Парк 9 апреля (Тбилиси)
| Парк 9 апреля груз. 9 აპრილის ბაღი К:Карточка на Геокаре: Исправить: Национальное название | |
 | |
| 41°41′54″ с. ш. 44°47′58″ в. д. / 41.69833° с. ш. 44.79944° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=41.69833&mlon=44.79944&zoom=9 (O)] (Я)Координаты: 41°41′54″ с. ш. 44°47′58″ в. д. / 41.69833° с. ш. 44.79944° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=41.69833&mlon=44.79944&zoom=9 (O)] (Я) | |
| Страна |  Грузия |
| Местонахождение | Тбилиси |
| Тип | сквер |
Парк 9 апреля (груз. 9 აპრილის ბაღი) — городской парк Тбилиси, ограничен проспектом Руставели, улицами Гия Чантурия, Арчила Джорджадзе, Атонели, Собчака. Территорию парка делит на две части улица Реваза Табукашвили.
История
Первый в Тбилиси общественный сад, спланирован по проекту архитектора Ото Симонсона (1859), был открыт в 1865 году. Первоначальное название — Александровский. Сад занял территорию древнего ристалища «Кабахи» (от персидского названия мачты с призом за победу в состязании). В саду работали торговые павильоны, в частности, киоск прохладительных вод завода М. Е. Лагидзе.
В 1885—1888 годах архитектором Альбертом Зальцманом на прилежащей к саду территории было построено здание военно-исторической галереи «Храм славы». Главной целью её экспозиций была популяризация побед России во время Кавказской войны. Ныне здание занимает Национальная галерея Грузии («Голубая галерея»).
В 1904 году в парке установили памятник Н. Гоголю (скульптор Ф. Ходорович, памятник исчез в начале 1990-х)[1].
В 1910 году по проекту архитектора Л. Бильфельда на прилегающей к парку территории была перестроена древняя церковь Кашвети (за образец архитектору было предписано взять храм Самтависи)[2].
10 февраля 1918 года (день созыва Закавказского Сейма, подчеркивавшего факт отделения Закавказья от России) властями Грузии в парке был расстрелян многотысячный мирный митинг протеста[3].
В советское время носил название Сад 26 бакинских комиссаров, Сад коммунаров. В нижней части парка был воздвигнут монумент в память событий революционных лет. Делящая парк на две части Сапёрная улица была переименована в честь одного из основателей комсомола Грузии Бориса Дзнеладзе, в 1929 году ему был воздвигнут памятник (скульпторы К. Мерабишвили и Р. Тавадзе, реконструирован в 1958 году, архитекторы Ш. Кавлашвили и Г. Мелкадзе). В 1936 году в парке был сооружён также памятник Ладо Кецховели (скульптор В. Топуридзе). В парке работал кинотеатр «Экран».
Парк был переименован в связи с событиями 9 апреля 1989 года в Тбилиси. Переименовали также и улицу Дзнеладзе (в Табукашвили)
В 2007 году общество «9 апреля» выступило с предложением захоронить у входа в парк первого президента Грузии Звиада Гамсахурдиа[4]
Достопримечательности
- Памятник Елене Ахвледиани
- Памятник Соломону Додашвили
- Памятник Ладо Гудиашвили (2003, скульптор Джуна Микатадзе)
- Памятник Давиду Какабадзе
- Памятник Рамазу Чхиквадзе (2013, скульптор Зураб Церетели)[5]
- Бюст Игнатия Ниношвили (1923, скульптор Яков Николадзе)[6]
- Бюст Анатолия Собчака (2004)[7].
- Памятник Отару Мегвинетухуцеси[8]
Напишите отзыв о статье "Парк 9 апреля (Тбилиси)"
Литература
Т. Р. Квирквелия Архитектура Тбилиси. М.: Стройиздат, 1985
О. Ткешелашвили. Тбилиси. Краткий справочник-путеводитель. Тбилиси: «Сабчота Сакартвело», 1967.
