сидении следит за операцией на камерах, которые закреплены на головах велоцирапторов.
Они находят особь, но выясняется, что в ней есть ДНК велоцираптора — после короткого «разговора» она натравляет их на людей («У них появилась новая альфа», — замечает Оуэн). Несмотря на массированный огонь и отчаянное сопротивление, у группы появляются новые потери, хотя одного из питомцев Оуэна удаётся убить. Выжившие динозавры убегают с особью. Клэр, видя происходящее, уезжает на машине. Велоцирапторы их преследуют, но братья отбиваются от них, и им удаётся оторваться. Одна из велоцирапторов, Блю, нападает на Барри. Тот прячется в бревне и кричит («Блю!»), которая перестаёт атаковать, узнав хозяина. Блю переключается на Оуэна.
Оуэн, догнав Клэр, направляется в парк, где всех эвакуировали в безопасное место. Они направляются в лабораторию, где видят, что всё оборудование вынесли. Хоскинс говорит, что хотел бы использовать динозавров в военных целях, но появившийся велоцираптор убивает его. Выжившие выбираются на улицу, где их настигают велоцирапторы, а затем и особь. Индоминус Рекс снова пытается натравить свою «стаю» на людей, но Оуэну удаётся восстановить связь со своими подопечными, и он приказывает им напасть на особь. В ходе битвы двое велоцирапторов погибают, и Клэр приводит тираннозавра в качестве подкрепления. В ходе поединка Индоминус побеждает тираннозавра, но уцелевшему велоцираптору удаётся отвлечь Индоминуса, позволяя тираннозавру подняться на ноги и нанести серьезные повреждения противнику. Тираннозавр подталкивает Индоминуса близко к водоёму, где её хватает за голову мозазавр и утаскивает под воду. Оставшийся в живых велоцираптор смотрит на Оуэна в ожидании следующей команды, но дрессировщик кивком даёт динозавру знать, что он свободен.
Наутро к Заку и Грею прилетают их родители. Клэр и Оуэн выясняют свои отношения («Будем держаться вместе») и уходят.
В последней сцене тираннозавр выходит на взлётную площадку и оглашает обанкротившийся парк громким рыком.
Съёмочная группа
| Роль | Фильм | |||
|---|---|---|---|---|
| |
|
|
| |
| Режиссёр | Стивен Спилберг | Джо Джонстон | Колин Треворроу | |
| Продюсер | Джералд Р. Молен | Колин Уилсо | Ларри Дж. Франко | Стивен Спилберг |
| Сценарист | Александр Пэйн | Дэвид Кепп | Рик Джаффа и Аманда Сильвер | |
| Композитор | Джон Уильямс | Дон Дэвис | Майкл Джаккино | |
| Оператор | Дин Канди | Януш Камински | Шелли Джонсон | Джон Шварцман |
Кассовые сборы и бюджет
| Фильм | Кассовые сборы, в том числе: | Бюджет | Год | Источники | ||
|---|---|---|---|---|---|---|
| США | Другие страны | Всего | ||||
| $402 453 882 | $626 700 000 | $1 029 153 882 | $63 000 000 | 1993 | [1] | |
| $229 086 679 | $389 552 320 | $618 638 999 | $73 000 000 | 1997 | [2] | |
| $181 171 875 | $187 608 934 | $368 780 809 | $93 000 000 | 2001 | [3] | |
| $652 270 625 | $1 018 130 012 | $1 670 400 637 | $150 000 000 | 2015 | [4] | |
| Итого | $1 464 983 061 | $2 221 991 226 | $3 686 974 327 | $379 000 000 | за все время | [5] |
Критика
| Фильм | Rotten Tomatoes | Metacritic | CinemaScore |
|---|---|---|---|
| Парк юрского периода | 93 % (117 отзывов)[6] | 68 (20 отзывов)[7] | A[8] |
| Парк юрского периода: Затерянный мир | 51 % (68 отзывов)[9] | 59 (18 отзывов)[10] | B+[8] |
| Парк юрского периода III | 50 % (163 отзыва)[11] | 42 (30 отзывов)[12] | B-[8] |
| Мир юрского периода | 71 % (296 отзывов)[13] | 59 (49 отзывов)[14] | A[8] |
Награды и премии фильмов
Награды «Парк юрского периода» (1993)
| Категория | Номинанты | Итог | |
|---|---|---|---|
| «Оскар» (1994) | |||
| Деннис Мьюрен, Стэн Уинстон, Фил Типпетт, Майкл Лантьери | Награда | ||
| <center>Лучший звук | Гэри Саммерс, Гэри Райдстром, Шон Мерфи, Рон Джадкинс | Награда | |
| <center>Лучший монтаж звуковых эффектов | Гэри Райдстром, Ричард Химнс | Награда | |
