Парны

Парны — античный народ, входивший в союз дахов, вероятно, массагетской (скифской) группы. Обитали в античную эпоху от степей Приаралья и Мангышлака и северных склонов Копет-Дага. Письменные упоминания о парнах есть у Геродота, Страбона и у многих других античных авторов. Они упоминаются в составе персидского войска в битве при Гавгамелах. В истории оказались наиболее известны тем, что из парнов происходил и был их полководцем Аршак, родоначальних династии Аршакидов, основатель парфянского государства. Парны были основной силой, на которую опирался Аршак при захвате области Парфия. В течение дальнейшей истории Парфии парны, равно как и все выходцы из дахов, являлись опорой парфянских царей.

Страбон о парнах

Страбон в «Географии» уточнял происхождение даев-парнов так:

«Против этих стран (Парфии и соседей) живут скифские и кочевые племена, занимающие всю северную сторону. Большая часть скифов, начиная от Каспийского моря, называется даями, живущих далее к востоку зовут массагетами и саками (даи явно отличались от саков), а прочих называют вообще скифами, но каждое племя имеет и частное имя. Все они ведут по большей части кочевую жизнь. Наиболее известны из кочевников те, которые отняли у эллинов Бактриану, именно: асии, пасканы, тохары, сакаравлы, пришедшие с того берега Яксарта после саков и согдиев; берегом этим владели саки. Одни из даев называются апарнами, другие ксандиями, третьи писсурами. Апарны ближе всех прочих прилегают к Гиркании и к Каспийскому морю, а остальные народы простираются до страны, лежащей против Арии .

3. Между этими народами, с одной стороны, Гирканией, Парфией до ариев, с другой, лежит обширная и безводная пустыня, через которую переходили народы в продолжительных странствиях, совершая вторжения в Гирканию Несаю и равнины парфян. Народы эти согласились платить дань, которая состояла в дозволении проходить через страны их определенное время и уносить с собою добычу. Если вторжения в страну совершались скифами против договора, возникала война, снова заключались соглашения и снова велись войны. Таков образ жизни и прочих номадов, состоящий в нападениях на соседей и затем в соглашениях.

4 (р. 511 °C.). Саки совершали походы, подобно киммерийцам и трерам, то в более отдаленные земли, то в соседние. Так, они заняли Бактриану и завладели в Армении наилучшей землей, которой оставили от своего имени и название Сакасены; они доходили и до каппадокийцев и, в особенности, до соседних с Эвксином, которых теперь зовут понтийскими … Персидские полководцы того времени напали на них ночью, во время пира после грабежа и истребили их совершенно (это о массагетах времен Томирис).

9, § 3 (р. 516 °C). Говорят, что парны-даи выходцы из области даев, живущих над Меотидой и называемых ксандиями или париями 457. Впрочем, нельзя назвать общепринятым мнение, что в числе живущих над Меотидой скифов есть даи…

Так как земля, лежащая между Эвксинским Понтом и германцами, делится на две части, то в восточной части у Эвксина живут геты, а в западной — даки, они же и даи»

См. также

• Парнский язык

Отрывок, характеризующий Парны

– Ваше пг'евосходительство! позвольте атаковать! я их опг'окину.
– Какие тут атаки, – сказал начальник скучливым голосом, морщась, как от докучливой мухи. – И зачем вы тут стоите? Видите, фланкеры отступают. Ведите назад эскадрон.
Эскадрон перешел мост и вышел из под выстрелов, не потеряв ни одного человека. Вслед за ним перешел и второй эскадрон, бывший в цепи, и последние казаки очистили ту сторону.
Два эскадрона павлоградцев, перейдя мост, один за другим, пошли назад на гору. Полковой командир Карл Богданович Шуберт подъехал к эскадрону Денисова и ехал шагом недалеко от Ростова, не обращая на него никакого внимания, несмотря на то, что после бывшего столкновения за Телянина, они виделись теперь в первый раз. Ростов, чувствуя себя во фронте во власти человека, перед которым он теперь считал себя виноватым, не спускал глаз с атлетической спины, белокурого затылка и красной шеи полкового командира. Ростову то казалось, что Богданыч только притворяется невнимательным, и что вся цель его теперь состоит в том, чтоб испытать храбрость юнкера, и он выпрямлялся и весело оглядывался; то ему казалось, что Богданыч нарочно едет близко, чтобы показать Ростову свою храбрость. То ему думалось, что враг его теперь нарочно пошлет эскадрон в отчаянную атаку, чтобы наказать его, Ростова. То думалось, что после атаки он подойдет к нему и великодушно протянет ему, раненому, руку примирения.
Знакомая павлоградцам, с высокоподнятыми плечами, фигура Жеркова (он недавно выбыл из их полка) подъехала к полковому командиру. Жерков, после своего изгнания из главного штаба, не остался в полку, говоря, что он не дурак во фронте лямку тянуть, когда он при штабе, ничего не делая, получит наград больше, и умел пристроиться ординарцем к князю Багратиону. Он приехал к своему бывшему начальнику с приказанием от начальника ариергарда.
– Полковник, – сказал он с своею мрачною серьезностью, обращаясь ко врагу Ростова и оглядывая товарищей, – велено остановиться, мост зажечь.
– Кто велено? – угрюмо спросил полковник.
– Уж я и не знаю, полковник, кто велено , – серьезно отвечал корнет, – но только мне князь приказал: «Поезжай и скажи полковнику, чтобы гусары вернулись скорей и зажгли бы мост».
Вслед за Жерковым к гусарскому полковнику подъехал свитский офицер с тем же приказанием. Вслед за свитским офицером на казачьей лошади, которая насилу несла его галопом, подъехал толстый Несвицкий.
– Как же, полковник, – кричал он еще на езде, – я вам говорил мост зажечь, а теперь кто то переврал; там все с ума сходят, ничего не разберешь.
Полковник неторопливо остановил полк и обратился к Несвицкому:
– Вы мне говорили про горючие вещества, – сказал он, – а про то, чтобы зажигать, вы мне ничего не говорили.
– Да как же, батюшка, – заговорил, остановившись, Несвицкий, снимая фуражку и расправляя пухлой рукой мокрые от пота волосы, – как же не говорил, что мост зажечь, когда горючие вещества положили?
– Я вам не «батюшка», господин штаб офицер, а вы мне не говорили, чтоб мост зажигайт! Я служба знаю, и мне в привычка приказание строго исполняйт. Вы сказали, мост зажгут, а кто зажгут, я святым духом не могу знайт…
– Ну, вот всегда так, – махнув рукой, сказал Несвицкий. – Ты как здесь? – обратился он к Жеркову.