Национальная коалиционная партия (Сальвадор)

Национальная коалиционная партия
исп. Partido de Concertación Nacional, PCN
Лидер:	Мануэль Родригес
Дата основания:	30 ноября 1961
Штаб-квартира:	Сан-Сальвадор, Сальвадор
Идеология:	Консерватизм Правоцентризм
Военизированное крыло:	Национал-демократическая организация (распущена в 1979 году)
Союзники и блоки:	Националистический республиканский альянс
Мест в Законодательной ассамблее Сальвадора:	6 / 84
Сайт:	[www.partidoconcertacionnacional.org.sv/ tidoconcertacionnacional.org.sv]

К:Политические партии, основанные в 1961 году

Национальная коалиционная партия, ПКН (исп. Partido de Concertación Nacional, PCN) — правоцентристская консервативная партия Сальвадора. До 2011 года имела название Партия национального примирения, ПНП (исп. Partido de Conciliación Nacional, PCN). Была самой влиятельной политической партией в стране в 1960-х и 1970-х годах, была тесно связана с военными Сальвадора. Хулио Ривера Адальберто Карбальо, кандидат от Партии национального примирения, был избран президентом в 1962 году, и следующие три президента были также из этой партии. После революции 1979 года партия утратила своё влияние, но по-прежнему существует и избирается в парламент.

История

Основание

Партия была основана по инициативе полковника Хулио Ривера Адальберто, который баллотировался на президентские выборы в 1962 году, оставляя в качестве вице-президента Рафаэля Армандо Салинаса. Ривера первоначально думал, чтобы достичь президентства через вновь созданную Христианско-демократическую партию, но христианские демократы имели сильную антимилитаристскую позицию и отвергали любой союз с военными в целях прихода ко власти. Среди христианских демократов произошёл раскол, и некоторые из членов партии приняли участие в создании ПНП, такие как Хосе Висенте Виланова, Хосе Итало Хиаматей. Вместе с христианскими демократами в создании партии приняли участие правые, такие как дипломат Франсиско Хосе Герреро, Энрике Сол Меза, Сальвадор Гуэрра Геркулес и Рафаэль Армандо Салинас.

Национальная коалиционная партия считалась в течение многих лет военной, но большинство состава её руководства было сформировано из гражданских профессиональных политиков. Была цель добиться поддержки широких социальных слоёв по примеру Институционно-революционной партии Мексики, но без принятия социалистической модели, в связи с серьёзными разногласиями внутри партии, которые произошли после Кубинской революции. В итоге ПНП была основана как популистская антикоммунистическая партия, которая должна продолжать линию Революционной партии демократического объединения (исп. PRUD) и Pro Patria. От PRUD были избраны президенты Оскар Осорио и Хосе Мария Лемус. От Pro Patria президентом был Максимилиано Эрнандес Мартинес. Национальная коалиционная партия выступала в качестве защитника идей национализма, демократии, социальной справедливости и национального примирения.

1960-е — 1970-е годы

В 1962 году ПНП создала военизированную Национал-демократическую организацию (ОРДЕН) (исп. Organización Democrática Nacionalista, (ORDEN)). В 1967 году она активизирует свою деятельность при президентстве генерала Фиделя Санчеса Эрнандеса. Основными сторонниками были сотрудники государственного сектора и сельское население. ОРДЕН поначалу выступал как политическая, социальная и профсоюзная организация, но вскоре стал заниматься военной разведкой и превратился в парамилитарное формирование. ОРДЕН официально распущен в октябре 1979 года, но его структуры продолжали функционировать во время Гражданской войны в Сальвадоре. Его члены принимали участие в репрессиях в сельской местности. Многие члены этой организации также составили основную общественную поддержку Националистического республиканского альянса (АРЕНА), основанного в 1981 году.

ПНП впервые приняла участие в выборах в Законодательную ассамблею Сальвадора в декабре 1961 года, заняв все места в парламенте. В 1962 году кандидат от партии победил на президентских выборах. Это был полковник Хулио Адальберто Ривера Карбальо, правивший до 1967 года. Его сменил генерал Фидель Санчес Эрнандес (1967 — 1972), полковник Артуро Армандо Молина (1972 — 1977) и генерал Карлос Умберто Ромеро (1977 — 1979), несмотря на серьёзные обвинения в махинациях на выборах 1972 и 1977 года.