| BAFTA (1994) | |||
| <center>Лучшие спецэффекты | Деннис Мьюрен, Стэн Уинстон, Фил Типпетт, Майкл Лантьери | Награда | |
| <center>Лучший звук | Ричард Химнс, Рон Джадкинс, Гэри Саммерс, Гэри Райдстром, Шон Мерфи | Номинация | |
| «Сатурн» (1994) | |||
| <center>Лучший научно-фантастический фильм | Награда | ||
| <center>Лучший режиссёр | Стивен Спилберг | Награда | |
| <center>Лучший сценарий | Майкл Крайтон и Дэвид Кепп | Награда | |
| <center>Лучшие спецэффекты | Деннис Мьюрен, Стэн Уинстон, Фил Типпетт, Майкл Лантьери | Награда | |
| <center>Лучшая актриса | Лора Дерн | Номинация | |
| <center>Лучший актёр второго плана | Джефф Голдблюм | Номинация | |
| Уэйн Найт | Номинация | ||
| <center>Лучший молодой актёр или актриса | Джозеф Маццелло | Номинация | |
| Ариана Ричардс | Номинация | ||
| <center>Лучшая музыка | Джон Уильямс | Номинация | |
| <center>Лучшие костюмы | Сью Мур, Эрик Х. Сандберг | Номинация | |
| Премия Брэма Стокера (1994) | |||
| <center>Other Media (за сценарий) | Майкл Крайтон и Дэвид Кепп | Номинация | |
| «Молодой актёр» (1994) | |||
| <center>Лучшая молодая актриса в драматическом фильме | Ариана Ричардс | Награда | |
| <center>Лучший молодой актёр второго плана в драматическом фильме | Джозеф Маццелло | Награда | |
| <center>Лучший семейный фильм — боевик или приключения | Universal Pictures | Награда | |
| MTV Movie Awards (1994) | |||
| <center>Лучший фильм | Номинация | ||
| <center>Самый зрелищный эпизод | сцена погони Ти-Рекса за джипом | Номинация | |
| <center>Лучший кинозлодей | Ти-Рекс | Номинация | |
| «Грэмми» (1994) | |||
| <center>Лучшая инструментальная композиция, написанная для кинофильма или для телевидения |
Джон Уильямс | Номинация | |
Награды «Парк юрского периода III» (2001)
- «Saturn Awards» — номинация.
- «Satellite Awards» — номинация.
- «Golden Trailer Awards» — номинация.
- «Golden Reel Awards» — номинация.
- «Sierra Awards» — награда.
- «BMI Film Awards» — награда.
- «Golden Raspberry Awards» — номинация.
- «Stinkers Bad Movie Awards» — номинация.
Напишите отзыв о статье "Парк юрского периода (серия фильмов)"
Примечания
- ↑ [boxofficemojo.com/movies/?id=jurassicpark.htm Jurassic Park (1993)]. Box Office Mojo. Проверено 31 августа 2012.
- ↑ [boxofficemojo.com/movies/?id=jurassicpark2.htm The Lost World: Jurassic Park (1997)]. Box Office Mojo. Проверено 31 августа 2012.
- ↑ [boxofficemojo.com/movies/?id=jurassicpark3.htm Jurassic Park III (2001)]. Box Office Mojo. Проверено 31 августа 2012.
- ↑ [boxofficemojo.com/movies/?id=jurassicpark4.htm Jurassic World]. Box Office Mojo. Проверено 18 марта 2012.
- ↑ [boxofficemojo.com/franchises/chart/?id=jurassicpark.htm Jurassic Park Moviesat the Box Office]. Box Office Mojo. Проверено 15 июля 2014.
- ↑ [www.rottentomatoes.com/m/jurassic_park/ Jurassic Park]. Rotten Tomatoes. Проверено 31 августа 2012.
- ↑ [www.metacritic.com/movie/jurassic-park Jurassic Park]. Metacritic. CBS. Проверено 31 августа 2012.
- ↑ 1 2 3 4 [www.cinemascore.com/ Cinemascore]. Cinemascore.com. Проверено 21 февраля 2015.
- ↑ [www.rottentomatoes.com/m/lost_world_jurassic_park/ The Lost World: Jurassic Park]. Rotten Tomatoes. Проверено 31 августа 2012.
- ↑ [www.metacritic.com/movie/the-lost-world-jurassic-park The Lost World: Jurassic Park]. Metacritic. CBS. Проверено 31 августа 2012.
- ↑ [www.rottentomatoes.com/m/jurassic_park_iii/ Jurassic Park III]. Rotten Tomatoes. Проверено 31 августа 2012.
- ↑ [www.metacritic.com/movie/jurassic-park-iii Jurassic Park III]. Metacritic. CBS. Проверено 31 августа 2012.
- ↑ [www.rottentomatoes.com/m/jurassic_world/ Jurassic World]. Проверено 12 июня 2015.
- ↑ [www.metacritic.com/movie/jurassic-world Jurassic World reviews]. Проверено 12 июня 2015.
