Пасемах
| Численность и ареал | |
|---|---|
|
Всего: 450000 чел. | |
| Язык |
Диалект малайского языка |
| Религия | |
| Входит в | |
Пасемах или среднесуматранские малайцы относятся к группе народов Индонезии (проживают на плато Пасемах в Южной Суматре). Численность представителей народа пасемах примерно 1500 человек. Пасемах говорят на диалекте малайского языка австронезийской семьи. В большинстве своем пасемах это мусульмане-сунниты. В основном занимаются возделыванием заливного риса, выращиванием кукурузы, бобов, табака, кофе, чая, также разводят домашний скот. Ведут оседлый образ жизни.
Содержание
Особенности правления
Во главе народа стоял вождь. В XVIII веке вожди пасемах приносили клятву верности. Существовала легенда, что тот, кто нарушит клятву, будет проклят. Имели вооруженные отряды, которые могли выполнять различные функции [www.jstor.org/stable/3350825 (Miksik 1966:52)].
Расселение
Проживают в Индонезии, в провинции под названием Южная Суматра и на склонах гор Букит Барисан.
Язык
Пасемах говорят на диалекте малайского языка, принадлежащем к австронезийской семье. Используют слогоалфавитную письменность (каганга) для записи ритуальных текстов на малайском языке.
Семья и брак
Имело место огромное влияние со стороны соседних общин. Только в середине ХХ века исчезли общинные дома (бале). Главным в семье может быть как мужчина (патрилокальный брак) с выкупом за невесту и патрилинейным счетом родства, так и женщина (матрилокальный брак)без выкупа и с матрилинейным счетом родства.
Культура
Представители пасемах создавали различные каменные статуи. Помимо статуй найдены различные фигурки и могильные плиты в Южной Суматре [www.jstor.org/stable/3250398 (Edwin 1937:295)]. Кроме того женщины умели красиво шить. Богатые и почитаемые мужчины носили длинную одежду. Узор преимущественно состоял из 2 разноцветных полосок, цвета которых зависели от традиций и обычаев [www.jstor.org/stable/20205555 (Majlis 1966:45)].
Религия
Представители народа пасемах в основном мусульмане-сунниты. Только в ХХ веке стал преобладать ислам. До этого имела место синкретическая система верований, которая испытала сильное влияние со стороны индонезийского индуизма.
Напишите отзыв о статье "Пасемах"
Литература
- Brigitte Khan Majlis. Catalogue// Art Institute of Chicago Museum Studies. — 1966. — Vol.33 — № 2. pp. 28—112.
- Edwin M. Sumatra. Its History and People/ Edwin M. // Artibus Asiae. — 1937. — Vol.7— № 2. — pp. 290—296.
- Miksic J. Classical Archaeology in Sumatra/ Miksic J. // Indonesia. — 1966.— Vol. 30.— pp. 42—66.
Ссылки
- [etnolog.ru/people.php?id=PASE Ethnologue]
- [www.jstor.org/stable/20205555 Brigitte Khan Majlis. Catalogue// Art Institute of Chicago Museum Studies. — 1966. — Vol.33 — № 2. pp. 28—112.]
- [www.jstor.org/stable/3250398 Edwin M. Sumatra. Its History and People/ Edwin M. // Artibus Asiae. — 1937. — Vol.7— № 2. — pp. 290—296.]
- [www.jstor.org/stable/3350825 Miksic J. Classical Archaeology in Sumatra/ Miksic J. // Indonesia. — 1966. — №30.— pp. 42—66.]
|
Это заготовка статьи о народах мира. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Пасемах
– Так, так, – сказал князь Андрей, обращаясь к Алпатычу, – все передай, как я тебе говорил. – И, ни слова не отвечая Бергу, замолкшему подле него, тронул лошадь и поехал в переулок.От Смоленска войска продолжали отступать. Неприятель шел вслед за ними. 10 го августа полк, которым командовал князь Андрей, проходил по большой дороге, мимо проспекта, ведущего в Лысые Горы. Жара и засуха стояли более трех недель. Каждый день по небу ходили курчавые облака, изредка заслоняя солнце; но к вечеру опять расчищало, и солнце садилось в буровато красную мглу. Только сильная роса ночью освежала землю. Остававшиеся на корню хлеба сгорали и высыпались. Болота пересохли. Скотина ревела от голода, не находя корма по сожженным солнцем лугам. Только по ночам и в лесах пока еще держалась роса, была прохлада. Но по дороге, по большой дороге, по которой шли войска, даже и ночью, даже и по лесам, не было этой прохлады. Роса не заметна была на песочной пыли дороги, встолченной больше чем на четверть аршина. Как только рассветало, начиналось движение. Обозы, артиллерия беззвучно шли по ступицу, а пехота по щиколку в мягкой, душной, не остывшей за ночь, жаркой пыли. Одна часть этой песочной пыли месилась ногами и колесами, другая поднималась и стояла облаком над войском, влипая в глаза, в волоса, в уши, в ноздри и, главное, в легкие людям и животным, двигавшимся по этой дороге. Чем выше поднималось солнце, тем выше поднималось облако пыли, и сквозь эту тонкую, жаркую пыль на солнце, не закрытое облаками, можно было смотреть простым глазом. Солнце представлялось большим багровым шаром. Ветра не было, и люди задыхались в этой неподвижной атмосфере. Люди шли, обвязавши носы и рты платками. Приходя к деревне, все бросалось к колодцам. Дрались за воду и выпивали ее до грязи.
Князь Андрей командовал полком, и устройство полка, благосостояние его людей, необходимость получения и отдачи приказаний занимали его. Пожар Смоленска и оставление его были эпохой для князя Андрея. Новое чувство озлобления против врага заставляло его забывать свое горе. Он весь был предан делам своего полка, он был заботлив о своих людях и офицерах и ласков с ними. В полку его называли наш князь, им гордились и его любили. Но добр и кроток он был только с своими полковыми, с Тимохиным и т. п., с людьми совершенно новыми и в чужой среде, с людьми, которые не могли знать и понимать его прошедшего; но как только он сталкивался с кем нибудь из своих прежних, из штабных, он тотчас опять ощетинивался; делался злобен, насмешлив и презрителен. Все, что связывало его воспоминание с прошедшим, отталкивало его, и потому он старался в отношениях этого прежнего мира только не быть несправедливым и исполнять свой долг.
Правда, все в темном, мрачном свете представлялось князю Андрею – особенно после того, как оставили Смоленск (который, по его понятиям, можно и должно было защищать) 6 го августа, и после того, как отец, больной, должен был бежать в Москву и бросить на расхищение столь любимые, обстроенные и им населенные Лысые Горы; но, несмотря на то, благодаря полку князь Андрей мог думать о другом, совершенно независимом от общих вопросов предмете – о своем полку. 10 го августа колонна, в которой был его полк, поравнялась с Лысыми Горами. Князь Андрей два дня тому назад получил известие, что его отец, сын и сестра уехали в Москву. Хотя князю Андрею и нечего было делать в Лысых Горах, он, с свойственным ему желанием растравить свое горе, решил, что он должен заехать в Лысые Горы.
