Пасанаури

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Посёлок городского типа
Пасанаури
груз. ფასანაური
Страна
Грузия
Район
Мцхета-Мтианети
Координаты
Население
1500[1] человек (2014)
Национальный состав
грузины(мтиульцы), армяне, осетины, греки
Конфессиональный состав
православные
Часовой пояс
Показать/скрыть карты
К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Пасанаури (груз. ფასანაური) — посёлок городского типа в Грузии, расположенный в пригороде Душети, в регионе Мцхета-Мтианети.

Пасанаури находится в 88,5 километра от столицы Грузии Тбилиси, на высоте 1050 метров над уровнем моря. Через посёлок проходит Военно-Грузинская дорога.

Средняя температура зимой составляет 0 °C. По состоянию на 2002 год, посёлок насчитывал 1600 жителей.





Достопримечательности

Посёлок славится живописной местностью и близостью к историческим местам, а также своими минеральными водами, чистым воздухом, туристическими маршрутами, рукоделием и домашней едой, также Пасанаури является родиной визитной карточки Грузинской кухни — хинкали.

Пасанаури стал популярным туристическим направлением во времена Советского Союза, но после его распада обеднел.

Около Пасанаури сливаются, образуя реку Арагви, Белая и Чёрная Арагви. Через сам посёлок протекает Белая Арагви.

Известные жители

В посёлке родился Трипольский, Яков Владимирович (1919—1988) — советский актёр и сценарист, Народный артист Грузинской ССР

Фамилии пасанаурцев

Напишите отзыв о статье "Пасанаури"

Примечания

  1. [www.geostat.ge/cms/site_images/_files/yearbook/Yearbook_2015.pdf Statistical Yearbook Of Georgia, 2015]


Отрывок, характеризующий Пасанаури

Он указывал на монастырь с башнями, видневшийся на горе. Он улыбнулся, глаза его сузились и засветились.
– А ведь хорошо бы, господа!
Офицеры засмеялись.
– Хоть бы попугать этих монашенок. Итальянки, говорят, есть молоденькие. Право, пять лет жизни отдал бы!
– Им ведь и скучно, – смеясь, сказал офицер, который был посмелее.
Между тем свитский офицер, стоявший впереди, указывал что то генералу; генерал смотрел в зрительную трубку.
– Ну, так и есть, так и есть, – сердито сказал генерал, опуская трубку от глаз и пожимая плечами, – так и есть, станут бить по переправе. И что они там мешкают?
На той стороне простым глазом виден был неприятель и его батарея, из которой показался молочно белый дымок. Вслед за дымком раздался дальний выстрел, и видно было, как наши войска заспешили на переправе.
Несвицкий, отдуваясь, поднялся и, улыбаясь, подошел к генералу.
– Не угодно ли закусить вашему превосходительству? – сказал он.
– Нехорошо дело, – сказал генерал, не отвечая ему, – замешкались наши.
– Не съездить ли, ваше превосходительство? – сказал Несвицкий.
– Да, съездите, пожалуйста, – сказал генерал, повторяя то, что уже раз подробно было приказано, – и скажите гусарам, чтобы они последние перешли и зажгли мост, как я приказывал, да чтобы горючие материалы на мосту еще осмотреть.
– Очень хорошо, – отвечал Несвицкий.
Он кликнул казака с лошадью, велел убрать сумочку и фляжку и легко перекинул свое тяжелое тело на седло.
– Право, заеду к монашенкам, – сказал он офицерам, с улыбкою глядевшим на него, и поехал по вьющейся тропинке под гору.
– Нут ка, куда донесет, капитан, хватите ка! – сказал генерал, обращаясь к артиллеристу. – Позабавьтесь от скуки.
– Прислуга к орудиям! – скомандовал офицер.
И через минуту весело выбежали от костров артиллеристы и зарядили.
– Первое! – послышалась команда.
Бойко отскочил 1 й номер. Металлически, оглушая, зазвенело орудие, и через головы всех наших под горой, свистя, пролетела граната и, далеко не долетев до неприятеля, дымком показала место своего падения и лопнула.
Лица солдат и офицеров повеселели при этом звуке; все поднялись и занялись наблюдениями над видными, как на ладони, движениями внизу наших войск и впереди – движениями приближавшегося неприятеля. Солнце в ту же минуту совсем вышло из за туч, и этот красивый звук одинокого выстрела и блеск яркого солнца слились в одно бодрое и веселое впечатление.


Над мостом уже пролетели два неприятельские ядра, и на мосту была давка. В средине моста, слезши с лошади, прижатый своим толстым телом к перилам, стоял князь Несвицкий.
Он, смеючись, оглядывался назад на своего казака, который с двумя лошадьми в поводу стоял несколько шагов позади его.
Только что князь Несвицкий хотел двинуться вперед, как опять солдаты и повозки напирали на него и опять прижимали его к перилам, и ему ничего не оставалось, как улыбаться.
– Экой ты, братец, мой! – говорил казак фурштатскому солдату с повозкой, напиравшему на толпившуюся v самых колес и лошадей пехоту, – экой ты! Нет, чтобы подождать: видишь, генералу проехать.