Ссылки
- [www.jurassicpark.com assicpark.com] — официальный сайт Парк юрского периода
- [www.jurassicpark4-movie.com Jurassic Park 4 News and Forum]
- [www.smashwords.com/books/view/299727 Free ebook about Jurassic Park]
- [fromdirectorstevenspielberg.tumblr.com/tagged/Jurassic-Park From Director Steven Spielberg: Jurassic Park archive]
| ||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Парк юрского периода (серия фильмов)
Но вслед за восклицанием удивления, вырвавшимся У Верещагина, он жалобно вскрикнул от боли, и этот крик погубил его. Та натянутая до высшей степени преграда человеческого чувства, которая держала еще толпу, прорвалось мгновенно. Преступление было начато, необходимо было довершить его. Жалобный стон упрека был заглушен грозным и гневным ревом толпы. Как последний седьмой вал, разбивающий корабли, взмыла из задних рядов эта последняя неудержимая волна, донеслась до передних, сбила их и поглотила все. Ударивший драгун хотел повторить свой удар. Верещагин с криком ужаса, заслонясь руками, бросился к народу. Высокий малый, на которого он наткнулся, вцепился руками в тонкую шею Верещагина и с диким криком, с ним вместе, упал под ноги навалившегося ревущего народа.Одни били и рвали Верещагина, другие высокого малого. И крики задавленных людей и тех, которые старались спасти высокого малого, только возбуждали ярость толпы. Долго драгуны не могли освободить окровавленного, до полусмерти избитого фабричного. И долго, несмотря на всю горячечную поспешность, с которою толпа старалась довершить раз начатое дело, те люди, которые били, душили и рвали Верещагина, не могли убить его; но толпа давила их со всех сторон, с ними в середине, как одна масса, колыхалась из стороны в сторону и не давала им возможности ни добить, ни бросить его.
«Топором то бей, что ли?.. задавили… Изменщик, Христа продал!.. жив… живущ… по делам вору мука. Запором то!.. Али жив?»
Только когда уже перестала бороться жертва и вскрики ее заменились равномерным протяжным хрипеньем, толпа стала торопливо перемещаться около лежащего, окровавленного трупа. Каждый подходил, взглядывал на то, что было сделано, и с ужасом, упреком и удивлением теснился назад.
«О господи, народ то что зверь, где же живому быть!» – слышалось в толпе. – И малый то молодой… должно, из купцов, то то народ!.. сказывают, не тот… как же не тот… О господи… Другого избили, говорят, чуть жив… Эх, народ… Кто греха не боится… – говорили теперь те же люди, с болезненно жалостным выражением глядя на мертвое тело с посиневшим, измазанным кровью и пылью лицом и с разрубленной длинной тонкой шеей.
Полицейский старательный чиновник, найдя неприличным присутствие трупа на дворе его сиятельства, приказал драгунам вытащить тело на улицу. Два драгуна взялись за изуродованные ноги и поволокли тело. Окровавленная, измазанная в пыли, мертвая бритая голова на длинной шее, подворачиваясь, волочилась по земле. Народ жался прочь от трупа.
В то время как Верещагин упал и толпа с диким ревом стеснилась и заколыхалась над ним, Растопчин вдруг побледнел, и вместо того чтобы идти к заднему крыльцу, у которого ждали его лошади, он, сам не зная куда и зачем, опустив голову, быстрыми шагами пошел по коридору, ведущему в комнаты нижнего этажа. Лицо графа было бледно, и он не мог остановить трясущуюся, как в лихорадке, нижнюю челюсть.
– Ваше сиятельство, сюда… куда изволите?.. сюда пожалуйте, – проговорил сзади его дрожащий, испуганный голос. Граф Растопчин не в силах был ничего отвечать и, послушно повернувшись, пошел туда, куда ему указывали. У заднего крыльца стояла коляска. Далекий гул ревущей толпы слышался и здесь. Граф Растопчин торопливо сел в коляску и велел ехать в свой загородный дом в Сокольниках. Выехав на Мясницкую и не слыша больше криков толпы, граф стал раскаиваться. Он с неудовольствием вспомнил теперь волнение и испуг, которые он выказал перед своими подчиненными. «La populace est terrible, elle est hideuse, – думал он по французски. – Ils sont сошше les loups qu'on ne peut apaiser qu'avec de la chair. [Народная толпа страшна, она отвратительна. Они как волки: их ничем не удовлетворишь, кроме мяса.] „Граф! один бог над нами!“ – вдруг вспомнились ему слова Верещагина, и неприятное чувство холода пробежало по спине графа Растопчина. Но чувство это было мгновенно, и граф Растопчин презрительно улыбнулся сам над собою. „J'avais d'autres devoirs, – подумал он. – Il fallait apaiser le peuple. Bien d'autres victimes ont peri et perissent pour le bien publique“, [У меня были другие обязанности. Следовало удовлетворить народ. Много других жертв погибло и гибнет для общественного блага.] – и он стал думать о тех общих обязанностях, которые он имел в отношении своего семейства, своей (порученной ему) столице и о самом себе, – не как о Федоре Васильевиче Растопчине (он полагал, что Федор Васильевич Растопчин жертвует собою для bien publique [общественного блага]), но о себе как о главнокомандующем, о представителе власти и уполномоченном царя. „Ежели бы я был только Федор Васильевич, ma ligne de conduite aurait ete tout autrement tracee, [путь мой был бы совсем иначе начертан,] но я должен был сохранить и жизнь и достоинство главнокомандующего“.