В годы правления ПНП реализовывались меры по развитию экономической сферы, воспользовавшись выгодными ценами на кофе, в то время как в политической сфере все группы левых и центристских силы оппозиции, Христианско-демократическая партия и Национальное революционное движение (МНР) (исп. Movimiento Nacional Revolucionario, MNR) подвергались жёстким репрессиям. Репрессии оппозиционных сил и махинации на президентских выборах 1972 и 1977 годов дискредитировали правительство ПНП среди широких слоёв населения, были созданы и увеличивали своё влияние левые партизанские группировки (ФПЛ, ЕРП и РН). На протяжении 70-х годов назревал политический кризис, который закончился переворотом 15 октября 1979 года, что ознаменовало конец правления ПНП с приходом ко власти революционного правительства. Одной из целью переворота был роспуск Национальной коалиционной партии, но ПНП выдержала политическое давление и продолжила активно участвовать в политической жизни.

1982 — 2000

В 1982 году партия была реорганизована, участвовала во всех выборах, добивалась хороших результатов, особенно в сельской местности, где у ПНП была традиционно серьёзная поддержка. В 1982 году на выборах в Конституционную ассамблею ПНП получила 18,6% голосов и 14 мест. В 1985 и 1988 году партия продолжает терять своё влияние — 8,3% на парламентских выборах в 1985 году, 8,5% в 1988 году. В 1991 и 1994 годах на парламентских выборах занимала четвёртое место (9,0% и 6,21% соответственно), уступая Демократической коалиции и христианским демократам. С 1989 года ПНП выступает как союзник Националистического республиканского альянса, а в 1997 году ПНП вернулась на третье место на парламентских выборах, получив 8,4% голосов и 11 мест в парламенте.

2000 — н.в.

На парламентских выборах, состоявшихся 16 марта 2003 года, партия получила 13,0% голосов избирателей и 16 из 84 мест в Законодательной ассамблее. Кандидат от ПКН на президентских выборах 21 марта 2004 года, Хосе Рафаэль Мачука Селайя, набрал 2.7% голосов. На парламентских выборах 12 марта 2006 года партия получила 11,0% голосов избирателей и 10 из 84 мест, меньше, чем в 2003 году, но ПНП по-прежнему осталась третьей в парламенте Сальвадора. 18 января 2009 года на выборах в Законодательную ассамблею партия получила 11 мест.

В настоящее время ПНП, позже переименованная в Национальную коалиционную партию, не является партией власти. Но, как правило, она выступает в союзе с АРЕНА.

Партия должна была быть распущена после президентских выборов 2004 года, на которых её кандидат не набрал необходимые 3% голосов, было разрешено участвовать в следующих выборах согласно специальному указу; этот указ был признан неконституционным 30 апреля 2011 года, и партия была распущена.

Партию восстановили 20 сентября 2011 года под названием Национальная коалиция (исп. Concertación Nacional, CN). Через год к названию было добавлено слово «Partido» («партия»). Это позволило вновь использовать традиционную аббревиатуру PCN. С 2012 года, партия имеет 6 из 84 мест в Законодательной ассамблее и 26 из 262 мест в местных законодательных органах. В 2015 году на парламентских выборах партия набрала 6,77% голосов и получила 6 мест в Законодательной ассамблее.

Отрывок, характеризующий Национальная коалиционная партия (Сальвадор)

