Паровая мельница Юрова

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Промышленное здание
Паровая мельница Юрова

Мельница, вид со стороны улицы Ташкентская
Страна Россия
Город Оренбург, ул. Ташкентская, 56
Координаты: 51°46′50″ с. ш. 55°05′26″ в. д. / 51.780448° с. ш. 55.090469° в. д. / 51.780448; 55.090469 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=51.780448&mlon=55.090469&zoom=12 (O)] (Я)
Культурное наследие
Российской Федерации, [old.kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=5600312000 объект № 5600312000]
объект № 5600312000

Паровая мельница Юрова — одно из первых промышленных зданий города Оренбурга.



Описание

В 1903 году купцом Василием Юровым была построена первая паровая мельница. В ней установили оборудование фирмы «Антон Эрлангер и К». Производительность мельницы составляла 115 тонн в сутки. В технологическом процессе было занято 150 человек. Мельница была оборудована водяным отоплением. Привод всех машин и механизмов трансмиссионный и осуществлялся паровой машиной тройного расширения мощностью 400 л.с. завода общества «Братья Бромелей».

«Пятиэтажное каменное здание с башенкой для часов. Корпус мельницы длиною 24 сажен, шириною 9 сажен. Мельница оборудована всеми новейшими машинами и аппаратами для переработки шести перевалов — 7200 пудов пшеницы в сутки, приспособленная для выработки до 25 сортов муки из разной сортировки зерна. Передвижение, сортировка и переработка всех продуктов при размоле автоматическая. Очистка зерна от посторонних примесей и наружной оболочки производится на аппаратах американской системы. При мельнице устроен несгораемый элеватор для запаса нечищенного зерна. Освещение мельницы электрическое с собственной станции.»
(из «Путеводителя по гор. Оренбургу с очерком его прошлого и настоящего, иллюстрациями и планом». 1915 год)

Современное состояние

Напишите отзыв о статье "Паровая мельница Юрова"

Отрывок, характеризующий Паровая мельница Юрова

И солдат проходил. За ним другой солдат ехал на повозке.
– Куда, чорт, подвертки запихал? – говорил денщик, бегом следуя за повозкой и шаря в задке.
И этот проходил с повозкой. За этим шли веселые и, видимо, выпившие солдаты.
– Как он его, милый человек, полыхнет прикладом то в самые зубы… – радостно говорил один солдат в высоко подоткнутой шинели, широко размахивая рукой.
– То то оно, сладкая ветчина то. – отвечал другой с хохотом.
И они прошли, так что Несвицкий не узнал, кого ударили в зубы и к чему относилась ветчина.
– Эк торопятся, что он холодную пустил, так и думаешь, всех перебьют. – говорил унтер офицер сердито и укоризненно.
– Как оно пролетит мимо меня, дяденька, ядро то, – говорил, едва удерживаясь от смеха, с огромным ртом молодой солдат, – я так и обмер. Право, ей Богу, так испужался, беда! – говорил этот солдат, как будто хвастаясь тем, что он испугался. И этот проходил. За ним следовала повозка, непохожая на все проезжавшие до сих пор. Это был немецкий форшпан на паре, нагруженный, казалось, целым домом; за форшпаном, который вез немец, привязана была красивая, пестрая, с огромным вымем, корова. На перинах сидела женщина с грудным ребенком, старуха и молодая, багроворумяная, здоровая девушка немка. Видно, по особому разрешению были пропущены эти выселявшиеся жители. Глаза всех солдат обратились на женщин, и, пока проезжала повозка, двигаясь шаг за шагом, и, все замечания солдат относились только к двум женщинам. На всех лицах была почти одна и та же улыбка непристойных мыслей об этой женщине.
– Ишь, колбаса то, тоже убирается!
– Продай матушку, – ударяя на последнем слоге, говорил другой солдат, обращаясь к немцу, который, опустив глаза, сердито и испуганно шел широким шагом.
– Эк убралась как! То то черти!
– Вот бы тебе к ним стоять, Федотов.
– Видали, брат!
– Куда вы? – спрашивал пехотный офицер, евший яблоко, тоже полуулыбаясь и глядя на красивую девушку.
Немец, закрыв глаза, показывал, что не понимает.
– Хочешь, возьми себе, – говорил офицер, подавая девушке яблоко. Девушка улыбнулась и взяла. Несвицкий, как и все, бывшие на мосту, не спускал глаз с женщин, пока они не проехали. Когда они проехали, опять шли такие же солдаты, с такими же разговорами, и, наконец, все остановились. Как это часто бывает, на выезде моста замялись лошади в ротной повозке, и вся толпа должна была ждать.