Слегка покачиваясь на мягких рессорах экипажа и не слыша более страшных звуков толпы, Растопчин физически успокоился, и, как это всегда бывает, одновременно с физическим успокоением ум подделал для него и причины нравственного успокоения. Мысль, успокоившая Растопчина, была не новая. С тех пор как существует мир и люди убивают друг друга, никогда ни один человек не совершил преступления над себе подобным, не успокоивая себя этой самой мыслью. Мысль эта есть le bien publique [общественное благо], предполагаемое благо других людей.
Для человека, не одержимого страстью, благо это никогда не известно; но человек, совершающий преступление, всегда верно знает, в чем состоит это благо. И Растопчин теперь знал это.
Он не только в рассуждениях своих не упрекал себя в сделанном им поступке, но находил причины самодовольства в том, что он так удачно умел воспользоваться этим a propos [удобным случаем] – наказать преступника и вместе с тем успокоить толпу.
«Верещагин был судим и приговорен к смертной казни, – думал Растопчин (хотя Верещагин сенатом был только приговорен к каторжной работе). – Он был предатель и изменник; я не мог оставить его безнаказанным, и потом je faisais d'une pierre deux coups [одним камнем делал два удара]; я для успокоения отдавал жертву народу и казнил злодея».
Приехав в свой загородный дом и занявшись домашними распоряжениями, граф совершенно успокоился.
Через полчаса граф ехал на быстрых лошадях через Сокольничье поле, уже не вспоминая о том, что было, и думая и соображая только о том, что будет. Он ехал теперь к Яузскому мосту, где, ему сказали, был Кутузов. Граф Растопчин готовил в своем воображении те гневные в колкие упреки, которые он выскажет Кутузову за его обман. Он даст почувствовать этой старой придворной лисице, что ответственность за все несчастия, имеющие произойти от оставления столицы, от погибели России (как думал Растопчин), ляжет на одну его выжившую из ума старую голову. Обдумывая вперед то, что он скажет ему, Растопчин гневно поворачивался в коляске и сердито оглядывался по сторонам.
Сокольничье поле было пустынно. Только в конце его, у богадельни и желтого дома, виднелась кучки людей в белых одеждах и несколько одиноких, таких же людей, которые шли по полю, что то крича и размахивая руками.
Один вз них бежал наперерез коляске графа Растопчина. И сам граф Растопчин, и его кучер, и драгуны, все смотрели с смутным чувством ужаса и любопытства на этих выпущенных сумасшедших и в особенности на того, который подбегал к вим.
Шатаясь на своих длинных худых ногах, в развевающемся халате, сумасшедший этот стремительно бежал, не спуская глаз с Растопчина, крича ему что то хриплым голосом и делая знаки, чтобы он остановился. Обросшее неровными клочками бороды, сумрачное и торжественное лицо сумасшедшего было худо и желто. Черные агатовые зрачки его бегали низко и тревожно по шафранно желтым белкам.
– Стой! Остановись! Я говорю! – вскрикивал он пронзительно и опять что то, задыхаясь, кричал с внушительными интонациями в жестами.
Он поравнялся с коляской и бежал с ней рядом.
– Трижды убили меня, трижды воскресал из мертвых. Они побили каменьями, распяли меня… Я воскресну… воскресну… воскресну. Растерзали мое тело. Царствие божие разрушится… Трижды разрушу и трижды воздвигну его, – кричал он, все возвышая и возвышая голос. Граф Растопчин вдруг побледнел так, как он побледнел тогда, когда толпа бросилась на Верещагина. Он отвернулся.
– Пош… пошел скорее! – крикнул он на кучера дрожащим голосом.
Коляска помчалась во все ноги лошадей; но долго еще позади себя граф Растопчин слышал отдаляющийся безумный, отчаянный крик, а перед глазами видел одно удивленно испуганное, окровавленное лицо изменника в меховом тулупчике.
Как ни свежо было это воспоминание, Растопчин чувствовал теперь, что оно глубоко, до крови, врезалось в его сердце. Он ясно чувствовал теперь, что кровавый след этого воспоминания никогда не заживет, но что, напротив, чем дальше, тем злее, мучительнее будет жить до конца жизни это страшное воспоминание в его сердце. Он слышал, ему казалось теперь, звуки своих слов:
«Руби его, вы головой ответите мне!» – «Зачем я сказал эти слова! Как то нечаянно сказал… Я мог не сказать их (думал он): тогда ничего бы не было». Он видел испуганное и потом вдруг ожесточившееся лицо ударившего драгуна и взгляд молчаливого, робкого упрека, который бросил на него этот мальчик в лисьем тулупе… «Но я не для себя сделал это. Я должен был поступить так. La plebe, le traitre… le bien publique», [Чернь, злодей… общественное благо.] – думал он.
У Яузского моста все еще теснилось войско. Было жарко. Кутузов, нахмуренный, унылый, сидел на лавке около моста и плетью играл по песку, когда с шумом подскакала к нему коляска. Человек в генеральском мундире, в шляпе с плюмажем, с бегающими не то гневными, не то испуганными глазами подошел к Кутузову и стал по французски говорить ему что то. Это был граф Растопчин. Он говорил Кутузову, что явился сюда, потому что Москвы и столицы нет больше и есть одна армия.