«Нет, теперь уже не упущу случая, как после Аустерлица, думал он, ожидая всякую секунду встретить государя и чувствуя прилив крови к сердцу при этой мысли. Упаду в ноги и буду просить его. Он поднимет, выслушает и еще поблагодарит меня». «Я счастлив, когда могу сделать добро, но исправить несправедливость есть величайшее счастье», воображал Ростов слова, которые скажет ему государь. И он пошел мимо любопытно смотревших на него, на крыльцо занимаемого государем дома.
С крыльца широкая лестница вела прямо наверх; направо видна была затворенная дверь. Внизу под лестницей была дверь в нижний этаж.
– Кого вам? – спросил кто то.
– Подать письмо, просьбу его величеству, – сказал Николай с дрожанием голоса.
– Просьба – к дежурному, пожалуйте сюда (ему указали на дверь внизу). Только не примут.
Услыхав этот равнодушный голос, Ростов испугался того, что он делал; мысль встретить всякую минуту государя так соблазнительна и оттого так страшна была для него, что он готов был бежать, но камер фурьер, встретивший его, отворил ему дверь в дежурную и Ростов вошел.
Невысокий полный человек лет 30, в белых панталонах, ботфортах и в одной, видно только что надетой, батистовой рубашке, стоял в этой комнате; камердинер застегивал ему сзади шитые шелком прекрасные новые помочи, которые почему то заметил Ростов. Человек этот разговаривал с кем то бывшим в другой комнате.
– Bien faite et la beaute du diable, [Хорошо сложена и красота молодости,] – говорил этот человек и увидав Ростова перестал говорить и нахмурился.
– Что вам угодно? Просьба?…
– Qu'est ce que c'est? [Что это?] – спросил кто то из другой комнаты.
– Encore un petitionnaire, [Еще один проситель,] – отвечал человек в помочах.
– Скажите ему, что после. Сейчас выйдет, надо ехать.
– После, после, завтра. Поздно…
Ростов повернулся и хотел выйти, но человек в помочах остановил его.
– От кого? Вы кто?
– От майора Денисова, – отвечал Ростов.
– Вы кто? офицер?
– Поручик, граф Ростов.
– Какая смелость! По команде подайте. А сами идите, идите… – И он стал надевать подаваемый камердинером мундир.
Ростов вышел опять в сени и заметил, что на крыльце было уже много офицеров и генералов в полной парадной форме, мимо которых ему надо было пройти.
Проклиная свою смелость, замирая от мысли, что всякую минуту он может встретить государя и при нем быть осрамлен и выслан под арест, понимая вполне всю неприличность своего поступка и раскаиваясь в нем, Ростов, опустив глаза, пробирался вон из дома, окруженного толпой блестящей свиты, когда чей то знакомый голос окликнул его и чья то рука остановила его.
– Вы, батюшка, что тут делаете во фраке? – спросил его басистый голос.
Это был кавалерийский генерал, в эту кампанию заслуживший особенную милость государя, бывший начальник дивизии, в которой служил Ростов.
Ростов испуганно начал оправдываться, но увидав добродушно шутливое лицо генерала, отойдя к стороне, взволнованным голосом передал ему всё дело, прося заступиться за известного генералу Денисова. Генерал выслушав Ростова серьезно покачал головой.
– Жалко, жалко молодца; давай письмо.
Едва Ростов успел передать письмо и рассказать всё дело Денисова, как с лестницы застучали быстрые шаги со шпорами и генерал, отойдя от него, подвинулся к крыльцу. Господа свиты государя сбежали с лестницы и пошли к лошадям. Берейтор Эне, тот самый, который был в Аустерлице, подвел лошадь государя, и на лестнице послышался легкий скрип шагов, которые сейчас узнал Ростов. Забыв опасность быть узнанным, Ростов подвинулся с несколькими любопытными из жителей к самому крыльцу и опять, после двух лет, он увидал те же обожаемые им черты, то же лицо, тот же взгляд, ту же походку, то же соединение величия и кротости… И чувство восторга и любви к государю с прежнею силою воскресло в душе Ростова. Государь в Преображенском мундире, в белых лосинах и высоких ботфортах, с звездой, которую не знал Ростов (это была legion d'honneur) [звезда почетного легиона] вышел на крыльцо, держа шляпу под рукой и надевая перчатку. Он остановился, оглядываясь и всё освещая вокруг себя своим взглядом. Кое кому из генералов он сказал несколько слов. Он узнал тоже бывшего начальника дивизии Ростова, улыбнулся ему и подозвал его к себе.
Вся свита отступила, и Ростов видел, как генерал этот что то довольно долго говорил государю.
Государь сказал ему несколько слов и сделал шаг, чтобы подойти к лошади. Опять толпа свиты и толпа улицы, в которой был Ростов, придвинулись к государю. Остановившись у лошади и взявшись рукою за седло, государь обратился к кавалерийскому генералу и сказал громко, очевидно с желанием, чтобы все слышали его.
– Не могу, генерал, и потому не могу, что закон сильнее меня, – сказал государь и занес ногу в стремя. Генерал почтительно наклонил голову, государь сел и поехал галопом по улице. Ростов, не помня себя от восторга, с толпою побежал за ним.