Примечания
- ↑ [ria.ru/ocherki/20070919/79488503.html А в чем провинился Николай Гоголь?]
- ↑ [georgianpress.ru/newspaper/tbilisi-week/43853-arhitektor-kashvetskogo-hrama.html Архитектор Кашветского храма]
- ↑ Расстрел в Александровском саду 10 февраля 1918 г. в Тифлисе. По неизданным архивным материалам Музея революции ССР Грузии. Тифлис, 1927.
- ↑ [ria.ru/politics/20070324/62566966.html Гамсахурдиа предлагают захоронить в парке «9 апреля» в Тбилиси]
- ↑ [portal-kultura.ru/articles/russian-eurasia/18102-ramaz-raboty-zuraba/?print=Y&CODE=18102-ramaz-raboty-zuraba Рамаз работы Зураба]
- ↑ [travelgeorgia.ru/518/ Там, где парк выходит к Руставели, около Галереи, видим небольшой бюст Игнатия Ниношвили]
- ↑ [sobchak.org/rus/main.php3?fp=f09000000_fl000636 Людмила Нарусова заявила журналистам, что «грузинский и российский народы хотят дружить, и этому надо помогать». Комментируя запланированное на завтра открытие в центре Тбилиси, в парке «Имени 9 апреля», бюста Анатолия Собчака, она отметила, что он «в своё время занял бескомпромиссную и честную позицию по расследованию событий кровавого воскресенья 9 апреля 1989 года»]
- ↑ [www.ekhokavkaza.com/archive/news/20150117/3235/2759.html?id=26798986 В Тбилиси установили памятник актеру Отару Мегвинетухуцеси]
Ссылки
[ru.esosedi.org/GE/TB/1000198311/park_imeni_9_aprelya_/ Парк «Имени 9 апреля»]
[burusi.wordpress.com/2009/12/20/aleksander-garden/ ალექსანდრეს ბაღი (9 აპრილის ბაღი) — Aleksander Square (9 April Garden)]
[www.youtube.com/watch?v=nwwTFyDQK44 Видеопрогулка по парку]
Отрывок, характеризующий Парк 9 апреля (Тбилиси)
Пьер кончил свой рассказ. Наташа блестящими, оживленными глазами продолжала упорно и внимательно глядеть на Пьера, как будто желая понять еще то остальное, что он не высказал, может быть. Пьер в стыдливом и счастливом смущении изредка взглядывал на нее и придумывал, что бы сказать теперь, чтобы перевести разговор на другой предмет. Княжна Марья молчала. Никому в голову не приходило, что три часа ночи и что пора спать.– Говорят: несчастия, страдания, – сказал Пьер. – Да ежели бы сейчас, сию минуту мне сказали: хочешь оставаться, чем ты был до плена, или сначала пережить все это? Ради бога, еще раз плен и лошадиное мясо. Мы думаем, как нас выкинет из привычной дорожки, что все пропало; а тут только начинается новое, хорошее. Пока есть жизнь, есть и счастье. Впереди много, много. Это я вам говорю, – сказал он, обращаясь к Наташе.
– Да, да, – сказала она, отвечая на совсем другое, – и я ничего бы не желала, как только пережить все сначала.
Пьер внимательно посмотрел на нее.
– Да, и больше ничего, – подтвердила Наташа.
– Неправда, неправда, – закричал Пьер. – Я не виноват, что я жив и хочу жить; и вы тоже.
Вдруг Наташа опустила голову на руки и заплакала.
– Что ты, Наташа? – сказала княжна Марья.
– Ничего, ничего. – Она улыбнулась сквозь слезы Пьеру. – Прощайте, пора спать.
Пьер встал и простился.
Княжна Марья и Наташа, как и всегда, сошлись в спальне. Они поговорили о том, что рассказывал Пьер. Княжна Марья не говорила своего мнения о Пьере. Наташа тоже не говорила о нем.
– Ну, прощай, Мари, – сказала Наташа. – Знаешь, я часто боюсь, что мы не говорим о нем (князе Андрее), как будто мы боимся унизить наше чувство, и забываем.