– Было бы другое, ежели бы ваша светлость не сказали мне, что вы не сдадите Москвы, не давши еще сражения: всего этого не было бы! – сказал он.
Кутузов глядел на Растопчина и, как будто не понимая значения обращенных к нему слов, старательно усиливался прочесть что то особенное, написанное в эту минуту на лице говорившего с ним человека. Растопчин, смутившись, замолчал. Кутузов слегка покачал головой и, не спуская испытующего взгляда с лица Растопчина, тихо проговорил:
– Да, я не отдам Москвы, не дав сражения.
Думал ли Кутузов совершенно о другом, говоря эти слова, или нарочно, зная их бессмысленность, сказал их, но граф Растопчин ничего не ответил и поспешно отошел от Кутузова. И странное дело! Главнокомандующий Москвы, гордый граф Растопчин, взяв в руки нагайку, подошел к мосту и стал с криком разгонять столпившиеся повозки.
В четвертом часу пополудни войска Мюрата вступали в Москву. Впереди ехал отряд виртембергских гусар, позади верхом, с большой свитой, ехал сам неаполитанский король.
Около середины Арбата, близ Николы Явленного, Мюрат остановился, ожидая известия от передового отряда о том, в каком положении находилась городская крепость «le Kremlin».
Вокруг Мюрата собралась небольшая кучка людей из остававшихся в Москве жителей. Все с робким недоумением смотрели на странного, изукрашенного перьями и золотом длинноволосого начальника.
– Что ж, это сам, что ли, царь ихний? Ничево! – слышались тихие голоса.
Переводчик подъехал к кучке народа.
– Шапку то сними… шапку то, – заговорили в толпе, обращаясь друг к другу. Переводчик обратился к одному старому дворнику и спросил, далеко ли до Кремля? Дворник, прислушиваясь с недоумением к чуждому ему польскому акценту и не признавая звуков говора переводчика за русскую речь, не понимал, что ему говорили, и прятался за других.
Мюрат подвинулся к переводчику в велел спросить, где русские войска. Один из русских людей понял, чего у него спрашивали, и несколько голосов вдруг стали отвечать переводчику. Французский офицер из передового отряда подъехал к Мюрату и доложил, что ворота в крепость заделаны и что, вероятно, там засада.
– Хорошо, – сказал Мюрат и, обратившись к одному из господ своей свиты, приказал выдвинуть четыре легких орудия и обстрелять ворота.
Артиллерия на рысях выехала из за колонны, шедшей за Мюратом, и поехала по Арбату. Спустившись до конца Вздвиженки, артиллерия остановилась и выстроилась на площади. Несколько французских офицеров распоряжались пушками, расстанавливая их, и смотрели в Кремль в зрительную трубу.
В Кремле раздавался благовест к вечерне, и этот звон смущал французов. Они предполагали, что это был призыв к оружию. Несколько человек пехотных солдат побежали к Кутафьевским воротам. В воротах лежали бревна и тесовые щиты. Два ружейные выстрела раздались из под ворот, как только офицер с командой стал подбегать к ним. Генерал, стоявший у пушек, крикнул офицеру командные слова, и офицер с солдатами побежал назад.
Послышалось еще три выстрела из ворот.
Один выстрел задел в ногу французского солдата, и странный крик немногих голосов послышался из за щитов. На лицах французского генерала, офицеров и солдат одновременно, как по команде, прежнее выражение веселости и спокойствия заменилось упорным, сосредоточенным выражением готовности на борьбу и страдания. Для них всех, начиная от маршала и до последнего солдата, это место не было Вздвиженка, Моховая, Кутафья и Троицкие ворота, а это была новая местность нового поля, вероятно, кровопролитного сражения. И все приготовились к этому сражению. Крики из ворот затихли. Орудия были выдвинуты. Артиллеристы сдули нагоревшие пальники. Офицер скомандовал «feu!» [пали!], и два свистящие звука жестянок раздались один за другим. Картечные пули затрещали по камню ворот, бревнам и щитам; и два облака дыма заколебались на площади.
Несколько мгновений после того, как затихли перекаты выстрелов по каменному Кремлю, странный звук послышался над головами французов. Огромная стая галок поднялась над стенами и, каркая и шумя тысячами крыл, закружилась в воздухе. Вместе с этим звуком раздался человеческий одинокий крик в воротах, и из за дыма появилась фигура человека без шапки, в кафтане. Держа ружье, он целился во французов. Feu! – повторил артиллерийский офицер, и в одно и то же время раздались один ружейный и два орудийных выстрела. Дым опять закрыл ворота.
За щитами больше ничего не шевелилось, и пехотные французские солдаты с офицерами пошли к воротам. В воротах лежало три раненых и четыре убитых человека. Два человека в кафтанах убегали низом, вдоль стен, к Знаменке.