На площади куда поехал государь, стояли лицом к лицу справа батальон преображенцев, слева батальон французской гвардии в медвежьих шапках.
В то время как государь подъезжал к одному флангу баталионов, сделавших на караул, к противоположному флангу подскакивала другая толпа всадников и впереди их Ростов узнал Наполеона. Это не мог быть никто другой. Он ехал галопом в маленькой шляпе, с Андреевской лентой через плечо, в раскрытом над белым камзолом синем мундире, на необыкновенно породистой арабской серой лошади, на малиновом, золотом шитом, чепраке. Подъехав к Александру, он приподнял шляпу и при этом движении кавалерийский глаз Ростова не мог не заметить, что Наполеон дурно и не твердо сидел на лошади. Батальоны закричали: Ура и Vive l'Empereur! [Да здравствует Император!] Наполеон что то сказал Александру. Оба императора слезли с лошадей и взяли друг друга за руки. На лице Наполеона была неприятно притворная улыбка. Александр с ласковым выражением что то говорил ему.
Ростов не спуская глаз, несмотря на топтание лошадьми французских жандармов, осаживавших толпу, следил за каждым движением императора Александра и Бонапарте. Его, как неожиданность, поразило то, что Александр держал себя как равный с Бонапарте, и что Бонапарте совершенно свободно, как будто эта близость с государем естественна и привычна ему, как равный, обращался с русским царем.
Александр и Наполеон с длинным хвостом свиты подошли к правому флангу Преображенского батальона, прямо на толпу, которая стояла тут. Толпа очутилась неожиданно так близко к императорам, что Ростову, стоявшему в передних рядах ее, стало страшно, как бы его не узнали.
– Sire, je vous demande la permission de donner la legion d'honneur au plus brave de vos soldats, [Государь, я прошу у вас позволенья дать орден Почетного легиона храбрейшему из ваших солдат,] – сказал резкий, точный голос, договаривающий каждую букву. Это говорил малый ростом Бонапарте, снизу прямо глядя в глаза Александру. Александр внимательно слушал то, что ему говорили, и наклонив голову, приятно улыбнулся.
– A celui qui s'est le plus vaillament conduit dans cette derieniere guerre, [Тому, кто храбрее всех показал себя во время войны,] – прибавил Наполеон, отчеканивая каждый слог, с возмутительным для Ростова спокойствием и уверенностью оглядывая ряды русских, вытянувшихся перед ним солдат, всё держащих на караул и неподвижно глядящих в лицо своего императора.
– Votre majeste me permettra t elle de demander l'avis du colonel? [Ваше Величество позволит ли мне спросить мнение полковника?] – сказал Александр и сделал несколько поспешных шагов к князю Козловскому, командиру батальона. Бонапарте стал между тем снимать перчатку с белой, маленькой руки и разорвав ее, бросил. Адъютант, сзади торопливо бросившись вперед, поднял ее.
– Кому дать? – не громко, по русски спросил император Александр у Козловского.
– Кому прикажете, ваше величество? – Государь недовольно поморщился и, оглянувшись, сказал:
– Да ведь надобно же отвечать ему.
Козловский с решительным видом оглянулся на ряды и в этом взгляде захватил и Ростова.
«Уж не меня ли?» подумал Ростов.
– Лазарев! – нахмурившись прокомандовал полковник; и первый по ранжиру солдат, Лазарев, бойко вышел вперед.
– Куда же ты? Тут стой! – зашептали голоса на Лазарева, не знавшего куда ему итти. Лазарев остановился, испуганно покосившись на полковника, и лицо его дрогнуло, как это бывает с солдатами, вызываемыми перед фронт.
Наполеон чуть поворотил голову назад и отвел назад свою маленькую пухлую ручку, как будто желая взять что то. Лица его свиты, догадавшись в ту же секунду в чем дело, засуетились, зашептались, передавая что то один другому, и паж, тот самый, которого вчера видел Ростов у Бориса, выбежал вперед и почтительно наклонившись над протянутой рукой и не заставив ее дожидаться ни одной секунды, вложил в нее орден на красной ленте. Наполеон, не глядя, сжал два пальца. Орден очутился между ними. Наполеон подошел к Лазареву, который, выкатывая глаза, упорно продолжал смотреть только на своего государя, и оглянулся на императора Александра, показывая этим, что то, что он делал теперь, он делал для своего союзника. Маленькая белая рука с орденом дотронулась до пуговицы солдата Лазарева. Как будто Наполеон знал, что для того, чтобы навсегда этот солдат был счастлив, награжден и отличен от всех в мире, нужно было только, чтобы его, Наполеонова рука, удостоила дотронуться до груди солдата. Наполеон только прило жил крест к груди Лазарева и, пустив руку, обратился к Александру, как будто он знал, что крест должен прилипнуть к груди Лазарева. Крест действительно прилип.
Русские и французские услужливые руки, мгновенно подхватив крест, прицепили его к мундиру. Лазарев мрачно взглянул на маленького человечка, с белыми руками, который что то сделал над ним, и продолжая неподвижно держать на караул, опять прямо стал глядеть в глаза Александру, как будто он спрашивал Александра: всё ли еще ему стоять, или не прикажут ли ему пройтись теперь, или может быть еще что нибудь сделать? Но ему ничего не приказывали, и он довольно долго оставался в этом неподвижном состоянии.