Княжна Марья тяжело вздохнула и этим вздохом признала справедливость слов Наташи; но словами она не согласилась с ней.
– Разве можно забыть? – сказала она.
– Мне так хорошо было нынче рассказать все; и тяжело, и больно, и хорошо. Очень хорошо, – сказала Наташа, – я уверена, что он точно любил его. От этого я рассказала ему… ничего, что я рассказала ему? – вдруг покраснев, спросила она.
– Пьеру? О нет! Какой он прекрасный, – сказала княжна Марья.
– Знаешь, Мари, – вдруг сказала Наташа с шаловливой улыбкой, которой давно не видала княжна Марья на ее лице. – Он сделался какой то чистый, гладкий, свежий; точно из бани, ты понимаешь? – морально из бани. Правда?
– Да, – сказала княжна Марья, – он много выиграл.
– И сюртучок коротенький, и стриженые волосы; точно, ну точно из бани… папа, бывало…
– Я понимаю, что он (князь Андрей) никого так не любил, как его, – сказала княжна Марья.
– Да, и он особенный от него. Говорят, что дружны мужчины, когда совсем особенные. Должно быть, это правда. Правда, он совсем на него не похож ничем?
– Да, и чудесный.
– Ну, прощай, – отвечала Наташа. И та же шаловливая улыбка, как бы забывшись, долго оставалась на ее лице.
Пьер долго не мог заснуть в этот день; он взад и вперед ходил по комнате, то нахмурившись, вдумываясь во что то трудное, вдруг пожимая плечами и вздрагивая, то счастливо улыбаясь.
Он думал о князе Андрее, о Наташе, об их любви, и то ревновал ее к прошедшему, то упрекал, то прощал себя за это. Было уже шесть часов утра, а он все ходил по комнате.
«Ну что ж делать. Уж если нельзя без этого! Что ж делать! Значит, так надо», – сказал он себе и, поспешно раздевшись, лег в постель, счастливый и взволнованный, но без сомнений и нерешительностей.
«Надо, как ни странно, как ни невозможно это счастье, – надо сделать все для того, чтобы быть с ней мужем и женой», – сказал он себе.
Пьер еще за несколько дней перед этим назначил в пятницу день своего отъезда в Петербург. Когда он проснулся, в четверг, Савельич пришел к нему за приказаниями об укладке вещей в дорогу.
«Как в Петербург? Что такое Петербург? Кто в Петербурге? – невольно, хотя и про себя, спросил он. – Да, что то такое давно, давно, еще прежде, чем это случилось, я зачем то собирался ехать в Петербург, – вспомнил он. – Отчего же? я и поеду, может быть. Какой он добрый, внимательный, как все помнит! – подумал он, глядя на старое лицо Савельича. – И какая улыбка приятная!» – подумал он.
– Что ж, все не хочешь на волю, Савельич? – спросил Пьер.
– Зачем мне, ваше сиятельство, воля? При покойном графе, царство небесное, жили и при вас обиды не видим.
– Ну, а дети?
– И дети проживут, ваше сиятельство: за такими господами жить можно.
– Ну, а наследники мои? – сказал Пьер. – Вдруг я женюсь… Ведь может случиться, – прибавил он с невольной улыбкой.
– И осмеливаюсь доложить: хорошее дело, ваше сиятельство.
«Как он думает это легко, – подумал Пьер. – Он не знает, как это страшно, как опасно. Слишком рано или слишком поздно… Страшно!»
– Как же изволите приказать? Завтра изволите ехать? – спросил Савельич.
– Нет; я немножко отложу. Я тогда скажу. Ты меня извини за хлопоты, – сказал Пьер и, глядя на улыбку Савельича, подумал: «Как странно, однако, что он не знает, что теперь нет никакого Петербурга и что прежде всего надо, чтоб решилось то. Впрочем, он, верно, знает, но только притворяется. Поговорить с ним? Как он думает? – подумал Пьер. – Нет, после когда нибудь».