– Enlevez moi ca, [Уберите это,] – сказал офицер, указывая на бревна и трупы; и французы, добив раненых, перебросили трупы вниз за ограду. Кто были эти люди, никто не знал. «Enlevez moi ca», – сказано только про них, и их выбросили и прибрали потом, чтобы они не воняли. Один Тьер посвятил их памяти несколько красноречивых строк: «Ces miserables avaient envahi la citadelle sacree, s'etaient empares des fusils de l'arsenal, et tiraient (ces miserables) sur les Francais. On en sabra quelques'uns et on purgea le Kremlin de leur presence. [Эти несчастные наполнили священную крепость, овладели ружьями арсенала и стреляли во французов. Некоторых из них порубили саблями, и очистили Кремль от их присутствия.]
Мюрату было доложено, что путь расчищен. Французы вошли в ворота и стали размещаться лагерем на Сенатской площади. Солдаты выкидывали стулья из окон сената на площадь и раскладывали огни.
Другие отряды проходили через Кремль и размещались по Маросейке, Лубянке, Покровке. Третьи размещались по Вздвиженке, Знаменке, Никольской, Тверской. Везде, не находя хозяев, французы размещались не как в городе на квартирах, а как в лагере, который расположен в городе.
Хотя и оборванные, голодные, измученные и уменьшенные до 1/3 части своей прежней численности, французские солдаты вступили в Москву еще в стройном порядке. Это было измученное, истощенное, но еще боевое и грозное войско. Но это было войско только до той минуты, пока солдаты этого войска не разошлись по квартирам. Как только люди полков стали расходиться по пустым и богатым домам, так навсегда уничтожалось войско и образовались не жители и не солдаты, а что то среднее, называемое мародерами. Когда, через пять недель, те же самые люди вышли из Москвы, они уже не составляли более войска. Это была толпа мародеров, из которых каждый вез или нес с собой кучу вещей, которые ему казались ценны и нужны. Цель каждого из этих людей при выходе из Москвы не состояла, как прежде, в том, чтобы завоевать, а только в том, чтобы удержать приобретенное. Подобно той обезьяне, которая, запустив руку в узкое горло кувшина и захватив горсть орехов, не разжимает кулака, чтобы не потерять схваченного, и этим губит себя, французы, при выходе из Москвы, очевидно, должны были погибнуть вследствие того, что они тащили с собой награбленное, но бросить это награбленное им было так же невозможно, как невозможно обезьяне разжать горсть с орехами. Через десять минут после вступления каждого французского полка в какой нибудь квартал Москвы, не оставалось ни одного солдата и офицера. В окнах домов видны были люди в шинелях и штиблетах, смеясь прохаживающиеся по комнатам; в погребах, в подвалах такие же люди хозяйничали с провизией; на дворах такие же люди отпирали или отбивали ворота сараев и конюшен; в кухнях раскладывали огни, с засученными руками пекли, месили и варили, пугали, смешили и ласкали женщин и детей. И этих людей везде, и по лавкам и по домам, было много; но войска уже не было.
В тот же день приказ за приказом отдавались французскими начальниками о том, чтобы запретить войскам расходиться по городу, строго запретить насилия жителей и мародерство, о том, чтобы нынче же вечером сделать общую перекличку; но, несмотря ни на какие меры. люди, прежде составлявшие войско, расплывались по богатому, обильному удобствами и запасами, пустому городу. Как голодное стадо идет в куче по голому полю, но тотчас же неудержимо разбредается, как только нападает на богатые пастбища, так же неудержимо разбредалось и войско по богатому городу.
Жителей в Москве не было, и солдаты, как вода в песок, всачивались в нее и неудержимой звездой расплывались во все стороны от Кремля, в который они вошли прежде всего. Солдаты кавалеристы, входя в оставленный со всем добром купеческий дом и находя стойла не только для своих лошадей, но и лишние, все таки шли рядом занимать другой дом, который им казался лучше. Многие занимали несколько домов, надписывая мелом, кем он занят, и спорили и даже дрались с другими командами. Не успев поместиться еще, солдаты бежали на улицу осматривать город и, по слуху о том, что все брошено, стремились туда, где можно было забрать даром ценные вещи. Начальники ходили останавливать солдат и сами вовлекались невольно в те же действия. В Каретном ряду оставались лавки с экипажами, и генералы толпились там, выбирая себе коляски и кареты. Остававшиеся жители приглашали к себе начальников, надеясь тем обеспечиться от грабежа. Богатств было пропасть, и конца им не видно было; везде, кругом того места, которое заняли французы, были еще неизведанные, незанятые места, в которых, как казалось французам, было еще больше богатств. И Москва все дальше и дальше всасывала их в себя. Точно, как вследствие того, что нальется вода на сухую землю, исчезает вода и сухая земля; точно так же вследствие того, что голодное войско вошло в обильный, пустой город, уничтожилось войско, и уничтожился обильный город; и сделалась грязь, сделались пожары и мародерство.
Французы приписывали пожар Москвы au patriotisme feroce de Rastopchine [дикому патриотизму Растопчина]; русские – изуверству французов. В сущности же, причин пожара Москвы в том смысле, чтобы отнести пожар этот на ответственность одного или несколько лиц, таких причин не было и не могло быть. Москва сгорела вследствие того, что она была поставлена в такие условия, при которых всякий деревянный город должен сгореть, независимо от того, имеются ли или не имеются в городе сто тридцать плохих пожарных труб. Москва должна была сгореть вследствие того, что из нее выехали жители, и так же неизбежно, как должна загореться куча стружек, на которую в продолжение нескольких дней будут сыпаться искры огня. Деревянный город, в котором при жителях владельцах домов и при полиции бывают летом почти каждый день пожары, не может не сгореть, когда в нем нет жителей, а живут войска, курящие трубки, раскладывающие костры на Сенатской площади из сенатских стульев и варящие себе есть два раза в день. Стоит в мирное время войскам расположиться на квартирах по деревням в известной местности, и количество пожаров в этой местности тотчас увеличивается. В какой же степени должна увеличиться вероятность пожаров в пустом деревянном городе, в котором расположится чужое войско? Le patriotisme feroce de Rastopchine и изуверство французов тут ни в чем не виноваты. Москва загорелась от трубок, от кухонь, от костров, от неряшливости неприятельских солдат, жителей – не хозяев домов. Ежели и были поджоги (что весьма сомнительно, потому что поджигать никому не было никакой причины, а, во всяком случае, хлопотливо и опасно), то поджоги нельзя принять за причину, так как без поджогов было бы то же самое.
Как ни лестно было французам обвинять зверство Растопчина и русским обвинять злодея Бонапарта или потом влагать героический факел в руки своего народа, нельзя не видеть, что такой непосредственной причины пожара не могло быть, потому что Москва должна была сгореть, как должна сгореть каждая деревня, фабрика, всякий дом, из которого выйдут хозяева и в который пустят хозяйничать и варить себе кашу чужих людей. Москва сожжена жителями, это правда; но не теми жителями, которые оставались в ней, а теми, которые выехали из нее. Москва, занятая неприятелем, не осталась цела, как Берлин, Вена и другие города, только вследствие того, что жители ее не подносили хлеба соли и ключей французам, а выехали из нее.
Расходившееся звездой по Москве всачивание французов в день 2 го сентября достигло квартала, в котором жил теперь Пьер, только к вечеру.
Пьер находился после двух последних, уединенно и необычайно проведенных дней в состоянии, близком к сумасшествию. Всем существом его овладела одна неотвязная мысль. Он сам не знал, как и когда, но мысль эта овладела им теперь так, что он ничего не помнил из прошедшего, ничего не понимал из настоящего; и все, что он видел и слышал, происходило перед ним как во сне.
Пьер ушел из своего дома только для того, чтобы избавиться от сложной путаницы требований жизни, охватившей его, и которую он, в тогдашнем состоянии, но в силах был распутать. Он поехал на квартиру Иосифа Алексеевича под предлогом разбора книг и бумаг покойного только потому, что он искал успокоения от жизненной тревоги, – а с воспоминанием об Иосифе Алексеевиче связывался в его душе мир вечных, спокойных и торжественных мыслей, совершенно противоположных тревожной путанице, в которую он чувствовал себя втягиваемым. Он искал тихого убежища и действительно нашел его в кабинете Иосифа Алексеевича. Когда он, в мертвой тишине кабинета, сел, облокотившись на руки, над запыленным письменным столом покойника, в его воображении спокойно и значительно, одно за другим, стали представляться воспоминания последних дней, в особенности Бородинского сражения и того неопределимого для него ощущения своей ничтожности и лживости в сравнении с правдой, простотой и силой того разряда людей, которые отпечатались у него в душе под названием они. Когда Герасим разбудил его от его задумчивости, Пьеру пришла мысль о том, что он примет участие в предполагаемой – как он знал – народной защите Москвы. И с этой целью он тотчас же попросил Герасима достать ему кафтан и пистолет и объявил ему свое намерение, скрывая свое имя, остаться в доме Иосифа Алексеевича. Потом, в продолжение первого уединенно и праздно проведенного дня (Пьер несколько раз пытался и не мог остановить своего внимания на масонских рукописях), ему несколько раз смутно представлялось и прежде приходившая мысль о кабалистическом значении своего имени в связи с именем Бонапарта; но мысль эта о том, что ему, l'Russe Besuhof, предназначено положить предел власти зверя, приходила ему еще только как одно из мечтаний, которые беспричинно и бесследно пробегают в воображении.
Когда, купив кафтан (с целью только участвовать в народной защите Москвы), Пьер встретил Ростовых и Наташа сказала ему: «Вы остаетесь? Ах, как это хорошо!» – в голове его мелькнула мысль, что действительно хорошо бы было, даже ежели бы и взяли Москву, ему остаться в ней и исполнить то, что ему предопределено.
На другой день он, с одною мыслию не жалеть себя и не отставать ни в чем от них, ходил с народом за Трехгорную заставу. Но когда он вернулся домой, убедившись, что Москву защищать не будут, он вдруг почувствовал, что то, что ему прежде представлялось только возможностью, теперь сделалось необходимостью и неизбежностью. Он должен был, скрывая свое имя, остаться в Москве, встретить Наполеона и убить его с тем, чтобы или погибнуть, или прекратить несчастье всей Европы, происходившее, по мнению Пьера, от одного Наполеона.
Пьер знал все подробности покушении немецкого студента на жизнь Бонапарта в Вене в 1809 м году и знал то, что студент этот был расстрелян. И та опасность, которой он подвергал свою жизнь при исполнении своего намерения, еще сильнее возбуждала его.
Два одинаково сильные чувства неотразимо привлекали Пьера к его намерению. Первое было чувство потребности жертвы и страдания при сознании общего несчастия, то чувство, вследствие которого он 25 го поехал в Можайск и заехал в самый пыл сражения, теперь убежал из своего дома и, вместо привычной роскоши и удобств жизни, спал, не раздеваясь, на жестком диване и ел одну пищу с Герасимом; другое – было то неопределенное, исключительно русское чувство презрения ко всему условному, искусственному, человеческому, ко всему тому, что считается большинством людей высшим благом мира. В первый раз Пьер испытал это странное и обаятельное чувство в Слободском дворце, когда он вдруг почувствовал, что и богатство, и власть, и жизнь, все, что с таким старанием устроивают и берегут люди, – все это ежели и стоит чего нибудь, то только по тому наслаждению, с которым все это можно бросить.
Это было то чувство, вследствие которого охотник рекрут пропивает последнюю копейку, запивший человек перебивает зеркала и стекла без всякой видимой причины и зная, что это будет стоить ему его последних денег; то чувство, вследствие которого человек, совершая (в пошлом смысле) безумные дела, как бы пробует свою личную власть и силу, заявляя присутствие высшего, стоящего вне человеческих условий, суда над жизнью.
С самого того дня, как Пьер в первый раз испытал это чувство в Слободском дворце, он непрестанно находился под его влиянием, но теперь только нашел ему полное удовлетворение. Кроме того, в настоящую минуту Пьера поддерживало в его намерении и лишало возможности отречься от него то, что уже было им сделано на этом пути. И его бегство из дома, и его кафтан, и пистолет, и его заявление Ростовым, что он остается в Москве, – все потеряло бы не только смысл, но все это было бы презренно и смешно (к чему Пьер был чувствителен), ежели бы он после всего этого, так же как и другие, уехал из Москвы.
Физическое состояние Пьера, как и всегда это бывает, совпадало с нравственным. Непривычная грубая пища, водка, которую он пил эти дни, отсутствие вина и сигар, грязное, неперемененное белье, наполовину бессонные две ночи, проведенные на коротком диване без постели, – все это поддерживало Пьера в состоянии раздражения, близком к помешательству.
Был уже второй час после полудня. Французы уже вступили в Москву. Пьер знал это, но, вместо того чтобы действовать, он думал только о своем предприятии, перебирая все его малейшие будущие подробности. Пьер в своих мечтаниях не представлял себе живо ни самого процесса нанесения удара, ни смерти Наполеона, но с необыкновенною яркостью и с грустным наслаждением представлял себе свою погибель и свое геройское мужество.
«Да, один за всех, я должен совершить или погибнуть! – думал он. – Да, я подойду… и потом вдруг… Пистолетом или кинжалом? – думал Пьер. – Впрочем, все равно. Не я, а рука провидения казнит тебя, скажу я (думал Пьер слова, которые он произнесет, убивая Наполеона). Ну что ж, берите, казните меня», – говорил дальше сам себе Пьер, с грустным, но твердым выражением на лице, опуская голову.
В то время как Пьер, стоя посередине комнаты, рассуждал с собой таким образом, дверь кабинета отворилась, и на пороге показалась совершенно изменившаяся фигура всегда прежде робкого Макара Алексеевича. Халат его был распахнут. Лицо было красно и безобразно. Он, очевидно, был пьян. Увидав Пьера, он смутился в первую минуту, но, заметив смущение и на лице Пьера, тотчас ободрился и шатающимися тонкими ногами вышел на середину комнаты.
– Они оробели, – сказал он хриплым, доверчивым голосом. – Я говорю: не сдамся, я говорю… так ли, господин? – Он задумался и вдруг, увидав пистолет на столе, неожиданно быстро схватил его и выбежал в коридор.
Герасим и дворник, шедшие следом за Макар Алексеичем, остановили его в сенях и стали отнимать пистолет. Пьер, выйдя в коридор, с жалостью и отвращением смотрел на этого полусумасшедшего старика. Макар Алексеич, морщась от усилий, удерживал пистолет и кричал хриплый голосом, видимо, себе воображая что то торжественное.
– К оружию! На абордаж! Врешь, не отнимешь! – кричал он.
– Будет, пожалуйста, будет. Сделайте милость, пожалуйста, оставьте. Ну, пожалуйста, барин… – говорил Герасим, осторожно за локти стараясь поворотить Макар Алексеича к двери.
– Ты кто? Бонапарт!.. – кричал Макар Алексеич.
